Наташа виновато подняла на него глаза.
— Я ведь и не хотела уходить далеко, Андрей Иванович.
— Куда же ты все-таки пошла?
— За водой.
— За водой? — брови Андрея Ивановича удивленно приподнялись.
— Ну да. Здесь неподалеку течет ручеек. И я решила набрать из него свежей воды.
— Как же ты узнала, что неподалеку течет ручей? — вмешался Алексей Михайлович.
— Так его и здесь слышно. Слышите, журчит?
Все прислушались.
— В самом деле, ручеек! — воскликнул Алексей Михайлович. — А я думаю, кто это все время нашептывает…
— И нашла ты этот ручеек? — снова обратился к Наташе Андрей Иванович.
— Ручей-то я нашла, а вот обратно…
— Ну, конечно! Ручей сам направлял тебя по верному пути, а об обратной дороге ты и не подумала.
Наташа снова покраснела.
— И большой ручеек? — спросил Алексей Михайлович.
— Нет, ручей малюсенький, но такой веселый, чистый. И на дне его песок, белый-белый. А на самой середине — какие-то блестящие красивые пластиночки, словно нарочно насыпаны. Я набрала немного…
Наташа вынула из кармана сверточек и подала его Андрею Ивановичу.
Андрей Иванович развернул бумажку и стал внимательно рассматривать мелкие, пластинки. Через минуту он снова обернулся к Наташе:
— Наташенька! Какая ты, оказывается, молодец. Знаешь, что ты нашла? Да этому сверточку цены нет. Петр Ильич, идите-ка сюда скорее! Видели вы что-нибудь подобное?
Петр Ильич подошел к костру и взял в руки бумажный сверток. Очки его запрыгали на носу.
— Неужели осмистый иридий? — спросил он почему-то шепотом.
— Да, смотрите, — Андрей Иванович достал перочинный нож и провел кончиком острия по блестящей поверхности одной из пластинок. Нож не оставил никакого следа.
Наташа внимательно следила за его движениями.
— Андрей Иванович, что же это такое?
— Это, Наташа, невьянскит, один из интереснейших минералов, встречающихся в земной коре. Природный сплав двух металлов: иридия и осмия. Этот минерал обладает чрезвычайно большим удельным весом. Он в двадцать с лишним раз тяжелее воды. Кусочек невьянскита величиной всего в один кубический дециметр весил бы почти полтора пуда. Это один из самых тяжелых минералов на земле. Он тверже стали и не растворяется даже в кипящей царской водке.[7] Можешь себе представить ценность минерала, обладающего такими удивительными свойствами. Его маленькие пластинчатые кристаллики хранятся в сейфах госбанков вместе с самородками платины и кристаллами алмаза.
— Ого!.. — Алексей Михайлович встал со своего места. — Покажите-ка мне такую драгоценность.
Он подошел к Петру Ильичу и отсыпал в свою руку несколько блестящих, оловянно-белых крупинок.
— Да здесь и смотреть-то не на что, — протянул он, не скрывая разочарования. — Такая мелочь. Он что, всегда таким бывает?
— Да, это его обычная форма выделения в природе.
— Почему же его так забавно называют?
— По Невьянскому району на Урале.
— А что из него делают, Андрей Иванович? — спросила Наташа.
— Он употребляется в наиболее ответственных частях очень точных приборов. Из него делают также режущие части хирургических инструментов. Понимаешь теперь, какие сокровища несет твой маленький ручеек. Он размывает, по-видимому, большое месторождение невьянскита. Завтра я обязательно туда схожу.
— А мне можно будет пойти с вами?
— Конечно! Если не побоишься снова пойти в тайгу.
— С вами? — Наташа рассмеялась. — Разве с вами может быть где-нибудь страшно?
— А если останешься одна?
— Все равно не побоюсь. Теперь уж я не пойду без компаса.
— Это другой разговор. Ну, давайте скорее готовить обед, а то мальчишки придут голодные, как волки.
Андрей Иванович направился было к самолету. Но в это время в лесу раздался треск валежника, затем торопливые шаги, и к костру выскочил Валерий.
— Андрей Иванович, Петька! — закричал он еще издали. — Я открыл месторождение золота.
Он подошел к костру и выхватил из кармана пригоршню буровато-серого песка.
— Вот!.. Там этого песка видимо-невидимо! Я буквально по колено ходил в золоте. Я…
— Постой, постой! — остановил его Андрей Иванович. — Покажи-ка свое золото.
— Пожалуйста! — Валерий широким жестом высыпал песок в его руку.
Андрей Иванович взглянул на блестящие крупинки и, усмехаясь одними глазами, сказал:
— Действительно, это золото, да не простое, а кошачье.
— Как кошачье? — насторожился Валерий.
— Петя, объясните ему, что такое «кошачье золото».
Петр Ильич поправил очки и проговорил своим обычным менторским тоном:
— «Кошачьим золотом» называют черную слюду биотит.
— При чем здесь черная слюда?! — Валерий подскочил к Петру Ильичу и, выхватив из кармана еще одну пригоршню песка, поднес ее почти к самым глазам брата. — Ты смотри, как блестит! Это же настоящее золото!
Андрей Иванович положил золотистую крупинку на ноготь и надавил на нее острием ножа:
— Полюбуйся-ка на свое золото.
Желтая крупинка рассыпалась на множество золотистых чешуек. Андрей Иванович сдул их на руку Валерия:
— А ведь золото — металл.
— Ну и что же, что металл? — не сдавался Валерия.
— А то, что все металлы обладают ковкостью. Крупинка золота сейчас расплющилась бы, а не рассыпалась в порошок, как эта чешуйка.
— Но при чем здесь черная слюда? — ухватился Валерий за последнюю соломинку. — Она же совсем не черная.
Петр Ильич снова поправил очки и бесстрастным голосом, точно на занятиях перед студентами, пояснил:
— Черная слюда, или биотит, как минерал химически стойкий, при разрушении горных пород переходит в россыпи. При этом она размельчается и в условиях недостаточности кислорода немного изменяется, приобретая интенсивный золотистый оттенок. Эти золотистые блесточки действительно напоминают крупинки золота, вводя в заблуждение незадачливых старателей. Поэтому горщики и назвали их «кошачьим золотом».
— Вот так-то, молодой человек, — сказал Андрей Иванович, отряхивая руки, — не все то золото, что блестит! А теперь скажи нам, пожалуйста, где твое ружье?
— Ружье? — Валерий как-то сразу съежился. — Ружье… Оно осталось там, на прии… то есть в том овраге, где я нашел этот проклятый песок.
— Осталось?.. — Глаза Андрея Ивановича стали жесткими. — Потерять в тайге ружье равносильно тому, что потерять свою голову.
— Так я думал, что это настоящее золото и…
— Даже если бы это были настоящие алмазы! — отрезал Андрей Иванович. — А золотом, кстати говоря, геологи уже давным-давно не интересуются. Поисковые работы на него сейчас почти прекращены. Да и зачем оно нужно? Международная торговля теперь ведется главным образом на основе товарного обмена. Что же касается золота как металла, то оно не имеет абсолютно никакой цены. Ты знаешь, что сказал о нем Ленин?
— Нет…
— Он сказал, что при коммунизме из золота будут делать общественные уборные. Ни для чего другого оно не пригодно. И из-за этого-то «сокровища» ты бросил ружье! Да ведь безоружный человек в тайге все равно, что комар на ладони.
Валерий вспыхнул:
— Дошел же я сюда без всякого ружья и ничего со мной не стряслось.
— Раз на раз не приходится. И не о тебе одном сейчас речь. Ты шел на помощь своему товарищу.
— Я нашел этот песок на обратном пути, — возразил Валерий, пряча глаза.
— Все равно. О ружье в лесу никогда нельзя забывать.
— Да заплачу я вам за это ружье, — вспылил Валерий. — Подумаешь, невидаль!
Андрей Иванович поморщился. Однако сказал спокойно:
— Платить мне ничего не надо. А сходить за ним завтра придется.
— Куда сходить?
— Туда, где ты его оставил.
— Ладно, схожу, — буркнул Валерий, ни на кого не глядя, и принялся ожесточенно выворачивать свои карманы.
Неловкое молчание воцарилось у костра. Наташа отошла в сторону. В первый раз ей было стыдно за Валерия.
Между тем из котелка, висящего над костром, аппетитно запахло вареной дичью. Алексей Михайлович шумно втянул в себя ароматный воздух и, щелкнув языком, проговорил:
— Суп готов. Начнем помаленьку?..
Андрей Иванович покачал головой:
— Нет. Подождем еще немного. Саша должен вот-вот подойти.
Прошло еще с полчаса. Заметно стемнело. Но Саша все не возвращался. Петр Ильич нервно заходил из стороны в сторону:
— Неужели и с ним что-нибудь случилось?
Андрей Иванович молчал. Валерий не выдержал:
— Теперь его придется искать!
Андрей Иванович встал.
— Да, если не придет еще с полчаса, то снова пойдем на поиски и, если понадобится, будем искать всю ночь.
Но вот невдалеке хрустнула ветка, и к костру вышел Саша. Босой, с ног до головы покрытый грязью, он еле передвигал ноги.
Глаза его быстро обежали освещенное костром пространство.
— Наташа!.. Ты… не ранена? — спросил он с тревогой в голосе.
— Нет, Саша, я просто заблудилась немного.
— Она-то целехонька, а вот что с тобой случилось?
Саша невольно посмотрел на свои босые грязные ноги.
— Попал в болото, Андрей Иванович. Еле выбрался. А сапоги остались там. Если бы не сапоги, то совсем…
— Почему же ты не стрелял, как мы условились?
— Не мог я стрелять, — сказал он тихо.
— Почему?
— Не мог… — повторил он еще тише и опустил глаза, но Андрей Иванович перехватил быстрый взгляд, брошенный им на Наташу, и понял: Саша не решился отвлекать их от поисков.
Что-то дрогнуло в суровом лице геолога. Он обнял мальчика за плечи и усадил рядом с собой у костра.
— А стрелять все-таки нужно было, Саша, — сказал он глуховатым голосом и пригладил его жесткий вихор.
Глава шестая
ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ДУХОВ
Перебазировка на берег Ваи заняла больше недели. За это время с самолета была перенесена значительная часть снаряжения и продовольствия, а на берегу реки раскинут временный лагерь экспедиции.
Новый лагерь разместился на высоком узком мысочке, густо поросшем высокой травой. Со стороны, реки этот мысок, отделенный от основного берега небольшим притоком Ваи, был совершенно открыт. В тыловой же его части, подобно огромным обелискам, устремились в небо четыре пихты.
Высокие и стройные, будто подрезанные искусной рукой садовника, сверху донизу отороченные ярко-зеленой бахромой весенней хвои, они поражали глаз величием и красотой. Словно четыре феи, вышедшие из темного леса, стояли они над рекой Злых Духов в окружении целой свиты молодых, но таких же стройных елочек и пихт. А возле них, этих гордых таежных красавиц, скромно приютилось несколько маленьких тонких берез. Белые кудрявые деревца, тихо шелестящие листвой среди неподвижных пихт и елей, казались живым приветом далекой родины.
Теперь на этом мысочке возвышались две палатки и маленький бревенчатый склад. Через приток Ваи, названный речкой Лагерной, мальчишки перебросили узкий мостик из жердей, а в самом конце мыска установили высокую мачту. На ней весело плескался на ветру большой красный флаг из Наташиного сарафана.
Под этой мачтой, у небольшого костра-дымокура, и собрались теперь все участники экспедиции поговорить о том, что делать дальше.
День угасал. Длинные тени потянулись от деревьев. Приятной прохладой повеяло с реки.
— Ну, что же, друзья, — начал, как всегда, Андрей Иванович, теперь как будто все готово для наступления на владения злых духов.
Он обвел глазами притихших ребят. Они сидели перед ним точно так же, как и десять дней назад в самолете, когда обсуждалось создавшееся тогда положение. Но это были уже не те растерянные ребятишки которые замирали от страха, украдкой посматривая на темнеющую за окнами тайгу. Лица у ребят потемнели покрылись царапинами и загаром. На руках их появились ссадины и мозоли. Глаза светились уже не страхом, а хорошим упрямым любопытством.
Андрей Иванович улыбнулся:
— Да, теперь как будто все готово. Как же нам лучше организовать экспедицию?
Ребята невольно посмотрели на реку.
— Была бы у нас лодка!.. — мечтательно протянул Саша.
Андрей Иванович бросил в огонь несколько сырых еловых веток. Густой пахучий дым повалил из костра отпугивая назойливо звенящих комаров.
— Лодок у нас нет. Но можно сделать плоты.
Валерий вскочил с места:
— Верно! Сделаем большой плот и всей компанией поплывем по реке. Вот будет здорово!..
Андрей Иванович покачал головой:
— Нет, всей «компанией» плыть не придется. Во-первых, кто-то из нас должен остаться в лагере, чтобы в случае появления самолета сигнализировать ему. А во-вторых, мы свободно можем разделиться на два отряда и, таким образом, обследовать значительно бо?льшую часть реки.
— Конечно, — подхватил Петр Ильич, — нет никакого смысла плыть всем вместе. Разделимся на два отряда. Один направится вниз по течению, другой вверх.
— Постой, постой! — перебил его Валерий. — По течению-то каждый поплывет. А кто согласится против течения?
Андрей Иванович рассмеялся:
— Так бросим жребий! Хотя, вообще-то говоря, это совершенно безразлично. Тому, кто поплывет по течению, все равно рано или поздно придется возвращаться обратно.
— Это так, — согласился Валерий, — а все-таки лучше бросить жребий.
— Ну, это вопрос второстепенный. Важнее договориться сейчас о том, как мы разделимся на отряды. И прежде всего, кто из нас останется в лагере.
На минуту воцарилось молчание. Ребята с нескрываемой мольбой обернулись в сторону Алексея Михайловича.
Тот усмехнулся.
— Да ладно уж, — махнул он рукой, — куда мне со своей ногой против духов. Плывите на здоровье! А я смастерю себе удочки, да и займусь тут рыбалкой. Оставьте мне только побольше рипудина.
— Оставим, Алексей Михайлович! Конечно, оставим! — радостно загалдели ребята.
Андрей Иванович остановил их жестом руки:
— Ну хорошо. Алексей Михайлович останется здесь. Теперь о составе отрядов. Во главе их, по-видимому, придется стать нам с Петром Ильичем. Ну, а остальные…
Он задумался. Ребята застыли в ожидании. Что скажет Андрей Иванович дальше? Им было совсем не безразлично, как их разделят по отрядам.
— Может быть, тоже бросим жребий… — подал голос Валерий.
Но его перебил Петр Ильич:
— Я взял бы с собой Сашу, — сказал он поспешно, — Мы с ним уже давненько работаем вместе. Если вы, разумеется, ничего не имеете против.
Андрей Иванович свел густые брови:
— Сашу? Ну что же… Мне все равно. Значит, со мной поедет Валерий.
— Он снова бросил в огонь охапку лапника, подгреб к костру разлетевшиеся уголья и только после этого задумчиво произнес: — Что же касается Наташи…
Мальчишки насторожились. А Андрей Иванович перевел взгляд на хрупкую фигурку девушки и после небольшой паузы мягко добавил:
— Я посоветовал бы ей тоже остаться в лагере.
Наташа вскочила с места:
— Как в лагере? Почему? Чем же я хуже мальчишек? Андрей Иванович! Я не останусь. Ни за что!
— Да видишь ли, Наташа… Кто знает, с чем нам придется столкнуться.
— Ну и что же? — в голосе Наташи зазвенели слезы. — Петр Ильич, вы же знаете меня! Я ведь тоже хочу стать геологом. Теперь я окончательно это решила!
Петр Ильич развел руками.
— Ну хорошо! — твердо сказал Андрей Иванович. — Раз решила, то нечего больше об этом и говорить. Но смотри! Тайга слез не любит.
Наташа вспыхнула:
— Андрей Иванович! Да разве я тогда от страха…
— Ну, полно, полно, садись, я совсем не это имел в виду. Одним словом, я больше не возражаю. Выбирай, с каким отрядом поедешь.
Наташа растерянно заморгала глазами и нерешительно посмотрела в сторону мальчишек. Но те, как по команде, уставились в землю. Тогда она снова обернулась к Андрею Ивановичу и, почему-то краснея, попросила:
— Возьмите меня с собой, Андрей Иванович. Я, честное слово…
— Верю, верю! — рассмеялся Андрей Иванович. — Значит, решено: Саша едет с Петром Ильичем, Валерий и Наташа со мной. Осталось бросить жребий, кому куда плыть.