Пронзительный крик заставил его поднять голову. Высоко над деревьями кружил орел. Пока птица величественно парила среди потоков воздуха, Лисандр разглядывал расположенные веером перья на кончиках ее крыльев.
«Высматривает добычу», — подумал юноша. Тут он вспомнил о подарке Кассандры — мясе, лежавшем в мешке.
Лисандр достал мешочек, развязал его и вытащил хрустящую полоску сушеной свинины. Едва он поднес драгоценное мясо к губам, как почувствовал, что рот наполнился слюной.
За его спиной раздался треск.
Лисандра придавили к земле. Кто-то схватил его за руку и скрутил ее за его спиной. Плечо пронзила жгучая боль. Потом ему вцепились в волосы и дернули голову назад.
— Мне показалось, что тебя нет слишком долго, — прошипел ему на ухо Агесилай. — Ты заблудился?
— Отпустите, — Лисандр попытался освободиться, но Агесилай держал его крепко. Он придавил Лисандра к земле и схватил мешочек с мясом. Веточки мяты рассыпались, и Лисандр вдавил их лицом в землю.
Агесилай отпустил юношу и открыл кулек, глаза его злобно сверкнули.
— Похоже, ты кое-что скрыл от нас, правда? Ты думал, что я ничего не узнаю? — ухмыльнулся спартанец.
— Это мое, — заявил Лисандр.
— Ошибаешься. Это наше, — ответил Агесилай. — Я заметил его, когда Диокл просил меня проверить твой мешок.
— Почему вы не сказали об этом Диоклу? — спросил Лисандр.
— Если бы я не промолчал, у нас бы вообще ничего не было. Ты забыл о спартанской традиции — обманывать хорошо, пока тебя не поймают.
Агесилай подобрал с земли горсть листьев мяты.
— Открой рот, — приказал он, схватил Лисандра за руку, вывернул ее и ногой сильно ударил его по почкам. — Полукровка, делай так, как тебе говорят!
Лисандр дышал с трудом, от боли на его глазах выступили слезы. Ему вот-вот сломают руку. Он открыл рот, собираясь закричать.
Агесилай засунул Лисандру в рот растоптанные листья мяты:
— А теперь жуй!
После такого унижения юноша всей душой возненавидел спартанца.
Он через силу жевал листья, песок и грязь скрипели у него на зубах.
«Я ненавижу тебя!» — Лисандр мысленно проклял Агесилая.
Тот проследил, чтобы Лисандр проглотил все. Затем довольно кивнул, забрал мешочек с мясом и привязал его к своему поясу.
— Отныне я отвечаю за то, кто из нас и сколько будет есть, — заявил громила. — Не забывай об этом!
— Эти листья были нужны Демаратосу, — сказал Лисандр. — Почему вы так поступили?
Агесилай рассмеялся.
— А что тут такого? — ухмыльнулся он. — Я здесь не для того, чтобы с вами нянчиться. Мне приказано усложнять вам жизнь. Если я вернусь с гор один, старейшины просто скажут, что вы оказались слабаками. Мне такое приходилось видеть и раньше. А теперь тебе придется еще раз набрать мяты.
— Но ведь она кончилась, — возразил Лисандр и встал.
— Она растет там, внизу, — Агесилай указал на выступ скалы, который тянулся от мыса примерно в ста шагах от них. Под скалой юноша заметил зеленые растения.
— Но как же мне туда добраться? — спросил Лисандр.
— Осторожно! — рассмеялся Агесилай. — А теперь давай сюда свои сандалии.
— Что? — спросил Лисандр.
— Ты меня слышал, раб, — хмыкнул Агесилай. — Лисандр, это приличная пара сандалий, а если ты сорвешься вниз, я буду носить их в память о великом полукровке.
— Вы с ума сошли, — сказал Лисандр. — Эти скалы остры как нож. Я не пойду туда.
Агесилай нахмурился:
— Если ты не пойдешь, я сам сброшу тебя вниз, так что выбирай. Либо немного поцарапаешь ноги, либо твои мозги растекутся по этим скалам воронам на радость.
Агесилай не шутил. Лисандр нагнулся и расстегнул сандалии. Сопровождающий пристально следил за ним.
«Я справлюсь», — твердил про себя юноша.
Агесилай выхватил сандалии из его рук.
— Получишь их назад там, где мы остановились, — заявил он и принялся подниматься вверх по склону, — если мы еще увидимся.
Лисандр подошел к краю скалы. Тот казался почти отвесным. Земля растрескалась, на поверхности лежало несколько острых камней. Внизу, примерно в сотне шагов, простирался сосновый лес.
Пока Лисандр смотрел вниз, у него закружилась голова. Ему не хотелось рисковать жизнью ради Демаратоса, ведь тот все время пытался ему навредить. Но он помнил слова Кассандры: «Он лучше, чем ты считаешь». К тому же юноша знал, что не должен проиграть. Он хотел доказать спартанцам, что так же храбр или даже храбрее любого из них.
Лисандр низко присел и повернулся спиной к обрыву. Ухватившись за корень дерева, он занес ногу за выступ, нащупав трещину.
«Сначала шаг, потом другой, — твердил он про себя, — сначала шаг, потом другой».
Лисандр опустил вторую ногу, удерживая на руках туловище. И снова ему удалось найти опору для пальцев. Острая галька порезала мягкую плоть подъема. Он почувствовал, как воздух жалит место, где разошлась кожа. Но останавливаться нельзя.
Лисандр нашел ногами узкий выступ. Теперь надо было найти, за что зацепиться руками.
Подавшись назад, он тут же осознал свою ошибку. Послышался шум сдвинувшейся земли, и Лисандр почувствовал неожиданную невесомость.
— Нет! — прокричал он в пустоту. Но было слишком поздно. Он скользил вниз.
ГЛАВА VI
Лисандр скользил вниз по поверхности скалы. Он обдирал руки и ноги о склон, царапая лицо о плотно утрамбованную землю. Вдруг ногой он зацепился за что-то. Юношу сильно ударило по ребрам, от боли у него перехватило дыхание, скрипнули зубы и вырвался крик. Ему удалось зацепиться за кусок скалы.
Лисандр дышал с трудом, его ноги болтались в пустоте. Посмотрев вверх, он понял, что пролетел около двадцати футов.
— Помогите! — крикнул он. В его голосе звучал неподдельный страх. Юноша стал подтягиваться на руках — его грудь поравнялась с краем выступа, но поднять себя выше у него уже не было сил. Он начал сползать вниз.
— Пожалуйста! Помогите, кто-нибудь! Агесилай!
«Не сдавайся!» — приказал он себе.
Перед глазами Лисандра возникла сцена: Агесилай сообщает Сарпедону, что его внук умер в горах, ибо оказался недостаточно стойким, чтобы выдержать испытание.
«Ты не умрешь здесь!» — юноша глубоко вздохнул и почувствовал прилив сил.
Лисандр сжал зубы и стал подтягиваться на руках. Вскоре он уже опирался одним локтем о выступ. Через мгновение он выбрался наружу.
Тяжело дыша, он лег на спину: сердце громко стучало в груди, ребра болели, и он опасался, как бы не сломал одно из них. Лисандр поднес руку к щеке — она ныла от царапин и ссадин. Кончики пальцев, которые он ободрал, пытаясь задержать свое падение, и окровавленные колени говорили о том, что он был на волосок от смерти. Окажись он чуть левее, и выступ не спас бы его.
Над ним в голубом небе кружил орел.
Лисандр попытался восстановить дыхание, затем с трудом поднялся на ноги и начал собирать мяту.
Вернувшись в укрытие, он обнаружил, что Агесилай сидит на камне и жует кусочек сушеного мяса.
— Ты исцарапал ноги, — ухмыльнулся спартанец и швырнул Лисандру его сандалии. — Кстати, мясо очень вкусное.
— Где Демаратос? — спросил Лисандр, наклоняясь, чтобы завязать сандалии на окровавленных и грязных ногах. Он не решился промыть их водой из фляги.
— Я отослал его за дровами, — ответил Агесилай. — Вот он уже идет.
Демаратос появился у деревьев недалеко от укрытия. Он шел медленно, прижимая к груди хворост. Тот рассыпался, когда Демаратос заметил Лисандра.
— Ты, коварная свинья! — закричал он и бросился на Лисандра, плечом врезавшись ему в грудь и повалив в грязь. Затем он принялся бить его кулаками по лицу и груди. Тот прикрыл ребра локтем, пытаясь защититься от ударов.
— Как ты посмел утаивать от нас еду? — кричал Демаратос. — Я разорву тебя на куски!
Одним рывком Лисандру удалось сбросить с себя Демаратоса. Его враг лежал без движения.
«Он ослаб не меньше меня», — подумал Лисандр.
— Я собирался поделиться с вами! — крикнул он Демаратосу. — Я берег мясо к тому дню, когда нам совсем нечего будет есть.
— Нет, ты не берег его, — ответил Демаратос. — Ты съел бы все мясо. Ты заботишься только о себе!
Лисандр был настолько зол, что не смог вымолвить ни слова. Он медленно поднялся, взял свой мешок, достал из него листья мяты и швырнул их к ногам Демаратоса.
— Если бы я заботился только о себе, — закричал он, — зачем мне было рисковать жизнью, чтобы достать вот это? — Демаратос молча взглянул на листья, затем на Лисандра. — Кассандра говорила, что ты не тупой. Но она ошиблась.
Демаратос опустил глаза.
— Пожуй эти листья, — с отвращением сказал Лисандр, — тогда у тебя перестанет болеть живот. А я, пока солнце еще не село, схожу за дровами.
— Нет, ты никуда не пойдешь, — приказал Агесилай, проглатывая кусок мяса. — Я велел Демаратосу набрать дров, но он не справился. Этого хвороста не хватит даже, чтобы ребенку согреться. Сегодня обойдемся без костра.
Лисандру все стало безразлично. Он смотрел, как Демаратос копошится в грязи, выуживая помятые листья.
Его гнев стал угасать. Так вот что значит быть спартанцем? Бросаться друг на друга, точно звери, драться из-за объедков?
Лисандр отвернулся от стоявшего на коленях Демаратоса и взрослого, смеявшегося над ними спартанца. Откинув назад голову, он принялся костяшками пальцев протирать болевшие глаза, а потом, решив хоть ненадолго избавиться от общества своих спутников, отошел подальше.
«Я выдержу испытание, — сказал он себе, — и клянусь, больше не стану терпеть унижения».
Это было даже хуже того, что он выносил, будучи рабом.
Когда утром Лисандр проснулся, все его тело болело. Открыв глаза, он почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Юноша едва отполз на несколько шагов, как его тут же начало рвать. Наружу ничего не выходило, он лишь давился и кашлял, а изо рта сочилась тонкая струйка горькой желтой желчи.
Когда судороги прекратились, Лисандр с трудом поднялся и при тусклом свете осмотрел свое тело. Слева пониже груди расплылся огромный синяк ярко-багрового цвета. Когда он его потрогал, часть синяка показалась ему рыхлой. Похоже, он сломал себе что-то.
— Проголодался? — спросил подошедший Агесилай.
Демаратос тоже проснулся и смотрел на сопровождавшего с мольбой и гневом.
Спартанец достал кусок мяса и поднес его к носу.
— Пахнет неплохо. Ты получишь дневной паек, но сначала заслужи. Покажи мне, чему тебя учили в казарме.
— Что вам надо? — спросил Лисандр.
— Для начала устроим состязание, — сказал Агесилай. — Говорят, что Диокл уже не столь крут, как прежде. Говорят, что он начал проявлять снисходительность к молодым.
Демаратос и Лисандр испуганно переглянулись. Лисандр знал, что ослаб. Наверное, Демаратос чувствовал себя не лучше.
— Вы хотите, чтобы мы боролись? — тихо спросил Демаратос.
— Верно, — ответил Агесилай. — Победителю достанется вот это. — Он потряс куском сушеного мяса.
Лисандр не мог оторвать глаз от приза. Он был готов на все, лишь бы заполучить немного еды. Ему даже пришло в голову выхватить мясо из рук Агесилая, убежать с ним, проглотить, а потом вынести любое наказание. Но Агесилай был силен. Испытание он выдерживал без особых усилий.
— Я готов, — заявил Демаратос, сердито взглянув на Лисандра.
Юноша понял, что у него нет выбора.
— Согласен, — ответил он.
— Хорошо, — сказал Агесилай и улыбнулся. — Первый, кто попросит остановить бой, проиграл.
Демаратос медленно поднялся, пристально наблюдая за Лисандром. Он стоял на небольшом возвышении, оказавшись в более выгодном положении. Его взгляд напоминал Лисандру взгляд дикого животного: глаза Демаратоса уставились в одну точку, предвещая опасность. Лисандр пожалел, что с ним нет амулета.
«Огонь Ареса воспламенит праведных».
Как ему сейчас не хватало этого пламени! Ему ни за что не побороть Демаратоса — он ослаб и совсем обессилел.
Демаратос набросился на него, но Лисандр сумел ускользнуть. Когда соперник ударил его рукой по ребрам, у Лисандра закружилась голова. Чтобы хоть как-то защититься, он прижал руку к боку. Гнев воспламенил его.
Борцы старались подобраться друг к другу.
Лисандр поднялся чуть выше по склону.
— У меня такое ощущение, будто борются девчонки, — заявил Агесилай со своего места.
Демаратос снова бросился на Лисандра, и ему удалось обхватить его талию.
Лисандр, почувствовав, как его тело отрывают от земли, вскрикнул, но ничем не смог себе помочь. Демаратос бросил его на спину, чуть не сломав позвоночник. У Лисандра перехватило дыхание, он почти терял сознание от боли в ребрах. Демаратос сел ему на ноги, обхватив одну из них своими. Лисандр догадался, что соперник пытается применить прием «ключ». Этому их учил Диокл.
— Лисандр, думаю, твоя песенка спета, — раздался голос Агесилая.
«Надо что-то предпринять, и немедленно», — подумал юноша.
Он ударил Демаратоса ногой в голову, но не смог освободиться — спартанец цепко держал его и дожимал «ключ».
Боль пронзила колено и лодыжку Лисандра, когда Демаратос стал выворачивать ему ногу. Тогда свободной ногой Лисандр прицелился в плечо Демаратоса, которое тот вывихнул во время праздничных соревнований, и угодил точно в цель.
— Ах, ты плотская собака! — заорал Демаратос.
Лисандр почувствовал, что хватка соперника ослабла. На это он и рассчитывал.
Юноша высвободил ногу и прицелился Демаратосу в лицо. Удар пришелся в подбородок. Что-то хрустнуло, Демаратос упал навзничь и потерял сознание. Лисандр склонился над ним. Изо рта Демаратоса тонкой струйкой текла кровь.
«Что я наделал?» — подумал Лисандр. Позади кто-то медленно захлопал в ладоши. Агесилай встал с камня, на котором сидел.
— Я впечатлен, Лисандр, — сказал он. — Ты воспользовался слабостью Демаратоса. Подобная решимость и хитрость сослужат тебе добрую службу на поле боя. Наставник часто повторял мне: «не все еще безнадежно, пока в жилах спартанца течет холодная кровь».
Агесилай бросил к его ногам кусок сушеного мяса.
Не обращая внимания на пыль, Лисандр опустился на колени, схватил кусочек свинины и запихнул его в рот, словно не было ничего вкуснее этой соленой полоски мяса, словно он никогда не ел ничего подобного. Сначала он просто жевал и глотал, но скоро понял, что снова почувствует голод, и заставил себя смаковать его.
Агесилай наклонился к Демаратосу и резко шлепнул того рукой по голове. Шлепок эхом раскатился среди гор. Демаратос простонал и, точно пьяный, открыл глаза. В них появилось разочарование, когда он увидел, что противник ест.
Лисандр сглотнул, чувствуя, как жжет в горле. От стыда от даже покраснел.
— Вот, — сказал он, отрывая кусочек мяса и протягивая его Демаратосу. — Возьми.
Не веря своим глазам, Демаратос уставился на подарок, но тут же вырвал его из рук Лисандра, опасаясь, что тот передумает.
— Спасибо, — робко произнес он. Было видно, что эти слова дались спартанцу нелегко.
Агесилай смотрел на обоих со злобой.
— Я ошибся в тебе, Лисандр. Ты не спартанец. Ты слишком мягкосердый, — он с презрением отвернулся, но Демаратос тайком улыбнулся Лисандру и тот почувствовал, что тоже улыбается. Он протянул Демаратосу руку и помог ему встать. Первый раз со дня своего появления в казарме, Лисандр стоял лицом к лицу с Демаратосом и никто из них не отвернулся.
— Возможно, у меня мягкое сердце, — пробормотал Лисандр, глядя Агесилаю вслед, — зато я издалека чую врага.
— Я тоже, — сказал Демаратос, бросив взгляд на Агесилая. — Будет лучше, если мы будем держаться вместе.
Лисандр подумал, затем кивнул, соглашаясь. Им будет легче выжить, если они станут друзьями.
Юноши последовали за Агесилаем, который уже поднимался вверх по склону. У Лисандра голова шла кругом.