— И этому не повезло, — грустно вздохнул Дормидонт.
— Зато у нас остался Дормидонт и в этом большая заслуга кресла.
— Так-то оно так, но я сам себе с креслом больше нравился.
— А для нас ты и без кресла хорош, — поддержал друга Жвачкин.
Это несколько примирило Дормидонта с потерей.
Пришлось выбирать обходную тропинку, отмеченную зелеными флажками. Она проходила по низким местам и оврагам, делая путников на ней невидимыми для таких же невидимых орудий уничтожения.
Когда-то Марс сам устанавливал эти флажки. Теперь некоторых из них не было на месте. Поэтому он пошел впереди группы, показывая верное направление. Так, цепочкой, медленно и осторожно, зато в целости и сохранности, они достигли стартодрома.
— Ну как тебе бутерброд? — с иронией переспросила Жвачкина Аза.
Тому оставалось только молчать. Да и что тут скажешь, если каждая из его тоненьких ножек превратилась в толстую металлизированную опору десяти метров в диаметре. А сам ракетный стартодром вблизи было не объять взглядом. Четыре толстенные плиты перекрытия составляли его основу. Между каждой из плит спокойно могла поместиться небольшая деревня. Сравнение с ней дополняли многочисленные мачты и опоры непонятного назначения, окружавшие, словно лес, основную площадку.
Перед началом осмотра поднялись в караульное помещение Марса, — откуда открывалась панорама на всю охраняемую территорию. Там все оставалось по-прежнему. Даже кассета с записью первого «допроса» Марсом Дормидонта и Азы торчала в звукофоне.
Они с гораздо большим удовольствием, чем тогда, еще раз пережили давнишнее происшествие. А для исторической кассеты было уготовано почетное место в историческом Музее.
Оставалось немногое — найти космический корабль.
Глава 6
Космолет
Поиск космолета на таком относительно маленьком пространстве был для наших героев детской игрой. Ходи и осматривай подряд все помещения и ангары. Главное — чтобы этот корабль был здесь. А не быть его не могло. По этому поводу Жвачкин даже поспорил с Дормидонтом:
— Корабль здесь обязательно есть. Хотя бы один, — утверждал Жвачкин.
— Почему это обязательно? — ради справедливости не соглашался Дормидонт.
— Да потому что это стартодром. Значит, должны быть и ракеты, которые с него стартуют.
— А если они все улетели? Такое может быть?
— Конечно, может. Но зачем они улетели, если люди на Земле живут? Чтобы что-то привезти. Получается, что они сначала улетели, а потом прилетели. И должны здесь находиться.
— Так они же все улетели. И не вернулись. Например, из-за излучения.
— Все-все?
— Вот именно.
— А теперь послушай меня, — Жвачкин доверительно взял Дормидонта за руку. — Ты хоть и врач, но надеюсь, знаком с некоторыми математическими теориями?
— Даже со многими, — согласился Дормидонт.
— А я вот только одну от Альфа слышал. Но очень мне понравилась. Теория случайностей и вероятностей называется. Касается подбрасывания монет. Если монету подбросить, то она может упасть «орлом» или «решкой». Если ее бросать мало раз, она может случайно падать все время одной стороной вверх. Когда количество бросаний увеличить, то обязательно хоть несколько раз монета упадет и другой стороной вверх. А при очень большом количестве бросаний число падений на одну сторону будет приблизительно равно числу падений на другую сторону. Вот так из случайностей получается точный математический расчет. Теперь ты понял, что я был прав?
— Ничего не понял, — недоуменно завертел головой Дормидонт. — Я же тебе сказал, что возможно все корабли улетели. Ты понимаешь, все.
— Конечно, понимаю. Не зря тебя теории научил. Как до тебя не дойдет, что если все-все улетели и не вернулись, то по теории случайностей хоть один должен был обязательно вернуться. И чем больше их улетело, а ты говоришь — все, тем больше их должно вернуться. Так что хоть один здесь есть точно!
И Жвачкин горделиво посмотрел на Дормидонта, довольный своей логикой. Что и говорить, логика была железной, поэтому Дормидонт решил с ним больше не спорить на эту тему.
Неожиданно поиски затянулись. Не из-за того, что искать было трудно. Просто помещений оказалось много. К тому же не было уверенности, что какое-нибудь не пропустили. Пришлось Альфу вычерчивать схему всех этажей стартодрома и крестиком зачеркивать на ней уже проверенные отсеки.
Порядка в поисках стало значительно больше и уже через день Дормидонт с Марсом отыскали корабль. Это был стройный красавец с обтекаемым носом и широким фюзеляжем.
— Прямо игрушка, — отметил законченность его форм Альф. — Ничего лишнего. Не то, что наш махокрыл с болтающимися запчастями и шпагами. Высший класс!
Вход находился посередине и представлял из себя небольшую шлюзовую камеру с двумя люками. Один вел наружу, а другой внутрь корабля. Одновременно эти люки никогда не открывались, что предотвращало возможность утечки воздуха из корабля в космическое пространство.
Подъем к люку осуществлялся по трапу, который перед стартом складывался в гармошку и втягивался вовнутрь. Но чтобы добраться к люку в первый раз, нужна была лестница. Найти ее оказалось труднее, чем сам корабль.
Совершенно гладкая стенка корабля была рядом, люк — в каких-нибудь шести метрах над полом, а войти не могли. Попробовали составить пирамиду Марс — Жвачкин — Пуфик. Но даже выдвинув на максимум свои ножки и ручки, Пуфику не хватало метра, чтобы дотянуться до ручки.
Близок локоть, да не укусишь, — говорит народная пословица по такому поводу. А еще через полчаса Альф от удивления открыл рот. На поверхности корабля, посередине между полом и люком, он неожиданно заметил Пуфика. Тот, словно паук, как бы прилип к стене, на которой не было видно ни одного выступа.
— Пуфик, это ты? — не поверил своим глазам Альф и решил уточнить непосредственно у верхолаза.
— Это мы с Дормидонтом, — бесхитростный Пуфик не хотел приписывать все успехи только себе.
— А что это я его не вижу? — продолжал удивляться Альф.
— Так он рядом с тобой, — как ни в чем не бывало вел беседу Пуфик, будто он волшебным образом не висел между небом и землей.
И точно. Дормидонт был рядом с Альфом и в то же время, по словам Пуфика, рядом с ним.
— А ты, Дормидонт, как считаешь, где находишься? — осторожно поинтересовался у того Альф. — Там или тут?
— Физически тут, а мысленно там, — философ крепко сидел в Дормидонте.
— А, только мысленно, — облегченно вздохнул Альф. — Это другое дело. С тобой все ясно, но как Пуфик там висит?
— Проще простого. На магнитных присосках. На руках и на ногах. При его маленьком весе это не трудно было сделать.
— Так просто? — немного разочаровался Альф.
— Все гениальное просто, — скромно, но с достоинством уточнил Дормидонт, который и подал Пуфику эту идею.
За время разговора Пуфик долез до двери, открыл ее и спустил трап вниз.
Внутри корабля все располагалось так же гармонично, как и снаружи. Ниже входа находился двигательный и грузовой отсеки, прямо — общая кают-компания, а вверху рубка управления.
Обязанности на корабле были заранее определены. Альф исполнял роль первого пилота и должен был вести корабль. Так как школьных знаний было маловато, то он сразу пробрался в рубку и занялся изучением системы управления на практике.
Роль астронавигатора, а по совместительству и второго пилота, должен был исполнять Жвачкин. Главной его обязанностью являлось контролировать курс корабля и наблюдать за внешним пространством. В данный момент для Жвачкина наблюдать в замкнутом помещении было нечего. Поэтому он, оставив Альфа в рубке одного, отправился дальше бродить по этажам стартодрома.
Дормидонт с Пуфиком занялись двигателями. Постоянно давая книжные советы другим, сам Дормидонт со временем стал неплохим практиком. Правда, заниматься машинами ему не очень хотелось. Обычно это была работа Буля. Но раз того не было, кто-то должен был исполнять это ответственнейшее поручение. Ради пользы общего дела Дормидонту пришлось взвалить эту ношу на себя. Ну а Пуфик всегда был там, где более нужно, а не более интересно.
Аза с Марсом составляли десантную бригаду, которая должна была первой высадиться на Луну. Поэтому Марс занимался проверкой снаряжения, а Аза ему помогала.
Когда со снаряжением покончили, десантники занялись поисками пульта управления пусковой шахты. Шахтные колодцы насквозь пронизывали все этажи стартодрома. В нерабочем положении они были закрыты крышками и место стоянки корабля превращалось в ангар. При взлете и посадке крышки открывались, пропуская корабли.
Долго искать пульт не пришлось. Он находился прямо перед входом в ангар. Такие же пульты Марс обнаружил еще перед несколькими дверями. Все помещения оказались ангарами, правда пустыми.
Сначала Марс решил потренироваться на них, он нажал кнопку и шахта сразу осветилась солнечным светом. Нажал другую — бесшумно скользящая крышка отрезала их от солнца. Устройство управления являлось настолько простым, что на него даже не воздействовало излучение.
Первый день тренировок подходил к концу, когда Аза сделала не очень приятное открытие. В этот момент они собирались в кают-компании для обсуждения результатов дня.
— А кораблик-то маленький, — заметила она, протискиваясь внутрь каюты и оставляя за собой в шлюзе Марса, которому места уже не хватало.
И в самом деле. Этот корабль явно был рассчитан на 2–3 человек, не больше. Набившись в него, как селедка в бочку, они просто могли не долететь до Луны. Он мог их не поднять, могло не хватить горючего, могла не сработать система мягкой посадки.
— Придется кого-то оставлять, — Альф первым высказал то, что у всех вертелось на языке, но о чем не хотелось говорить. Ему было легче. Он-то летел, так как только один умел управлять кораблем.
— От каждой команды по одному, — добавил он же, так как остальные продолжали молчать. — Из механиков оставим Дормидонта, из десантников — Марса, а за пилота и навигатора полечу я.
— Очень верное решение, — поддержал Дормидонт, когда уяснил, что сам летит. — Можно сказать, единственно верное.
— Почему это единственно? — тут же встал на дыбы Жвачкин. — Я тоже могу быть механиком. Я даже самому Булю один раз собирался помогать.
— А я два раза собирался, — не уступал Дормидонт.
— А я, я, я… три с половиной раза, — вступила в подсчет Аза. — И Буль меня похвалил.
— За что это? — изумился Дормидонт.
— За мое желание, вот за что. И вообще, я могу лететь вместо Альфа. Пусть он только меня немного подучит. Я способная!
— В чем-чем, а в этом мы не сомневаемся, — в один голос согласились все присутствующие.
— Мы трое начинали поиски, а теперь получается, что Дормидонт и Марс полетят, а я останусь. Это несправедливо! — и она расплакалась.
Как ни странно, но с тех пор как Аза опять стала человеком, плакала она гораздо реже. Может именно из-за этого, а может меньше стало поводов пореветь.
Как бы то ни было, все на минуту замолчали. Получалось действительно не очень хорошо. Но и лететь все не могли! А лететь было надо.
Жвачкин попытался по-своему успокоить Азу.
— Вы все забыли об одном. О знаменитой старинной задаче, которую Альф учил еще в третьем классе.
Вокруг воцарилось недоуменное молчание. То ли они чего-то не понимали, то ли со Жвачкиным что-то случилось от переживаний.
— Нет, даже во втором, — продолжал свое Жвачкин, все больше убеждая остальных, что с ним что-то не так. — Называется она задача о перевозе. Как человеку перевезти через реку волка, козу и капусту, если в лодке есть только одно свободное место? Если сначала везти капусту, то оставшийся на берегу волк съест козу. Если волка, то коза съест капусту. А если козу, то повториться то же самое, но только на другом берегу.
— К чему это ты клонишь? — осторожно поинтересовался Дормидонт, готовый, как врач, оказать первую медицинскую помощь.
— А к тому, что и Альфа, и Азу в дороге и на Луне надо кормить. Вот к чему! А сделать это могу только я. Получается, что мы должны лететь втроем, а вы — остаетесь.
— Ох, и хитер, бес! — невольно восхитился Дормидонт. — Мягко стелет, да жестко спать. Но и Дормидонт не подарок. Я предлагаю еще лучшее решение. Из-за ограничений в пище вы все трое остаетесь на Земле, а мы с Марсом и Пуфиком летим на Луну. Возражения есть? Возражений кет. Принято единогласно.
От такого неожиданного демарша и такой умности ни Аза, ни Жвачкин ничего не могли выговорить. Первая продолжала глотать слезы, а у второго получалось только что-то, похожее на блеяние.
— Вот так-то! — торжествующе завершил Дормидонт. — Значит, единогласно.
Но минутное замешательство уже прошло и споры вспыхнули с новой силой. Видя, что согласия в товарищах нет, Альф призвал всех к молчанию.
— Раз дело оборачивается таким образом, то самым справедливым решением будет жребий! Один раз он нас уже выручил в подобной ситуации. На кого он выпадет, тот и полетит.
Нашим друзьям и тут оказалось не легко угодить, хотя в принципе все согласились с Альфом. Не было единства в способе проведения жеребьевки.
Аза тотчас предложила свой и даже успела всех пересчитать. «Эни — бени — ряба — квинтер — минтер — жаба!». Как ни странно, при последнем слове палец Азы остановился на ней. Умный Дормидонт сразу сообразил, что как бы они не становились, если считать будет Аза, то она же обязательно и выиграет. Такая считалка остальных не устроила, но и сил спорить больше не имелось. За спорами они не заметили, что на улице давно наступила глубокая ночь.
— Давайте продолжим завтра, — высказал вторую свою мудрую мысль Альф.
Это было единственное в тот день предложение, с которым согласились все. Похоже, на завтра намечался жаркий спор и требовалось восстановить силы.
Но и улегшись спать, впечатлительный Жвачкин никак не хотел отключаться. Он долго ворочался с боку на бок, пока не решил встать и прогуляться по стартодрому, чтобы успокоиться. Ужасно хотелось полететь! И очень не хотелось оставаться. Бродя из угла в угол, вверх и вниз по ступенькам, он пытался что-нибудь придумать. Но ничего не придумывалось.
Вдруг снизу послышалось какое-то тихое и гулкое бормотание. «Хуманэ, дорита… восаку… сайра… лик…», — то усиливаясь, то ослабевая падали непонятные звуки.
«Может привидение?» — с удовольствием подумал Жвачкин, радуясь возможности отвлечься от неприятных мыслей. И поспешил вниз.
Завывания стали громче. Жвачкину удалось даже уловить в их потоке знакомые по приготовлению пищи слова «сайра» и «вобла».
Это еще больше придало ему уверенности. Плутая по коридорам, он приближался к желанной встрече.
Заунывные слова стали слышны отчетливее.
Хуманэ, дорита,
Ни туда, ни сюда,
Восаку, чебуреки,
Здесь не все человеки.
Потом еще отчетливее:
Чукча, банга, ракша, лик,
Лида, люда, маша, ник,
Вобла, шило, рура, гос,
Тура, шура, щака, нос…
И тут Жвачкин нос к носу столкнулся с Азой, которая, как лунатик, куда-то брела и бормотала:
Люри, мури, хачапури,
Там играют на бандуре,
Сайра, майра, балалайка,
Тазик, ложка, угадайка,
Тот кто первый победит,
На Луну он улетит..
— Аза, ты? — встретить вместо привидения Азу Жвачкин никак не ожидал. — Что ты здесь делаешь?
— Тс-с-с. Я проверяю одну идею. А заодно придумываю считалку к завтрашнему дню. Честную. Но такую, чтобы я выиграла, пусть и не с первого раза. Очень трудная задача.
— А что за идея? — считалкой Жвачкин не заинтересовался, а вот идей ему явно не хватало.
— Марс вчера заметил, что ангары с кораблями отличаются от простых помещений наличием перед ними пультов управления шахтными колодцами. Мы хотели отыскать и проверить парочку дверей, но тут нашли космолет. Но маленький. А вдруг там остался еще один?