— Ой, Львиносвет! — взвизгнула Голубичка, тоже заметившая это.
Прежде чем Львиносвет успел что-то сделать, самый крупный из маленьких Двуногих бросился вперед и схватил Лепестянку. Он высоко поднял ее в воздух, и несчастная Речная кошка с диким визгом начала вырываться.
— Помогите! — надрывно крикнул Чешуйник. — Не бросайте ее!
Жабник, бежавший впереди всех, развернулся и бросился к маленькому Двуногому.
— Соберитесь в круг! — коротко приказал он котам. — Нужно как следует напугать его, тогда он ее бросит!
Белогрудка, Осока и Чешуйник переглянулись и, дрожа от страха, бросились выполнять приказ Жабника. Львиносвет втиснулся между Голубичкой и Когтегривом, и маленький отряд стал с шипением наступать на Двуногого.
— Отпусти ее! — зарычал Львиносвет.
И тут за спинами у котов раздался грозный окрик взрослого Двуногого. Маленький Двуногий тут же бросил Лепестянку на землю, и Речная кошка на подкашивающихся лапах помчалась к своим товарищам.
— Быстрее! — скомандовал Жабник. Взмахом хвоста он снова собрал патрульных вокруг себя и бегом провел их мимо маленького Двуногого. Лепестянка неслась рядом с Чешуйником, тяжело опираясь на его плечо. Все новые и новые Двуногие выбегали из своих палаток, чтобы поглазеть на котов, поэтому Жабник кивком велел патрульным разделиться на две группы и спрятаться в стоявших на пути палатках.
Львиносвет вместе с Голубичкой и Когтегривом ворвались в душное помещение, залитое неестественным сине-зеленым светом. И тут же за спиной у него послышался оглушительный грохот. Обернувшись, он увидел, что Голубичка с разбегу налетела на груду каких-то твердых штуковин, которые с шумом рассыпались, раскатившись по всему полу и едва не сбив с ног ученицу.
Обезумев от страха, Голубичка бросилась к мягкой шкуре, валявшейся на земле, и поднырнула под другую шкурку, свисавшую с крыши палатки. Но видимо, в этот день удача отвернулась от маленькой ученицы. Шкура с тихим хлопком упала, похоронив Голубичку под своими душными складками.
Испуганно взвизгнув, кошка забилась еще глубже.
— Помоги ей, — крикнул Львиносвет Когтегриву, а сам заскреб когтями по дну палатки, пытаясь найти выход наружу.
Когтегрив потянул на себя шкуру, и вскоре Голубичка смогла высунуть голову. С жадностью отдышавшись, она кое-как выбралась из-под шкуры.
Львиносвет нашел свободно болтавшуюся складку палатки и поднял ее зубами, чтобы образовался выход. Шкура, из которой была сделана палатка, на вкус оказалась совершенно отвратительной, держать ее во рту было все равно, что лизать твердый бок чудища с Гремящей тропы.
Когтегрив первым протиснулся наружу, а затем и Голубичка выскочила на залитую ослепительным солнцем поляну. Но не успел Львиносвет выкатиться следом, как что-то тяжелое просвистело над самой его головой и с глухим стуком приземлилось в зарослях ежевики, стеной окружавших полянку.
Голубичка испуганно подскочила, потом заметила впереди Жабника и со всех лап бросилась к нему. Львиносвет оглянулся на Когтегрива и побежал следом. Жабник подвел патрульных к самым дальним палаткам и нырнул в папоротники. Последовав за ним, Львиносвет почувствовал запах пограничных меток племени Теней и понял, что очутился на своей территории.
Коты, тяжело дыша, в изнеможении растянулись в папоротниках, а Двуногие продолжали что-то кричать и шуметь на поляне. Наконец Жабник встал и грозно посмотрел на своих спутников, хлеща себя хвостом по бокам.
— Это все бесполезно! — прошипел он. — Вы даже не смогли пройти по нашей территории, чтобы не угодить в беду! И все благодаря этой ученице, — добавил он, презрительно посмотрев на Голубичку.
Львиносвет заметил, как та распушила шерсть на загривке.
«Ты просто мышеголовый дурень, Жабник, — хотелось сказать Львиносвету. — Между прочим, это ты вывел нас прямо на лагерь Двуногих!» Однако он сумел сдержаться и лишь успокаивающе погладил Голубичку хвостом.
— Молодым котам все любопытно, — примирительно сказал он. — Если бы Двуногие не повели себя, как сумасшедшие, ничего страшного бы не произошло.
— Наше путешествие чуть не закончилось, не успев начаться! — сердито фыркнул Жабник. — Я вообще не уверен, что мы сможем дойти до конца ручья. Как мы вернем воду в озеро, если чуть не облысели от страха при виде стайки Двуногих?
— Ты ошибаешься, — возразила Белогрудка. Она все еще дрожала, однако храбро встала напротив разъяренного воина Теней. — Я согласна, мы едва не угодили в беду, но это не означает, что нужно поджать хвосты и признать свое поражение. Хорошую же службу мы сослужим своим племенам, если вернемся ни с чем, и будем покорно ждать, пока озеро не высохнет совсем! Нет, мы не можем позволить соплеменникам умереть от голода и жажды!
Чешуйник, все это время тихо сидевший возле дрожавшей Лепестянки, поднял голову и зашипел.
— Это камушек на территорию Речного племени? Да вы вообще не понимаете, каково нам приходится в последнее время! Нам озеро нужно гораздо больше, чем вам, ведь оно не только поит нас, но и кормит!
— Да при чем тут Речное племя? — оскалилась Белогрудка. — Я вообще ничего не говорила о вас!
Можно подумать, все только и думают, что о Речном племени.
Львиносвет поднялся и встал между Белогрудкой и взбешенным Речным воителем.
— Мы напрасно теряем время, — спокойно сказал он. — Нужно идти дальше, но в следующий раз давайте постараемся держаться подальше от Двуногих.
— Но если в следующий раз вы… — начал было Жабник.
— Слушай, мы все делы и невредимы, ты не заметил? — перебил его Когтегрирв. Львиносвет отметил про себя, что из всего их отряда, похоже, только этот молодой воин ничуть не переживал из-за происшествия на поляне. Напротив, его глаза радостно горели, словно он наслаждался каждым мгновением. — Мы задали жару этим тупым Двуногим! Напугали их так, что век будут помнить. Так что лично я совсем не против еще раз повстречаться с этими увальнями! — Он горделиво повернулся к Голубичке: — Не бойся, я всегда смогу тебя защитить.
Львиносвет едва успел спрятать улыбку, когда его ученица гневно воскликнула:
— Спасибо, я сама отлично справлюсь!
— Мы все сумеем за себя постоять, — неожиданно поддержала ее Осока. — Не забывайте, что предводители не случайно выбрали именно нас. Наши племена верят, что мы лучше других сможем справиться с этой бедой!
— Вот именно, — кивнул Львиносвет. Лепестянка тоже подняла голову. Она все еще дрожала всем телом и едва могла говорить, однако храбро смотрела в глаза своих товарищей.
— Я думаю, мы должны идти дальше, — сказала она. — Я слишком долго смотрела, как мои соплеменники страдают без воды и пищи, и больше не вынесу этого зрелиша! Воспоминания о бедствиях племени придают мне силы.
— Хорошо сказано, — тихо сказала Белогрудка.
— Значит, идем! — воскликнул Львиносвет, прежде чем Жабник успел возразить. Он выразительно посмотрел на воина Теней и добавил: — И поскольку теперь мы находимся на территории Грозового племени, патруль поведу я.
Глава 13
Львиносвет искоса посмотрел на Голубичку, молча шагавшую рядом с ним по узкой тропе между папоротниками. Ее шерсть до сих пор стояла дыбом после схватки с Двуногими, а глаза запали.
«Может быть, мы совершили ошибку, взяв ее с собой? — в который раз подумал Львиносвет. — Ведь еще не прошло и месяца, как она стала ученицей! — Он потряс головой и вздохнул. — В конце концов, мы с Воробьем и Остролистой тоже были оруженосцами, когда отправились в путешествие в клан Падающей воды и ничего, справились! Значит, и Голубичка сумеет. Другого выхода у нас нет».
Солнце уже стояло высоко в небе, когда коты дошли до места, где ручей снова уходил на территорию племени Теней. Львиносвет остановился и посмотрел на петляющее русло, убегавшее в золотой сосновый лес, где почти не было травы, а земля была усыпана бурыми иглами.
— Давайте немного передохнем и подкрепимся, — негромко предложил Жабник, подходя к нему. Он кивнул на Речных воителей и еще тише добавил: — А то эти двое вот-вот упадут от усталости.
Львиносвету не понравился тон воина Теней, и ему совсем не хотелось объединяться с Жабником против других участников путешествия, но он сам прекрасно понимал, что этот кот был прав. Все они устали от жары, тяжелого пути и схватки с Двуногими, однако Чешуйник и Лепестянка едва переставляли лапы. Вот и теперь Лепестянка, не дожидаясь их решения, в изнеможении повалилась в папоротники.
«Не удивительно, что Речные коты так не хотели отправляться в путь, — подумал Львиносвет. — Они вообще не привыкли много ходить, им подавай воду! Кроме того, теперь мне кажется, что Жабник был все-таки прав, когда сказал, что Пятнистая Звезда оставила самых сильных воинов охранять озеро, а в путешествие отправила тех, кто послабее».
— Ладно, давайте отдохнем, — громко объявил Львиносвет, чтобы все услышали его. — Грозовые коты и воины племени Теней пойдут охотиться, каждый на своей территории.
— Мы сами можем поймать себе дичь! — с вызовом сказала Белогрудка, переглянувшись с Осокой.
— Вот именно! — подхватила та.
— Только не на нашей территории! — осклабился Жабник. — Это будет воровство.
— А если вы поймаете дичь и угостите нас, то это не будет считаться воровством? — вздохнула Белогрудка. — Может быть, будет проще, если вы просто дадите нам разрешение на охоту?
Львиносвету показалось, будто она хотела добавить что-нибудь обидное, но в последний момент удержалась. Кажется, ситуация в отряде начала налаживаться. Жабник тоже промолчал, хотя Львиносвет не удивился бы, если сварливый воин заявил, что воины Ветра умеют охотиться только на кроликов и беспомощны в лесу.
— Лучше сделаем так, как говорит Жабник, — миролюбиво предложил он Белогрудке. — Уверен, у вас еще будет возможность поохотиться для всех нас. — Львиносвет признавал, что воительница Ветра рассуждает вполне логично, однако ему вовсе не хотелось, чтобы чужие воины наткнулись на патрульных Грозового племени или воинов Теней. Зачем им лишние неприятности? Хватит с них стычки с Двуногими!
Белогрудка еще немного поколебалась, но потом все-таки кивнула.
Львиносвет и Голубичка отправились вглубь своей территории, радуясь возможности немного побыть в знакомых местах.
— Иди-ка туда, — предложил Львиносвет, указав хвостом на густой орешник. — Уверен, там должна водится дичь. А я пойду вот в эту сторону. Встретимся на границе!
— Хорошо! — кивнула Голубичка и пошла к зарослям, бесшумно переставляя лапки и разинув пасть, чтобы не упустить ни одного запаха.
«Надеюсь, ей повезет, — подумал Львиносвет, глядя своей ученице вслед. — Пусть утрет нос Жабнику!»
Он побрел в другую сторону и почти сразу же заметил белку, выкапывавшую что-то из-под палой листвы у корней дерева.
Приняв охотничью стойку, Львиносвет неслышно пополз к дичи, почти касаясь животом земли. Ветер был встречный, он не сделал ни одной ошибки и не произвел ни малейшего шума, однако не успел проползти и половину расстояния, отделявшего его от белки, как пугливый зверек встрепенулся и понесся к ближайшему дереву.
— Мышиный помет! — в сердцах выругался Львиносвет.
Он бросился в погоню за дичью и с мгновенным торжеством понял, что белке далеко не уйти — она сильно хромала, поэтому Львиносвету удалось настичь ее и одним ударом лапы переломить спину.
— Надеюсь, она не больная, — пробормотал он, с сомнением глядя на неподвижное тельце. Львиносвет тщательно обнюхал свою добычу. Пахла белка замечательно — так, что у него потекли слюнки. Подобрав добычу, Львиносвет побежал к границе. Голубчика догнала его на полпути, но в пасти у нее была зажата лишь одна-единственная мышка.
— Извини, — виновато пробормотала она, не разжимая зубов. — Ничего больше не попалось.
Львиносвет подавил вздох. Если Голубичка ничего не нашла в орешнике, значит, там ничего не было.
— Пустяки, — успокоил он свою ученицу. — Это лучше, чем ничего!
Когда они вернулись к остальным, то увидели, что Чешуйник и Лепестянка уже спят в теньке, а Белогрудка и Осока сидели рядом, напряженные и внимательные, словно дозорные.
— Отличная белка! — похвалила Белогрудка, когда Львиносвет бросил дичь возле сухого ручья. — И мышка тоже неплоха, — кивнула она Голубичке.
— Совсем она не хороша, — проворчала Голубичка, сердито пошевелив ушами. — Будь она чуть меньше, ее называли бы не мышью, а жуком!
— Все замечательно, — твердо сказала Белогрудка, похлопав ее хвостом по плечу. — Сейчас нам дорога каждая дичь!
— Смотрите, Жабник и Когтегрив возвращаются! — воскликнула Осока.
Обернувшись, Львиносвет увидел Жабника, важно выходившего из-за деревьев с упитанным дроздом в пасти. Когтегрив шел за ним, волоча по земле что-то тяжелое.
— Белка недурна, — оценил Жабник, перепрыгивая через ручей и бросая дичь под лапы Львиносвету. — Чего не скажешь о мышке.
Львиносвет оставил его слова без внимания, он во все глаза смотрел, как Когтегрив с трудом втаскивает свой добычу на берег ручья, бросает вниз, спрыгивает следом и, снова схватив в зубы, вылезает с другой стороны. Львиносвету уже давно не доводилось видеть такого жирного лесного голубя. Золотая шерсть Когтегрива была сплошь усыпана серыми перышками.
— Вот это охота! — вскричала Осока.
— Просто замечательно! — согласился Львиносвет, подавив укол ревности. А он-то хотел доказать всем, что Грозовые коты — лучшие охотники в лесу! Но Когтегрив блестяще проявил себя, и Львиносвет не хотел ранить гордость молодого воина.
Жабник весь светился торжеством, однако на этот раз у него хватило такта не хвастать ловкостью товарища.
— Я едва не упустил его, — признался Когтегрив. — Он уже взлетел, поэтому мне пришлось высоко подпрыгнуть, чтобы сцапать его в воздухе.
— Блестяще! — искренне воскликнул Львиносвет и был вознагражден счастливым взглядом Когтегрива. Хорошо бы молодой воин забыл, как грубо Львиносвет вел себя с ним на Совете! Пеплогривка была совершенно права — дружить с соседями гораздо лучше, чем враждовать. Что касается Когтегрива, то дружбой с таким котом мог гордиться любой воин.
Путники раздел или между собой дичь и принялись за еду. Впервые за весь этот долгий день Львиносвет ощутил, как чувство товарищества начало сплачивать их маленький отряд. Может быть, они все-таки смогут сдружиться и действовать сообща?
Проснувшиеся Лепестянка и Чешуйник набросились на еду с такой жадностью, словно месяц ничего не ели. Остальные молча переглянулись и, не сговариваясь, отошли в сторонку, чтобы не смущать их.
— Пусть едят, иначе далеко не дойдут, — вздохнула Белогрудка.
Когда с едой было покончено, Жабник вновь повел отряд вдоль ручья вглубь территории племени Теней. Львиносвет чувствовал себя неуютно на открытом пространстве среди сосен, ему не нравилось, что здесь почти не было кустов, и огромное небо висело над беззащитными кошачьими головами.
Солнце бросало черные тени сосен на бурые иглы, устилавшие землю, и вскоре Львиносвету стало казаться, что они шагают по огромной полосатой шкуре. Вскоре он заметил впереди патруль племени Теней во главе с Рябинником; Жабник окликнул своих товарищей, однако те не стали подходить к путешественникам.
Солнце уже садилось, когда они дошли до конца территории племени Теней. Львиносвет остановился возле пограничных меток и посмотрел на лежащий впереди лес.
Русло ручья петляло среди серых камней, поросших зеленой шерстью мха. В нескольких хвостах впереди картина менялась — земля становилась более крутой и каменистой, а сосны сменялись кривыми низкорослыми деревьями, выглядевшими намного ниже и старше тех, что росли на территориях котов-воителей. Ветки деревьев сплетались между собой, мох и лишайники облепляли бледные стволы. Однако ни кустов, ни травы по-прежнему не было видно.
«Нехорошее место, — подумал Львиносвет. — Негде спрятаться».
Белогрудка подошла к нему и принюхалась, широко разинув пасть.
— Думаю, пришла наша очередь вести отряд, — сказала она. В ее голосе звучала спокойная властность, напомнившая Львиносвету, что, несмотря на свою щуплую фигурку, Белогрудка была старшей воительницей.