— Подойди, — сказал лев. И она подошла. Она стояла между передними лапами льва, глядя ему в глаза. Но долго она не могла выдержать и опустила взор.
— Девочка, — сказал лев, — где же мальчик?
— Он упал со скалы, — ответила Джил и добавила: — сэр. — Она не знала, как к нему обращаться, но не прибавить ничего было бы невежливо.
— Как же это случилось?
— Он хотел, чтобы я не упала, сэр.
— А почему ты стояла так близко к краю?
— Я красовалась перед ним, сэр.
— Это очень хороший ответ. Не делай так больше. Сейчас, — и лев показался ей не таким суровым, — сейчас мальчик жив. Я дул на него, и он улетел в Нарнию. Но из-за того, что ты натворила, тебе будет потрудней.
— Что мне будет труднее, сэр?
— То, ради чего я вызвал вас из вашего мира.
Джил удивилась. «Он меня с кем-то путает», — подумала она, но сказать не посмела, хотя боялась, что из-за этого начнется ужасная неразбериха.
— Скажи, о чем ты думаешь, девочка, — произнес лев.
— Я подумала… нет ли здесь ошибки? Понимаете, никто нас не звал. Это мы попросились сюда. Юстэс сказал, что надо кого-то попросить — не знаю, кого — и он нас, может быть, впустит. Мы попросили, и дверь оказалась открытой.
— Вы не воззвали бы ко мне, если бы я не воззвал к вам, — сказал лев.
— Значит, это вы и есть, сэр? — спросила Джил.
— Да. А теперь слушай. Далеко отсюда, в Нарнии, живет старый король. Он в печали, потому что у него нет наследника. Его единственного сына похитили много лет назад, и никто в Нарнии не знает, где он сейчас и жив ли. Он жив. Я повелеваю тебе искать похищенного принца, пока не найдешь его и не приведешь к королю, или умрешь в поисках, или вернешься в свой собственный мир.
— Простите, а как его найти? — спросила Джил.
— Я тебе скажу, — ответил лев. — Вот знаки, которыми я буду вести тебя. Первый: как только Юстэс окажется в Нарнии, он встретит старого и дорогого друга. Он должен сразу к нему подойти, тогда вам будет намного легче. Второй знак: вы должны отправиться из Нарнии на север и добраться до разрушенного города древних великанов. Третий знак: вы увидите надпись на камне и поступите так, как она велит. Четвертый: вы узнаете принца (если найдете), потому что он первый в ваших странствиях попросит вас помочь ему ради меня, ради Аслана.
Когда лев кончил, Джил подумала, что надо ответить, и сказала:
— Спасибо большое. Я поняла.
— Девочка, — сказал лев, гораздо мягче, чем говорил до сих пор, — возможно, ты и поняла, но не так хорошо, как тебе кажется. Прежде всего это надо запомнить. Повтори мне по порядку все четыре знака.
Джил попробовала и сбилась. Лев поправил ее, и она повторяла снова и снова, пока не запомнила как следует. Все это время он был очень терпелив, так что, когда со знаками покончили, Джил набралась храбрости и спросила:
— А как я доберусь до Нарнии?
— Силой моего дыхания, — ответил лев. — Я сдуну тебя на запад мира, как сдунул Юстэса.
— А я успею сообщить ему о первом знаке? Да нет, это не важно… Если он увидит старого друга, он и сам заговорит с ним.
— У тебя мало времени, — сказал лев. — Ступай. Иди впереди меня к краю пропасти.
Джил понимала, что времени нет по ее вине. «Если бы я не валяла дурака, — подумала она, — мы с Вредом отправились бы вместе. Тогда он сам услышал бы про знаки». И она пошла к краю скалы. Ей было очень страшно, особенно от того, что лев шел не рядом, а позади и ступал совсем тихо, беззвучно.
Прежде чем она подошла к самому краю, голос его произнес:
— Остановись. Сейчас я начну дуть… Главное — помни, помни, помни знаки. Повторяй их по утрам, и перед сном, и ночью, когда проснешься! Какие бы странные события с тобой ни происходили, не забывай о знаках. И еще одно: здесь, на горе, я говорил с тобой прямо. В Нарнии так будет не всегда. В горах воздух чист, и чист твой разум; когда ты окажешься внизу, воздух уплотнится. Знаки не будут там такими, как ты думаешь. Вот почему важно знать их наизусть, и не обольщаться тем, что видишь. Помни знаки и верь в них. Все остальное не важно. А теперь, дочь Евы, прощай…
Голос становился все тише, и совсем исчез. Джил обернулась. К своему изумлению, она обнаружила, что скала уже ярдах в пятидесяти, а лев стал золотым пятном на ее краю. Дыхание его было таким мягким, что она и не заметила, когда отделилась от земли. Кругом на сотни метров под ней был только воздух. Плыть было очень приятно. Джил обнаружила, что может лечь на спину или на живот или поворачиваться во все стороны, как в воде. Она неспешно плыла на львином дыхании, ветер не дул, воздух был теплый. Это совсем не напоминало самолета — не было ни шума, ни тряски. Если бы Джил летала на воздушном шаре, она бы подумала, что это похоже, только лучше.
Оглянувшись, она впервые поняла, с какой высокой горы слетела, и удивилась, что там нет ни снега, ни льда. «Наверное, тут у них все по-другому», — решила она, и взглянула вниз, но с такой высоты не поняла, суша под ней или море, и быстро ли она летит.
«Ох, а знаки! — воскликнула она. — Повторю-ка их». Она перепугалась, но быстро успокоилась: знаки она помнила. «Ну, и хорошо», — сказала она и легла на воздух, как на диван, вздохнув с облегчением.
«Ах ты, да я спала. Вот смешно! — подумала она немного погодя. — Наверное, никто еще не спал в небе. Хотя нет, Юстэс мог спать, он же летел недавно. Посмотрю-ка я вниз».
Небо под ней было похоже на большой синий луг. Гор нигде не было, но какие-то большие белые штуки неспешно двигались к ней. «Наверное, это облака, — подумала она. — Отсюда они куда больше, чем с утеса. Значит, они ближе. Я спускаюсь. Ах, солнце слепит!..
Солнце светило ей теперь в глаза — значит, оно садилось, и притом перед ней. Юстэс был прав — не знаю, как другие девочки, но Джил в сторонах света не разбиралась. Иначе она поняла бы, что летит прямо на запад. Разглядывая синие равнины, она заметила светлые пятнышки и подумала: «Это море», а потом: «Нет, это острова». Так оно и было. Наверное, она бы позавидовала, если бы узнала, что острова эти Юстэс видел с палубы, а на некоторых и побывал; но она этого не знала. Попозже она рассмотрела складочки на синей глади — должно быть, океанские волны. Теперь у горизонта, прямо на глазах, утолщалась темная полоска, и Джил впервые ощутила, как быстро она летит. Кроме того, она поняла, что полоска эта — берег.
Вдруг слева появилось огромное белое облако, движущееся навстречу на той же высоте, и прежде чем Джил поняла, что с ней, она очутилась в самой середине прохладной влажной массы. У нее захватило дух, но только на секунду. Она вынырнула в яркие лучи солнца, мокрая насквозь (на ней были свитер, куртка, брюки, носки и туфли на толстой подошве — в Англии стояла осень), и заметила то, чего должна была, по-моему ждать, но не ждала и перепугалась. То были звуки. До сих пор она летела в полнейшей тишине. Теперь она услыхала шум волн и крики чаек и ощутила запах моря. Сомневаться, быстро ли она летит, уже не приходилось: она видела, как с плеском и пеной катятся друг за другом волны. Она видела горы в глубине острова. Она видела бухты и дюны, мысы, леса и поля, песчаную полоску берега. Звук прибоя становился громче с каждым мгновением.
Вдруг прямо под ней оказалась земля. Джил приближалась к какому-то устью, она летела очень низко, в нескольких ярдах над водой. Гребень волны коснулся ее башмака, и пена окатила ее. Теряя скорость, она планировала вдоль левого берега реки. Видно было столько, что и не рассмотришь: мягкая зеленая лужайка, корабль, похожий на огромный драгоценный камень, башни и зубчатые стены, развевающиеся на ветру флаги, люди в ярких одеждах, щиты, мечи, золото. Все это смешалось; потом она ощутила землю и поняла, что она — в роще, почти у берега, а в нескольких шагах от нее сидит Юстэс.
Она подумала, какой жалкий у него вид, и сразу вспомнила: «Да я сама мокрая!»
Глава 3.
КОРОЛЬ УХОДИТ В ПЛАВАНИЕ
Вообще-то Юстэс выглядел таким грязнулей (да и Джил тоже), потому что вокруг все сияло. Лучше я сразу это опишу.
Сквозь расщелину гор в глубине острова лились лучи заходящего солнца. За большим лугом возвышался замок со множеством башенок, и флюгера его сверкали на солнце (Джил никогда не видела такого дивного замка). Вблизи была набережная, облицованная белым мрамором, а у причала стоял корабль, багряный и золотой, с огромным флагом на мачте, флажками на палубе и блестящими щитами вдоль фальшборта. На сходнях стоял очень старый человек в пурпурной мантии, из-под которой виднелась серебряная кольчуга. Голову его венчал золотой обруч. Белоснежная борода спускалась почти до пояса. Стоял он прямо, положив руку на плечо богато одетого вельможи помладше, но тоже старого и немощного. Казалось, его унесет простое дуновение ветра. Глаза его были влажны.
Прямо перед королем — он обернулся к народу — стояла небольшая повозка, в которую был впряжен ослик. Там сидел толстый гном. Одет он был так же богато, как король, но обложен подушками и потому казался просто грудой меха, шелка и бархата. И стар он был, как король, но повеселее, а глазки его смотрели мудро и зорко. Огромная лысина сверкала на солнце, как биллиардный шар.
Дальше полукругом стояли придворные, это Джил сразу поняла. На них тоже стоило поглядеть, так хороши были их одежды и оружие. Все вместе они скорее напоминали клумбу, чем толпу. Но больше всего удивляли не одежды, а сами люди, если их можно назвать людьми. Пожалуй, лишь каждый пятый походил на человека. Всех остальных в нашем мире нет, но Джил узнала их, потому что видела на картинках фавнов, сатиров, кентавров. Да, гномов тоже. Были тут и звери — медведи, барсуки, кроты, леопарды, мыши, только совсем другие, чем у нас. Некоторые были намного крупнее. Мыши, например, больше двух футов ростом — ходили на задних лапах. Но даже не в этом дело. По выражению их лиц было ясно, что они разговаривают и думают совсем как мы.
«Ух ты! — подумала Джил. — Значит, это правда. — И тут же спросила себя с опаской: — А они не злые?» — потому что заметила двух-трех великанов и еще каких-то, совсем непонятных.
Но в памяти ее всплыли Аслан и знаки. Она совершенно не думала о них последние полчаса.
— Юстэс! — прошептала она, хватая его за руку. Юстэс, быстро! Ты никого здесь не знаешь?
— Ах, опять ты тут? — недовольно проворчал Юстэс (у него были для того причины). — Помолчи, я послушать хочу.
— Не дури! — заторопилась Джил. — Нельзя терять ни минуты. Ты не видишь здесь старого друга? Если видишь, немедленно подойди и заговори с ним.
— Что ты мелешь? — удивился Юстэс.
— Аслан… ну, лев… сказал, что так надо, — в отчаянии проговорила Джил. — Я его видела.
— Ты… ты видела его? Что он сказал?
— Он сказал, что ты сразу увидишь в Нарнии друга и тебе надо с ним заговорить.
— Да я здесь никого не знаю! Может, это и не Нарния?
— Ты же сказал, что был здесь раньше, — напомнила Джил.
— Ты не так поняла.
— Вот это да! Ты сказал…
— Да помолчи ты! Давай послушаем, что они говорят.
Король что-то говорил гному. Джил не расслышала, только видела, что тот все время кивал или мотал головой. Затем король, уже погромче, обратился к своим подданным, но голос у него был такой слабый и надтреснутый, что Джил очень мало удалось разобрать, тем более что говорил он о людях и местах, про которые она никогда не слышала. Закончив речь, король наклонился и поцеловал гнома в обе щеки, затем выпрямился, поднял руку, как будто благословляя, и стал медленно подниматься на борт корабля. Приближенные, судя по всему, были глубоко опечалены. Замелькали носовые платки, послышались всхлипывания. Сходни сбросили, на корме запели трубы, и корабль отчалил.
— Ну, вот, — начал Юстэс, но ему не удалось продолжить, потому что в этот момент что-то большое и белое, вроде воздушного змея, мелькнуло в воздухе и приземлилось у его ног. Это была белая сова, очень большая, со взрослого гнома.
Сова моргнула, прищурилась, словно страдала близорукостью, склонила голову набок и сказала мягким, но громким голосом:
— У-ух, у-ух! А это кто такие?
— Меня зовут Юстэс, а ее Джил, — ответил мальчик. — А где это мы, позвольте узнать?
— В Нарнии, в Кэр-Паравеле. Вон королевский замок.
— Так это король отплыл?
— Ах и ух! — печально произнесла Сова, качая большой головой. — Какой же в вас дух? Летели вы оба, как пу-ух. Никто не заметил вас двух, но тонкий мой слух…
— Нас послал сюда Аслан, — сказал Юстэс, переходя на шепот.
— Ух ты!.. — воскликнула Сова, распуская перышки. — Вот это весть! Да еще рано вечером! Теперь я так взволнована, что до утра в себя не приду!
— Нас послали найти принца, — сказала Джил, которой очень хотелось участвовать в беседе.
— Первый раз слышу, — удивился Юстэс. — Какой еще принц?
— Ты бы лучше поговорил с лордом-правителем, — сказала Сова. — Его зовут Трам. — Она повернулась и пошла, ухая себе под нос: — Ух-ху-ху, ну и ну! Не пойму! Не по моему уму!
— А как зовут короля? — спросил Юстэс.
— Каспиан Десятый, — ответила Сова.
Джил удивилась, почему Юстэс остановился и страшно побледнел. Она еще не видела его в таком отчаянии. Но не успела она задать вопрос, как они подошли к гному, подбиравшему поводья, чтобы вернуться в замок. Придворные покидали набережную, кто — парами, кто — кучками, как бывает после спектакля или состязаний.
— Тью-фью! Хм-хм! Достопочтенный лорд-регент, — произнесла Сова и, выступая немного вперед, что-то зашептала гному.
— Что? — спросил гном. — Кто это такие? Как они сюда попали?
— Они прилетели, милорд, — ответила Сова.
— Свиристели? — удивился гном. — Ты в своем уме? По-моему, это два очень грязных человечка. Чего они хотят?
— Меня зовут Джил, — сказала Джил, делая шаг вперед. Ей страшно хотелось объяснить, по какому важному делу они прибыли.
— Ее зовут Джил, — громко крикнула Сова.
— Что?! — изумился гном. — Кто-то здесь жил? Ну и что? Кто именно? Зачем? И потом, говори громче. А то шепчут, шепчут… Кто здесь жил?
— Никто! — прокричала Сова.
— Кто?
— Никто!
— Ну, ладно, ладно. Зачем так кричать? Я не глухой. Ты что же, пришла мне сказать, что никто здесь не жил? Какая чепуха!
— Скажи ему лучше, что меня зовут Юстэс Вред, — посоветовал Юстэс.
— А это Юстэс Вред, милорд! — изо всех сил прокричала Сова.
— Бред? — сердито переспросил гном. — Оно и видно! К чему же нам бред, а?
— Не бред, а Вред… фамилия такая… Он хочет спасти…
— Пасти? У нас пастухов хватает. Ничего не разберу. Когда я был молод, сударыня, страну населяли говорящие звери и птицы. Они не шамкали, не бормотали, не пришепетывали. Этого никто бы не потерпел. Нет, уж увольте! Урнус, подай мне, будь так добр, слуховую трубку…
Невысокий фавн, тихо стоявший рядом с гномом, протянул ему серебряную слуховую трубку. Пока гном ее прилаживал — она обвивалась вокруг шеи, как какой-то музыкальный инструмент — Сова склонилась к детям и прошептала:
— До меня наконец кое-что дошло. Ничего не говорите о принце. Объясню позже. А сейчас — ни гугу, ух-ху-ху! Уф!
— Ну, — произнес гном, — если у тебя есть что-нибудь путное, сударыня, то скажи. Вдохни побольше воздуха и не торопись, будь добра.
Гном покашливал и ворчал, но с помощью детей Сова все же объяснила, что чужеземцы посланы Асланом к Нарний-скому двору. Гном взглянул на них поблагосклонней.
— Сам Аслан послал? — переспросил он. — Значит, вы… хм… оттуда? Из-за конца мира? А?
— Да, милорд, — крикнул в трубку Юстэс.
— Значит, вы — сын Адама и дочь Евы? А? — спросил гном, но в экспериментальной школе не учат про Адама и Еву, и они ответить не могли. Правда, он этого не заметил.
— Что ж, дорогие мои, — сказал он, беря за руку сперва Юстэса, потом Джил и чуть-чуть склоняя голову. — Добро пожаловать. Если бы король, мой бедный властелин, в этот самый час не отправился к Семи Островам, он порадовался бы вашему прибытию. Это хоть на миг вернуло бы ему молодость, да… Ну, что ж, теперь самое время ужинать. По какому делу вы прибыли — расскажете завтра, в Совете. Сударыня, позаботься о том, чтобы гостям приготовили спальни, одежду и все прочее… И… разреши, скажу на ушко…