— Тогда я лучше немного потом приеду, — сказал очень взрослый мальчик.
Саша испугался. А вдруг Маша целый час будет есть суп, а мальчик вместе со своим мотоциклом укатит и никогда не вернётся обратно.
— Нет, нет, она кончает есть суп…
А по дорожке уже бежала Машенька. И глаза у неё так блестели, будто в каждом зажглось по крохотной электрической лампочке.
— Я, кажется, не вовремя? — тихо спросил мальчик с мотоциклом, а сам принялся глядеть на Машу.
— Вовремя! Вовремя! — закричал Саша. — В самый раз! Мы вас уже да-авно ждём…
— Сашка! — Маша грозно прикрикнула на брата. — Несносный ты мальчишка! — А сама ещё сильнее покраснела.
— Почему? — спросил мальчик и улыбнулся. — Мы уже с ним друзья… — А на щеках у этого очень взрослого мальчика вдруг появились две добрых ямочки. Он был хороший, этот мальчик с мотоциклом.
— Есть хочешь? — Это спросила Маша.
— Он хочет, он хочет… — за мальчика ответил Саша.
— Хочу… — сказал мальчик. — Только сперва надо руки вымыть.
— Ой, какие они грязные! — обрадовался Саша. — Ужас какие грязные… Идёмте, идёмте, — всё не отставал, всё радовался Саша. — Я вам покажу, где у нас вода. Там и мыло есть. Обязательно нужно с мылом…
Маша снова рассердилась:
— Ох, Сашка, ты у меня дождёшься…
Но Сашенька уже взял за руку незнакомого взрослого мальчика и повёл его к колонке возле смородинового куста. А мотоцикл они поставили недалеко от калитки прямо на траве. Ну что это был за мотоцикл, глаз не отвести! И около руля у него была приделана фара. Правда, только одна, но зато какая! Величиной с тарелку.
— Он у вас что, — реактивный?
— Нет, карбюраторный с двухтактным двигателем, — ответил очень взрослый мальчик.
Машенька фыркнула:
— Сашка, что-нибудь ты понял?
— Понял, — ответил Саша. — Конечно, понял… Всё понял!
Потом они втроём — да и Кузька за ними вдогонку — пошли на террасу.
— Это — Андрей, — сказала Маша. — Он приехал к нам в гости…
А Сашенька тут же прибавил:
— На мотоцикле, на карбюраторном, да ещё с двигателем…
— Садись, Андрюша, — сказал папа. — Вот сюда.
И посадил Андрея как раз возле Маши и рядом с Сашей.
Ну что за папа — всё знает! Ведь Сашенька боялся, что будет сидеть далеко от Андрея…
— Сейчас пойду подогрею суп. — Бабушка взяла со стола кастрюлю. — Ведь совсем остыл…
Кузька от радости завилял хвостом. Он-то знал, что ему обязательно перепадёт ещё одна косточка, и может быть, с вкусным хрящиком…
История одиннадцатая
О том, как мужчины строили дом на лужайке под сосенками
— Это просто замечательно! — обрадовался папа, когда и на следующий день Андрюша прикатил на своём великолепном карбюраторном двухтактном мотоцикле «Ява». — Теперь, когда нас трое мужчин, дело закипит вовсю…
Андрей посмотрел на Сашу, на папу и молча кивнул: он понял, кто эти мужчины, у которых дело закипит вовсю. Поставив у сосны свой мотоцикл, он следом за папой и Сашей пошёл на ту лужайку, где лежали листы фанеры, столбы и всё остальное для дома, о котором ему уже толковали и Маша и Сашенька.
Что правда, то правда, дело у них закипело вовсю. Трое мужчин сняли куртки и остались в одних майках. Даже комары стали им не помехой. Какие там комары, когда кипит работа!
Папа с Андреем взялись обтёсывать столбы для будущего дома. Сначала топорами, потом начисто — рубанком. И Саша не отставал. Ведь и у него был свой рубанок и свой топорик. А старался он изо всех сил. Это была замечательная работа! Стружки, щепки так и разлетались во все стороны.
Маша сидела тут же на скамейке и на них смотрела. Ничего не делала, а просто смотрела. Была она очень нарядная. В брючках, которые ещё зимой ей сшила бабушка. А на брючках цветочки. Всё цветочки да цветочки. Разве в таких красивых брючках поработаешь?
— Ну и попадёт вам всем от бабушки, — вдруг сказала она.
Саша удивился:
— Почему?
— Вы только поглядите, как всюду намусорили…
Чистенькая зелёная лужайка и вправду стала похожа на столярную мастерскую. Стружки да щепки! Щепки да стружки… Ну просто чудо, а не лужайка!
А мы с Андреем вроем столбы в землю и всё приберём, — сказал папа. — Давай-ка, Андрюша, прикинем, где у нас будет первый столб.
— Здесь, здесь! — закричал Саша и потопал ногами по тому месту, на котором стоял.
— Как бы у сосен корни не повредить. — Папа отошёл чуть подальше. — А если тут? Как тебе кажется, сынок? Согласен?
— Ещё лучше! — воскликнул Сашенька. — Совсем хорошо! На солнышке будет домик, и вишенки рядом…
Тут папа вытащил из кармана небольшую круглую коробку, которая называется рулеткой. Это была замечательная коробка: нажмёшь посерёдке блестящую кнопку — и вдруг, откуда ни возьмись, из коробочки выскакивала длинная железная полоска. И как только она, такая длинная, умещалась в такой небольшой коробке? Вся-то коробочка была с Сашину ладошку, а лента выше самого папы. На ленте были разные чёрточки, циферки… Иногда, правда очень редко, папа разрешал и Саше нажимать кнопку на рулетке.
И всякий раз Сашенька и пугался и радовался, когда из узкой щели с треском выскакивала эта длинная железная полоска.
А теперь папа дал рулетку Андрею и показал, где надо мерить землю.
— Я подсчитал: от одного столба до другого ровно полтора метра. Это для длинных стен. Вот отсюда начни и наметь для всех четырёх столбов.
Да, уж тут ничего не скажешь — значит, папа сразу понял, какой хороший этот Андрей. Прямо вытащил из кармана свою рулетку и дал ему в руки. Ведь Андрюша не просил, даже не заикнулся, чтобы папа дал…
— Значит, домик будет квадратный? — спросил он у папы.
— Нет, для торцовых стен ровно половина — семьдесят пять сантиметров.
Тогда Андрюша воткнул в землю небольшой колышек, нажал на рулетную кнопку, тотчас же выскочила железная полоска, которую он от колышка приложил к земле.
— Помоги, — попросил он Сашу. — Получше врой колышек в землю. Сможешь? А то он упадёт…
Саша был очень польщён. Разве каждого Андрей попросит помочь в таком важном деле?
— Смогу, — ответил он Андрюше. — Сейчас врою…
И он принялся изо всех сил колотить по колышку ладонью… Но тот всё падал да падал на бок. То на один, то на другой бок.
— Возьми молоток. — Андрей протянул Сашеньке большой папин молоток. — Молотком сразу вколотишь…
Саша взял в руки большой тяжёлый папин молоток, раз-два — колышек сразу чуть ли не весь целиком воткнулся в землю.
— Удобно? — спросил Андрей.
— Удобно, — шёпотом ответил Саша. — Ещё как удобно…
Потом Андрюша велел Саше вколотить второй колышек, потом третий, потом четвёртый… И Сашенька понял: ну и огромный будет у него домина!
Ай да Андрюша! Какой, оказывается, молодец!
А потом Андрюша с папой стали рыть глубокую-глубокую яму для одного столба.
Саша взял свою железную лопату и стал им помогать.
А когда они в эту яму вставили столб, то принялись утрамбовывать вокруг столба землю.
И Саша не отставал: сразу двумя ногами взялся топтать, пока земля плотно не утрамбовалась.
— Кажется, крепко стоит? — сказал папа и шлёпнул по столбу рукой.
— Крепко, — сказал и Андрюша, он тоже пошлёпал по столбу.
— Очень крепко, — проговорил и третий мужчина и тоже хорошенько похлопал ладошкой по столбу.
А потом папа посмотрел на Машеньку:
— Сходи-ка, Маша, за корзиной и граблями. Теперь уже можно понемногу прибираться.
— Нет, нет, нет! — закричал Саша. — Я сам… Она не знает, где грабли… И корзинку я тоже принесу.
Грабли-то он приволок сразу. Они стояли возле террасного крыльца. А когда побежал за корзинкой, то пропал. И Кузька пропал.
Но пропали они ненадолго, а вернулись без корзинки.
— Не нашли? — спросил папа.
«Гав-гав! — воскликнул Кузька. — А мы и не искали».
Сашенька же про корзину ничего не сказал, а подошёл к Андрюше:
— Ты мне очень нужен, — сказал он и потянул Андрея за руку.
Да, они стали уже настоящими друзьями. Андрюша посмотрел на папу: мол, как? Можно?
— Конечно, иди, — сказал папа. — Раз нужен человеку…
— Сейчас вернусь, — сказал Андрюша, но вместе с Сашей и Кузькой тоже пропал.
А пропали они, потому что находились возле мотоцикла и вели сплошь мотоциклетные разговоры.
— Это как называется? — спрашивал Саша и показывал то на одно, то на другое.
И Андрюша называл и одно, и другое, и третье… А названия были такие, что у Сашеньки дух захватывало. Например: коробка передач. Или — тормоз переднего колеса. Цилиндр! Поршень! Рычаг управления! Шатун! Коленчатый вал… За всю свою жизнь Саша не слыхал таких непонятных и умных слов. И одно умнее другого.
— Запомнил? — спросил Андрюша.
Саша кивнул.:
— Запомнил… Только не очень хорошо.
— Ну мы ещё вернёмся к этому вопросу, — сказал очень взрослый мальчик Андрей. — А сейчас мне некогда. Ещё два столба надо врыть в землю.
Но столбами заняться ему не пришлось. Маша вдруг вздохнула и сказала:
— Бедный Андрюша! Как он устал…
— Нисколько, — поспешно ответил Андрей. — Ничуть…
Но папа тут же снял очки, основательно протёр их носовым платком, заодно и вытер влажный лоб, посмотрел на свою дочку и улыбнулся:
— Между прочим, и я устал. Надо бы сделать перерыв. Как на это смотрят строители?
Один строитель всё ещё находился у мотоцикла. Не часто ведь приходится без всяких помех разглядывать разные там цилиндры, шатуны, коробки передач, не говоря уж о колёсах, руле и фаре…
Другой же строитель охотно согласился, даже обрадовался.
— Тогда пойдём гулять! — И Маша разом вскочила со скамейки.
— К обеду не опаздывайте! — крикнул им вдогонку папа. Тут громко залаял Кузька. Залаял весело, с кем-то здороваясь. Это пришла Анюта. Сашенька так и кинулся к ней навстречу.
— Скорей, скорей! — воскликнул он. — Я тебе сейчас покажу шатун и цилиндрик… — и осёкся. — Ты что? — спросил он шёпотом. — Ты плачешь?
— Плачу, — призналась Анюта. И новые слёзы ещё сильнее потекли по её розовым щекам. А в глазах-щёлочках уже не блестели чёрные угольки. Они были, эти угольки, совсем мокрые.
— Пойдём к папе, — сказал Саша, взяв Анюту за руку. А папа и не думал отдыхать, работал лопатой, рыл ещё одну, четвёртую яму для четвёртого столба.
— Папа… она плачет, — проговорил Саша, показывая на Анюту.
И Кузька тоже жалобно заскулил. Он тоже не привык, чтобы кто-нибудь плакал. Особенно Анюта.
— Давайте разберёмся, — сказал папа и тут же поставил лопату в сторону. — Кто тебя обидел?
— Мама и папа, — всхлипнув, ответила Анюта.
Вот уж Саша удивился так удивился! Неслыханное дело — чтобы папа и мама могли обидеть до слёз!
Тут Анюта рассказала, что тётя уже улетела в Душанбе, мама и папа велят ей отнести Ухти-Тухти, её лесную прачку, в лес. Да вместе с ежатами…
— Уже есть ежата?! — обрадовался Саша.
— Три маленьких… Такие славные. Как же я её отнесу в лес? Ведь Ухти-Тухти привыкла пить молоко… А папа и мама…
Тогда Сашенька посмотрел на своего папу:
— Папа?
Папа понял и кивнул:
— Конечно, мальчик! Само собой разумеется…
— А мама? А бабушка?
— И они будут рады.
Про Машеньку нечего и спрашивать. Она будет рада.
— Не плачь, Анюта, — сказал тогда Сашенька. — Ухти-Тухти со своими ребятишками будет жить у нас под терраской. Хочешь?
Конечно, конечно, Анюта хотела! И чёрные угольки у неё снова весело заблестели. А Саша присел на корточки перед своим рыжим Кузькой.
— Сейчас к нам под терраску переезжает Ухти-Тухти со своими ребятишками, смотри не лай… Не будешь?
Кузька тявкнул и облизал весь Сашин нос, заодно и щёки: разве он без понятия? Разве он не знает, как надо встречать гостей?
И все трое, один перегоняя другого, побежали за ежихой и маленькими ежатами.
Из троих мужчин только один остался на лужайке под сосенками. Он снова взялся за лопату и принялся за дело.
История двенадцатая
И они построили волшебный дом
Теперь каждое утро у калитки раздалось фырканье мотоцикла. Маша, Саша и Кузька бежали встречать Андрея. А он — в старых-престарых джинсах и в старой-престарой куртке — тотчас отправлялся на строительную площадку. Там они с папой продолжали орудовать — достраивать Сашин домик. Ну и конечно, Саша от них не отставал. И Машенька была уже не в своих нарядных брючках и тоже помогала чем могла. А Кузька хоть и не очень помогал, но был тут же: ведь знал, что и для него найдётся место в домике.
Что и говорить — дом получился на славу. Даже с трубой на крыше, даже с чердачным оконцем. Пусть настоящего чердака там не было, пусть и печки там не было. Но всё равно — посмотришь хоть оттуда, хоть отсюда, и совершенно ясно: есть в доме печь, есть в доме чердак!
И наконец папа сказал:
— Ещё один последний штрих, и дом можно сдавать в эксплуатацию!
— Куда? — испугался Сашенька. — Куда мы его отдадим?
Папа усмехнулся, Андрей улыбнулся, Машенька засмеялась, Кузька сердито залаял.
— Прости, мальчик! О простых вещах я сказал не очень понятными словами… Твой домик нужно покрасить, а потом живи-поживай там в своё удовольствие!
— Я буду с Кузькой жить!
— Отлично! Я так и думал.
— И пусть Ухти-Тухти с нами живёт…
— Совсем хорошо.
— А ты, а мама, а бабушка, а Маша с Андрюшей? Разве вы все не будете жить в моём домике?
— Мы будем приходить к тебе в гости, — сказал Андрюша.
— А сюда мы будем ставить твой мотоцикл, — и Саша показал на одну из кудрявых сосенок, которые росли на лужайке.
На том и порешили.
А потом пошёл разговор: какого же цвета будет крыша, а какого стены?
— Ну, Сашурик, думай!
Очень трудная это была задача. Такая трудная, что Саша даже присел на скамейку. Присел и принялся думать. Долго думал. Кузька сидел рядом, смотрел ему в глаза и помогал думать. Папа и Андрюша его не торопили. Ждали терпеливо: пусть думает!
И Сашенька придумал:
— Он будет весь разноцветный, мой домик! Одна стена зелёная, другая жёлтая, ещё одна синяя, ещё одна красная, а крыша — оранжевая… Вот.
— Ого-го! — воскликнул Андрюша. — А такие краски найдутся? — Он посмотрел на папу.
— Мда-а, — сказал папа. — Хитрую задачку ты нам преподнёс, Шушарик!
— А что тут хитрого? — вмешалась Машенька. — Ничего нет хитрого! Сейчас сядем с Андрюшей на мотоцикл и айда за красками.
— И я, и я, и я с вами! — закричал Саша.
Но тут подошла бабушка:
— Ни за что! У меня и так всякий раз сердце замирает, пока Андрюша катит на своём мотоцикле. Ведь адская машина.
Андрей засмеялся:
— Уверяю вас… мы с Машей за полчаса слетаем в Акуловку за красками и обратно!
— А меня с Кузькой возьмёте?
Ах как хотелось Сашеньке хоть разок прокатиться на мотоцикле! Даже больше, чем слетать на Луну и обратно.
Вдруг все увидели, что папы нет рядом, что папа, высунувшись из чердачного оконца, им машет рукой и зовёт к себе.
И вот все они наверху, на чердаке. Все рядком сидят на бревне, а перед ними три банки с красками. В одной — синяя, в другой — красная, а в третьей — жёлтая. И тут же две банки пустые, без красок.
— Кажется, я кое-что придумал, — сказал папа. — Ну-ка скажите: если синюю смешать с жёлтой, какая получится?
— Зелёная! — закричала Анюта. Оказывается, она тоже была здесь. Узнала у бабушки, что все на чердаке, и тоже полезла к ним.
Саша не поверил. Взглянул на отца:
— Папа, она шутит?
— Нет, не шутит, — сказал папа. — Если смешать синюю с жёлтой, получится зелёная… Молодец, Анюта!
— А если смешать красную с жёлтой, то будет оранжевая! — воскликнула Машенька.
— Значит, сколько у нас красок? А ну-ка, Шушка, сосчитай? — велел папа.
И Саша стал загибать палец за пальцем: оранжевая — раз, зелёная — два, красная — три, синяя — четыре, жёлтая — пять…
— Пять! — сказал он и показал всем свою растопыренную ладошку.