Светлана Вдовина
ЛЕГЕНДА О ПРОИСХОЖДЕНИИ ЭХА
Таганай — это полукруглая ложбина между двумя гребнями гор. Лог и оба гребня совсем лишены растительности, если не считать кустов стелющегося можжевельника и лужаек из брусники. Дно лога усыпано мелким сланцевым щебнем и крупным серым гранитным песком, в котором блестят незначительные кристаллики венесы, аметиста, горного хрусталя и тому подобных минералов, в изобилии попадающихся на Урале.
В месте кратчайшего расстояния между гребнями лог обладает любопытными акустическими особенностями, за которые и получил он название «перекликного». Если встать между отвесными громадами и крикнуть какое-нибудь слово, даже целую фразу, то эхо голоса будет повторяться чуть не десятки раз. Причем диапазон эха постепенно повышается, и последние звуки его произносятся с большим эффектом. Ягодники, посещающие Таганай ради сбора черники, малины и брусники, которыми покрыты окраины россыпей, а также любители-путешественники часто забавляются этими фокусами Перекликного лога; но люди суеверные, настроенные на мистический лад, никогда не балуются горным эхом, считая его произведением нечистой силы, свившей гнездо в подоблачных каменных высях…
О происхождении эха в Перекликном логе существует такая сказка. Много лет назад будто бы жил в пещере Таганайского гребня лютый зверь. Хватал он без разбору пеших и конных и пожирал их. Раз шел святой пустынник, может быть, тот же Зосима, увидал зверя, вылезающего из пещеры, и обратился с молитвой к Богу об уничтожении чудовища. Господь внял молитве и убил зверя каменной глыбой, а на память людям оставил в горах его голос.
Пещера, в которой жило чудовище, до сих пор виднеется в утесах большого гребня. Добраться до него очень трудно, но не безынтересно, потому что выше, кажется, не залезет и горный козел.
Петр Падучев
СКАЗКА О СЕМИГОРЕ, ДОЧКЕ ЕГО НАСТЕНЬКЕ И ИВАНЕ БЕГЛОМ
Жил купец Семигор. Семь гор было у Семигора. Одна гора — золотая, другая гора — платиновая. Одна гора — руда медная, другая гора — руда железная. Одна гора — гора хрустальная, другая гора — гора мраморная, а седьмая гора — Ильмен-гора — самоцветная.
Семь дочек было у Семигора. Шесть, как одна: станом высокие, лицом румяные, глаз с поволокой, волосом черные. А седьмая — Настенька — дочка любимая, тоненькая, как тростиночка, личико беленькое, волосики, будто паутиночки осенние на солнышке светятся, а глаза, как вода Ильмен-озера — тихие да светлые.
Семигор дочкой не налюбуется, не нахвалится, никуда Настеньку от себя не отпускает. Для дочек старших выбрал в зятья себе шесть молодцов здоровых да сильных, ему, Семигору, послушных. Послал Семигор зятьев своих с дочками на шесть гор своих за работами присматривать: одного зятя послал на золотую гору, другого — на платиновую, одного на гору руды медной, другого — на гору руды железной, одного — на гору хрустальную, другого — на гору мраморную. Сам Семигор с дочкой любимой Настенькой на Ильмен-горе остался.
Всякие камни-самоцветы были у Семигора: перла черная, бериллы, крезалит: зеленые, желтяки и тяжеловесы разные. Всякие камни ему горщики носили, а для дочки Настеньки в шкатулочке из орлеца розового на счастье александрит-камень красоты неописанной лежал. Не было только у Семигора камня, как вода озерная тихая, как глаза Настеньки, дочки любимой — синие. Дошел до Семигора слушок, что усчастливилось горщику одному у Аргаяш-озера в шахте изробленной кристаллы синие найти. Сейчас Семигор рабочих в шахту посылает кристаллы искать. Много он людей загубил — не один под землей смерть свою нашел. Люди от Семигора прячутся, с Ильмен-горы бегут. Свои бегут, а Семигор чужих принимает.
Стоит это раз Семигор с дочкой Настенькой на полянке, где дороги крестом сходятся, беглых работников поджидает. Видит, Иван Беглый идет. Лопотина на нем никудышная, а собою молодец и лицом и станом; идет, по сторонам глядит. Остановил его Семигор, стал на работу нанимать. Настенька взглянула на парня и глаз от него не отводит. То ли сила чудесная в Иване Беглом была, то ли Иван ни на кого похожий не был, только привязал он сердце Настеньки к своему сердцу крепко-накрепко. Стала Настенька Семигора просить Ивана Беглого за камнем не посылать, на Ильмен-горе оставить. Но сколь она ни плакала, сколь ни просила, а Семигор Ивана Беглого на Ильмен-горе не оставил, подальше от любимой дочки отправил, самоцвет синий искать, и приказчику своему верному наказал: Ивана Беглого на горе навечно держать.
Спустили Ивана Беглого в шахту, забой ему отвели хуже некуда. Думал Иван Беглый, что не видать ему больше света божьего и Настеньки, Семигоровой дочки. Только видно другое ему на роду было написано. Укараулил Иван Беглый времечко, выбрался крадче из шахты и в лес подался.
Перебрался через гору. Вечер подошел, ночь настала. Выбрал Иван Беглый местечко по другую сторону горы — лег на траву. В лесу тихо. Стал он спать собираться, только слышит треск в горе. Грозы нет, а гора трещит. Вдруг из горы звездочка засветилась, полосой пронеслась и в кустах спряталась, и опять на травке зажглась. Потом другая, третья в горе засветится, засверкает полосой, бегущей к кустам, скроется и в траве огнем горит, переливается. Тут луна взошла. Видит Иван Беглый: бурундучок бежит, и в зубах у него камушек самоцветный сверкает. Выбегает бурундучок из трещины в горе, камушек за камушком выносит самоцветы и кладет их в лесу на поляне. Большую гору наносил. Под утро свистнул бурундучок, сбежались бурундучки со всех сторон, каждый самоцвет в зубы взял, и в разные стороны побежали огоньки ясные — горку самоцветов всю разнесли. Иван Беглый дальше не идет, хочет ночи дождаться — может опять бурундучок самоцветы в горы носить будет.
Днем Иван Беглый в лесу скрывался, а ночью опять в то самое место к горе пришел. Опять, как и в первую ночь, в горе затрещало, и бурундучок стал самоцветы из горы таскать, в кучу на поляне складывать.
Иван Беглый днем лук согнул и стрелы острые выстругал. Дождался, когда луна взошла, натянул лук и спустил стрелу. Упала стрела около бурундучка. Опять натянул Иван Беглый лук, а бурундучок человечьим голосом говорит Ивану Беглому: «Не зарься, Иванушка, на камни самоцветные, заклятье на них положено, тебе от них счастья не прибавится, а послушай, что я тебе присоветую. Ты пойди к купцу Семигору, расскажи ему про камни самоцветные и проси у него в награду тебе вольную выдать и коня доброго дать. Только не забудь: как покажешь Семигору камни, что в куче на полянке лежат, больше ни о чем не заботься, скорей на коня садись, не задерживайся, на Семигора не оглядывайся».
Сделал Иван Беглый все, как бурундучок приказывал.
Как услышал Семигор про камни самоцветные, сейчас велел вести себя к горе. Обещал Ивану Беглому вольную дать, когда своими глазами самоцветы увидит. Только хитрющий Семигор Ивану Беглому ничего не сказал, а приказчикам своим наказал: если в полночь назад не вернемся, значит, беда со мной приключилась, идите выручать. Взял с собой управителя верного и коня для Ивана Беглого.
Пришли они ночью к горе. Семигор коня в кустах привязал, сам вольную в руках держит. Стоят они трое у горы. Иван Беглый и говорит: «Ну теперь, Семигор, давай вольную, сейчас самоцветы увидишь», — и повернул его лицом к полянке, а полянка от самоцветов так и светится, огнем переливается. Семигор с управителем совсем ума решились. Сунули Ивану Беглому вольную и к куче бросились.
Тут бурундучок и свистнул. Ивану бы на коня, да из лесу вон, а он забыл, что бурундучок ему наказывал, охота было узнать, что дальше будет. Видит: Семигор с управителем над кучей самоцветов согнулись, руки в камни блестящие по локоть засунули, да там камнями стоять и остались. У Ивана Беглого от страха ноги отнялись. Глазам своим не верит, а когда в себя пришел, тут видит — люди кругом. К Семигору на выручку идут. Не послушался Иван Беглый бурундучка, а бежать поздно. Окружили его, стали спрашивать, где Семигор. Иван Беглый на три каменные горки показывает: «Вот, — говорит, — Семигор». Люди смотрят: три камня — два над третьим склонились. Не поверили люди Ивану Беглому, связали его, пытать стали, так и замучили.
А Настенька, дочка Семигора любимая, ждет не дождется Ивана Беглого. Ходит она к Ильмен-горе, подойдет к шахте заброшенной и плачет. И первые слезы ее были прозрачные, будто тихая озерная вода, а потом со слезами стала выплакивать глаза свои синие. Так и изошла слезами. Люди нашли слезы Настеньки. Первые слезы прозвали аквамаринами, а вторые — сапфирами.
Е. Блинова
Глава II
Осколки древних морей
ГОЛУБОЕ ЗЕРКАЛО СЕМИГОРА
Говорят, у русского батыра Семигора, хозяина гор Ильменских, зеркало хрустальное было, да не простое. Посмотрит в него Семигор — все, что на земле, на воде и в воздухе делается, — все ему видно. И жила в тех местах старушонка одна завистливая. Юрмой звали. Ох как хотелось Юрме зеркало такое иметь! Оно понятно — в урмане глухом скучища зеленая. Словцом перемолвиться не с кем. Которые лешие поблизости жили, и те от завистливой старухи в болото подались. Забралась как-то Юрма в горную кладовую Семигора, и так и сяк зеркало из скалы выворачивает. Не хватает силенки. Уж и нечисть лесную помочь просила, посулы богатые обещала. Лешие затылки чешут: и напакостить не прочь, и Семигора побаиваются. Отказались. Грохнула Юрма клюкой железной по хрусталю — разбилось голубое зеркало на мелкие осколки, по всему краю разлетелось. Каждый осколок в голубое озеро превратился. А Юрма со злости комья земли в ближнее озеро стала бросать. Горстями полными. То тут, то там островки на озере выросли. А дело-то вот чем кончилось: старуху Юрму батыр Семигор в гору каменную превратил.
…Давным-давно поднялся на высокую гору человек и увидел внизу озеро с бесчисленными островками.
— Пестрое озеро, — сказал тот человек, — Чебаркуль!
Юрий Подкорытов
ТАЙНА ОЗЕРА ЗЮРАТКУЛЬ
О высокогорном Зюраткуле бытует много легенд. Давным-давно это было. Когда именно, никто не помнит. Жило на берегах маленького горного озера племя охотников и рыбаков. Никто никогда не нарушал обычаи этих людей. Шли годы, десятилетия, века. Рождались дети, подрастали, женились, старились, умирали. Но вот один случай пошатнул вековые устои племени. О нем далеко разошлась молва среди жителей гор.
Родилась в этом племени девочка. Росла, ничем не отличалась от других сверстниц. Незаметно повзрослела и вдруг с годами превратилась в девушку невиданной красоты. О ней заговорили, ее заметили. Многие охотники захотели взять Амину (так звали красавицу) себе в жены. Даже сам вождь племени, Великий Повелитель Гор, могучий богатырь Таганай, который держал на своих плечах ночное солнце — Луну, и тот добивался любви Амины. Но сердце девушки тянулось только к молодому, красивому и отважному охотнику Акбулату. Он тоже любил ее и считался первым женихом.
Однажды охотники ушли в дальние горы. В стойбище остались одни женщины и дети. Тоскуя по Акбулату, Амина пришла на берег озера и спустилась к воде. Светила ночная красавица-Луна, покоясь на невидимых плечах Таганая. Озерная гладь не колыхалась и отражала в себе окружающий мир, как в огромном опрокинутом зеркале. Амина наклонилась к воде и застыла от удивления. На нее глядела невиданной красоты и прелести девушка. Не сразу поняла Амина, что это была именно она. Она была прекраснее всех своих соплеменниц, прекраснее всех женщин страны Повелителя Гор. И сердце девушки возликовало. С той поры каждую ночь она приходила к озеру и любовалась собой, реже стала вспоминать Акбулата.
Вскоре Амина забыла юношу-охотника и стала с нетерпением поджидать возвращение богатыря Таганая, чтобы взобраться на его плечи и осветить ночной мир своей красотой и лучезарным блеском. «Разве я не прекраснее Луны? Только я одна достойна быть женой Великого Победителя Гор!..» — внушала она сама себе, и при этом Амина весело хохотала, воображая, как оттолкнет от себя безусого Акбулата.
Но сердце девушки, возмущенное изменой, вдруг сильно забилось, больно затрепетало, выскользнуло из груди и растворилось в озере. Амина застыла в немом изваянии, а потом превратилась в каменного истукана.
Весть о несчастье дошла до охотников. С горя молодой Акбулат ушел от товарищей и поднялся на высокую гору. Тоскуя по любимой девушке, отвергшей его любовь, он поседел и умер от печали. Охотники похоронили юношу, соорудив на его могиле огромный каменный курган. С того времени эту гору стали называть Уван, то есть «гора с курганом», или просто «курганная гора».
Сильно был омрачен гибелью девушки и богатырь Таганай. Он навсегда покинул племя, ушел далеко в горы и остался там навечно, застыв в виде массивной каменной вершины. Но по-прежнему он держит на своих плечах ночное светило — Луну, ведь Таганай и значит — «подставка луны».
Как в призрачном тумане, проплыли тысячелетия. Камень, в который превратилась Амина, рассыпался, и теперь его осколки в виде отдельных острых ребер торчат из земли на Каменном мысу возле старых одиноких лиственниц. Эту груду кварцитовых глыб в форме слегка вытянутого холма в наши дни именуют Каменной или Безымянной сопкой. Неизменным осталось лишь озеро. Только вода в нем с тех пор стала всегда холодной и кристально чистой, как вечный укор лучезарной Амине за то, что она охладела к юному Акбулату. И стали это горное озеро называть Юрак-куль, то есть озеро потерянного сердца или просто сердце-озеро, на дне которого, согласно древней легенде, покоится мятежное сердце красавицы Амины. А уж Зюраткулем оно стало позднее.
Старинное башкирское предание
МЛАДШИЙ БРАТ БАЙКАЛА
Было это в давние-предавние времена. Уже обживали люди берега славного Байкала и не могли надивиться его красоте. А вода в нем была холодная и такая прозрачная, что в хорошую погоду всю жизнь озерную рассмотреть можно было. Широко оно раскинулось, вольной волной о берега било.
Жил на берегу озера прекрасный юноша. Звали его Тур. Парень был он удалой. Лицом видный, глазами добрый и до дела всякого охочий. Крепко любил свой край и озеро синее. Не раз любовался синевой озерной.
Тихо бежали дни. Пролетало время, и решил смелый юноша отправиться в путь. Посмотреть на земли дальние, на красоты их взглянуть.
Долго ходил Тур по белому свету. В разных краях побывал. Подивился на красоту земную, на диковинки разные. Много повидал радостей и счастья людского, а еще больше горя.
Как ни хороши чужие края, а заскучал юноша по родному дому. И отправился Тур обратно в родную сторонушку.
Возвращался он домой. Прямехонько шел, быстро. И пролегла его дорожка через Уральские горы. Шел Тур по долине меж гор зеленых, смотрел кругом и дивился — родное все было вокруг: деревья те же — сосны, лиственницы, березы; солнце так же тепло и ласково греет, да и небо такое синее, как родное озеро, только над головой. Все родину напоминает, а до дома-то ой как еще не близко.
Много пересек он рек и ущелий, и вот в одном из них встретил Тур девушку. Сидела она на камне у огромной скалы и плакала. Юноше стало жаль ее. Подошел он и спросил: «Как зовут тебя?» Девушка подняла лицо, и Тур увидел, как она была прекрасна, только глаза ее были печальны. Произнесла девушка имя свое, полетело оно высоко в горы и там отозвалось многократным эхом. «Гояк!» — прокричали горы. Таким звучным оно было! Девушка понравилась Туру, и решил он сделать все для нее, только бы высохли ее слезы, только бы она улыбнулась. Стал тогда расспрашивать он девушку: «Почему ты так горько плачешь? Чем могу я тебе помочь?» И Гояк поведала ему: «Когда-то я была весела и счастлива. Но злая колдунья, позавидовав моей молодости и здоровью, лишила меня зрения. И прозреют мои глаза только тогда, когда умоюсь я водой чистой и прозрачной, как слеза».
Знал Тур, где есть такая вода. Поспешил к родному озеру. Торопился он, шел прямо через топи болотные, сквозь леса дремучие, лез через горы неприступные. Не день и не два шел Тур. Много дней шел.