Я подошла и погладила его по голове:
— Не думаю, Газзи, что они улетели с ней в Китай.
— Мы знаем, куда они ее увезли, — Клык ронял слова, точно бросал булыжники, спокойно и размеренно.
— Куда? — поднял голову Игги. Его слепые глаза блестят непролитыми слезами.
— В Школу, — в один голос ответили мы с Клыком.
Нетрудно представить, что, произнесенное вслух, это утверждение придавило нас всех, как могильной плитой.
10
Глаза у Надж округлились, рот она закрыла руками.
Газман лихорадочно трет лицо, словно стараясь стереть с него испуг.
Игги выпрямился с каменным лицом. В Школе ему хирургическим путем пытались интенсифицировать ночное зрение. И он ослеп навсегда. Такая вот у них ошибочка вышла.
— Значит, они забрали Ангела обратно в Школу? — недоуменно переспросил Газзи.
— Думаю, да, — подтвердила я, стараясь говорить собранно, уверенно и спокойно. Как если бы не вопил во мне в панике никакой внутренний голос.
— Зачем? — прошептала Надж. — Я думала, они забыли про нас за эти четыре года.
— Они хотят нас вернуть, — отрезал Клык.
Мы никогда о Школе не разговаривали. По принципу, с глаз долой — из сердца вон. А скорее всего, просто каждый из нас старался навсегда забыть время, когда мы были в полной власти садистского отродья, в постылом месте, которое следовало бы разбомбить и стереть с лица земли. Нам всем, чтобы продолжать жить, надо было подчистую все это вычеркнуть из памяти.
— Они никогда про нас не забудут. Джеб ведь попросту украл нас из Школы, — напомнила я ребятам.
— Джеб знал, они на что хочешь пойдут, чтобы нас вернуть. Ведь если кто узнает, что они там с нами делали, всей их конторе конец придет. — Аргументы Клыка были более чем убедительны.
— А почему бы нам тогда их не разоблачить? — настаивает Надж. — Можно на телевидение пойти — всем показать, всем рассказать — они нам крылья отрастили, а мы такие же дети, как у людей.
— Ладно тебе, — обрезал ее Игги, — их-то мы приведем к общему знаменателю. А сами всю оставшуюся жизнь в зоопарке сидеть будем?
— И что нам теперь делать? — Газман, как заведенный, продолжает уже в сотый раз повторять один и тот же вопрос.
Клык ушел из кухни и через минуту вернулся с толстой пачкой пожелтевшей, выцветшей и слегка погрызенной мышами бумаги.
— Вот, — протянул он нам пачку, сдувая с нее сухие мышиные какашки.
— Фу, что это? — скривилась Надж.
Клык подтолкнул бумаги ко мне. Это были старые распечатки всяких Джебовых файлов. Когда он исчез, мы все вытащили из его письменного стола и свалили в старый шкаф, чтобы не видеть это добро изо дня в день.
Разложили бумаги на столе. Уже от одного их вида волосы у меня на затылке стали медленно подниматься дыбом. А про мышиный дух я уж просто молчу.
Клык принялся перебирать страницы. Вытащил из пачки большой запечатанный восковой печатью коричневый конверт. Посмотрел на меня. И, уловив мое молчаливое согласие, поддел воск ногтем.
— Что там? — беспокоится Газман.
— Карта. — Клык уже вытащил поблекший листок топографического чертежа.
— Карта чего? — Надж наклонилась поближе, выглядывая у Клыка из-за плеча.
— Карта секретного объекта, — я почувствовала, как от моих собственных слов у меня скрутило живот. Как я надеялась, что не сломаю больше никогда этой восковой печати и никогда больше не увижу этих крупно напечатанных слов: Секретный Объект. Кодовое Название — Школа. Калифорния.
11
— Что-о-о-о?!!! — испуганно заскулил Газман.
Игги побледнел еще больше обыкновенного, если такое вообще возможно.
— Туда-то они и забрали Ангела, — повторяю я, стараясь говорить спокойно. — Туда мы за ней и отправимся.
— Ой, — Надж, видимо, всерьез заклинило. — Ангела, конечно, надо вернуть. Нельзя же ее там оставлять. Они же монстры. Они с ней чего-нибудь сделают, в клетку посадят, ей больно будет. Только как же мы… Нас же всего пятеро. Значит, всем пятер….
Я закрыла ей рот руками. Отлепив мои пальцы, она быстро-быстро успела спросить:
— А это далеко?
— Миль шестьсот, плюс-минус. — Клык уже обдумывал детали. — Это где-то семичасовой перелет, не считая остановок.
— Может, обсудим сперва, — говорит, не поворачивая головы, Игги, — мы в абсолютном меньшинстве.
— Нет, — я уже прикидывала по карте оптимальные маршруты, привалы и планы отхода.
— Предлагаю проголосовать. У них оружие, вертолет. — Голос Игги дрожит.
— Игги, у нас не демократия. — Я прекрасно понимаю его страх, но помочь ему ничем не могу. — У нас Максократия! Хочешь-не-хочешь, Ангела надо вызволять. Не можем же мы за здорово живешь сдать ее этим шакалам, бросив на произвол судьбы. Нас шестеро: один за всех — и все шестеро за одного! Что бы там ни случилось. Нам больше в клетке не жить. Ни одному из нас! Пока я дышу — ни-од-но-му…
Я чуть притормозила и перевела дыхание.
— Теперь так: за Ангелом отправимся Надж, Клык и я. Ты и Газман останетесь здесь. На случай, если Ангел сама от них удерет и сумеет вернуться домой.
В воздухе повисла мертвая тишина.
— Давай-давай, заливай, вешай кому другому лапшу на уши! — Игги агрессивно надвинулся на меня. — Что, слабо тебе правду-матку в глаза мне сказать, слабо, да?
От напряжения у меня заныло под ложечкой. На эти разборки у меня нет ни сил, ни охоты, ни времени…
— Ладно, начистоту так начистоту, — я старательно подбираю слова, пытаясь подсластить эту, безусловно, горькую пилюлю.
— Это правда. Я не хочу, чтобы ты летел с нами. Ты слеп. Здесь ты летаешь без проблем, но здесь тебе все знакомо. Подумай только, что ты будешь делать в стычке с ирейзерами на чужой территории. У меня еще и за тебя голова должна будет болеть, да?
Игги прямо передернуло от гнева. Он было открыл рот, но тут ощерился Газман:
— А я? А как же я? Мне наплевать, что у них вертушка и пушки. Она ведь МОЯ сестра!
— Вот именно! Раз Ангел им так понадобилась, так и за тобой того и гляди охота пойдет особая. Не спорю, ты отличный летун, но тебе еще только восемь лет, а у нас впереди долгие изнурительные перелеты. А если у тебя сил не хватит? Что тогда?
— Джеб нас бы никогда не оставил, — жестко бросил Игги. — НИ-КОГ-ДА!
— Все! Хватит трепотни. Я уже все сказала. Джеб, может, и не оставил бы. Но Джеба нет и не будет. Он мертв. А теперь — всем собираться!
Часть 2
Отель Калифорния. Или что-то вроде отеля
12
— План «Б» всем понятен? — напрягая голосовые связки, я стараюсь перекричать рев ветра.
Клык, Надж и я летим навстречу солнцу, на юг — юго-запад. Под нами Скалистые горы Колорадо, и уже почти позади хребет Сангре-де-Кристо. Мощно рассекая крыльями небо, делаем верных девяносто миль в час. А если повезет, так попутный воздушный поток и еще миль двадцать сверху накинет. Вот она, радость полета!
Клык кивает. Из этого каждое слово клещами тащить надо. Зато Надж не остановить:
— Понятен-понятен. Если мы каким-нибудь образом друг от друга оторвемся — я уж прямо ума не приложу, как это может получиться, разве что в облако попадем да и потеряем друг друга. Думаете, такое возможно? Думаете, попадем? Ой, я еще в облако никогда не попадала. Страшно, наверное. Там, поди, и не видно ничего, в облаке-то…
На сей раз одного моего взгляда хватило, чтоб заткнуть этот фонтан, и Надж скороговоркой закруглилась:
— Встречаемся на северной оконечности озера Мид.
Я киваю. Но проверка еще не окончена:
— А Школа где находится?
— В Долине Смерти, в восьми милях к северу от Бэдуотер.[3]
Надж готова продолжать, но мои брови поползли вверх, и она примолкла. Люблю ee всей душой. Надж чудный человечек, но трещит вечно так, что будь ты хоть Мать Тереза, до белого каления доведет.
— Все правильно, молодец! Запомнила, как по писаному, — подбадриваю Надж.
Ты слышал этот адресок, мой дорогой читатель? Отличное местечко для Школы нашлось. Нарочно не придумаешь: Долина Смерти над страшной водой Бэдуотер. Не удивлюсь, если на подходе надо будет еще и речку Стикс вброд перейти.
Ветер растрепал мне косу и полощет волосы по лицу. Как меня раздражают эти застилающие глаза космы.
13
Во рту у нее было сухо. Голова болела. Болело все тело. Ангел попыталась встряхнуться, стараясь прийти в себя. Над головой темно-коричневая пластиковая крышка. Клетка. Переносной собачий контейнер. Размер средний. Она попыталась сесть. В голове путались мутные мысли. Хотя где она находится, Ангел поняла сразу — разве можно забыть этот запах смеси химикатов и дезинфекции? Это Школа.
Новая-Новая-«Н»-крылья-Новая-Новая-крылья-девочка-новая…
Ангел быстро обернулась в ту сторону, откуда до нее доносился этот бессвязный поток мыслей.
В соседнем контейнере двое детей, оба младше нее. На истощенных лицах остались одни глаза, застывшие на ней мутным бессмысленным взглядом.
— Привет, — прошептала Ангел. Она не чувствовала рядом присутствия белохалатников — только путаные мысли этих ребятишек.
Рот-шум-девочка-крылья-новая-новая.
Дети уставились на нее и молчали. Стараясь улыбнуться, Ангел пыталась рассмотреть их получше.
Похоже, оба — мальчики. Кожа у одного шершавая и чешуйчатая. Не вся, а только какими-то чешуйчатыми пятнами. Видок еще тот!
Другой вообще похож на… ошибку: лишние пальцы на руках и ногах, шеи почти совсем нет. Глаза огромные, навыкате. На голове три волосины. Ангелу даже смотреть на него было больно.
— Я Ангел, — снова прошептала она. — У вас есть имена?
Шум-шум-плохая-девочка-крылья-плохой-шум.
Мальчики казались сильно испуганными, отвернулись от нее и плотней вжались в дальнюю стенку своей клетки.
Ангел тяжело вздохнула и затихла. Что стало с Макс и с остальными? Где они? Тоже где-то здесь в клетках?
Звук открывающейся двери, шаги по линолеуму. Ангел почувствовала, как в соседней клетке дети дрожат от ужаса, тесно прижавшись друг к дружке. Как бьются в их темном мозгу безумные лихорадочные мысли. Но двое вошедших белохалатников, мужчина и женщина, оставили их без внимания и встали перед контейнером, в котором сидела Ангел.
— Смотри-ка ты! Харисон-то оказался прав, — произнес мужчина, наклоняясь и рассматривая Ангела сквозь решетку. — Они-таки ее поймали. Знаешь, как давно у меня по ней руки чесались. Он возбужденно повернулся к напарнице. — Ты читала доклад Директора об этом типе искусственного генома?
— Читала, но что-то мне не верится, что все там правда. Ты что, хочешь сказать, что это и есть объект номер 11? Вот эта самая маленькая девочка?
— Она и есть. Во всей красе. Как по заказу! — Белохалатник, сияя, потирает руки и нетерпеливо отпирает клетку:
— Ну-ка, ну-ка, крошечка! Дай-ка я тебя оттуда достану! Седьмая лаборатория тебя уже заждалась. Ох, и пойдет у нас дело, как я ей сейчас в мозг скальпельчиком залезу!
Ангела передернуло. Грубые, шершавые руки уже тащили ее из контейнера.
Волна облегчения захлестнула соседнюю клетку — не нас, пронесло!
Ангел была на них не в обиде.
14
— Макс, я есть хочу!
Свой сердито урчащий живот я старательно игнорировала уже больше получаса. Но не могла же я на радость Клыку сдаться первой! А вот позаботиться о Надж в качестве внимательного командира — это совсем другое дело и моя прямая обязанность. Так что хочешь не хочешь, а привал делать придется.
Под нами горы, гряда Сан-Франциско, по крайней мере, согласно нашей карте.
— Клык! Где заправляться будем? Идеи есть?
Он призадумался. Меня всегда удивляло, как это ему удается сохранять полное спокойствие в совершенно отчаянных ситуациях! Прямо робот какой-то, Клык2-Д2.
Наши взгляды встретились. Но робот он или не робот, а мы откуда-то всегда знаем, что каждый из нас думает.
— Ищем горнолыжные курорты, — без слов соглашаемся мы друг с другом. — Летом коттеджи пустуют. И безопасно, и консервов каких-нибудь в закромах разыщем.
Снижаемся по большому кругу: склоны усыпаны маленькими городками, оживающими только в зимний сезон. Решаю держаться от них подальше. Нам будет спокойнее среди одиноко стоящих домишек. Вон тот например. Ни тебе припаркованной тачки, ни дыма из каминной трубы.
Я притормозила, сложила крылья и стала снижаться.