– Тогда пойдем и посмотрим.
– У меня много работы и нет времени заниматься глупостями. К тому же вам пора обедать. Все, хватит с меня чепухи!
Принцесса села за стол обедать, но ничего не съела. Недоверие няни разозлило ее. Настоящая принцесса никогда не лжет! За весь день она больше не сказала ни слова. Только один раз, когда няня позвала ее, принцесса ответила. (Настоящая принцесса никогда не грубит, даже если сильно обижается.)
Конечно, няня расстроилась. Хотя она и не верила в историю принцессы, но очень любила девочку и расстроилась от того, что поссорилась с Ирен. А вид у принцессы был такой несчастный. Чем больше няня думала, тем больше беспокоилась. Когда она укладывала принцессу спать, та вместо того, чтобы поцеловать няню на ночь, как всегда, отвернулась к стене. Тогда няня не выдержала, зарыдала и схватилась за сердце.
Принцесса сразу же повернулась назад, но няня не заметила этого. Она как раз платком вытирала глаза.
– Няня, почему ты не веришь мне? – спросила принцесса.
– Я больше не хочу говорить с вами об этом, – ответила няня, снова начиная сердиться.
– Тогда ничего нельзя сделать, – заключила Ирен. – Ладно, не буду больше тебя сердить. Давай я тебя поцелую, а потом усну.
– Вы – маленький ангел! – воскликнула няня. Она обняла принцессу и поцеловала.
– Как бы мне хотелось, чтобы ты познакомилась с моей бабушкой! – вздохнула принцесса.
– Вы ей, небось, наговорили, что я противная?
– Няня! Я никогда не называла тебя противной. Что это ты придумала?
– Вот и впредь не называйте.
– И никогда не назову.
– А как же вы сказали, что...
– Моя бабушка немножко красивее тебя? Да. Я так сказала. Но ведь это – правда.
– Вот тогда я и решила, что вы все придумали! – сказала няня и снова промокнула глаза платком.
– Няня, дорогая! Все не могут быть очень красивыми. Ты такая милая и хорошая, но если бы ты была так же красива, как моя бабушка...
– Надоели вы мне со своей бабушкой! – воскликнула няня.
– А разве красиво так разговаривать?
Принцесса опять отвернулась к стене, и няня снова почувствовала себя пристыженной.
– Извините, принцесса, – заговорила она примиряющим тоном.
– Ладно, – ответила принцесса, – на первый раз прощаю. Я всего-то хотела сказать, что если бы ты была чуть-чуть красивее, на тебе тогда женился бы какой-нибудь король. С кем бы я тогда осталась?
– Вы – ангел! – повторила няня, снова обнимая ее.
– А теперь, – продолжала настаивать Ирен, – скажи, сходишь ты со мной к моей бабушке?
– Схожу, если вам так хочется, мой ангелочек, – ответила няня.
И через две минуты маленькая принцесса уже спала.
Маленький шахтер
На следующий день дождь лил как из ведра. Принцесса даже расплакалась: так ей надоела плохая погода. Зато облака в этот день не закрывали все небо единой тускло-серой массой. Кое-где проглядывало солнышко, и час от часу оно светило все ярче и ярче, пока не засверкало через дыры в облаках так, что стало больно смотреть. А к полудню солнечные лучи коснулись окон комнаты Ирен, и та, всплеснув руками, воскликнула:
– Посмотрите-ка, Лути! Солнце вымыло свое личико. Посмотри только, как оно сверкает! Пойдем, прогуляемся.
Лути очень обрадовалась тому, что у принцессы такое хорошее настроение. Она достала шляпку и плащ для принцессы, а затем принцесса и няня отправились на прогулку. Они поднимались по дороге вверх на гору. Хотя дождь только что кончился, они шли осторожно и не промочили ног. Остатки туч разбегались, словно стадо золоторунных овец. Меж ними проглядывало высокое, ярко-синее небо. Мокрая листва деревьев вдоль дороги сверкала драгоценными камнями. А с горы вниз бежали мутные ручьи грязи, но зато как они журчали! Эти коричневые потоки привели Ирен в восторг, и Лути тоже радовалась, видя, как радуется девочка. Наконец солнце стало спускаться, и няня заметила, что пора домой. Но принцесса попросила ее пройти еще чуть-чуть дальше, а потом еще чуть-чуть; ведь спускаться будет намного легче, чем подниматься, стоит им повернуть назад, и они сразу окажутся дома. Внезапно на принцессу и няню надвинулась тень горы. Тут няня сперва растерялась, а потом, схватив принцессу за руку, побежала вместе с ней вниз с холма.
– Няня, куда ты так спешишь? – спросила Ирен.
– Нельзя медлить ни минуты.
– Почему?
Но няня ничего не ответила. Они и так далеко ушли от дома. Няня нарушила приказ короля: принцесса оказалась вечером вне дома. Если отец Ирен узнает об этом, Лути уволят, а разлука с принцессой разобьет ее сердце. Не удивительно, что няня так быстро побежала назад. Но Ирен-то об этом не знала.
– Лути! Лути! Зачем ты бежишь так быстро? У меня зубы стучат. Я даже не могу говорить толком.
– Тогда помолчите, – ответила няня.
Но принцесса хотела говорить. Она продолжала:
– Лути, Лути, посмотри. Вон какой хорошенький человечек высунулся из-за скалы.
Няня побежала еще быстрее. Когда они миновали скалу, принцесса с разочарованием обнаружила, что она приняла за человека всего лишь обломок скалы.
– Посмотри, Лути! Вон там, у дерева, любопытное создание. Взгляните-ка, Лути. Кто-то следит за нами.
Няня, вскрикнув, побежала еще быстрее. Так быстро, что маленькие ножки Ирен не поспевали, и принцесса упала. И ничего удивительного, что она расплакалась. Няня помогла принцессе подняться.
– Кто это надо мной смеялся? – спросила принцесса, пытаясь сдержать рыдания.
– Никто не смеялся, – зло отрезала няня.
Тут где-то поблизости послышалось грубое хихиканье, и хриплый неясный голос произнес:
– Лжет! Лжет! Лжет!
– Ох! – выдохнула, почти выкрикнула няня и помчалась еще быстрее.
– Няня! Лути! Я больше не могу бежать. Давай пойдем медленнее.
– Что? – удивилась няня. – Тогда я возьму тебя на руки.
Няня взяла принцессу на руки, но девочка оказалась слишком тяжелой, и Лути не могла с ней бежать. Няня опустила девочку на землю, потом огляделась и расплакалась,
– Мы где-то свернули с дороги. Я не знаю, где мы. Мы заблудились, заблудились! – Принцесса никак не могла понять, почему Лути так перепугалась, ведь слуги никогда не рассказывали Ирен о гоблинах. И тут откуда-то послышалось пение, и принцесса с няней внезапно увидели мальчика. Он пел и шел им прямо навстречу.
– Мальчик! – позвала няня. «Песня может привлечь гоблинов», – подумала она. Но мальчик не знал, о чем подумала няня, он и не думал прекращать пение.
– Да перестань же! – не выдержав, шепотом воскликнула няня. Наконец мальчик перестал петь и повернулся к няне.
– Эй! Чего вы так испугались? Гоблинов? Они не выносят пения; сами не поют и не любят, когда поет кто-нибудь другой.
Мальчик был одет как горняк. Симпатичный: на вид лет двенадцать, темные как угольные ямы глаза; бледное прекрасное лицо, которое знало мало солнечного света.
– Я видел гоблинов, – продолжал он. – И по-моему, они крутятся где-то поблизости, но пока я с вами, они вас не тронут.
– Почему? И кто ты такой? – спросила няня, оскорбленная покровительственным тоном, которым мальчик заговорил с ними.
– Я сын Питера.
– Какого еще Питера?
– Питера-шахтера.
– Не слышала о таком.
– Я – его сын.
– А почему гоблины не тронут тебя?
– Я их не боюсь. Гоблины сами боятся того, кто их не боится.
– Не пугай, пожалуйста, принцессу, – попросила няня.
– Принцессу? – повторил маленький горняк, чуть приподняв шапку. – Прошу прощения, но вам не следовало бы гулять в столь позднее время. А что с вами случилось? – спросил мальчик. – Должно быть, вы сбились с дороги.
– Отведите нас домой, – попросила принцесса. – За это я вас... поцелую.
– Хорошо.
– Тогда возьмите меня за руку, а Лути возьмет меня за другую, и пойдем.
Принцесса встала между няней и мальчиком, и все трое взялись за руки.
– Побежали? – спросила няня.
– Нет-нет, – возразил маленький горняк. – Вы уже бежали раньше и сбились с пути. К тому же, если вы побежите, гоблины обязательно обратят на вас внимание.
– И я не хочу бежать, – поддакнула Ирен.
– А обо мне вы совсем не подумали, – вздохнула няня.
– Пойдем, Лути.
– Да, но если дома узнают, что мы гуляли так поздно, меня выгонят, а это разобьет мое сердце.
– Выгонят? Кто выгонит тебя, Лути?
– Ваш папа.
– Я за тебя заступлюсь. Ты же знаешь об этом, Лути.
Няню немного успокоили слова принцессы, и они быстро пошли вслед за мальчиком.
– Я хочу поговорить с вами, – обратилась Ирен к маленькому горняку. – Но как-то неудобно. Я не знаю, как вас зовут.
– Курд.
– Прекрасное имя! Курд! А фамилия?
– Курд Петерсон, но лучше по имени и можно на «ты». А как ваше имя?
– Ирен.
– А дальше?
– Все. У меня же нет фамилии, няня?
– У принцесс бывает только имя.
– Тогда, Курд, ты можешь называть меня просто Ирен и обращаться ко мне, как к сверстнице.
– Нет, – недовольно возразила няня. – Так не пойдет.
– А как же он должен называть меня, Лути?
– Ваше королевское высочество.
– Ваше королевское высочество! Какая глупость! Нет-нет, Лути. Не хочу. Так мне не нравится. Курд, называй мне просто Ирен.
– Хорошо, – ответил Курд и искоса взглянул на няню. – Каждый человек хочет, чтоб его называли так, как ему нравится. К тому же у тебя такое красивое имя.
Он осторожно посмотрел на няню, но та промолчала. Она смотрела вперед, и ей казалось, что между двух скал движется какая-то тень. Ей даже показалось, она видит руки и ноги. Она задрожала с ног до головы. Ирен сжала руку Курда, и тот снова запел песню.
Когда мальчик допел свою песню, они уже были на дороге.
– Смотрите! Вот огни вашего дома! Вы доберетесь туда за пять минут.
Больше с ними ничего не случилось. Они подошли к крыльцу и незаметно проскользнули в дом. На прощание няня пожелала Курду спокойной ночи, а принцесса взяла мальчика за руку, потом обняла его за шею, но тут ее одернула няня.
– Лути! Лути! – воскликнула Ирен. – Я только поцелую...
– Принцесса не должна раздавать поцелуи,
Гоблины
Некоторое время Курд оживленно работал. К полуночи мальчик почувствовал, что проголодался. Он опустил кирку, достал кусок хлеба и поужинал, и только хотел вновь приняться за работу, как его внимание привлекли какие-то звуки. Курд прижался ухом к скале. Сперва он ничего не услышал, но вскоре ему показалось, что где-то в толще камня рождаются какие-то странные звуки. Голоса в камне. Голоса гоблинов – их нельзя было ни с чем перепутать. Постепенно Курд стал разбирать отдельные слова.
– Может, не стоит? – спросил кто-то.
Грубый и гнусавый голос ответил:
– Не торопись. Маленький крот ничего за ночь не заработает. Тут жила совсем тонкая.
– А ты подумал о том, что жила проходит через наш дом? – снова спросил первый.