ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. ЧУДЕСА МЕХАНИЗАЦИИ
На следующее утро Синеглазка пришла в больницу и рассказала Медунице, что выписанные малыши не дерутся на улицах, а, наоборот, ведут себя примерно и даже помогают малышкам убирать яблоки. Медуница сказала:
– Это хорошо, что вы нашли малышам подходящее занятие. Я попрошу вас включить в работу Небоську и Растеряйку, которые выписываются сегодня.
– Нельзя ли выписать ещё кого-нибудь, – попросила Синеглазка. – Жалко держать малышей взаперти, когда для них есть такая интересная работа.
– Я ведь вчера выписала вне очереди Авоську и Торопыжку, – ответила Медуница. – Разве вам мало?
– Мало.
– Ну что ж, можно выписать Молчуна. Он очень смирный и не надоедал мне никакими просьбами.
– А ещё кого?
Медуница надела очки и заглянула в список.
– Можно выписать Пончика и Сиропчика. Они тоже смирные. Хотя, признаться по правде. Пончика не следовало бы выписывать за то, что он ест много сладкого. Мне ещё не удалось отучить его от этой дурной привычки. И главное, если бы он только ел! Но он набивает себе все карманы сладостями и даже под подушку прячет. Ну ничего, может быть, на свежем воздухе его аппетит поуменьшится. А Сиропчика тоже следовало бы подержать здесь в наказание за то, что пьёт слишком много газированной воды с сиропом. Однако придётся их выписать – за то, что они были со мной вежливы.
Медуница снова стала просматривать список.
– Пульку ещё рано выписывать, – сказала она, – у него ещё не зажила нога. Пулька у нас настоящий больной.
– А Ворчуна? – спросила Синеглазка.
– Нет, нет, – воскликнула Медуница. – Этот Ворчун такой неприятный субъект! Он вечно ворчит, вечно чем-нибудь недоволен. Он, знаете ли, всем на нервы действует. Пусть сидит здесь – за то, что такой несообразный, хотя, признаться по совести, я бы с удовольствием избавилась от него и от этого несносного Пилюлькина, который неизвестно с какой стати считает себя врачом и постоянно пытается доказать мне, что у меня неправильные методы лечения. Это у меня-то! Вы подумайте!
– Так выпишите их обоих, чтоб не надоедали вам, – предложила Синеглазка.
– Ах, что вы! Ни за что на свете! Вы знаете, дорогая, что сказал мне недавно этот гадкий Пилюлькин? Он сказал, что я больных не вылечиваю, а, наоборот, здоровых могу сделать больными. Какое невежество! Нет, я его продержу здесь точно до положенного срока. Раньше он отсюда не выйдет. И Ворчун тоже.
Таким образом, Синеглазка добилась, чтобы, кроме Небоськи и Растеряйки, из больницы выписали Молчуна, Пончика и Сиропчика. В больнице остались Пулька, Ворчун и Пилюлькин. Пулька молча терпел такую несправедливость, так как нога у него всё ещё болела, но Ворчун и Пилюлькин готовы были рвать на себе волосы от досады и сказали, что если к вечеру их не выпишут, то они устроят побег.
Винтик, Шпунтик и Бублик проснулись ни свет ни заря и снова принялись за починку автомобиля. Солнце было уже высоко, когда машина наконец зафыркала и мотор начал работать. Трое друзей решили устроить пробную поездку. Поколесив вокруг дома и подняв тучу пыли, они выехали за ворота и помчались по улице. Скоро они увидели малышек, которые занимались уборкой фруктов. На яблоне сидели Торопыжка, Растеряйка и Авоська с Небоськой. Рядом на груше трудились Гусля, Молчун и Стрекоза. Малышки старательно катали во всех направлениях яблоки. Незнайка бегал среди работающих и с упоением командовал:
– Пять душ туда, пять душ сюда! Хватайте это яблоко, катите его! Осади назад, чтоб вы лопнули, – здесь сейчас упадёт груша! А вы там, сверху, предупреждайте! Ррразойдись, а то я за себя не отвечаю!
Всё это можно было делать без шума, но Незнайке казалось, что если он перестанет шуметь, то вся работа остановится.
Сиропчик и Пончик тоже трудились. Они катили грушу, но груша не хотела катиться туда, куда нужно, а катилась, куда вовсе не нужно. Каждый знает, что форма у груши совсем не такая, как у яблока, и если её толкать, то она будет кататься на одном месте, по кругу. К тому же груша была очень мягкая. При падении с дерева она примялась, а Сиропчик и Пончик, катая, совсем истолкли ей бока. В результате они с ног до головы измазались сладким соком и всё время облизывали руки.
– А вы что там с грушей вертитесь на одном месте? Всю грушу измяли! – кричал на них Незнайка. – Или вы, может быть, решили из неё сироп добывать? Я вам покажу С1фоп!
Остановив автомобиль, Винтик и Шпунтик смотрели на эту картину.
– Эй, Незнайка! – закричал Винтик. – А почему у вас механизации нет?
– Да ну вас! – отмахнулся Незнайка. – Тут от яблок некуда деваться, а им ещё механизацию подавай!.. Где я вам возьму механизацию?
– А вот одна машина уже есть, – ответил Бублик.
– Разве машина – механизация?
– Конечно, механизация. Будем яблоки и груши на машине возить.
– Есть! – воскликнул Незнайка. – Придумал! Ну-ка, подъезжайте под дерево – мы сейчас сбросим яблоко прямо в машину.
– Постой, так нельзя, – сказал Винтик. – Если яблоки сбрасывать в машину прямо с дерева, то и яблоки перебьёшь и машину сломаешь.
– Что же, по-твоему, на руках яблоки с дерева таскать?
– Зачем на руках? На верёвке будем спускать.
– Есть!.. – закричал Незнайка. – Ну-ка, малышки, тащите сюда верёвку!
Малышки быстро принесли верёвку. Незнайка взял её и принялся вертеть в руках. Он не знал, как обращаться с верёвкой, и с недоумением смотрел на неё. Потом он сделал вид, будто до чего-то додумался, протянул верёвку Винтику и сказал:
– Ну-ка, действуй.
Винтик перекинул верёвку через ветку яблони и велел Торопыжке привязать верхний конец верёвки к черенку яблока. Другой конец велел держать нескольким малышкам.
– Теперь пили! – крикнул он Торопыжке.
Через несколько минут черенок был перепилен и яблоко повисло на верёвке. Винтик велел Бублику подогнать машину прямо под висящее яблоко. Малышки начали постепенно отпускать верёвку. Яблоко опустилось прямо в кузов машины. Верёвку отвязали, и машина повезла яблоко к дому.
– Сейчас мы пригоним вторую машину, – сказал Бублик. Они сели на машину и умчались к гаражу, где остался автомобиль Бублика. Через несколько минут они вернулись с двумя машинами. Одна машина стала возить яблоки, другая – груши.
– Видали чудеса механизации? – хвастливо говорил Незнайка. – Вам, малышкам, небось такое и во сне не снилось!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. ПОБЕГ
Механизация значительно облегчила труд, и работа пошла быстрее. Обе машины шмыгали туда и сюда, развозя по подвалам фрукты. Яблоки и груши возили по одной штучке, а сливы – сразу по пять. Благодаря механизации многие малышки освободились от работы, но вместо того, чтобы сидеть сложа руки, они устроили на улице две палатки. В одну палатку принесли газированной воды с сиропом, в другую наносили пирогов, всяких коржиков, кренделей и конфет. Теперь каждый из работавших мог закусить или попить водички в свободную минутку.
Пончик сейчас же принялся осаждать палатку с пирогами и конфетами, а Сиропчик напал на газированную воду с сиропом. Обоих невозможно было отогнать от палаток.
Вдруг произошло неожиданное происшествие. Вдали послышались чьи-то пронзительные крики, и все работавшие увидели бегущего в конце улицы доктора Пилюлькина. За ним гнался весь обслуживающий персонал больницы во главе с Медуницей. Пилюлькин был совсем почти голый, то есть на нём были только пенсне и короткие трусики. Подбежав к дереву, он быстро вскарабкался по стволу вверх.
– Вы зачем убежали, больной? – кричала Медуница, подбегая к дереву.
– Я уже не больной, – ответил Пилюлькин, стараясь забраться как можно выше.
– Как – не больной? Мы вас ещё не выписали! – говорила Медуница, задыхаясь от быстрого бега.
– А я сам выписался, – усмехнулся Пилюлькин и показал Медунице язык.
– Ах вы дерзкий! Все равно мы не отдадим вашу одежду.
– Не надо, – ответил Пилюлькин, посмеиваясь.
– Вы простудитесь и заболеете.
– Хоть заболею, а к вам не вернусь.
– Стыдно! – воскликнула Медуница. – Вы сами доктор, а не уважаете медицину.
Она повернулась и, гордо подняв голову, удалилась. За ней поплёлся весь обслуживающий персонал.
Пилюлькин увидел, что опасность больше не угрожает, и слез дерева.
Малышки окружили его толпой и с сочувствием спрашивали:
– Вам холодно? Вы простудитесь! Хотите, мы принесём вам одежду?
– Тащите, – согласился Пилюлькин.
Пушинка сбегала домой и принесла зелёненький сарафанчик в полосочку.
– Что это? – удивился Пилюлькин. – Я не хочу надевать сарафанчик! Все будут принимать меня за малышку.
– Ну и что ж тут такого? Разве плохо быть малышкой?
– Плохо.
– Почему? Значит, по-вашему, мы плохие?
– Нет, вы хорошие… – замялся Пилюлькин, – но малыши лучше.
– Чем же они лучше, скажите, пожалуйста?
– Конечно, лучше. У нас есть Гусля. Знаете, какой он музыкант? Вы не слышали, как он играет на флейте!
– Слышали. А у нас многие малышки играют на арфах.
– А у нас есть Тюбик. Вы бы посмотрели, какие он рисует портреты!
– Мы видели. Но у вас один Тюбик, а у нас каждая малышка может рисовать и даже вышивать разноцветными нитками. Вот вы бы смогли вышить такую красную белочку, как у меня на переднике? – спросила Белочка.
– Не мог бы, – признался Пилюлькин.
– Вот видите, а у нас все смогут – хотите белочку, хотите зайчика.
– Ну ладно! – махнул Пилюлькин рукой и принялся напяливать на себя сарафанчик.
Надев его, он стал поднимать руки и задирать ноги, оглядывая себя с разных сторон. Увидев Пилюлькина в таком необычном наряде, Незнайка фыркнул. За ним засмеялись остальные малыши.
– Как вам не стыдно! – возмутилась Кисонька. – Ничего смешного тут нет.
Но смех не умолкал. Оглядевшись по сторонам и увидев вокруг только смеющиеся физиономии, Пилюлькин принялся стаскивать с себя сарафан.
– Ну, зачем вы?.. – уговаривали его малышки.
– Не надо! – решительно заявил Пилюлькин. – Мне скоро принесут мою одежду.
– Медуница не отдаст. Она у нас строгая.
В ответ на это Пилюлькин только таинственно улыбнулся.
Когда Медуница и весь обслуживающий персонал вернулись в больницу, то сразу же обнаружили исчезновение Ворчуна. Они бросились в кладовую, и тут же была обнаружена пропажа двух комплектов одежды. В кладовой осталась только одежда Бульки.
Таким образом выяснился план побега, который был задуман Ворчуном и доктором Пилюлькиным. По этому плану доктор Пилюлькин должен был бежать в голом виде через окно. Злоумышленники рассчитывали, что весь персонал больницы бросится за ним в погоню, – тогда Ворчун свободно проникнет в кладовую и похитит одежду, как свою, так и Пилюлькина. План оправдался во всех деталях.
Медуница ещё долго разыскивала Ворчуна с похищенной им одеждой, и, пока шли поиски, Ворчун сидел, притаившись, в зарослях лопуха.
Хотя сидение в лопухах не такое уж весёлое дело, но Ворчун был вне себя от радости, что вырвался на свободу. Он с наслаждением глядел на прозрачное синее небо, на свежую зелёную травку. На лице его даже появилась улыбка. Он дал сам себе клятву никогда в жизни не ворчать больше и быть довольным всем на свете, если только не попадёт снова в больницу.
Наконец Ворчун увидел, что Медуница скрылась в больнице. Тогда он потихоньку вылез из своей засады, разыскал Пилюлькина и отдал ему одежду.
– Получай свою одежду, товарищ по несчастью, – сказал Ворчун, протягивая Пилюлькину узелок, который был у него в руках.
Пилюлькин бросился обнимать своего приятеля. Они оба очень сдружились, пока находились в больнице.
Пилюлькин быстро оделся.
Растеряйка, Авоська, Винтик и другие малыши окружили Ворчуна и стали поздравлять его с благополучным возвращением из больницы. Все были удивлены его весёлым видом.
– Первый раз вижу, чтобы Ворчун улыбался! – сказал Пончик.
Малышки тоже стояли вокруг и с любопытством разглядывали Ворчуна.
– Как ваше имя? – спросила Пушинка.
– Ворчун.
– Вы шутите!
– Да провались я! Почему вы так думаете?
– У вас такое доброе, приветливое лицо. Вам не подходит такое имя.
У Ворчуна рот разъехался чуть ли не до ушей.
– Это я не подхожу к своему имени, – сострил он.
– Хотите на дерево залезть? – предложила ему Кисонька.
– А можно?
– Отчего же нельзя? Мы принесём вам пилу, будете работать вместе со всеми.
– И мне тоже пилу, – попросил доктор Пилюлькин.
– Вы этого не заслужили, потому что презираете малышек, но мы вас прощаем, – сказала Кисонька.
Малышки принесли ещё две пилы, и Ворчун с доктором Пилюлькиным тоже включились в работу. Ворчун говорил, что лазить по деревьям гораздо приятнее, чем сидеть взаперти у Медуницы.
– И притом гораздо полезнее, – добавил доктор Пилюлькин.
Он считал, что вверху воздух гораздо чище и богаче кислородом, чем внизу. Поэтому Ворчун и Пилюлькин работали на самой верхушке дерева.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ТЮБИКА
На другой день работа по уборке яблок и груш продолжалась. На улицах города появилась третья машина – восьмиколесный паровой автомобиль Шурупчика.
Дело в том, что в городе Змеёвке было замечено исчезновение Бублика. Жители знали, что он повёз на своей машине Винтика и Шпунтика в Зелёный город. Но так как Бублик не вернулся из этой поездки, то все стали просить Шурупчика съездить и разузнать, не произошло ли какого-нибудь несчастного случая. Шурупчик приехал в Зелёный город, и, когда увидел, что Бублик работает со своей машиной на уборке фруктов, он не выдержал и тоже включился в работу.
Жители Змеёвки прождали его до вечера, но он не вернулся даже на следующий день. По городу стали распространяться самые невероятные слухи.
Одни говорили, что на дороге к Зелёному городу поселилась баба Яга – костяная нога, которая поедает всех, кого увидит. Другие говорили, что это не баба Яга, а Кощей Бессмертный. Третьи спорили и доказывали, что кощеев бессмертных не бывает, а это трехголовый дракон, и поселился он не на дороге, а в самом Зелёном городе. Каждый день этот дракон съедает по одной малышке, а когда в городе появляется малыш, то съедает малыша, потому что малыши лучше малышек.
После того как появилась басня про этого трехголового дракона, никто из змеевских жителей не отваживался отправиться в город к малышкам и разузнать, что там делается. Каждый считал, что гораздо благоразумнее сидеть дома. Однако в скором времени нашёлся смельчак, который сказал, что пойдёт и все выяснит. Это был небезызвестный Гвоздик, о котором уже говорилось в этой правдивой истории. Жители знали, что Гвоздик – бесшабашная голова и на самом деле может отправиться прямо в пасть к ненасытному дракону. Все стали уговаривать его, чтобы он не ходил, но Гвоздик и слушать не хотел. Он сказал, что очень виноват перед малышками и теперь его мучит совесть. Поэтому он хочет загладить свою вину – пойдёт к ним в город и плюнет этому дракону прямо на хвост, после чего дракон якобы подохнет и прекратит свои безобразия. Откуда взял Гвоздик, что драконы от этого подыхают, – неизвестно.
Гвоздик ушёл. Некоторые жители очень жалели его и заранее оплакивали. Другие говорили, что жалеть о нём особенно нечего, так как без него одним хулиганом станет меньше и в городе будет потише.
– Но мы ведь сами виноваты, что не перевоспитали его, – говорили первые.
– Перевоспитаешь такого! – отвечали вторые. – Его перевоспитает одна лишь могила.
Из этого разговора видно, что первые были те, которым Гвоздик ещё не успел насолить как следует; вторые же были из тех, которым он насолил изрядно.
Гвоздик, как и следовало ожидать, не вернулся, и тогда все в городе поверили слухам о драконе, о котором стали рассказывать самые сверхъестественные небылицы. Каждый из рассказывающих прибавлял этому дракону по одной голове, так что он постепенно из трехголового превратился в стоголового.