— Уж не заболела ли? — спрашивает старший брат.
Их жёны в слезах говорят:
— Беда стряслась, ой беда! Ваша сестрица Дуболго Пичай упала и умерла. Мы без вас её вымыли и одели, чтобы в гроб положить. Зайдите в дом, взгляните на сестрицу да гроб ей поскорее смастерите.
Братья вошли в дом. На лавке под белым холстом лежит сестрица. Они открыли лицо — совсем как живая, только глаза закрыты. Заплакали братья. А потом смастерили гроб, положили в него сестрицу и отвезли в дальний тёмный лес. Там сделали деревянные подставки, на них поставили гроб. Рядом оставили два лукошка с пшеницей.[34]
Жёны долго допытывались, где похоронена Дуболго Пичай, но братья не сказали.
За тёмным лесом была деревня, там жила старая вдова. У неё был единственный сын Виртян. Ему вечно не везло. За какое дело ни возьмётся — всё из рук валится, ни в чём нет удачи. Одно лишь у него получалось: хороших гусей держал. Его гуси были самые жирные во всей округе. «Что ж, — думал Виртян, — видно, моё счастье в гусях». Однажды он заметил, что гуси его вернулись вечером домой не с озера, как обычно, а из лесу. На другой день — тоже. «Куда ходят мои гуси? — подумал парень. — Надо проследить. Завтра их никуда не погоню, пусть идут куда хотят».
Назавтра гуси пошли в лес. Виртян — за ними. Гуси прошли сквозь чащу и дошли до реки. Переплыли на ту сторону. И Виртян за ними. С трудом переплыл речку, она оказалась очень быстрой и глубокой. Гуси пошли дальше и вышли на полянку. На полянке на подставках стоит гроб, а возле него два лукошка с пшеницей. Вот куда гуси спешили! Виртян думает: «Гуси не зря меня сюда привели. Моё счастье в гусях… Возьму-ка я этот гроб да домой отнесу. Спрошу у матери, что с ним делать». Взял он гроб, положил на плечи и понёс домой. Подошёл к реке и говорит:
— Если переплыву реку — вместе с ним переплыву, если унесёт меня река — вместе с ним унесёт! Но гроба из рук не выпущу.
Сказал так и вошёл в воду. Вода оказалась ему по колено. Дальше идёт — вода по щиколотку. Дошёл до середины реки, глянул вверх по течению — вода перед ним стоит стеной, глянул вниз — вода высыхает. Вышел он на берег, оглянулся — рухнула стена воды, снова река бурно потекла.
Виртян принёс гроб домой. Мать приказала открыть крышку. Когда крышку открыли, повеяло запахом полевых цветов. В гробу лежала девушка, прекрасней которой нет на свете. Мать говорит:
— Не похоже, что она умерла. Кажется, что она спит.
Старушка открыла рот девушки, смотрит: горло чем-то залито. Глянула в уши — уши тоже залиты. Догадалась старушка: это воск, надо его в жаркой бане растопить. Она приказала Виртяну истопить баню. Когда баня была готова, девушку положили на полок.
— Теперь ты иди, — сказала старушка сыну, — а я её попарю.
Парень вышел из бани. Старушка раздела девушку, положила её ничком и давай парить горячим веником. Видит, воск с неё закапал. И из ушей потёк, и изо рта. Девушка начала дышать. А потом и глаза открыла. Смотрит вокруг — ничего не понимает. Старушка помогла ей одеться, привела в избу.
— Добрые люди, как я сюда попала? — спросила девушка.
Старушка с Виртяном всё ей рассказали. Потом спросили, кто она и откуда.
— Ничего не помню, — ответила девушка.
Ей дали имя Уцяскай, что значит «счастье». И впрямь в их доме поселилось счастье. С тех пор, за что бы Виртян ни брался, всё у него ладилось, всё получалось. Вскоре он женился на красавице.
Прошли годы. Однажды к их дому подошли двое нищих. Одежда у них — дыра на дыре, заплатка на заплатке, лица у них горестные и измождённые. Дуболго Пичай их узнала: это были её родные братья. Слёзы у неё — кап-кап! — закапали, губы у неё — дёрг-дёрг! — задёргались. А нищие странники низко ей поклонились и говорят:
— Добрая, красивая хозяюшка, пожалей ты нас, неприкаянных, — накорми голодных, напои жаждущих.
Дуболго Пичай пригласила их в дом, хорошо накормила-напоила, баню истопила, а когда странники вымылись-выпарились и собрались уходить, сказала:
— Куда ж вы на ночь глядя пойдёте? У нас и ночуйте. Муж скоро с охоты вернётся, вам обрадуется: он любит слушать рассказы странников.
Братья остались. Скоро вернулся Виртян с большой добычей.
— Смотри, — говорит, — милая жёнушка, сколько дичи я настрелял!
Он поздоровался со странниками и сел ужинать. Старший брат начал рассказывать:
— Мы родные братья, почтенный хозяин. Мы были, как и ты, богаты и счастливы, с охоты никогда не возвращались без добычи. Счастье нам приносила сестра, красавица Дуболго Пичай. Мы любили её больше всего на свете. И была она прекраснее всех девушек на свете и похожа, дорогой хозяин, на твою жену. Если бы мы не знали, что сестра умерла, мы подумали бы, что перед нами Дуболго Пичай. Но нет её в живых, её сгубили наши злодейки жены… После кончины сестры нам изменило охотничье счастье, стали мы приходить домой без добычи. За что ни брались, ничего не получалось. Мы обнищали и вот теперь ходим по миру… — Он заплакал.
Дуболго Пичай не выдержала — разрыдалась. Когда все успокоились, она сказала:
— Милые мои братья! Я ведь и есть ваша сестра Дуболго Пичай. Злые невестки облили меня горячим воском, и я стала как мёртвая. Вы меня похоронили. Виртян спас меня, к жизни вернул… И вот мы встретились. Теперь будем жить все вместе. Оставайтесь у нас, живите с нами!
Братья обрадовались, обняли сестру. Они остались жить в доме Виртяна. Снова к ним вернулась охотничья удача.
Они жили долго, дружно, счастливо.
ДЕВУШКА-БЕРЁЗКА
Жили когда-то старик со старухой. Было у них две дочери. Пришла пора им замуж выходить. Старик сплёл два лукошка, отдал дочерям и говорит:
— Идите в лес по ягоды. Кто раньше наберёт полное лукошко, ту первую замуж выдам.
Старшая думает: «Я — старшая и должна выйти замуж раньше. А младшая подождёт». Но младшая была проворной, нагибаться не ленилась и лукошко наполнила скорее старшей. Разозлилась старшая сестра: «Младшая — красивая, младшая — шустрая, а теперь её и замуж раньше выдадут… А мне, может быть, в девках придётся век вековать». И решила она извести младшую сестру и забрать у неё лукошко с ягодами.
Идут они вдоль берега реки. Когда подошли к крутому нависающему обрыву, старшая бросила вниз серебряное колечко и говорит младшей:
— Ах, сестричка, ты помоложе, порезвей, спустись вниз, достань моё серебряное колечко, я нечаянно его уронила. А лукошко своё дай мне, я подержу.
Младшая сбежала вниз, нагнулась, начала искать колечко, а старшая в это время обрушила на неё огромную глыбу. Девушку завалило землёй и камнями, она и вскрикнуть не успела.
Старшая сестра вернулась домой одна. Родители спрашивают:
— Где сестра?
— Она лукошко своё ещё не наполнила, в лесу осталась, ягоды собирает, — ответила старшая. — А моё лукошко полно, вот я домой и поспешила.
Отец с матерью не дождались младшей дочери, пошли её искать. Но сколько ни искали, сколько ни кричали — не нашли.
На том месте, где девушку землёй завалило, выросла стройная кудрявая берёзка. Шли однажды мимо музыканты-скрипачи. Сели под берёзкой, отдохнули, скрипки настроили. Смотрят на берёзку, удивляются:
— Сколько мы земель исходили, а такой красавицы берёзки нигде не встречали. Такая на скрипку годится. Давайте её срубим.
Взял один из них топор, размахнулся, и вдруг берёзка запела девичьим голосом:
Ах, музыканты, осторожней,
Моя головушка разбита,
Ах, дорогие, осторожней,
На этом месте я убита.
Меня сестра моя убила,
Сестра-завистница сгубила,
Меня под кручу заманила,
Землёй тяжёлой завалила.
А я берёзонькою стала,
А я берёзонькою встала.
Ах, дорогие, не тревожьте,
Пройдите мимо, если можете.
Скрипач опустил топор. Но другой говорит:
— Разве может музыкант пройти мимо поющего дерева? Это необыкновенная берёзка, надо её срубить, из неё получится чудесная скрипка.
Музыканты срубили берёзку, смастерили из неё скрипку. Вскоре они пришли в ту деревню, где жила раньше девушка-берёзка. На ночлег попали в дом её родителей.
Старик говорит:
— Тяжко мне. Пропала у меня любимая младшая дочь. Пошла в лес и не вернулась. Давно уж это было, а не могу забыть. Сыграйте мне что-нибудь на скрипке для души.
Скрипач говорит:
— Есть у нас необыкновенная скрипка: сама грустные песни поёт. Вот послушай.
Только старик дотронулся до скрипки, она запела:
Отец-кормилец, осторожней,
В лесу у речки я убита…
Бери руками осторожней,
Моя головушка разбита.
Меня сестра моя убила,
Сестра-злодейка погубила,
Меня под кручу заманила,
Землёю-глиной завалила…
Не выдержал старик, заплакал, положил скрипку. Вошла старуха.
— Что плачешь? Что случилось?
Старик отвечает:
— Возьми эту скрипку, послушай, какую песню она поёт, и сама заплачешь.
Старуха взяла скрипку. Та запела:
Ах, мама, мама, осторожней,
В лесу у речки я убита…
Ах, дорогая, осторожней,
Головушка моя разбита.
Сестра моя меня убила.
За что она меня сгубила?
Под кручу ловко заманила,
Землёй тяжёлой завалила.
А я берёзонькою стала,
А я берёзонькою встала,
Шли скрипачи — меня срубили,
На счастье скрипку смастерили…
Заплакала старуха, положила скрипку. Вошла старшая дочь.
— Что вы тут плачете, отец и мать? — спрашивает.
— Возьми-ка эту скрипку, послушаем, что она тебе споёт, — говорит старик.
Старшая дочь взяла скрипку. Та запела:
Скажи-ка, хитрая сестрица,
С тех пор тебе легко ли спится,
С тех пор как ты меня убила,
Головушку мою разбила?
Ответь, за что меня убила,
За что, злодейка, погубила,
Под кручу ловко заманила,
Землёй тяжёлой завалила?
Но я берёзонькою стала,
Но я берёзонькою встала
И расцвела под косогором,
Чтоб зеленеть — тебе укором!
Теперь ответь, моя сестрица:
Убийце хорошо ли спится?..
Сестра размахнулась и швырнула скрипку в печку. Вспыхнула скрипка красным огнём, и огонь вырвался наружу. Все испугались. Но огонь вдруг превратился в прекрасную девушку в золотом наряде. Смотрят старик со старухой — глазам не верят: да ведь это их младшая дочь!
Один из скрипачей был холостым парнем. Он женился на девушке-берёзке. Вся деревня гуляла на этой свадьбе.
А старшую дочь замуж никто так и не взял.
ТАТАРСКИЕ СКАЗКИ
ШУРАЛЕ
Когда-то в одном ауле жил-был дровосек. Приехал он однажды в лес. Рубит себе дрова, песни поёт. Вдруг из тёмной чащобы вышел к нему навстречу шурале.[35] Весь он покрыт чёрной шерстью, длинный хвост извивается, длинные пальцы шевелятся, длинные лохматые уши тоже шевелятся. Увидел шурале дровосека и захохотал:
— Вот с кем я сейчас поиграю, вот с кем я сейчас посмеюсь! Как тебя зовут, человек?
Дровосек понял, что дело плохо. Надо что-то придумать. И говорит:
— Меня зовут Прошлый Год.
— Давай, Прошлый Год, с тобой поиграем, пощекочемся, — говорит шурале, — кто кого перещекочет.
А все шурале ох мастера щекотаться! Как от такого уйти?
— Некогда мне играть, у меня работы много, — говорит дровосек.
— Ах так! — сердится шурале. — Не хочешь со мной играть? Ну тогда я тебя так закружу в лесу, что ты никогда из него не выберешься!
— Ладно, — говорит дровосек, — буду играть, только ты сперва помоги мне вот эту колоду расколоть. — Размахнулся он и всадил топор в колоду. Она треснула. — Вот теперь помогай, — кричит дровосек, — суй скорей пальцы в трещину, чтобы она не закрылась, а я ещё разок ударю!
Глупый шурале сунул пальцы в трещину, а дровосек быстро дёрнул топор. Тут пальцы лешего крепко защемило. Дёрнулся он, да не тут-то было. А дровосек схватил топор и был таков.
Закричал шурале на весь лес. Сбежались на его голос другие шурале.
— Что с тобой, что кричишь?
— Пальцы Прошлый Год защемил!
— Когда защемил? — спрашивают шурале.
— Сейчас защемил, Прошлый Год защемил!
— Тебя не поймёшь, — говорит один шурале. — Сразу у тебя и сейчас и прошлый год.
— Да, да! — кричит шурале, а сам дёргает пальцы. — Прошлый Год, Прошлый Год! Догоните его! Накажите его!
— Как можно догнать прошлый год? — говорит другой шурале. — Как его можно наказать?
— В прошлом году защемил, а сейчас вдруг закричал. А в прошлом году что молчал? — спрашивает его третий шурале.
— Разве теперь найдёшь того, кто тебя защемил? Это ведь было так давно! — говорит четвёртый шурале.
Глупый шурале ничего не мог им растолковать, и все шурале убежали в лесную чащу. А он взвалил колоду на спину и ходит до сих пор по лесу и кричит:
— Пальцы Прошлый Год защемил! Пальцы Прошлый Год защемил!
ТРИ СОВЕТА ОТЦА
Жил в одном ауле старик с двумя сыновьями. Пришла старику пора помирать. Позвал он сыновей и говорит:
— Мои дорогие дети, я оставляю вам наследство. Но не наследством вы будете богаты. Дороже денег, дороже добра три совета. Будете их помнить — проживёте в достатке всю жизнь. Вот мои советы, запоминайте. Первыми никому не кланяйтесь — пусть другие вам кланяются. Всякую еду ешьте с мёдом. Спите всегда на пуховиках.
Старик умер. Сыновья забыли о его советах и давай жить в своё удовольствие — пить да гулять, много есть и долго спать. В первый год все отцовы деньги прожили, на другой год — всю скотину. На третий год продали всё, что было в доме. Нечего стало есть. Старший брат говорит:
— А ведь отец кроме наследства оставил нам три совета. Он сказал, что с ними мы проживём в достатке всю жизнь.
Младший брат смеётся:
— Я помню эти советы, но чего они стоят? Отец сказал: «Первыми никому не кланяйтесь — пусть другие вам кланяются». Для этого надо быть богатым, а нынче бедней нас во всей округе никого не сыщешь. Он сказал: «Всякую еду ешьте с мёдом». Слышишь, с мёдом! Да у нас чёрствой лепёшки нет, не то что мёду! Он сказал: «Спите всегда на пуховиках». Хорошо бы на пуховиках! А наш дом пуст, не осталось и старой кошмы.[36]
Старший брат долго думал, а потом сказал:
— Ты зря смеёшься, брат. Не поняли мы тогда наставлений отца. А в словах его — мудрость. Он хотел, чтобы мы первыми, чуть свет, приходили работать в поле, и тогда всякий, кто пройдёт мимо, первым будет с нами здороваться. Когда хорошо поработаешь целый день и вернёшься домой усталый и голодный, даже чёрствая лепёшка покажется тебе слаще мёда. Тогда и любая постель покажется тебе желанной и приятной, спать будешь сладко, как на пуховике.