— Хозяин, — сказал он, не торопясь, — простите, что отвлекаю вас, но вам звонят издалека.
— Они назвались? — спросил он.
— Он сказал, что он друг одного золотого толстячка, — ответил дворецкий.
— Соедини, — улыбаясь, сказал миллиардер. — Наконец-то.
В Макао было около четырех пополудни. Пока Спенсер ждал, что миллиардер возьмет трубку, он услышал голосовое предупреждение, что следует вернуть телефон на базу. Вместо этого Спенсер просто заменил батарейку и, глядя на мигающий зеленый огонек, размышлял, будет ли телефон работать в нормальном режиме или отключится в самый неподходящий момент.
— Эй, — сказал миллиардер, выходя на связь. — Что новенького для меня?
— Вы все еще хотите стать обладателем «Золотого Будды»? — проговорил механический голос.
— Конечно, — ответил ему миллиардер. В это самое время он вводил в компьютер программы, которые должны были снять помехи и восстановить реальный голос говорившего. — Но не за двести миллионов долларов.
— Я много думал. — В трубке снова затрещало, а затем компьютер совершил чудо, и голос зазвучал естественно. — Сто миллионов.
Британский акцент. Талбот рассказал миллиардеру, что некий британский дилер сделал потрясающую заявку на «Золотого Будду», и, возможно, он работал на британского же коллекционера — но в этом не было никакого смысла. Никто не станет покупать что-либо за двести миллионов долларов только для того, чтобы продать это через несколько дней за половину стоимости. Видимо, дилер решил играть самостоятельно.
— Как я смогу быть уверен, что предлагаемое вами не является подделкой? — спросил миллиардер.
— У вас есть свой специалист по золоту? — спросил, в свою очередь, Спенсер.
— Я могу кого-нибудь подыскать, — ответил миллиардер.
— В таком случае, я вышлю вам пробу металла вместе с записью того, как эта проба берется с подножия статуи. Золото, из которого сделан Золотой Будда, было добыто в…
— Я знаком с его историей, — прервал его миллиардер. — Как вы собираетесь переправить посылку?
— Сегодня же вечером воспользуюсь услугами Федерального Экспресса, — ответил Спенсер.
Миллиардер назвал адрес, а затем задал вопрос:
— Если результат будет положительным, то в какой форме вы бы хотели получить оплату?
— Я предпочитаю перевод американскими долларами на счет, который я укажу во время передачи, — ответил Спенсер.
— Звучит разумно, — согласился миллиардер. — Я обдумаю ваше предложение сегодня вечером. Да, и еще кое-что, — добавил он. — Я очень надеюсь, что вы гораздо искуснее разбираетесь в воровстве, чем в электронике. Вы воспользовались оборудованием второго сорта — ваш акцент такой же британский, как бобы на кусочке хлеба, и это дает мне отличную возможность без труда угадать, кто вы такой.
Спенсер, онемев, уставился на мигающий зеленый огонек, но промолчал.
— Просто примите к сведению, — закончил миллиардер, — если попробуете меня надуть — я могу быть очень непривлекательным.
— Стоп машина, — приказал Хэнли.
«Орегон» вошел в гавань ровно в одиннадцать утра и принял на борт местного лоцмана. Путешествие к зоне, огороженной буйками, из главной части порта заняло не более часа. Часы показывали ровно полдень, когда «Орегон» встал на якорь.
Кабрильо стоял у штурвала рядом с Хэнли и смотрел на город, полукругом окружающий гавань. Лоцман только что сошел с «Орегона», и он спокойно рассматривал близстоящие корабли.
— Ты думаешь, он заметил что-нибудь странное? — спросил Кабрильо.
— Думаю, все в норме, — ответил Хэнли.
Первый корабль, принадлежавший их корпорации, «Орегон I», был вовлечен несколько лет тому назад в морскую битву у берегов Гонконга, что привело к тому, что они потопили китайское военное судно. Если китайские власти догадаются, что сейчас на борту находится та же команда, которая потопила их мультимиллионный корабль, они рискуют быть повешенными.
— Труитт организовал прибытие нашего груза в качестве прикрытия на завтрашнее утро, — сказал Кабрильо, изучая листок бумаги, на котором был детально прописан план дальнейших действий. — Тебе должно это понравиться — груз фейерверков, направляющийся в Сан-Лукас.
— «Орегон», доставляющий фейерверки, — тихо произнес Хэнли, — звучит волнующе.
Исполнительный черный терминал в Гонолулу лоснился, но без показухи. Внутри было прохладно, внутренние кондиционеры работали на семи уровнях. Через затемненные окна открывался отличный вид на посадочные полосы, и Лэнгстон Оверхольт четвертый проводил время, наблюдая за частными самолетами, появлявшимися в ночном небе и медленно идущими на посадку, и за машинами такси, поджидающими пассажиров на площадке около частных ангаров. Оверхольт еще ни разу не увидел ни одного пассажира из этих самолетов; их встречали черные лимузины. Пилоты и вторые пилоты приходили и уходили — останавливаясь, чтобы обменяться новостями о погодных изменениях, воспользоваться комнатами отдыха, перехватить чашечку кофе в кафетерии в углу вестибюля — но в основном было тихо и пустынно. Оверхольт поднялся с дивана, сходил в буфет и налил себе чашечку кофе; пока он вытаскивал банан из корзины с фруктами, завибрировал его телефон.
— Оверхольт, — очень тихо сказал он в трубку.
— Сэр, — твердо сказал голос, находившийся за тысячи миль отсюда, — слежка доложила, что объект вступил в финальные переговоры.
— Благодарю, — ответил Оверхольт и отсоединился.
После этого он снял с банана шкурку, съел его и поднялся на взлетную полосу. Вытащив закрытый кожаный значок из нагрудного кармана своего пиджака, он раскрыл его и протянул клерку. Человек бегло глянул на золотого орла, затем вытащил личную карточку с фотографией Оверхольта и его званием.
— Слушаю вас, сэр, — сказал он.
— Мне надо поговорить с пассажирами с борта «фалкон», которому вы разрешили посадку.
Человек кивнул и снял с ремня портативное радио.
— Я уведомлю борт и запрошу машину. Что-нибудь еще?
Оверхольт повернулся и взглянул в окно. Собирался дождь.
— Я могу одолжить зонт?
Клерк уже связался с бортом и кивнул в ответ на вопрос Оверхольта.
— Можете воспользоваться моим, — сказал он, дотянувшись до своего зонта и протягивая его Оверхольту через стол.
Оверхольт сунул руку в карман брюк, вытащил оттуда стопку банкнот и достал пятидесятидолларовую купюру.
— ЦРУ хочет угостить вас обедом сегодня, — сказал он и улыбнулся.
— Значит ли это, что я вас не видел? — улыбнулся в ответ клерк.
— Что-то вроде того, — кивнул Оверхольт.
Клерк указал на дверь.
— Машина ждет вас.
Снаружи бортовые огни «фалкона» освещали мокрую взлетную полосу. Вплотную к самолету подъехал грузовик с мигалкой на крыше кабины. Он доставил к самолету дополнительное горючее.
Наконец Оверхольт смог подняться на борт и спросить далай-ламу, готов ли он к путешествию.
Глава 9
Территория Макао включала в себя три маленьких островка, соединенных между собой дамбами. Самый дальний к северу назывался Макао, на нем находились все правительственные здания; средний остров, Таипа, был наполовину искусственного происхождения, под аэропорт и взлетно-посадочные полосы, и соединялся с основной частью острова двумя дорогами; Колоан был самым южным из островов. С севера и востока страна граничила с центральной частью Китая, а с запада через водное пространство под названием Зхуйанг Коу лежал Гонконг.
Бывшая португальской колонией, страна перешла обратно к Китаю в 1999 году и считалась теперь специальным регионом, вроде Гонконга. Территория Макао занимала около девяти квадратных миль, или примерно шестую часть Вашингтона. Его население составляло примерно 430000 тысяч человек.
«Орегон» бросил якорь около Колоана, как можно ближе к нейтральным водам.
— Дик, — сказал Кабрильо, поднявшись по лесенке, ведущей с береговой лодки на пристань, — как наши дела?
— Мистер председатель, — отозвался Труитт, — думаю, все в порядке.
Боб Медоуз и Пит Джонс, бывшие военные моряки и действующие специалисты, вместе с экспертом по безопасности и обслуживанию Линдой Росс поднялись вслед за ним. Как только все оказались на пристани, Труитт указал на багажный фургон.
— Разрешите представить вам ваш план, — тихо сказал Труитт, когда они зашли в фургон.
Труитт направил фургон через мост длиной в 1,3 мили, который должен был привести их в Таипу. Внутри фургона было тихо, единственным звуком был стук покрышек, когда они время от времени пересекали соединительные скобы.
— Таипа перед вами, — сказал Труитт, когда фургон достиг острова. — Два моста ведут к Макао. Мы воспользуемся тем, что короче. Он около полутора миль длиной.
Пока Труитт направлял фургон ко второму мосту, Кабрильо смотрел на запад, в сторону другого моста и Гонконга. Дорога была запружена грузовиками, перевозившими грузы из порта и аэропорта, но движение было довольно быстрым.
— Власти могут перекрыть мосты? — спросил он.
— Ворота на мостах не предусмотрены, — сказал Труитт, — но они легко могут перекрыть их большими грузовиками, и тогда у нас возникнут проблемы.
Через лобовое стекло уже можно было рассмотреть возвышенности Макао.
— Удача от нас не отвернется, и его дом окажется где-нибудь на побережье, правда? — спросила Линда Росс.
— Мне жаль, Линда, — сказал Труитт, бросая взгляд на боковое зеркальце, — он живет на возвышенностях.
Кабрильо смотрел вперед на приближающуюся массу людей и зданий, пока фургон преодолевал последние ярды моста.
— Если нас застанут за этим… — Его голос сошел на нет.
Труитт замедлил фургон и свернул на заполненную людьми сторону улицы.
— Повезло, босс, — сказал он тихо.
— Как получилось, что мы никогда еще не воровали вещи, спрятанные в самом центре неизвестно чего? — спросил Мидоу.
— Потому что то, за что нам платят, никогда еще не оказывалось неизвестно где, — улыбаясь во весь рот, ответил Джонс.
Лэнгстону Оверхольту надо было больше времени, чтобы объяснить далай-ламе свою миссию, поэтому он сделал быстрый звонок в Вашингтон, а затем поднялся на борт «фалкона». Полет против солнца продлил ночь — еще не рассвело, когда они приземлились в Маниле для заправки. Поднявшись из международного аэропорта в Маниле, пилот взял курс через Вьетнам, а затем южнее Таиланда. Затем он сделал поворот на север через Андаманское море, приземлился в Рангуне, чтобы снова заправить баки, и долетел до Пенджаба, где далай-лама должен был пересесть на маленький самолет и проделать на нем оставшийся путь до Литл-Лхасы, его ссыльного дома в северной Индии.
Когда самолет набрал высоту, Оверхольт продолжил свой рассказ.
— Ваш отец был моим другом, — тихо сказал далай-лама. — Поэтому я внимательно выслушал ваше предложение. Но вы до сих пор не объяснили, как вы собираетесь заставить Китай так просто вернуть мне мою страну. Вы ведь понимаете, что я не соглашусь на кровопролитие.
— Президент считает, что если мы примем предложение помощи от русских, то возможность возобновления военных действий может охладить пыл Китая. Их экономика уже сейчас в упадке — цена за оккупацию вашей страны окончательно может выбить их из колеи.
— Вы верите, что финансовый мотив может стать решающим? — спросил далай-лама.
— Если вы предложите им «Золотого Будду», то вполне может сработать, — сказал Оверхольт, открывая наконец свой главный козырь.
Далай-лама улыбнулся.
— Вы, как и ваш отец, хороший человек, Лэнгстон, но сейчас ваша информация не проверена. Золотой Будда был украден, когда я оказался в ссылке. Ссыльному правительству нечего больше предлагать.
Краешек солнца наконец показался на горизонте и золотым светом осветил крылья «фалкона». В хвосте самолета стюард готовил легкий завтрак из сока и тостов. Пришло время Оверхольта показать карту, спрятанную в рукаве.
— У Соединенных Штатов есть план по возвращению «Золотого Будды», — сказал он. — Он будет в наших руках через несколько дней.
Улыбка далай-ламы превратилась в недоверчивую гримасу.
— Должен сказать, что это крайне неожиданная новость. Теперь мне понятно, по какой причине вы облетели половину земного шара вместе со мной.
Оверхольт кивнул, продолжая улыбаться.
— Так вы думаете, Китай примет статую в качестве платы, если мы пригрозим ему войной?
Далай-лама покачал головой.
— Нет, мой друг из ЦРУ, не думаю. Настоящая тайна «Золотого Будды» находится внутри… тайна, за которую Китай с удовольствием заплатит.
Глава 10
Восхищаясь мостом, Труитт направил фургон к перекрестку. По правую руку от них промелькнули тысячекомнатный отель «Лиссабон» и казино, а они продолжили свой путь на запад, в сторону авеню Марио Суареса. Справа взметнулся вертикально в небо Китайский банк, здание, возведенное из стекла и розового мрамора, с верхних этажей которого можно было насладиться видом границ Китая.
— Будучи антикапиталистами, они построили довольно милый банк, — тихо проговорил Медоуз.
Ему никто не ответил; все были поглощены открывшимся видом. Центр Макао был странным переплетением старины и прогресса, европейского с азиатским, традиционного и современного. Труитт добрался до Прайа-Гранде и свернул налево.
— То, что я и говорил: это было отличным маршрутом, — сказал Труитт, — пока не начали строительство проекта «Нам Ван лэйкс рекламэйшн».
Дорога наполнилась строительными грузовиками, бетономешалками и перевозчиками пиломатериалов.
Проехав еще вперед, дорога перешла в авенида да Републикана и пошла вдоль озер Нам и Ван.
— Это резиденция губернатора, — сказал Труитт, указывая на вершину холма. — Я повезу нас более длинной дорогой вокруг полуострова, чтобы вы смогли получше рассмотреть местную географию. Возвышенность севернее губернаторской резиденции называется Пенха. Вот эта вдалеке — холм Барра. Наша цель находится прямо между ними, на улице под названием эстрада да Пенха.
Держась левой стороны дороги, они начали подниматься на холм, пока фургон не добрался до эстрады де Хоао Паулино. Резко повернув направо, они проехали несколько ярдов и снова сделали резкий поворот направо, оказавшись на эстраде да Пенха, которая в виде латинской буквы U огибала холм и снова встречалась с Хоао Паулино.
Фургон проехал начало изгиба и добрался примерно до его середины, когда Труитт сбросил скорость.
— Вот он, впереди.
«Им» оказался дворец, старое элегантное строение, построенное в расчете на большую семью. Пространство было окружено высокой каменной стеной, единственными украшениями которой были железные ворота и дикий виноград. Гигантские, идеально размещенные деревья, посаженные много поколений тому назад, сдерживали буйство изумрудно-зеленой травы. Когда фургон проехал немного вперед, стала отчетливо видна крокетная площадка. Еще дальше направо, вниз по мощеной подъездной аллее, стояло двухэтажное здание гаража, около которого человек вручную мыл лимузин «мерседес».
Дворец выглядел так, что в нем вполне бы мог обитать какой-нибудь богатый судовладелец из девятнадцатого века; единственным напоминанием о наших днях служили охранные видеокамеры, украшавшие стену сверху.
— Камеры со знанием стратегии расставлены в шести местах по периметру территории.
Фургон почти подъехал к пересечению с Хоао Паулино, и Труитт сбавил скорость, прежде чем прокомментировать это.
— Вот теперь все, — сказал Труитт, сбавляя скорость, пока не остановился окончательно, — кроме одного, что я упустил.
— Что именно? — спросил его Кабрильо.
— Наша цель затевает шикарную вечеринку, — сказал Труитт, рассматривая фургон с левой стороны, — и мы заявлены в качестве бригады артистов.
Труитт направился обратно, миновав храм и дальше вдоль берега моря.
— Ну? — нетерпеливо сказал компьютерный миллиардер.