Иногда у женщины вдруг начинают расти борода и усы, а мужчины начинают говорить тонкими голосами и перестают бриться. Это получается, когда у мужчины много женских половых гормонов, а у женщины, наоборот, мужских. Обычно так бывает, если образуется опухоль, которая может вырабатывать гормоны, как настоящая железа.
Изменение внешности при эндокринных заболеваниях — это, конечно, печально, но не самое страшное. Главное — нарушается работа всего организма, которая зависит от таких маленьких, вроде бы скромных желёзок. Гипофиз, например, весит половинку грамма, а вырабатывает до 25 видов гормонов. Хорошо, что эндокринная система организма довольно надежна, и грубые сбои случаются редко. Пример одного такого сбоя медики заподозрили у одного персонажа Библии.
Чем болел Голиаф, знаменитый великан, которого победил пастух Давид, будущий царь и герой Ветхого Завета? Этот вопрос возник у сотрудника кафедры физиологии Витватерсрандского университета в ЮАР И. Сериа при взгляде на картину Караваджо «Давид и Голиаф».
Итальянский художник Микеланджело Меризи, по прозвищу Караваджо, не единственный обращался к библейскому сюжету о Давиде и Голиафе. История о том, как пастух Давид победил великана Голиафа, во все времена была весьма популярна: ведь замечательно, когда слабый, но хороший побеждает сильного, но плохого, потому что на его стороне правда!
Дело было так: филистимляне напали на иудеев. Огромный воин Голиаф предложил иудеям: «Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне. Если он сразится со мной и убьет меня, то мы будем вашими рабами, если же я одолею его, то вы будете нашими рабами…» Он повторял свое выступление 40 дней, но никто не отважился принять вызов. А потом появился пастух Давид — без доспехов, без копья и меча (у Голиафа была «чешуйчатая броня», медный шлем, шит и копье). Голиаф сначала посмеялся над «недостойным соперником», потом начал угрожающе надвигаться на него. Давид «поспешно побежал к строю», взял из сумки камень и бросил из пращи. И поразил Голиафа «в лоб, так что камень утонул, как в воде».
В этой истории есть одно непонятное место. Если Голиаф был в шлеме, то как камень пробил металл насквозь? Это невозможно. Значит, Голиаф снял шлем? И Караваджо, и Доре, и многие другие художники изображали Голиафа без шлема. Но почему Голиаф снял шлем перед битвой? Может, он настолько презирал Давида, что не счел нужным облачиться в доспехи?
И. Сериа предложил оригинальную гипотезу. Он взглянул на легенду с точки зрения физиолога. Сериа предположил, что высокий рост Голиафа не был выдумкой или преувеличением, а действительно Голиаф достигал 2,5 метра, так как страдал акромегалией. Эта болезнь возникает из-за того, что в организме вырабатывается много гормонов роста, «заставляющих» человека расти до 2 и более метров. Часто это происходит, если в мозге развивается опухоль гипофиза. Именно поэтому Голиаф не носил шлем. Если у Голиафа действительно была опухоль, то его голова продолжала расти, и шлем постепенно становился все теснее и теснее. Видимо, Голиаф не ожидал, что через 40 дней кто-то из противников откликнется на его вызов, и снял давящий, тесный шлем. Слабого, на его взгляд, Давида он не испугался. Кроме того, Давид действовал быстро, по Библии — «поспешно побежал», а при акромегалии в крови содержится много сахара, и это приводит к тому, что человек не может быстро соображать. Пока Голиаф понял, что к чему, Давид его уже победил. Победу облегчило то, что при акромегалии костная ткань на поздних стадиях болезни становится хрупкой — камень из пращи легко пробил ее.
Может, все было и не так. Но это вполне возможный вариант объяснения загадочной победы Давида над Голиафом. Легенда, да… но похоже, что международная археологическая экспедиция нашла в Израиле могилу Голиафа! Захоронению более 3 тысяч лет. В нем находится забальзамированная голова (без тела) и шлем, так некстати снятый Голиафом. Найденная голова очень большая: высота черепа больше 30 сантиметров, расстояние между скулами — 25 сантиметров. На лбу черепа есть пролом, куда попал камень, выпущенный из пращи Давидом. По этим данным был восстановлен внешний облик Голиафа — человека ростом 260–270 сантиметров (а в те времена рост редко превышал 165 сантиметров), весом около 200 килограммов. Теперь археологи ищут тело великана.
Глава 19
Маленькие вредные злодеи
Если ты сделал что-то нехорошее, например выкинул дневник с двойкой или нагрубил родителям, то мама тебя накажет — запретит играть в компьютерные игры, не пустит с друзьями в кино или, как делали раньше, поставит в угол (хотя какой смысл в этом наказании, я никогда понять не могла и с удовольствием проводила время в углу). Если ты сделал что-то совсем нехорошее, то тебя накажет бог — нашлет насморк или болезнь похуже. Так, в качестве наказания, или примерно так трактуются болезни во многих религиях. Например, в Китае полторы тысячи лет назад, во времена правителя Чжан Лу, были так называемые чиновники-духи, управляющие грешниками. Эти чиновники отправляли заболевших в особые дома вроде тюрем, потому что болезнь — это наказание, а раз наказали — значит, было за что, и ты грешник. Когда больные раскаивались в своих греках, то эти чиновники писали имя больного на трех полосках бумаги. Записки предназначались для духов трех стихий — воды, земли и воздуха — и рекомендовали духам простить и излечить раскаявшегося.
Подобная точка зрения на болезнь жива до сих пор, и тяжело заболевшие люди много раз спрашивали меня: «За что? Я не делал никому зла, за что мне это наказание?» Я очень не люблю такую точку зрения на болезнь, потому что она мешает выздоровлению. Если наказали, человек начинает думать, что же он сделал не так, принимается искать причину случившегося, настоящую или мнимую, находит ее (кто ищет, тот всегда найдет) и страдает чувством вины. А надо не проступок искать, а бороться с болезнью! Опять же — за что бог наказывает младенцев, которые еще не успели провиниться? Нет, болезнь не может быть наказанием.
Еще одна древняя точка зрения — болезнь насылается дьяволом или злым духом. Тысячи лет врачи и жрецы разных религий выгоняли демонов из тела пациента.
В 1487 году была напечатана самая, быть может, кошмарная книга всех времен и народов — «Молот ведьм» монахов-доминиканцев Генриха Крамера и Якова Шпренгера. В ней методично и деловито изложены инструкции по уничтожению женщин, которых почему-либо сочли ведьмами. Есть там и почти смешные эпизоды. Например, один из них описывает такой случай: в пасхальные дни 1065 года архиепископ вормсский Адельберт излечил больного, но дьявол «не пожелал с этим считаться», и больной скончался. В этих строках сквозит забавная обида на дьявола — как же это он «не пожелал считаться» с тем, что епископ вылечил пациента!
Особенно загадочными нашим предкам казались инфекционные болезни. В том же «Молоте ведьм» описано, как нашли причину эпидемии чумы — страшной инфекционной болезни, которая в XIV–XV веках наполовину обезлюдила Европу: «…один из нас, инквизиторов, нашел селение, которое вследствие высокой смертности среди населения почти вымерло. Там ходила молва, что одна похороненная женщина постепенно проглатывала свой саван в гробу и что чума до тех пор не прекратится, пока женщина эта полностью не проглотит савана. После совещания местных властей могила была разрыта. Присутствующие увидели, что уже почти половина савана была проглочена трупом. Когда староста это увидел, он вытащил, в возбуждении, меч, отрубил трупу голову и выбросил ее из могилы, после чего чума тотчас же прекратилась».
Действительно странно: жил человек, работал, все было нормально — и вдруг в одночасье его бросает в жар, начинает трясти от озноба, он слабеет и испытывает еще много всяких противных ощущений. Наши предки-славяне обвиняли в этом 12 сестер-лихоманок (или лихорадок).
Лихоманки живут под землей и очень некрасивы: вечно голодные, хилые, иногда слепые и безрукие. Старшая из них прикована двенадцатью цепями к железному стулу. Если же она порвет цепи и овладеет человеком, то он умрет. Лихоманки могут обернуться махонькой соринкой, попасть в пищу и потом в желудок человеку. Ни к чему хорошему это не приведет. Но если человек распознает «нехорошую» соринку и бросит ее в печь, то лихоманка сгорит. У каждой лихоманки своя «профессия» и свое имя. Трясея — от слова «трясти», потому что человек трясется в ознобе; Огнея — от слова «огонь», она дает высокую температуру; Ледея не дает согреться. Еще есть Гнетея, она ложится человеку на ребра и не дает дышать. Грудея «дарит» кашель и хрипоту, от Ломеи ломят и болят кости, от Глухеи человек глохнет, от Пухнеи отекает и словно пухнет. Желтея делает кожу своей жертвы желтой (это бывает при болезни под названием гепатит); Корчея виновата в том, что у человека на фоне жара начинаются судороги (это так называемые фебрильные судороги, а не эпилепсия); Глядея не дает человеку спать. А самая старшая сестра, которая прикована к стулу, — это Огнеястра, она сулит больному смерть неминучую.
В этой легенде есть интересный момент — про соринку. Может, наши древние предки предполагали, что инфекционные болезни вызываются маленькими «образованиями», меньше соринки, — микробами? Или просто случайно попали в точку? Изобретатель микроскопа Антони ван Левенгук был поражен, увидев население одной капли воды: «Они носились в воде, как рыбки… Мне казалось, что их несколько тысяч в рассматриваемой капле, которая была величиной не больше песчинки…» Потом оказалось, что многие из этих «рыбок» могут доставить людям массу неприятностей, вызвав болезнь. А другие совсем безвредные.
Микробиолог Теодор Розбери писал, что в одном кубическом сантиметре слюны содержится от 10 миллионов до миллиарда бактерий, а общая масса бактерий, живущих в теле человека, составляет около 2 килограммов. Миллионы бактерий и вирусов толпами пытаются проникнуть в наш организм с каждым глотком воздуха, воды, пищи. Почему же мы не болеем все время?
Потому что нас охраняют семь защитных барьеров. Первый барьер — кожа, поры в ней заполнены непроницаемой для микробов пленочкой жира. Второй барьер — нос: слизь, вырабатываемая желёзками носа, обладает бактерицидным (то есть «убивающим бактерии») действием. Третий барьер — рот: в слюне содержится фермент лизоцим, губительный для микробов (зря, что ли, собака вылизывает рану?). Четвертый барьер — горло с миндалинами, которые вырабатывают лимфоциты — клетки-убийцы микробов. Пятый барьер — лимфоузлы. Это небольшие железы, разбросанные по всему телу, они тоже вырабатывают лимфоциты. Собственно говоря, миндалины в горле и в носу — это тоже разновидность лимфоузлов. Им помогают печень, почки, селезенка. Шестой барьер — желудок. В желудке образуется соляная кислота, уничтожающая микробы, которые спаслись от лизоцима. Седьмой барьер — кровь, где содержатся лейкоциты, убивающие микробы.
Но иногда сил противостоять микробам у организма не хватает, и человек все-таки заболевает. Бактерии выделяют ядовитые вещества, у человека повышается температура и заболевает голова. Почему именно голова? Потому что отголоски битвы лейкоцитов с микробами дошли до головного мозга, который сигнализирует: «Опасность!» И повышает температуру, так как микробы не любят жары и становятся менее активными при высокой температуре.
Сегодня много неприятностей доставляют людям эпидемии гриппа. Есть интересная гипотеза о том, что они связаны… с космосом. Врачи давно заметили, что эпидемии гриппа появляются на Земле с какой-то странной регулярностью.
Ученый А. Л. Чижевский сопоставил данные пандемий (это такие эпидемии, которые охватывают весь мир) и данные активности Солнца. Выяснилось: они во многом совпадают, но как это объяснить? Оказывается, можно, хотя и сложно. Гипотеза звучит так: активность Солнца периодически то усиливается, то снижается, что ведет к колебаниям режима Северного Ледовитого океана. Это приводит к периодическим изменениям жизни зоопланктона (мелких животных, не всегда видимых невооруженным глазом, которые тоннами плавают в морях и служат добычей и китов, и мелких рыбешек). А вирусы гриппа, оказывается, живут в организмах зоопланктона, поэтому на них тоже отражаются солнечные колебания. Дальше — еще сложнее. В Северном Ледовитом океане вода холодная, поэтому вирусы гриппа ослаблены. Но иногда эти вирусы «подхватывают» перелетные птицы. Птицы не болеют, а просто несут вирусы с собой в страны Европы и Азии — туда, куда летят сами. Поэтому эпидемии часто начинаются во многих странах одновременно. Причем на самолеты это не свалишь, мгновенное распространение эпидемии гриппа отмечали еще тогда, когда о самолетах не слыхивали. Вообще-то это еще не конец приключений обычного вируса гриппа, но если описывать все подробно, то всю книжку надо посвятить только ему.
В древности на грипп столько внимания, сколько сейчас, не обращали. Потому что на фоне эпидемий чумы, оспы, холеры, опустошавших целые страны, грипп выглядел безобидно. Даже и не выделялся в отдельную болезнь — так, ерунда, одна из многих зимних лихорадок. То ли дело чума — в эпидемию XIV века Москва вымерла наполовину, в Смоленске осталось несколько человек. Сведения о чуме записывались наравне с самыми важными событиями в жизни государства. Да они и являлись самыми важными. Какая война сравнится с эпидемией! Был случай, когда армия московского князя, не дойдя до поля боя, вся полегла от чумы. «Бысть мор во Пскове, — записал монах-летописец. — Мроша бо люди, мужи и жены, старые и младые и дети… харкнет человек кровью и в третий день умираше, и быша мертвии повсюду…»
Между прочим, чума и сегодня существует в природе, потому что существуют грызуны — крысы, суслики, сурки, — которые ее переносят. Рядом с большими природными скоплениями этих животных в южных степях устроены бактериологические станции. Ученые на станциях следят за ситуацией и не дают чуме вырваться на волю.
В давние времена не было средств от грозных инфекций. Ароматический уксус, настои трав, жаровни с огнем, специальные противочумные костюмы — вот и все, на что могли рассчитывать врачи. Иногда борьба с инфекцией была невероятно жестока.
В 1313 году король Филипп Красивый повелел сжечь во Франции всех больных проказой — заразной кожной болезнью. Прокаженных выселяли в пустынные места, непригодные для обитания. В более гуманных странах им разрешалось просить милостыню, но приказывалось постоянно носить колокольчик или трещотку, чтобы все разбегались при их звуке. За отказ носить колокольчик полагалась немедленная смерть. Вообще за убийство прокаженного закон не карал, считалось, что это уже не человек. Эта страшная болезнь уродовала человека, у него отпадали ресницы и брови, лицо покрывалось буграми, начинали гнить пальцы… Чума просто убивала. Проказа заставляла страдать несколько лет, причем в одиночестве, от голода, болей и от того, что ты уже не человек. Во времена Атиллы (V век нашей эры) прокаженных сжигали на кострах. В более позднее время больных перестали убивать, но объявляли их умершими, совершали над ними обряды отпевания, наряжали в специальную одежду, давали трещотки и изгоняли из среды живых людей. Трупы умерших от голода прокаженных никто не хоронил. В 1453 году во Франции был принят закон: если здоровая жена живет с больным проказой мужем и не выгоняет его, то она несет наказание плетьми у позорного столба, а потом изгоняется из города. В мусульманских странах Коран предписывал всякому правоверному при встрече с прокаженным бежать от него, «как от дикого зверя». Первые лепрозории (приюты и больницы для прокаженных) возникли в 1134 году по почину ордена Святого Лазаря, учрежденного крестоносцами в Риме. В 1329 году было основано подобное заведение в Париже — для больных придворных дам. Да, проказа не щадила ни богатых, ни бедных. В начале XVI века в Европе имелось уже более 19 тысяч лепрозориев… но ничего хорошего в этом не было, так как они являлись скорее тюрьмами, чем больницами.
Оспа была добрее. Она тоже уносила тысячи жизней — но намного меньше, чем чума. И не выкидывала из мира живых, как проказа. Правда, оставляла некрасивые шрамики на лице. Но таких отмеченных оспой было так много, что народ сильно не огорчался — все рябые, так что из этого трагедию делать? Эта болезнь встречалась так часто, что при розыске преступника особой приметой считалась фраза: «Знаков оспы на лице не имеет».
Так продолжалось до 1796 года, когда английский врач Эдвард Дженнер совершил великое открытие — придумал прививки от оспы. Тогда бушевала жуткая эпидемия оспы, убившая треть жителей Лондона. И Дженнер — обычный практикующий врач, не профессор, не прославленное светило медицины — сопоставил два факта. Первый факт — переболевшие оспой никогда не заболевают второй раз. Второй факт — доярки не так сильно страдают от оспы, как другие. Вероятно, они переболевают легкой формой коровьей оспы и потом не заболевают тяжелой оспой человека. Потому что, победив оспу один раз, организм человека сохраняет защитные вещества от этой инфекции. Больше она ему не страшна. Потом был сомнительный эксперимент с прививкой оспы ребенку — но Дженнер победил, и с тех пор все инфекции разделились на управляемые и неуправляемые. Управляемые — это те, от которых делают прививки. Их всё больше. Неуправляемые — от которых прививок пока нет.