Нет, в следующий раз надо быть поосторожнее. Чего доброго, подумают, что Стасик не понимает, что такое военная тайна. Стасик сам учит юнармейцев бдительности и понимает, что военную тайну даже самым близким друзьям выдавать нельзя. Умри, а тайну сохрани!
Стасик поправляет шлем на голове, потуже затягивает ремешок у подбородка, тянется к перископу.
Он замечает цепочку берёз у дороги. Берёзы, совсем молодые и стройные, красуются перед ним своим убранством, поворачивают в кружащемся танце лёгкие, обсыпанные зеленью ниточки серёг на ветках.
Вдруг всё это качнулось перед глазами Стасика. Ему чудится, что танк, рванувшись в сторону, выскакивает прямо на обочину.
— Там берёзки! Раздавит!
Стасик в ужасе вскакивает с места. Ему кажется, что под гусеницами уже трещат сучья.
Напрасно волнуется Стасик: танк деревьев не трогает, проходит в стороне от них.
Привыкнуть к танку не так-то просто. Вот Стасик видит перед собой дорогу, широкую, изъезженную, с ребристыми отпечатками тяжёлых гусеничных следов. Дорожная лента неожиданно обрывается, земля обрушивается на Стасика своей чернотой. Ещё миг — и всё земное исчезает из поля зрения. Видна голубизна неба с клубящимися облаками, с грачиной стаей, со слепящим солнцем. И лишь по натужному рёву мотора начинаешь понимать: танк выбирается из оврага, который он только что избороздил своими гусеницами.
И тут снова перед глазами дорога. Лес то разбегается, редеет, открывая широкие полянки, то приближается вплотную, обрушивается всей своей зеленью на танк. Да ведь это же те самые места, по которым Стасик не раз ходил в разведку!
А вот уже видны и солдаты у дороги, чуть дальше — высокий забор, широко распахнутые ворота на полигон. Запретная зона. Здесь Стасик ещё ни разу не был. Земля вокруг испещрена, как оспой, ямами, окопами, воронками. Хочется разглядеть эти места получше…
Однако долго смотреть Стасику не приходится. Осторожно отстранив его, Тим припадает к перископу.
Танк останавливается. Мотор, поворчав, смолкает. Мир и покой воцаряются в машине. После шума и треска тишина кажется необычной.
Впереди не простое поле, а полигон, где происходят учебные сражения. Сейчас Стасик вместе с экипажем должен покинуть танк и спуститься на эту героическую землю…
Тим открывает люк. В машину врывается солнечный луч. По броне прыгают резвые зеркальные зайчики.
— Вылезай, приехали! — смеётся Кирилл.
С земли доносятся знакомые голоса мальчишек, приветственный лай Бобика — оказывается, он всю дорогу бежал за машиной и весь покрылся пылью.
Танкистов атакуют ребята. Они ходят вокруг танка, отдирают комья земли, прилипшие к гусеницам, а пронырливый Колька Мерлин взбирается на башню. Закинув руки за спину, он стоит там как памятник.
Глава IX
Волшебная кабина
— Вот что, мои друзья хорошие, — говорит Тим. — Генерал дал экипажу задание показать вам полигон. Пользуйтесь моментом и задавайте вопросы. Начнётся учение — не взыщите, не до вас будет!
— В хорошем расчёте секунда на учёте, — подхватывает Кирилл.
Между юнармейцами и танкистами завязывается сугубо профессиональный разговор.
— Танк такой тяжёлый, а реку переплывает. Как же это он? — спрашивает Саша Козин.
— Бултых — и на другом берегу! — шутливо объясняет Кирилл. — Стальная амфибия! Мотор, пожалуй, посильнее, чем у волжского буксира.
— Вода же в пушку попадёт…
— Не попадёт. На стволе чехол имеется. Вынырнешь из речной пучины и стреляй себе на здоровье! Главное, не будь мазилой!
— А если ночь? — интересуется Мирон. — Куда стрелять? Не видно…
— У танка есть ночные глаза. Не споткнёмся и не промахнёмся.
— Танк идёт. Впереди крепость. Вот такой толщины. Что тогда? — рисует страшную картину Борька Титов.
— Ишь напугал! Не такие крепости брали. Гусеницы у танка потвёрже кувалды. Была бы сноровка — не будет и остановки.
— А если танкиста ранят? — спрашивает Тома Асеева. — Как нам, санитаркам, к нему подобраться?
— У нас медпринадлежности всегда наготове. Так что можем собственными силами рану перевязать. Если в госпиталь надо, люк открываем для санитарки. Из любого положения выходим без поражения…
Иван Кудрин иронически ухмыляется, слушая своего товарища:
— Ну и мастак же ты хвастаться, Кирилл! Всё-то у тебя гладко, без сучка, без задоринки получается. А вспомни минувшую зиму, когда мы с тобой, как мыши, в ловушку попались… Что, покраснел? То-то… Нашего командира подвели. А всё почему? Неопытные были, зоркостью военной не обладали… Хотите знать, ребята, что с нами приключилось? Невесёлая история. Учение у нас тогда было. Веду это я танк. Радуюсь: кругом чистое поле, неоглядное и белое, как простыня. Одно удовольствие по равнине танк гнать. Забылся. И вдруг — бац! — всей стальной громадиной в яму, занесённую снегом, угодили. Так тряхнуло — любо-дорого! Жму на рычаг. Танк рычит, а не поддаётся. Носом, как слепой кутёнок, в обрыв тычется. Вот так и барахтались мы в сугробной насыпи. Бою давно отбой дан, наши ребята на обед отправились, а мы ни взад, ни вперёд. Конфуз, да и только! Пришлось тягач вызывать. Он нас крюком, как дедка репку, из ловушки выволок. Урок на всю жизнь…
Лицо Ивана Кудрина мрачнеет. Он вытаскивает из пачки сигарету, мнёт её в руке, говорит задумчиво:
— Надёжный у нас танк. Слов нет. Но характер его от человека — от водителя, значит, зависит. У плохого танкиста и отличная машина может в луже застрять…
— Зачем на себя наговариваешь? — обижается Кирилл Свиридов. — Мы же с тобой тогда кто были? Новички. Сосунки, можно сказать, на ногах нетвёрдо стояли. С тех пор много воды утекло.
— Пойдёмте, ребята, я вам покажу, где нас делают умелыми, — говорит Тим. — С собакой, правда, туда не пускают…
Он просит друзей-танкистов покараулить Бобика у машины, а сам вместе с ребятами направляется к невысокому зданию, что стоит у самого края поля.
Здание глубоко уходит в землю. Тим спускается по ступенькам вниз, нажимает кнопку у входа, и дверь перед ребятами бесшумно распахивается.
Они оказываются в огромной комнате без окон, с голыми синими стенами. Под потолком слабо мерцают светильники. В комнате таинственный полумрак. Ничего лишнего. Только массивная, выше человеческого роста, стальная кабина стоит посередине.
Тим садится в кабину, кладёт руки на рычаги:
— Подсаживайся ко мне, Стасик! Кабина эта не простая, а волшебная!
Стасик занимает место рядом с Тимом.
— А теперь держись! — Тим давит ногой педаль.
Кабину начинает лихорадочно трясти. И Стасика тоже трясёт и подкидывает, как в настоящем танке.
Перед глазами — на огромном экране — бежит дорога. Точно такая же, какую Стасик недавно видел из танка. Дорога бежит с той же стремительностью, что и машина. Вот впереди овраг. Юрк! Голова кружится от крутизны спуска. Ревёт мотор. Кабина дрожит и, словно танк, упрямо выбирается из каверзной ямы. Рывок. Ещё один рывок. На экране бело. Это небо. Но вот белизна исчезает. Опять тянется неровная, измятая, исполосованная гусеницами чёрная земля.
Моторный рокот постепенно стихает.
— Покатался, и довольно! — оборачивается Тим к Стасику. — Дай и другим…
Он приглашает в кабину Стасиных товарищей. Они по очереди сменяют друг друга.
Не выходя из кабины, каждый из них видит перед собой изрытую землю полигона, преодолевает овраги на пути и переживает то же самое, что и танкисты, когда ведут машину. Разве это не чудо?! Ещё какое!
Борька Титов говорит:
— Нашей походной кухне такую бы кабину! В ней обедать веселее, чем даже в блиндаже. И ночевать можно, как в палатке. Спишь — и едешь! Обедаешь — и едешь! Удивительная штука!
— Нашёл себе забаву! — ухмыляется Стасик. — Эта кабина нужна новичкам-танкистам. В ней они не обедают, а учатся водить машину.
— Если бы нам подарили кабину, — мечтательно произносит Колька Мерлин, — мы бы так натренировались, что всех нас в танковое училище без экзаменов приняли б…
В соседней комнате — стеклянный аквариум. Высокий-превысокий. До самого потолка. Не аквариум, а целый бассейн. За стеклом видны сплетения из стальных прутьев. Сразу не разберёшь, что к чему. Лишь приглядевшись внимательно, Стасик догадывается, что это танк. Вернее, не танк, а металлический скелет внутренней части танка — той, где расположены разные приборы, сиденья, люки, отсеки. Тим нажимает кнопку, и откуда-то снизу, прямо из-под пола, вытекает вода. Бесшумно и ровно подбирается она к макету сиденья кабины и ползёт дальше, к башне танка. До самых краёв аквариум наполняется водой.
— Угадайте, — задаёт задачку Тим, — зачем всё это?
— Чтобы рыбок пускать, — робко подаёт голос малыш Женька.
— Зачем военным рыбки? — удивляется Мирон. — В аквариуме танкисты учатся плавать с аквалангом. Это точно!
— С аквалангом лучше лезть в речку, а не в аквариум, — резонно возражает Колька Мерлин. — Здесь, наверное, испытывают разные секретные приборы. Проверяют водонепроницаемость.
— Приборы на заводах испытывают, а не в аквариуме! Придумал же! — хохочет Борька Титов. — Вода для чего? Для питья! Вот военные и держат её здесь про запас. На всякий пожарный случай. Если водопровод откажет.
— Это ты, Титов, всё держишь про запас! — насмешливо хмыкает Стасик. — Здесь какая-то другая, военная, цель…
В ребячий спор вступает Тим:
— Предположим, во время форсирования реки под водой у танка заглох двигатель. Как выбраться? Танкист обязан найти выход из любого положения. Вот здесь, в бассейне, он и обучается, как надо действовать под водой. Без тренировки в нашем деле никак нельзя!
Глава X
Пропавший без вести
Пропал человек! Пропал, не оставив никаких следов. Пропал без вести.
И человек этот — рыжий Саша Козин.
Его пропажу обнаруживают среди дня, перед самым началом учебного боя.
Первым спохватывается Тим:
— Постойте! Что-то нашего Сашу не вижу. Где вы его забыли?
— Сашку никто не забывал. Он сам затерялся…
— Совсем недавно возле вас, как юла, вертелся…
— Был и испарился…
— Не соломинка. Отыщется!..
Но Тиму не нравятся такие ответы. Он встревожен:
Полигон большой. Тут заблудиться не мудрено. Обязательно надо найти!
— А может, он купаться побежал? Давеча, когда мы ваш танк догоняли, Саша сказал: «Жарко. Хорошо бы, Женька, окунуться по разику…» Здесь же река рядом…
— Ребята, а не утонул ли он? — делает испуганные глаза Тома Асеева.
— Скажешь тоже — утонул! — передразнивает Стасик. — Да он, как гусь, плавает. Насильно не утопишь!
— Не сквозь землю же провалился!
— А что? — подхватывает Колька Мерлин. — Мог и провалиться. Сами слышали, что рассказывал танкист товарищ Кудрин — огромная машина на ровном поле ухнулась, едва вытащили. А маленькому Сашке провалиться — пара пустяков! Сидит теперь где-нибудь под землёй и аукает. Тут же кругом учебные ловушки, подземные ходы…
— Если Саша провалился, — не соглашается Тома, — то и мы бы вместе с ним провалились. Рядом же шли!
— Значит, где-то отстал. А мы и не заметили. Вот на том месте и провалился.
— А где это место, ты знаешь? — насмешливо спрашивает Борька Титов.
— Пошевелим мозгами и вспомним, где последний раз видели Сашку…
Мальчишки «шевелят мозгами», называют те места, где был Саша. А был он всё время вместе с ними: и когда Стасик приехал на танке, и когда слушали рассказ Ивана Кудрина об учебной ловушке, и когда спускались в подземную комнату с волшебной кабиной, и когда Тим показывал пионерам танковый парк.
Там, среди боевых машин, стоявших под навесом, любопытный Саша места себе не находил, приставал к шефу-инструктору с расспросами, с наслаждением вдыхал резкий запах перегретого масла и вслух высказывал своё сожаление, что он не танкист.
Особый восторг вызвали у него самые большие машины.
«А эти танки тоже сегодня поедут в атаку?» — интересовался Саша.
«Может случиться и такое…»
«И нас в такие посадят?»
«Не думаю. Для такого дела у тебя силёнок не хватит. Жидковат ещё. Будешь присутствовать на учениях в качестве наблюдателя. Тоже, скажу тебе, почётная миссия!»
Саша огорчённо скрёб затылок.
Тимофей предупредил ребят, что пора уходить из парка: время осмотра закончилось. Никому, конечно, уходить не хотелось. Но пришлось подчиниться. Переполненные впечатлениями, ребята направились вместе со своим шефом на стрельбище. Тим стрелял из пистолета, а затем мальчишки собирали тёплые, пахнущие порохом, отстрелянные гильзы. После каждых пяти выстрелов гурьбой бросались к щитам с мишениями. Ни одна пуля не попала в «молоко». Зато чёрное «яблоко» всё в дырках. Меткости Тима позавидовали не только юнармейцы, но и военные, бывшие на стрельбище.
«На сегодня, пожалуй, хватит», — сказал Тим, спрятав пистолет, и приказал ребятам выстроиться в одну шеренгу.
Вот в этот самый момент и выяснилось, что в строю нет Саши.
— Где будем искать его? — спрашивает Тим.
— Надо Бобика позвать, — предлагает Тома. — Он его, голубчика, в два счёта разыщет.
Стасик бежит к танку, где был оставлен Бобик, и они вместе возвращаются на стрельбище.
— У тебя есть какие-нибудь Сашины вещи? — спрашивает Стасик у Женьки.
— Вот эта палка. — Женька протягивает посох и затем вынимает из кармана конфетку: — Мне Саша подарил… «Чародейка» называется…
Стасик суёт под нос Бобику посох и «Чародейку»:
— Нюхай! След!
Голодный Бобик, видимо, не понимает команды, норовит выхватить конфетку из рук Стасика. Приходится повторить приказ. Пёс обнюхивает палку, лижет «Чародейку» и срывается с места. Пригибает морду к земле, бежит всё проворнее и проворнее. Ребята едва поспевают за ним.
Вначале собака толкается в дверь подземного строения, где установлен знакомый ребятам тренировочный бассейн, потом обнюхивает дорогу, ведущую к танковому парку, и во всю прыть мчится туда.
— Бобик издевается над нами! — негодует Борька Титов. — Водит нас за нос по знакомой дороге…
— А ты чего захотел? — бросает в ответ Стасик. — Чтобы он бежал туда, куда Саша не ходил? Пёс правильно ищет…
И вот они уже возле парка, где были совсем недавно.
Строгий часовой преграждает путь:
— Нельзя. Один раз побывали, и довольно!
— Мы нашего товарища разыскиваем, — объясняет Стасик. — Пропал без вести. Таинственный случай…
— В парке ничего таинственного, кроме танков, нет.
Бобик не понимает, о чём говорит часовой, и продолжает упрямо лезть на ворота. Он царапает их лапами, визжит и лает. Стасик пытается оттащить пса в сторону, но тот огрызается.
— Умереть на месте — Саша здесь! — уверяет Стасик.
Тим просит часового пропустить ребят.
— Ладно, идите. — Часовой открывает ворота. — Только всё это напрасно. Если бы там остался человек, давно бы подал голос…
Бобик подбегает к одному танку, к другому. Прыгает возле машин, обнюхивает их.
Возле крайнего, самого могучего танка, он вдруг останавливается, задирает голову и гавкает.
Ребята вспоминают, что именно здесь Саша Козин топтался дольше всех и несколько раз карабкался на танк.
Верхний люк открыт. Тим взбирается на башню и, глянув вниз, громко спрашивает:
— Саша, ты тут?
Никакого ответа.
— Козин, вылазь немедленно!
И снова молчание.
— Вот упрямый мальчишка!
Тим скрывается в башне.
Ребята толпятся внизу и ждут: что же будет дальше?
Из люка доносится непонятный и странный шум. Там что-то падает, звякнув о стальную стенку танка. Затем слышится жалобный Сашин голос:
— Честное-пречестное… Я просто так… Я не… не… нечаянно…
Тим с ехидцей спрашивает:
— И в танк залез нечаянно?
— Думал, учение скоро… Вот и ждал… Хотел в бой на танке… Вместе с танкистами…
— Случись тревога, из-за тебя пришлось бы машину задержать в парке. Понимаешь ты это?
— По… по… понимаю… Думал, возьмут с собой.
— Плохо думал. Только о себе. А вот о том, что по твоей глупости сорвётся выполнение задания, не подумал…