Негодяй-кучер, как увидал, что все спят, схватил саблю и отсек парню голову, а королевскую дочь заставил семь раз поклясться, что она его не выдаст. Головы драконов он собрал — в доказательство, будто это он убил чудовище, и помчался с королевной к королю.
Проснулись звери и видят: хозяин убит. От великой кручины они страшно заревели и завыли. Потом вдруг лев приказывает волку:
— Беги скорей вон по той дороге. Встретишь на ней змею с травинкой во рту. Она несет ту травинку, чтоб оживить сестру, которую телега переехала. Попроси у ней полтравинки, а коли добром не отдаст, силой отними.
Волк тотчас кинулся по дороге, но встретил на ней извозчичий обоз. Только его люди увидели, схватили дубины, и он в страхе побежал обратно.
— Экий дурак, — сказал лев. — Ступай ты, медведь, принеси эту травинку.
Медведь побежал и наткнулся на тот же обоз. Как увидели возчики медведя, так попрятались в телеги, словно мыши в норы от кошки. Медведь прибежал к змее и попросил у нее полтравинки; злая змея отказала и хотела медведю яд в тело пустить. Рассердился медведь, прижал змею лапой и насильно отнял у нее полтравинки. Со всех ног примчался он обратно ко льву. Тот сейчас же потер этой травинкой хозяину шею и приставил к шее голову, да неладно — лицом назад.
Видит лев, что хозяину так будет трудно ходить, повалил его на землю, оторвал ему голову, потер травинкой и уже как следует приставил. Она тотчас приросла. Парень очнулся, встал на ноги и вздохнул.
— Славно, — говорит, — я выспался.
Да как ни в чем не бывало позвал своих зверей и пошел куда глаза глядят.
Через месяц пришел он опять в тот город и увидел, что теперь город весь красным сукном затянут. Остановился он в той же самой гостинице и спрашивает:
— Какие новости?
— Хорошие, — отвечает хозяин. — Теперь уж нам нечего бояться за своих дочерей, потому что королевский кучер дракона убил. Сегодня как раз обручение, а завтра он с королевской дочерью венчается.
Услыхал это парень и задумался: очень ему стало обидно, что кучер у него такое счастье отнял. Потом вскочил и говорит хозяину:
— Давай биться об заклад, что и мне от этого пира что-нибудь перепадет.
Хозяин не поверил и ударил с ним по рукам. Парень попросил у него корзинку, написал письмо, завернул в него половину перстня, положил в ту корзинку, сунул ее в пасть медведю и велел ему во дворец идти.
Пришел медведь во дворец. На дворцовом дворе все цепные собаки и гончие подняли на него лай, но он потихоньку шагал себе дальше; только когда они уж очень на него наседать стали, поставил корзинку на землю и разогнал буянов, потом опять взял корзинку и вошел в тот самый покой, где господа сидели за столом и пировали. Медведь подошел прямо к королевской дочери и подал ей корзинку с письмом. Как только кучер медведя увидал, из-под него три подушки упали.
Королевна прочла письмо, встала из-за стола, наполнила корзину самыми лучшими угощениями, поставила в нее полный стакан вина, обе половинки перстня туда опустила, и медведь отнес все это своему хозяину.
Хозяин гостиницы проиграл заклад, а парню пришлось очень по вкусу все, что королевна прислала. Наевшись досыта, взял он стакан и опорожнил его одним духом. Видит, на дне лежит перстень, целый — обе половины прочно срослись. Понял парень по этому знаку, что сегодня ему счастье улыбнется. Тотчас отправился он со своими зверями во дворец и входит прямо в тот покой, где пир шел. Как королевна его увидала, радостно кинулась навстречу и на глазах у всех обняла его. Король и гости диву дались, что это делается. А негодяй-кучер затрясся, как осина; все подушки из-под него вывалились. Тут королевна все рассказала, а парень в подтверждение ее слов вынул языки дракона. Со злодеем-кучером расправа была короткая: его дали тем зверям на мелкие куски разорвать. Король был очень рад и отдал свою дочь настоящему ее освободителю. Наш парень сделался королевским зятем, получил полкоролевства и зажил так хорошо, что лучше желать невозможно
* * *
Как-то утром, когда слуга одел королевского зятя, выглянул тот в окошко и видит: но одну сторону прекрасные зеленые леса, а по другую — лес стоит печальный, желтый, словно осенью. Очень он этому удивился, потому что повсюду тогда была чудесная весна.
— Отчего это так? — говорит. — Все леса вокруг ярко зеленеют и только этот такой печальный…
— Господин, — ответил ему слуга, — это заколдованный лес. Там уже много народу погибло, потому что кто туда войдет, тот больше оттуда не выйдет.
Он выслушал, но ничего не сказал; только затаил неприязнь к тому лесу.
Вот раз объявил он жене, что идет на охоту, взял зверей и пошел.
Только вышел из сада, — откуда ни возьмись, выскочила прямо на него лисица. Пустился он за ней вместе со зверями, но они никак не могли ее догнать, а на выстрел она не подпускала. Долго они гнались за ней, а лисица то чуть поближе их подпустит, то опять вперед убежит, да все дальше и дальше заманивает.
Королевский зять просто терпение потерял, рассердился и нечистую силу помянул, чего прежде никогда с ним не бывало. А лисица только этого и ждала, потому что над людьми ни в чем не повинными у нее не было власти. Она сразу скрылась у него из глаз, и он очутился в густом лесу: вокруг него тьма, словно в полночь. И стало ему вдруг так тесно, что захотелось на свободу.
Но он только все глубже, глубже в чащу забирался, потому что лес его своими чарами опутывал.
Остановился он под дубом и, так как был голоден, развел костер, стал сало жарить. Вдруг слышит над собой голос:
— Холодно, холодно мне!
Оглянулся он по сторонам и видит: на одном дереве старая сгорбленная старуха сидит.
— Коли тебе холодно, иди погрейся! — крикнул он ей снизу.
Она замолчала.
А через минуту опять послышалось:
— Холодно, холодно мне!
— Я же говорю: коли тебе холодно, иди погрейся..
Опять стало тихо. Потом в третий раз послышалось:
— Холодно, холодно мне!
И он ей сердито крикнул:
— Или грейся, или замолчи.
— Я бы сошла, да твоих зверей боюсь. Вот возьми прутик, стегни их, и я сойду.
Он стегнул зверей. Тогда колдунья спустилась с дерева и отбежала в сторону. Вдруг приносит насаженную на щепку жабу и начинает поворачивать ее над огнем. Поворачивает ее, а сама его дразнит:
— Ты жаришь сало, а я жабу. Сало будет у меня, а жаба у тебя.
И то на сало жабьим соком брызнет, то жабой по губам ему проведет. После того как она несколько раз так сделала, он рассердился и стал на нее своих зверей натравливать. Но они не тронулись с места, потому что от прикосновения прута окаменели. Он повернулся к ним, но колдунья его самого прутиком хлестнула, и он тоже окаменел. Тут она его схватила и кинула в яму, где уже погиб не один человек.
В королевском дворце ждут не дождутся королевского зятя. Но прошел день, прошел второй, а он все не возвращается. Все опечалились и решили: не иначе как он в заколдованном лесу заблудился и там погиб.
* * *
Младший брат пустился в обратный путь и пришел к заветной липе.
— Как-то, — говорит, — мой брат поживает?
Вытащил он воткнутый в липу нож. И с одной стороны потекла кровь, а с другой вода…
«Нет, — подумал он, — тут что-то неладно: он не жив и не мертв. Я должен пойти отыскать его».
И тотчас пустился в путь по той дороге, которую выбрал его брат.
Шел он, шел со своими зверями по чистым полям, по густым лесам, пока не пришел к тому дворцу, где его брат с королем породнился.
В это время королевна как раз во дворе была. Увидев его, она обрадовалась и побежала ему навстречу.
— Ах, — говорит, — где же ты так долго пропадал? Я так по тебе тосковала.
Она приняла его за своего мужа, потому что мы ведь знаем, они были на одно лицо. Он отговорился, как умел, сразу догадавшись, что попал к жене брата.
Когда наступила ночь и они легли спать, младший брат положил в постель между собой и женой брата меч. Она не знала, что и думать: как это муж успел к ней так охладеть? И всю ночь проплакала.
На другой день он встал поздно, потому что очень устал. Когда слуга одел его, увидел и он тот печальный пожелтелый лес и спрашивает:
— Отчего это такое: все леса вокруг так ярко зеленеют и только этот вот такой желтый?
Слуга глаза вытаращил.
— Я ведь вам про это докладывал. Разве вы не помните?
— Не помню я, чтобы ты мне про это говорил, — ответил младший брат.
Тогда слуга рассказал ему, что это, мол, такой заколдованный лес, — кто в него попадет, тот из него уже не выйдет. И младшему брату не нужно было больше объяснять. Он сразу понял, что брат его где-то там в беду попал.
Пошел он на охоту; и у него тем же порядком с той же лисицей все так же было, как у его брата; только младший брат нечистой силы не поминал. Пришел он к тому же дубу, развел костер и начал сало жарить. Звери отошли в сторону и стали своих окаменелых братьев лизать.
— Холодно мне! — завыла старая колдунья на дубу.
— Коли тебе холодно, иди погрейся! — крикнул он снизу.
— Я бы сошла, да твоих зверей боюсь. Вот возьми прутик, стегни их, я и сойду.
Парень обернулся и увидел возле своих зверей других, каменных. Тут ему сразу все ясно стало. «Погоди, — думает, — я тебя на свежую воду выведу».
И не стал стегать своих зверей, а стегнул по земле.
Колдунья спустилась с дерева, принесла маленькую жабу на щепке и начала ее над огнем поворачивать.
— Ты жаришь сало, а я жабу. Сало будет у меня, а жаба у тебя, — дразнила она парня.
И то на сало жабьим соком брызнет, то жабой по губам ему проведет. Парня это рассердило, и он дал ей оплеуху. Колдунья кинулась на него — вот-вот задушит. Но он кликнул своих зверей, и те бросились на нее. Тут колдунья в страхе взмолилась, чтобы он ее от зверей избавил.
— Оживи тех зверей, — сказал он, — и я тебя отпущу.
Она сняла свои сапоги, велела ему надеть их, взобраться на дерево, найти там золотой прутик и стегнуть им зверей. Он сделал все так, как она сказала: стегнул зверей золотым прутиком, и они сразу ожили.
— Хватайте ее теперь, — крикнул он, — и рвите когтями, пока она не скажет, куда моего брата дела.
Колдунья не выдержала мученья, дала ему мази, сказала, чтоб он спустился в яму и там этой мазью брату шею потер. Тот сразу ожил, и оба вернулись к зверям.
Но послушайте, что там после этого приключилось. Звери без всякого науськиванья кинулись на колдунью, чепец ее упал в костер и сгорел со страшным треском, а ее самое они разорвали на куски. Когда с колдуньей было покончено, кругом вдруг стало светло и весь лес от радости зазеленел.
А потом случилось диво дивное. Те звери, которые прежде каменными были, вдруг превратились в вооруженных рыцарей, и тех, что каменными не были, на мелкие куски изрубили и сложили в кучу. Но только сложили, как из той груды изрубленного мяса поднялись три таких же рыцаря. Тут все они по-братски обнялись и друг другу все обиды простили.
Братья, глядя на все это. только диву давались, глазам своим не веря. Но тут один из тех шестерых заговорил:
— Не удивляйтесь, благодетели наши, а послушайте, что я вам расскажу. Мы — шестеро братьев королевского рода. Но родители оставили нас неразделенными, так что мы все время между собой ссорились из-за того, кому королем быть. За это одна наша родственница нас заколдовала, чтобы мы были волками, медведями и львами до тех пор, пока нас два ни в чем не повинных брата не усмирят и мы не станем жить дружно. А остальное вы знаете, как было. Мы отдаем вам теперь все наше богатство и хотим под вашей защитой всю жизнь до самой смерти прожить.
И все вернулись в королевский дворец. Там разобрались, кто муж, кто брат мужа, кто между собой братья, и устроили еще пир, во много раз пышнее, чем первый.
В скором времени добрые сыновья привезли туда и свою мать. Старший брат остался там королем, а младший уехал с теми шестерыми в их государство, где они в благодарность за все отдали ему королевскую корону и после примирения жили между собой дружно и счастливо.
Грязнуха вечный — Житель запечный
У одного отца было три сына, уже взрослых. Двое старших такие щеголи, что кто их ни встретит, только присвистнет. А младший — лежебока и неряха, знай себе на печи да в золе валялся. Его так и прозвали: «Грязнуха вечный — Житель запечный».
И было у отца поле, овсом засеянное. Каждую божью ночь какой-то негодяй в том овсе катался, мял его и топтал, так что смотреть было жалко, — ну, хуже быть не может. И хозяин никак не мог узнать, кто той беде причина.
— Вот ужо доберусь до тебя, кто бы ты ни был, — сказал он как-то и велел сыновьям ехать в поле вора сторожить. — Вы только его поймайте да хорошенько поколотите, чтобы отбить у него охоту так безобразничать. Это будет ему наука.
Два старших сына стали собираться, будто на край света: коней, собаку, дубины — чего только с собой не берут! Мать пирогов напекла, мяса нажарила-натушила и той снедью набила им в дорогу сумки до отказа, так что те чуть не лопались.
— Вы, — говорит, — детки, поешьте там, в овсе, как следует, а то как бы вам с голоду не помереть.
А они еще вина взяли, чтобы было чем еду запивать, и поехали в поле.
Ну, а Житель запечный, он как? Отпер он потихоньку ящик в столе, взял оттуда сухариков, положил их в холщовый мешочек и пошел в поле. А мать еще лопатой из кухни его выгнала, когда он ее о чем-то попросил.
Вот старшие два брата приехали в поле, развели костер, коней рядом привязали; пироги и мясо поели, вино выпили, да и собаке не только мяса, а пирогов и вина дали.
— Веселись и ты с нами, — говорят. — Ешь, пей, пока жива!
Крепко напоили пса. Потом головушки опустили, в овес повалились, и собака рядом с ними. Если б кто у них по куску мяса вырезать вздумал, и то не проснулись бы. А Жителя запечного — того к себе и не подпустили. Наш увалень-лежебока взобрался на дикую яблоню и стал там корочки грызть, а когда ему пить захотелось, сорвал себе яблочко и сосать стал.
В полночь прискакали три волшебных коня, и один прямо к яблоне — давай листья щипать. Тут Житель запечный — прыг! — сел к нему на спину, за недоуздок ухватился, да и держит что есть мочи. Как пустился конь скакать, — с борозды на борозду, с межи на межу, с полосы на полосу мечется. Летал-летал — все Жителя запечного скинуть хотел. Но тот больно крепко держался. Наконец устал конь, да и видит, что всадник его не отпустит.
— Вижу, ты удалой удалец, — говорит. — Возьми себе этот недоуздок. Как им тряхнешь, так что захочешь — получишь.
Тот так и сделал: взял недоуздок и пошел домой.
Наутро глядят — весь овес потоптан. Рассердился отец на сыновей, что никого они не устерегли.
— Может, ты видел? — спрашивает Жителя запечного.
— Ну, что я мог видеть? — ворчит тот себе под нос. — Я ведь спал…
На вторую ночь опять стали караулить. Старшие братья набрали с собой пирогов, мяса жареного, а Житель запечный взял сухариков. Ели они, пили и напились. А он на дереве грызет себе сухари да кислые яблочки. В полночь прискакали два волшебных коня, и один из них прямо к яблоне — листья щипать. А Житель запечный — прыг! — и уж у него на спине. Принялся тот с борозды на борозду, с межи на межу, с полосы на полосу скакать. Да Житель запечный не отпустил его. И говорит конь:
— Отпусти меня, а себе возьми мой недоуздок: как им тряхнешь, так что захочешь — получишь!
Житель запечный недоуздок взял и ушел.
На третью ночь опять их посылают. Старшие, как прежде, взяли много всякой снеди, потом набили себе брюхо, словно гуси зоб, налились вином, как бочки, и заснули. А Житель запечный опять одни сухарики да кислые яблочки грызет и глаз не смыкает.
В полночь прилетел уж один только конь, и — шасть под яблоню! А Житель запечный с дерева — гоп! — прямо на него и давай на нем по бороздам, да по межам, да по овсам скакать, пока тот ему свой недоуздок не отдал.
— Что хочешь, — говорит, — получишь, коли недоуздком тряхнешь. Только отпусти меня.