- Ты не хочешь нам сказать? - удивилась Мила.
- Ну, смотри, Борька, я тебе это припомню! - в голосе Юрки прозвучала обида.
- Ребята, - сказал я смущенно, - Кошачий Зуб предложил мне быть пиратским капитаном.
- Вот болван! - всплеснул Юрка черными ладонями.
- Я его прогнал…
- Как ему только это пришло в голову? - весело рассмеялась Мила и вдруг подняла лицо к небу. - Ребята, вы посмотрите, как потемнело.
Из-за линии горизонта на океан наползала величественная темно-фиолетовая туча. Солнце уже скрылось за ней, и потоки лучей тонкими шпагами вырывались из-за разорванных вихрящихся концов тучи.
Было очень тихо. Не шумел океан, и на его потемневшей глади не было заметно ни одной шероховатости. Только теперь я обратил внимание на то, что в лесу умолкли все птицы, которые совсем недавно наполняли воздух щебетаньем. Острые листья на пальмах висели не покачиваясь, словно мертвые. Все застыло в каком-то оцепенении. Стало трудно дышать. Воздух был тяжелым и душным.
- Кошачий Зуб сказал, что сейчас будет шторм, - проговорил я, роясь в кармане. - Кажется, он прав. Я читал, что все затихает перед штормом. Но нам этот шторм не страшен…
Последние слова я сказал уже не очень уверенно, потому что не обнаружил в кармане своего волшебного платка.
- Что ты ищешь? - спросила Мила.
- Платок… Где мой платок?
- Синий платок? Ты, кажется, положил его сюда… на ствол пальмы.
- Где? Где он?
Платка нигде не было.
Кривая молния разрезала тучу и словно провалилась в океан. Слабо затрепетали над нашими головами листья деревьев, и в ту же минуту мы увидели, как с океана к берегу идет, растянувшись на несколько километров, высокий черный вал. Только на самой его вершине пенилась вода.
Следом за этим валом шел второй, еще более высокий и грозный. А дальше уже ничего не было видно, потому что фиолетовая туча опустилась к самому океану и скрыла бушующие волны.
На нас пахнуло холодом, зашелестели, зашептали густые листья в кронах деревьев. Со страшной силой рявкнул гром, и почти в ту же секунду с пушечным грохотом разбился о берег первый вал. Стволы деревьев закачались и затрещали, и мою рубашку вздуло ветром.
- Ищите, ищите! - кричал я. - Ищите, иначе мы погибли!
Второй вал разбился с еще большим шумом. Каскады брызг взлетели над скалой и градом забарабанили по нашей площадке.
Мы бросились в ущелье. Но и туда ворвалась разъяренная пена третьего вала. Милу подхватила волна и понесла из ущелья. Уцепившийся за камень Юрка с трудом удержал ее. Но в это время на нас обрушилась новая волна и понесла всех в глубину ущелья. Вероятно, она и спасла нас. Задыхаясь и глотая соленую воду, я выбрался на какой-то скользкий выступ.
Стало темно, как ночью. Но молнии вспыхивали одна за другой, и в их синеватом свете я видел, как копошатся на другой стороне ущелья Мила и Юра. Все грохотало и выло вокруг. Казалось, мир рушится.
Потом тяжелым водопадом ударил тропический ливень, сверху посыпались камни, и один из них больно стукнул меня по голове. Я потерял сознание.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой мы пытаемся найти выход из трудного положения
Удивительно, что я совершенно ясно слышал, как по комнате ходит мама. Я лежал в постели и, не открывая глаз, спросил:
- Это ты, мамочка?
- Я… - послышался ее голос.
- Ты уже пришла с работы?
- Да…
- Я подмел комнату и вымыл посуду.
- Молодец, сынок! - сказала мама, как мне показалось, сдерживая смех.
- Сейчас я встану и уберу кровать.
- Очень хорошо.
Я приподнялся и протер глаза.
- Такая кровать жесткая… Все тело болит… Понимаешь, мамочка, мне приснился кошмарный сон…
- Какой?
- Будто я, Мила и Юрка… - Я отнял от лица руки, которыми тер глаза, и отшатнулся.
Надо мной склонялись улыбающаяся Мила и чернолицый Юрка. Оказывается, это Мила разыгрывала меня, подражая голосу мамы.
- Значит, сон продолжается? - со страхом спросил я.
- Продолжается! - вздохнула Мила.
- Юрка, ущипни меня.
- С удовольствием! - обрадовался Юрка и ущипнул меня так крепко, что я привскочил.
- Ну-ну, ты не очень, пожалуйста…
В ущелье было светло и сухо, над самой головой сверкало солнце, и где-то неподалеку посвистывали птицы. Было слышно, как внизу вздыхает океан.
- Вот это был шторм! - восторженно проговорил Юрка. - Меня так трахнуло камнем по коленке, что я до сих пор не могу ступить на ногу.
- А у меня все руки в синяках, - пожаловалась Мила.
- У меня у самого болит голова, - сказал я. Ребята, что же мы будем теперь делать?
- Как что? - удивилась Мила. - Отправляться домой.
- Это невозможно…
- Ой, почему? - испуганно вскрикнула она.
- Я ведь говорил вам, что у меня пропал платок…
- Не морочь нам голову! - сверкнул глазами Юрка. - При чем тут платок?
- Это волшебный платок…
- Никогда не думал, что платки бывают волшебные. Чепуха какая-то.
- Чепуха? А как мы попали на этот остров, ты об этом знаешь?
- Ничего я не знаю.
- Так вот знай - с помощью волшебного платка!
Лица моих приятелей стали очень серьезными.
Я видел, как у Милы задергался подбородок.
- А если… платка нет?
- Значит… - сказал я, чувствуя, что у меня самого начинает дергаться подбородок. - Значит, мы навсегда останемся на этом острове…
Мила и Юрка молчали. Потом я услышал, как Мила всхлипывает.
- Мне надоел этот противный остров! Я хочу домой! Зачем ты нас притащил сюда?
Должен, к своему стыду, сознаться, что тут и я заплакал.
- Перестаньте завывать! - вдруг сердито закричал нам Юрка.
- Я хочу домой! - растирал я кулаком слезы.
- Все хотят домой!
- Я хочу к… к маме… - всхлипывала Мила.
- Все хотят к маме. Борька! Мила! Нам надо что-то придумать.
- Что можно придумать? - безнадежно сказал я.
- Не знаю… Но что-то надо.
- Что? Что?
- Сколько мы пробудем здесь, неизвестно, так?
- Ну, так…
- Нам нужно где-нибудь жить? Ведь правда?
- Правда…
- Нам нужно есть?
- Нужно… - согласился я. - Мне хочется есть.
Осененная какой-то мыслью, Мила перестала плакать и выпрямилась. Слезинки еще сверкали на ее ресницах.
- Давайте строить дом, ребята!
Посовещавшись, мы решили построить дом гденибудь в лесу, чтобы его не нашли пираты. И, не раздумывая больше ни минуты, отправились в чащу.
Когда мы спускались со скалы, ветер донес до нас смех и хриплые голоса пиратов. Они распевали свою песню.
А чтоб денежки добыть,
Нужно лишь пиратом быть,
Обмануть, украсть, убить,
Ой-ха-ха!..
- Наверное, опять пьют ром, - покачала головой Мила.
Я с тревогой прислушивался к их песне.
- Боюсь, что они все равно убьют нас… Они такие сильные…
- Не убьют! - ободряюще сказал Юрка. - В общем-то они бездельники и пьяницы! Не трусь, Борька!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
в которой я начинаю понимать смысл одной пионерской песни
После шторма в лесу парило. Мы с трудом пробирались сквозь заросли, наполненные криками птиц и шелестом бесчисленного количества крыльев. То и дело ноги попадали в невидимые в траве лужи, оставшиеся после тропического ливня. А с деревьев на нас сыпался град капель. Очень скоро мы промокли до нитки.
Лес становился все гуще. Деревья с огромными черными стволами сплетали над нашими головами ветки, закрывая солнце. Повсюду, словно уснувшие змеи, свисали лианы. Изредка солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев длинными тонкими пальцами, и тогда схваченные этими пальцами капли дождя сверкали, как хрустальные стеклышки.
Мы устали, хотелось есть и пить.
- Я больше не могу, ребята, - сказала наконец побледневшая и осунувшаяся Мила.
- Да, давайте отдохнем, - предложил я.
Но Юрка, шедший впереди нас, не оборачиваясь, крикнул:
- Только, пожалуйста, не вешайте носы!
В эту минуту из-под его ног выпорхнула большая птица, похожая на утку. В гнезде мы обнаружили несколько крупных яиц и тут же разбили и выпили их. Теперь мы почувствовали себя куда лучше и даже развеселились.
Внезапно впереди блеснул яркий свет, и мы вышли на большую поляну. Я широко открыл глаза: посреди поляны мирно пощипывали траву два светло-серых теленка! Они подняли головы на тонких красивых шеях и уставились на нас немигающими темными глазами.
- Лани! - вскрикнул Юрка. - Ребята, они совсем не боятся нас!
- Ну, ясно! - подтвердил я. - Остров необитаемый, и они никогда не видели людей.
Однако когда мы приблизились к ним и Мила уже протянула руку, чтобы погладить их, они стремительно сорвались с места и исчезли в чаще.
- Ничего, все равно поймаем, - пробормотал Юрка, почесывая затылок, - Их мясо, наверно, очень вкусное.
- Ты с ума сошел! - возмутилась Мила. - Я ни за что не буду их есть! Вы видели, какие у них красивые задумчивые глаза?
- Вегетарианка! - заворчал Юрка. - Интересно, чем же ты будешь питаться? Может быть, травой?
- Юрик, мне жалко их…
На черном лице Юрки засветилась хитроватая улыбка.
- А тех яиц, которые ты сейчас ела, тебе не жалко? Ведь из них могли бы вылупиться птицы с задумчивыми глазами!
- Ох, какие вы все, мальчишки, жестокие! - вздохнула Мила.
В конце поляны мы обнаружили одинокую скалу высотой примерно с трехэтажный дом. Вернее, это был огромный камень, попавший сюда, должно быть, еще в доисторические времена, во время какого-нибудь землетрясения. У подножия камня журчал родник с чистой водой. Яркие цветы, растущие вокруг родника, отражались в воде.
Мы не сразу увидели эту скалу, потому что сама природа тщательно замаскировала ее в зелени деревьев. Вся скала была густо увита ползучими растениями.
- Тра-ля-ля! - запел Юрка. - Ребята, в таких случаях Архимед говорил: "Эврика!" Здесь будет наш дом.
- Где?
- В пещере!
- Где ты видишь пещеру?
- Протри глаза!
Наконец я разглядел овальный вход в пещеру на высоте восьми-десяти метров.
- Туда трудно добраться…
- Вот и хорошо, что трудно. Мы сможем там спокойно спать, без боязни, что нас захватят пираты.
Пока Мила собирала на поляне цветы (девчонки всегда приходят в восторг от цветов), мы с Юркой, цепляясь за лианы, с невероятным трудом добрались до пещеры и сели у входа, свесив ноги и тяжело дыша.
- Придется складывать из камней лестницу, - сказал я.
Юрка метнул на меня презрительный взгляд и прикоснулся пальцами к моему лбу.
- Я так и думал: у тебя жар! Ты хочешь, чтобы по этой лестнице вместе с нами в пещеру поднимались и пираты?
- Юрка, но как же мы будем подниматься сами?
А Мила вообще сюда не сможет влезть.
- Мы сделаем лестницу из лиан, - сказал Юрка, смотря на меня покровительственным взглядом. - Надо думать, старина! На ночь мы эту лестницу будем поднимать, а утром спускать.
- Юрка, ты гений!
- Я в этом никогда не сомневался, - усмехнулся он.
Мы обследовали пещеру. Она оказалась просторной, уютной и сухой. Наши голоса и шаги гулко отдавались под темным сводом.
Только к вечеру мы сплели лестницу и натаскали в пещеру травы и сухого мха. Постели получились превосходные. Я блаженно вытянулся на своем мягком ложе, чувствуя, как гудят от усталости все мускулы моего тела. В лесу стемнело, но вход в пещеру освещался розовыми отблесками костра, на котором Мила жарила пойманную Юркой птицу. Я слышал, как Мила напевала в тишине:
Работай, друг,
И станет, друг,
Легко на свете жить!
Враг в трудный час
Не сломит нас,
Коль будем мы дружить!
Запомни, друг,
Что пара рук
Немало дел свершит.
"Терпенье, труд
Все перетрут", - Народ наш говорит.
Пришла беда - Будь смел всегда,
Пусть взор горит, как луч,
Трудись бодрей,
Будь веселей, - Союз друзей могуч!
В нашем пионерском отряде мы частенько распевали эту песенку. Но никогда раньше ее слова не волновали меня так, как сейчас. Ведь действительно, если у тебя хорошие друзья и если ты любишь работать - ничто не страшно!
Юрка, наверно, подбросил в костер хворост, потому что я слышал, как затрещали ветки, и вход осветился еще ярче. А я лежал и думал: "Дорогие мои Юрка и Мила! Какие вы хорошие товарищи!
Что бы я без вас делал сейчас? Да, чудесно жить на свете, если у тебя настоящие друзья!"
Я так расчувствовался, что к моему горлу даже подступил комок. Но в это время Юрка крикнул:
- Волшебник, иди есть!
Я спустился по лестнице и уселся у костра. Какой вкусной оказалась жареная птица! Мы вгрызались зубами в горячее ароматное мясо, и жир золотыми каплями стекал по нашим подбородкам и пальцам.
- Тебе не жалко ее? - съязвил Юрка, кося глаза на Милу.
Она не ответила.
- Не найдут ли нас пираты? - сказал я, с тревогой поглядывая в темную чащу.
- Могут найти за милую душу. - Юрка отбросил в темноту кость и старательно вытер травой руки и подбородок. - Нам нужно произвести разведку и узнать, что они замышляют. Всегда полезно знать, что делается в стане врагов.
Он рассуждал прямо как опытный полководец, и я посмотрел на него с уважением.
- А как мы найдем дорогу обратно? - забеспокоилась Мила. - В этом лесу очень легко заблудиться. Юрка указал пальцем на родник.
- Эта водичка поможет нам найти путь к нашей пещере.
- Каким образом? - удивился я. - Юрка, ты иногда говоришь умные вещи, но сейчас ты что-то загибаешь.
Юрка поднялся во весь рост и взмахнул рукой. Черное его лицо со сверкающими глазами, в которых отражались отблески догорающего костра, сейчас было удивительно красивым.
- Я загибаю? Вы видите, что из этого родника вытекает ручей? Как вы думаете, куда он течет?
- Не знаю.
- Туда же, куда текут все реки мира! Ты очень плохо учил географию в школе. Я уверен, что этот ручей впадает в океан. По берегу ручья мы всегда сможем идти туда и обратно!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,
в которой я узнаю, кем похищен волшебный платок
Утром я отправился по берегу ручья к океану. На нашем совете было решено, что я произведу разведку, а Мила и Юра тем временем соберут побольше кокосовых орехов. Мы вспомнили, что молоко кокосовых орехов очень питательно, а нападало их с пальм после шторма очень много. Крупные, твердые и тяжелые, покрытые жестковатой щетиной, они валялись всюду. Я то и дело натыкался на них, когда шел берегом ручья.
Юрка оказался прав: ручей действительно впадал в океан. И путь по ручью оказался куда удобней и короче, чем через лесные заросли. Вскоре я вышел к океану на песок, размытый ручьем. Здесь ручей был уже темным от ила и неспокойным, потому что смешивался с набегающими с океана волнами.
Запомнив получше место, я двинулся к видневшимся неподалеку прибрежным скалам.
Шторм начисто разметал пиратский корабль. Морские разбойники соорудили из разбитых досок подобие какого-то жилища. Черный флаг с черепом и скрещенными костями развевался над их станом.
Я подобрался как можно ближе к этому страшному логову и залег в камнях.
Рыжий Пес, Одноглазый и Кривая Нога ничком спали на песке. Пират с расплющенным ухом сидел на бочке и курил трубку.
Меня удивило, что они устроили свой лагерь так близко к океану. Но когда Рваное Ухо вынул из бочки затычку и наполнил свою фляжку, я понял, что их удержало здесь. Бочка с ромом! Она была слишком большой и тяжелой для того, чтобы переправить ее в глубь острова. Эта бочка притягивала их к себе, как магнит.
Я долго лежал неподвижно в канаве. Мягкий ветерок шевелил по временам мои волосы. Остро пахло водорослями. Океан мерно вздыхал в двухстах метрах от меня.