– Что ты их к алкашам приравнял, нужна была им твоя бутылка, вылазь из воды, – предложил я Даниле.
Тот и ухом не повел.
– Сейчас подплывут, я слышу их переговоры – проинформировал он меня, – только ты, Макс, в воду не лезь, они тебя как бандита боятся.
– Ты серьезно?
– Конечно. Кто первый полез драться? Ты!
– А кто орал, бей?
Данила шикнул на меня:
– Тише, дай послушать!
Мне не понравилось самомнение моего приятеля, неужели он думает, что я поверю его рассказу о том, что он понимает дельфиний язык? Вот, болтун, и собачий понимает, и кошачий, и козлячий, простите, козлиный. Да, если бы не липкий страх, который я кожей чувствовал, может быть, я тоже полез бы в воду испытать судьбу.
А дельфины в подтверждение правоты моего приятеля вынырнули рядом с ним. Мать-дельфиниха открыв, наподобие молодого вороненка клюв, скрипнула старой ржавой калиткой с давно несмазанными петлями. Я даже вздрогнул. Рядом с нею толкался нетерпеливый Жмых. Данила приступил к процедуре кормления. У него видно давно весь процесс был отработан на козе и собаке. Молоко, толстой струей хлынуло в рот мамаше. Рядом возмущенно засвистел Жмых. Данила хорошо знал меру, у него не забалуешь. Струи были энергичные, но короткие. Следующая, досталась Жмыху. Он от радости снова сомкнул челюсти и нырнул под воду. Данила и себя не забыл. Не менее энергичное нажатие последовало, когда горлышко бутылки оказалось у него самого во рту. Бутылка опустела наполовину.
Во тренер, в первую очередь не забывает себя, нет чтобы и меня угостить. Дельфины снова вынырнули на поверхность рядом с Данилой. Только на этот раз мать-дельфиниха держалась подальше от Данилы, молоко видно ей не понравилось. Рядом с моим приятелем разинув рот, вертелся только Жмых. Но молока он больше не дождался.
Мой приятель, стал как свинью, почесывать дельфиненка. Дельфиненок повернулся к Даниле брюхом и блаженно прикрыл глаза. Вся его поза говорила, «чеши». Данила водил ладонью по телу разомлевшего млекопитающего, а тот от удовольствия посвистывал и хрюкал. Пораженный талантами моего приятеля, я не верил своим глазам. Данила за несколько минут приручил красавцев Черного моря. Я тоже набрался храбрости и решил нырнуть в воду. Но, как только моя нога оказалась в морской воде, мать-дельфиниха тревожно свистнула и они снова скрылись в глубине.
– Я же сказал, чтобы ты сидел на камне, – стал выговаривать мне Данила. – Они тебя не воспринимают. Ты для них воплощение земного зла.
– А ты?
– А я? – Данила растянул рот до ушей, – а я – высшее существо, почти бог. Да не просто божество, а с волшебным сладким сосудом. Чуешь разницу? Один для них, – мой приятель показал на себя, – благодетель, поет как Орфей, угощает нектаром, нежно гладит рукой, а другой – варвар, бьет их кулаком. Так что вылезь и жди, я скоро управлюсь, они больше десяти минут под водой сидеть не могут.
Роль второго плана меня вполне устраивала. По крайней мере, не сможет Данила обвинить меня в трусости, видел он, как я спускался с камня в воду. Да здесь наверху и уютней, чувствуешь под собой твердую основу. Я снова выбрался на лысую макушку торчащей из моря скалы. Только все равно не смог он убедить меня в своих сверхъестественных тренерских способностях. Большое дело, почесал брюхо, и поросенку почешут, ему приятно. Вот если бы Данила мог им приказывать, а они выполняли его команды, тогда совсем другое дело. Может быть, подкинуть ему эту идею?
– Ты попроси дельфинов, – язвительно заметил я, – если понимаешь их язык, чтобы они наши маски со дна моря достали.
– Да?
– Ага!
Данила стал выкручиваться:
– А может быть, мы новые купим, или деньгами отдадим?
Вот и встало все на свои места. Никаких сверхъестественных способностей у моего приятеля нет, он показывает обычные трюки, с чего начинают все дрессировщики, дал лакомство, почесал брюхо, считай, погонял водяных блох, а ты ему воскуряй фимиам. Шиш тебе, дорогой. Дельфины, видимо, и без нас приплывали сюда, к безлюдному берегу.
Данила передал мне ополовиненную бутылку.
– Подержи, пожалуйста, попробую, раз ты просишь. Пусть тетя Даша достанет.
– Кто, кто? – я в оцепенении смотрел на своего приятеля. С каждой минутой он удивлял меня все больше и больше. У него оказывается дальняя родня нашлась. Данила знакомил меня с нею.
– Кто! Тетя Даша – мама Жмыха, дельфиниха, ты, что не понимаешь?
Легкие на помине, на поверхности воды со свистом снова показались дельфины. На этот раз они держались метрах в десяти от камня. Данила поплыл к ним. Все втроем они затеяли ужасную возню. Жмых буквально прижимался к моему приятелю, а тетя Даша стремительно выписывала круги вокруг них. Но вот Данила нырнул и стал внимательно осматривать дно. Вода была прозрачная, и все его действия отлично просматривались с вершины камня. Рядом с ним рыскали по дну тетя Даша и Жмых. Видно было, что они не могли понять, что ищет мой дружок. Когда Данила всплыл, я ему посоветовал:
– Ты им на пальцах покажи, может, догадаются?
Но наши новые друзья оказались сообразительней, чем можно было подумать. Выпрыгнув из воды, тетя Даша что-то свистнула Жмыху и они скрылись под водой. Данила подплыл ко мне.
– Дай бутылку, если сейчас маски принесут, надо будет их поощрить.
– А если не принесут?
– Жмыху дам, а тете Даше нет.
– Почему?
– А то на голову сядет.
– Да она и так сгущенку, по-моему, выплюнула, вон смотри белое пятно на воде.
– Тогда тем более не получит больше, нечего добро переводить, – убежденно заявил мой скаредный дружок.
Прошло немногим более минуты. Вдалеке, там, где мы вчера были, они выпрыгнули из воды и понеслись в нашу сторону, рассекая волны. Неужели принесут? Впереди, нарушая субординацию, мчался Жмых. Он первым подлетел к Даниле и выставил из воды открытый рот, прося сгущенки. Следом подплыла тетя Даша. Во рту, она держала совершенно новую кроссовку. Данила взял подарок и показал, что хочет угостить тетю Дашу. Но дельфиниха, сомкнув пасть, отплыла подальше. Жмых, на которого Данила не обращал внимания, зашелся от возмущения. Он заверещал, зацокал, засвистел и скрылся в воде. А Данила, приблизившись к тете Даше, почесал у нее бок и подтолкнул ее в открытое море.
– Тащи все подряд, – последовала его команда. Так он и не перешел с собеседниками на «вы».
Когда дельфиниха уплыла, мой приятель приложился к бутылке.
– Э-э, ты что делаешь? – крикнул я ему.
Данила, наконец, оторвался от бутылки и с сожалением сказал:
– Сгущенки мало взяли. Буду только Жмыха кормить.
Мне тоже стало жалко дельфиненка. Я упрекнул Данилу:
– Что ты маленьких обижаешь?
– Ладно, не буду больше! – пообещал он.
Вдалеке послышался радостный визг. На всех парах к нам летел Жмых. В пасти у него торчала старая резиновая калоша. Он ее, можно сказать, бросил Даниле в лицо и нетерпеливо открыл рот.
– Данила, дай ему молока, пусть успокоится.
Но мой приятель испытывал терпение своего нового друга. Он отводил подальше бутылку со сгущенным молоком, от выпрыгивающего рядом с ним малыша.
– Рано еще.
– Чего рано? – не понял я, – он же тебе принес предмет. Ну и что, что калоша, в следующий раз принесет, что-нибудь получше.
– Рано сгущенку давать, у нас одна порция только и осталась. Пусть подождет.
– Чего ждать? Отдай ты ему последнюю порцию!
Данила снисходительно посмотрел на меня, как на политически недоразвитого.
– Пусть мать-дельфиниха, тетя Даша увидит, что мы сгущенку не зажали, а последнее с себя, как олигархи народу, отдаем.
В это время, рядом с Данилой раздался всплеск, и красавица афалина заняла место рядом с сыном. Данила поднял бутылку кверху. Жмых нетерпеливо бил хвостом, попискивая и подставляя открытый рот. Последняя порция сгущенного молока исчезла у него в пасти. Сцедив последние капли, Данила бросил мне бутылку.
– А сейчас, я попробую на тете Даше покататься.
Я думал, что у него ничего не получится, но дельфиниха разрешила ему взгромоздиться на спину и, набирая скорость, понеслась в сторону открытого моря. Данила успел помахать мне рукой.
– Макс, не волнуйся, – донесся его ликующий крик.
Рядом с матерью из воды выпрыгивал сладкоежка Жмых. Сначала они удалялись на запад, а потом повернули направо, в сторону нашего пляжа. Удивительное было зрелище, среди морских волн, человек на дельфине катается. Я видел, как мой приятель с победным кличем пронесся мимо вскочивших в изумлении отдыхающих, а затем тетя Даша сделала крутой разворот. Данила как на ракете летел вдоль берега и через десять минут с триумфом соскользнул в воду рядом с Лысой головой. В моих глазах он вырос до полубога. Дельфины еще немного покрутились около камня, выпрыгивая из воды, но, видя, что лакомство закончилось, и никто их баловать дальше не собирается, издали могучую дробь из щелчков направленную на Данилу. Особенно старалась тетя Даша. Если у Жмыха это было веселое щебетанье, то у нее получались какое-то угрожающее щелканье. Я даже передернул плечами. Бесстрашный все-таки мой друг.
– Ведро молока на завтра запросили, чуешь? – перевел он мне дельфиньи голоса. – Тетя Даша хочет, чтобы я у них спонсором был.
Высунувшийся из воды Жмых непрерывно свистел. Возмущенным рылом, он показывал Даниле в сторону меня, стоящим с пустой бутылкой.
– Понял, понял, – успокаивал его мой приятель, – достанешь завтра обе маски, будет тебе сгущенка, а не достанешь, сам съем. Ты-то понял меня?
Жмых согласно кивал головой. Данила поторопился перевести мне свист и щебетанье дельфиненка.
– Все понимает, как собака, только словами выразить не может, видишь, как кивает головой?
Выставив пол тела из воды, Жмых старался поддержать его в вертикальном положении, а для этого усиленно работал хвостом. Вот эти естественные колебания хвостового плавника передающиеся телу и старался выдать Данила за согласие дельфина. Других совсем за дураков считает. Дураков даже среди дельфинов не оказалось. Они подождали еще немного, но так как манна небесная у Данилы иссякла, направили свои прыжки в открытое море.
– Сегодня больше не приплывут, – убежденно сказал мой друг.
– Почему ты так уверен?
– Я их знаю как облупленных. Дома, как только пес увидит, что бутылка опустела, ты его ни за какую силу не заставишь больше встать на задние лапы. Все втроем: и коза и кот, и Бобик разбегаются по сторонам, как будто меня и не знают. А дельфины умнее их раза в три.
– Ты думаешь и дельфины такие?
– А то какие же. Будет завтра день, будет пища, завтра и приплывут.
Но предсказанию моего дружка не удалось сбыться. Дельфины вернулись. Вот как это случилось.
Глава VI. Неурочный шквал
Пока мы с Данилой беспечно болтали, загорая на Лысой голове камня, с юго-запада неожиданно надвинулся шквал. Ничего страшного и необычного в нем не было бы, если бы мы находились на пляже. Ну, собрали бы одежду, которой у нас не было, ну, переждали бы на берегу полчаса, пока уляжется ветер. Походили бы, посмотрели на крутые волны. Но здесь… Мы подняли головы только тогда, когда крутая волна нас чуть не смыла с Лысой головы. Она покатилась дальше и, прошуршав по гальке, с неимоверным шумом разбилась о прибрежные скалы. Потрясенные мы вскочили на ноги. Мы с Данилой никогда не видели бурю, и не представляли, что это такое, метель или буран – другое дело. На западе, курилась черная тучка, которая заслонила треть горизонта и удивительно быстро приближалась к нам. За первым резким порывом ветра, последовал второй, но волна на этот раз оказалась поменьше и не достала до наших ног, только обдала брызгами. Не могло быть и речи, чтобы проскользнуть обратно по тропинке вьющейся у берега. Во первых, ее уже не было видно, смыло ее первой же высокой волной, во вторых нас просто разбило бы об отвесные скалы. Волны ударялись о камни, поднимая брызги на неимоверную высоту. Нам оставалось два варианта, или попробовать пересидеть ветер на нашей Лысой каменной голове, торчащей из воды на три метра, или выплыв в открытое море преодолеть по нему разделяющие нас от пляжа два километра. Мне показалось, что ветер ненадолго. И Данила так подумал:
– Тучка пройдет, и все успокоится, – тревожно сказал он мне, разглядывая почерневшую часть неба, – как ты думаешь, это не ураган?
Я тоже испуганно смотрел на клубящееся черное небо, накатывающее на нас, хотя рядом, со стороны пляжа оно голубело.
– Не знаю! Что будем делать?
– Не доплывем, – Данила вслух озвучил, ту же мысль, что пришла и мне в голову, когда я прикидывал расстояние до пляжа.
– Пожалуй, ты прав.
Я с ним согласился. На камне, чувствуя под собой твердую опору, мне показалось надежнее. Креститься в этом случае, когда кажется, говорят, надо. Набежавшая волна плеснула так высоко, что у нас наверху остался небольшой пятачок, небольшая сухая проплешина. В следующий раз нас запросто могло смыть в воду. Мы запаниковали. Перспектива, быть разбитыми о скалы, заставляла искать выход.
– Что будем делать? – на этот раз задал вопрос Данила. Испуг, внезапной бледностью проступил на его загоревшем лице.
– Молиться только осталось, – сказал я, имея в виду, безысходность ситуации. А мой приятель принял мое заявление всерьез. Он стал на колени и вознес руки к небу. На христианина в такой позе он не был похож.
Не успел он сказать:
– О, господи…, – как из пенной пучины рядом с камнем вынырнула тетя Даша. Раздались непрерывные потрескивания. Рядом с нею всплыл Жмых. Высунувшись из воды, она давала Даниле понять, что приплыла за ним.
– Прыгай в воду, – приказал мне Данила.
– Боюсь!
– Прыгай, это наш единственный шанс! – заорал мой дружок и, не считая нужным дальше меня уговаривать, просто спихнул меня в воду.
Теперь, вдвоем мы барахтались рядом с тетей Дашей.
– Садись!
Дельфиниха сама подплыла под нас, подставляя мощную спину. Вдвоем, мы взгромоздились на нее. Вот это был заплыв. Мы неслись по крутым волнам, с которых ветер срывал крупные брызги. Тетя Даши забрала подальше от берега. А в нашу сторону спешила моторная лодка. У руля сидел отец Гарика, директор отеля. Мы пронеслись мимо него, оглашая воздух радостными криками. Он только погрозил нам кулаком и стал разворачивать лодку. Через несколько минут, тетя Даша высадила нас у кромки пляжа. Волны здесь были меньше и спокойнее. Когда мы вылезли из воды, к нам подошел сосед по номеру, долговязый мужчина, с выбритой как бильярдный шар головой.
– Вы что не видели, что туча приближается?
– Проморгали.
– А чего туда вообще лазили, там же запретная зона, вон и объявление висит.
– Мы не знали.
– Тогда улепетывайте отсюда, а то ваш спасатель разъяренный бегал тут по пляжу, – и он указал на приближающуюся лодку с хозяином отеля.
– А он что еще и спасателем работает? – удивился я.
– Кто его знает!
– Мы его не боимся, – сказал я, решив получить взбучку лучше от директора отеля, чем от Анны Николаевны.
Лысый, как мы его окрестили, долго смотрел вслед уплывшим дельфинам, затем спросил:
– Вы как их приручили?
– А вам зачем?
– Вот бы чучело сделать.
– Сам ты чучело, – скрипнул зубами Данила и отвернулся от соседа.
А в это время лодка с директором отеля зашуршала о гальку. Мы помогли ему вытащить ее подальше на берег. Он стал нас ругать.
– Вы разве не видели, что шквал приближается?
– Откуда мы знаем, что такое шквал?
– Ну, ничего теперь будете знать. Родители разок хорошо выпорют, на всю жизнь запомните. Скажите спасибо, что я вовремя увидел, а то так бы вас о скалы побило.
– А что надо делать в такой ситуации?
– Не ходить куда не разрешено.
– А если уже пошел? – настаивал я.
– Улепетывать вовсю надо.
– А если опоздал?
– Тогда взбирайся на скалы.
– А если и тут опоздал.
– Тогда плыви морем до пляжа.
– А если…?
– Никаких если, марш домой.
А тучка так внезапно появившаяся, несколько раз дыхнула порывом ветра, зацепилась за скалы, на мгновение накрыла их тенью и, рассеиваясь, расползлась по растущему выше лесу. Удивительно. На море непогоды как не бывало. Снова ласково светило солнце, и лишь волны с чуть большей амплитудой накатывали на берег. Счастливые до невозможности, что отделались легким испугом, мы направились домой.