Иван упорно рвал свои путы, Злючка-Колючка носилась вокруг него, как челнок, латая порванные места. И вдруг послышался торопливый шепоток:
- Ваня! Скорее дергай за косичку! Да покрепче! Ну?..
Оглянувшись, Иван увидел на земляной стене косичку, потянулся к ней, за что-то ухватился, дернул и - перед Злючкой-Колючкой встала Дунька-Репка, деловито стряхивая с себя комья налипшей земли.
- Ты... ты как... посмела? - опешила Злючка. - Я же заколдовала тебя!
- Ты мне наверх пути заказала, а я ведь и вправду в земле выросла, все подземные дороги и тропинки знаю, - без всякого страха ответила Дунька.
- Что ж сама не повела Ивана этим путём? - подозрительно уставилась Злючка на Дуньку.
- В голову не пришло! Спасибо, что надоумила, - поклонилась Дунька.
- Да теперь уж поздно! - опомнилась Злючка. - Болтается твой Иван, что золотая рыбка в сети. А тебя я...
С треском раскрыв веер, она сделала выпад в сторону Дуньки, но та выхватила из-за пазухи пук зелёного лука и ткнула ей в глаза.
- Эй, эй! Это же лук! Убери сейчас-же! - уронила веер Злючка и стала тереть глаза. - Фу! Я никогда сама не режу лук. Я от него плачу! Где взяла?
- А по дороге к батюшке Луку завернула, - озорно блеснула глазами Дунька.
- Мы же все огороды вытоптали, а соки вытянули! - затопала ногами Злючка-Колючка.
- Ан, живы огороды! В землю попрятались от Чудовища, - тоже топнула ногой Дунька. - Был зол батюшка Лук, а тут пуще разозлился, что стрелы свои ему вверх пускать нельзя. Вот и отдал он мне их для дела.
- Для какого дела, для какого дела? - стала подкрадываться к Дуньке-Репке Злючка-Колючка.
- А вот для какого! - хлестнула её, изловчившись, по глазам Дунька всем луковым веником. У той из глаз брызнули такие фонтаны слез, что Дунька от неожиданности даже отскочила. Взвыв и схватившись за глаза, Злючка-Колючка вслепую заметалась по подземелью. Но Дунька не отставала от неё. Стоило Злючке отнять ладони от глаз, как Репка сразу же хлестала её наотмашь луковым веником. Воя и отплевываясь, Злючка-Колючка уперлась лицом в угол и бессмысленно засучила ногами, словно пытаясь влезть на стену.
- А теперь я тебя прополю, ежиха проклятая! - засучила рукава Дунька, и, отбросив измочаленный лук, стала выдёргивать из притворной дамы колючки.
Жалкая без пышных колючек, в обтягивающей донельзя её тощую фигуру зелёной рубашке, Злючка-Колючка продолжала по инерции сучить ногами, пытаясь влезть на стену.
- Ложись! - прикрикнула на неё Дунька.
Злючка покорно плюхнулась на живот. Дунька-Репка села верхом ей на плечи и, задрав её зелёную рубаху, стала пороть притворную даму её же собственными колючками.
Иван расхохотался и попросил:
- Да распутай ты меня, Дуня! Дай я её проучу хоть рукояткой меча!
- Виси, Ваня, виси. Тут дело бабское... - не согласилась Дунька.
Притомившись, она встала, отряхнула руки, ловко распутала Ивана и рассмеялась:
- Что, Ваня, почитай, помогла тебе Дунька-Репка на ноги встать?
- Да уж чего там! - смутился Иван.
- Теперь пошли! - решительно взяла его за руку Дунька. - Истинно, перед Чудовищем как из-под земли вырастешь!
- Может, всё-таки, поверху! - засомневался Иван.
- Тут короче. Да ведь не для утайки! Чего нам таиться? - пнула ногой Дунька распростёртую на земле Злючку-Колючку. - Беги впереди нас к Чудовищу и скажи ему, что мы с Ваней идём. Пусть у него загодя поджилки трясутся!
Тем временем в логове Чудовища жизнь шла своим чередом. Устав от неправедных трудов, чудовищное войско отдыхало. В самом тёмном углу логова поблёскивал тёмными очками сам предводитель. По лавкам и углам расселись чертополохи и мухоморы. Девка-Бузина обносила всех чудовищным питьём. Хмель читал Чудовищу местную газету:
- Последние сказочные известия... "Пропала горошина! Из сказки "Принцесса на горошине" пропала горошина. Без горошины королева-мать не может установить, принцесса ли принцесса. Кроме того, сказка осталась без морали. Не исключено, что горошина закатилась в соседнюю сказку. Нашедших просим вернуть.
Мальчик-с-пальчик начал принимать витаминизированный рыбий жир. Он растёт.
Он уже с два пальчика. Возможно, он превратится в великана и попадёт в другую историю.
Василиса Премудрая поступила в вечернюю школу сказочной молодёжи, чтобы стать ещё мудрее. Ты поступила правильно, Василиса! Мы бы даже сказали мудро!
Из новой сказки о "Короле Пиф-Паф" нам сообщают: нашёлся герой. Он идёт, чтобы расправиться с Чудовищем"...
- Врёт, врёт пресса! - хором закричали, влетевшие в логово кавалер Чертополох и кавалер Мухомор. - Злючка-Колючка расправилась с героем!
- Так и велела сказать: расправилась? - блеснул очками из угла Чудовище.
- Так и велела! "Скажите Их Немилости, что расправилась с героем и скоро буду!"... - подтвердил кавалер Мухомор.
- "И чтоб встречали музыкой и плясками"!... - добавил кавалер Чертополох.
И кавалеры, не дожидаясь, сами пустились в пляс, горланя:
Вашей власти
Нет предела.
Ваша дама Это сдела
Ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-ла!
Был герой
И нет героя,
Ваша дама
Так устрои
Ла-ла-ла-ла-ла,
ла-ла-ла-ла-ла!
С вами я пойду плясать,
Бузина,
Эй, скорей подайте мне
Морсу-вина!
Чтоб плясала, не
Жалела корней,
Чтобы сохли кавалеры
По ней!
Кавалер Чертополох прошёлся в присядочку перед Бузиной. Та, дробно перебирая каблучками, выскочила в круг, где стала приседать, показывая себя:.
На корнях сапожки
Лаковые, эх, да
Щёчки-губки лакомые,
На листочках у меня
Перманент, сразу
Нравлюсь в самый
Первый момент!..
- Стоп! Стоп! - закричал Чудовище. - Это же старый кавалергадский танец кадриль.
Танец как у людей, даже приятно смотреть. А мне неприятно, когда приятно смотреть. И потом - кого встречаем? Спляшите какую-нибудь гадость, а?
Кавалер Чертополох задумался:
Нет, не тот, конечно, случай,
чтоб гадстрот или гадчучу...
И сходу найдя решение, объявил:
Грохнем, дёрнем, отчубучим
модный танец...
Гад-н-степ!
Грохнула какофония. Бузина, чертополохи, мухоморы оттаптывали друг другу ноги-корни, выщипывали друг у друга листья, с хохотом откусывали у мухоморов шляпки...
И вдруг на самой высокой ноте всё смолкло. Перед Чудовищем появилась жалкая, выщипанная Злючка-Колючка.
- Он...идёт...сюда... - всхлипнула притворная дама.
- Кто?! - не понял Чудовище.
- Иван, - вновь всхлипнула Злючка.
- Постой, какой Иван? Иван-великан? - ничего не понял Чудовище. Но, увидев, что притворная дама отрицательно помотала головой, уточнил: Иван-царевич?
- Не-ет! - заревела Злючка, - Просто Иван.
- Ваша Немилость! - подскочил Хмель к Чудовищу. - Скажу вам горько, по-сорняковски: не нравится мне вся эта петрушка с героями. Корни бы унести!
- Хмельное несёшь! - оборвал его Чудовище.
- Я и есть Хмель, - заюлил Хмель, - да не потребляю-с. Сами знаете.
- Знаю! - заметался Чудовище. - Всё сам знаю! Как с драконом о семи головах справиться - знаю! Да не надо мне этого - друзья мы... Ну, был бы Иван-царевич... Ну, на волке бы говорящем прискакал... Привычно! А тут что?
"Просто Иван"!.. А? Меч-то у него хоть заколдован? - обратился он к Злючке. Та отрицательно помотала головой. Чудовище ещё больше расстроился: - Ну, это уж слишком! А с тобой как справились?
- Пучком лука и... голыми руками, - заревела во весь голос Злючка-Колючка.
- Ну, знаете! - окончательно возмутился Чудовище. - Это уж и вовсе непорядочно!
Значит так... Меч не заколдован, наговоров, поди, тоже никаких не знает...
Говорящего волка-советчика при нём нет... Всё! Надо укладываться!
И, не мешкая, принялся вытаскивать из углов рюкзаки, баулы и чемоданы и складывать их в кучу.
В это время в логово стали прибывать новые гости.
Первой появилась Нянюшка-мамка, которая волокла упирающегося Пиф-Пафа.
- Да идёмте, идёмте, Ваше Количество! - приговаривала она. - Вы, царь-король должны поглядеть, как герои с Чудовищем расправляться будет.
- Но Наше Присутствие Духа где-то отсутствует! - капризничал Пиф-Паф.
- Да сбежал ваш Министр Присутствие Духа, - сообщила Нянюшка-мамка.
- Ладно! Я опять его назначу Министром Вне Двора! - подумав, решил царь-прецарь.
- Вот и назначайте, - согласилась Нянюшка-мамка. - А мы, вроде бы, и пришли.
- То есть, как... пришли? - испугался Пиф-Паф.
- А вон Их Немилость Чудовище, - указала Нянюшка.
- Что?.. - задрожав, опустился на землю Пиф-Паф. - У меня сами собой закрылись глаза!
- Так это ж только храбрецы закрывают глаза на грозящую им опасность! рассмеялась Нянюшка-мамка и предложила: - А крикните ваше грозное имячко "Пиф-Паф" - получится словно из ружья бабахнете!
- Нет, нет. Мы уж лучше так посидим по-храброму: с закрытыми глазами, пробормотал царь-прецарь, ещё плотнее зажмуривая глаза.
Тут о чём-то споря, в логово ввалились Часы Золотые Усы и царь Горох, лесной скоморох.
- И не сметь вмешиваться до времени! - горячились Часы.
- Ох, пружине не прикажешь! - расстраивался Горох.
- Всё равно остановило твой ход, - настаивали Часы. - Всему своя секунда!
Тик-так?
- Да тик-так, тик-так... - вздохнул Горох. - Секундомером бы тебе быть, а не часами.
Но тут все замерли, потому что перед Чудовищем из-под земли выросли Иван и Дунька-Репка.
- Кто здесь Чудовище?! - оглядываясь по сторонам, громко спросил Иван.
- Ну, я, - после долгой паузы блеснул Чудовище очками из тёмного угла.
- Ну, вот, я и пришёл, - удовлетворенно подкинул Иван в руке меч. Давай сражаться.
- А зачем, Ваня? - пожал плечами Чудовище. - Я тебе уступлю без боя. Вот только дособерёмся - и исчезнем, переселимся в другую сказку.
- Нет уж, давай теперь сражаться, - не согласился Иван. - А то женюсь, хозяйство заведу, некогда мне будет за тобой по сказкам бегать.
Подумав секунду, Чудовище спросил:
- А... собственно, что я должен сделать, чтобы ты смилостивился?
Иван тоже подумал и заявил:
- Стань человеком!
- Но я не могу! - всплеснул руками Чудовище. - Я ведь уже был человеком.
Разве ты не знаешь, что все мы, чудовища, были когда-то людьми? И я тоже. Но вдруг меня обуяла невероятная жажда и я стал отовсюду тянуть соки. Наконец моя жажда стала такой огромной и такой всесильной, что я начал тянуть соки из самой земли.
Вот как я превратился в Чудовище. И посмотри, сколько у меня сотрапезников? Даже если бы я и хотел, они мне просто не дадут опять стать человеком: им-то, бедным, куда потом деваться?
- Ладно! - прервал его Иван. - Тогда давай - кто кого.
- Постой! - вдруг вскочил Чудовище. - Мне на ум пришла чудовищная мысль:
зачем мне становиться человеком? Стань лучше ты Чудовищем! Это ведь не так трудно.
- Не слушай его, Вань! - испугалась Дунька-Репка.
- Ага! - всё больше распалялся Чудовище. - Ты знаешь, что в характере людей превращаться в чудовищ. Слушай, Ваня... Это неправда, что все мы страшилища!
Посмотри на меня. Ну?.. Твоё лицо останется твоим лицом, никто ничего сразу и не заметит. Только один раз заставь себя равнодушно посмотреть на чужую беду, только один раз равнодушно пройди мимо человеческих слез, только один раз...
- Замолчи! - бросилась на него Дунька-Репка.
- Нет, нет, слушай, Ваня! - не обращая на неё внимания, продолжал говорить Чудовище. - Только однажды случайно раздави птенца, выпавшего из гнезда, и не обрати на это внимания - а дальше всё придёт само собой: ты станешь Равнодушным!
Я буду тянуть отовсюду соки, а ты не будешь этого замечать. А?.. Ты станешь ещё чудовищнее, чем я, но я согласен: вдвоём мы будем всемогущи. Ага! Ты побледнел, в глазах твоих сверкнули огоньки тщеславия - о, как мне это знакомо!
Тщеславие и жажда всего - вот начало чудовищного в людях! Соглашайся, и нам не надо будет сейчас сражаться. Ведь кто-то из нас погибнет. А вдруг это будешь ты?
Чудовище торжествовал. Победа была рядом. Дунька-Репка метнулась к Душам деревьев, появившимся в логове и, схватив за руку Душу Берёзы, подтащила её к Ивану:
Взгляни-ка, Ваня: девица Берёза!
Весёлая, поди, была. Весною,
Как будто бы в зажатых кулачках,
В набухших почках листики таила
И разжимала кулачки навстречу
Дождям весенним, птичьим пересвистам...
Иван отстранил Дуньку-Репку и сделал шаг к Чудовищу:
- Только один раз заставить себя равнодушно посмотреть на чужую беду?
- Только один раз, Ваня, - подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка схватила Ивана за плечи и попробовала повернуть к Берёзе:
Ни сока не осталось в ней, ни силы,
Ни радости, ни сладости девичьей...
А ей земля нужна, всего местечко,
Чтоб листья развернула, как ладошки,
И с них росой весёлых птиц поила...
Иван снова отстранил Дуньку-Репку и сделал ещё один шаг к Чудовищу:
- Только один раз пройти равнодушно мимо человеческих слез?
- Только один, - ещё не веря в удачу, подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка вцепилась в Ивана:
Ты можешь всё вернуть ей, всё на свете,
Чтоб листья развернула, как ладошки...
Не слушая её, Иван сделал ещё один шаг к Чудовищу:
- Только однажды случайно раздавить выпавшего из гнезда птенца и не обратить на это внимания?
- Только один, - согласился Чудовище.
Иван закрыл лицо руками, его меч упал к ногам Чудовища. Тот наступил на меч и выжидательно посмотрел на Ивана.
- Ваня!.. - закричала в отчаяньи Дунька-Репка.
Царь Горох тоже бросился было к Ивану, но его схватили Часы Золотые Усы.
Плечи Ивана начали сотрясаться. Дунька осторожно отвела руки от лица и всем стало видно, что Иван беззвучно хохочет.
- Да разве такого мечом возьмёшь? Его разруби пополам - обе половинки в разные стороны разбегуться, заместо одного - два чудовища станет. Ему другой меч нужен!
- крикнул Иван и, схватившись за высохшие стволы деревьев, стал раздвигать их.
На поляну упал солнечный лучик.
- Эй, эй, прекрати сейчас же! - забеспокоился Чудовище.
- Что, света боишься? - обрадовался Иван. - Конечно, при твоих делах только и прятаться по тёмным углам.
Схватив меч, Чудовище кинулся на безоружного Ивана. Но, опередив его, Души деревьев и Дунька-Репка тоже вцепилась в стволы, помогая Ивану.
И не успел Чудовище занести меч, как из-за раздвинутых веток вырвался луч солнца и ударил в глаза Чудовищу.
Взвыв и схватившись за глаза, Чудовище отскочил. Покатился выпавший из его рук меч.
- Сейчас же перестань! Это нечестно! - завопил он.
- Ишь чего! Нечестно! - расхохотался Иван и ещё шире раздвинул ветви. Да я тебе тёмного места не оставлю! Что, колет свет?
- Я лишь в ладоши хлопну - погибнет всё! - вопил Чудовище, пытаясь увернуться от солнечных лучей.
- Неправда! - смеялся Иван. - Слышишь гул? Гудят в деревьях соки! Слушай...
- Лопну сейчас от злости! Лопну! Караул!.. - схватился за грудь Чудовище.
Воздух стал наполняться гулом, словно пошли в наступление талые воды.
Развернулись на солнце листья деревьев, засверкали прежней зеленью. А Чудовище стал раздуваться.
И вдруг...
Словно лопнул мяч: одежда Чудовища осела. В груде тряпья только поблёскивали большие тёмные очки. Попятились, расползаясь в разные стороны, чертополохи, мухоморы, ощипанная Злючка-Колючка.
Только испуганный шепоток вился над ними:
- От мощи всей его остались мощи!
- Он лопнул! Здесь! При всех!
- Позор! Скандал!
- Раздулся и погиб!.. Душа Дуба ткнула палкой в останки Чудовища:
- А я бы проще сказала про эту пакость: дуба дал!