Глава двадцать четвертая,
в которой Тупяк устраивает для полиции неожиданное представление
Не успели Тупяк, констебль Пил и Сержант — на самом деле, как узнал демон, его звали Роуэн — доехать до участка, как прозвучал вызов по рации.
— База вызывает Танго Один, база вызывает Танго Один, прием! — раздался мужской голос, и был он довольно испуганным.
— Танго Один слушает, — отозвался сержант Роуэн. — У вас там все в порядке, констебль Уэйн? Прием.
— Э-э… не совсем, сержант, — произнес констебль Уэйн. — Прием, — добавил он с дрожью в голосе.
— Уточните ситуацию, сержант, будьте хорошим мальчиком, — сказал сержант Роуэн. — Прием.
— На нас напали, сержант. Прием.
Сержант Роуэн и констебль Пил переглянулись.
— В каком смысле — напали? Прием.
— Нас атакуют летающие женщины, сержант. С телами ящериц…
Биддлкомбский полицейский участок располагался в маленьком строении, торчавшем на пустыре на окраине городка. Это здание построили вместо старого, стоявшего на главной улице и кишмя кишевшего крысами. Теперь там находилась закусочная, куда мало кто наведывался, кроме очень пьяных и очень голодных, да еще крыс, приходивших навестить родственников. Участок состоял из маленькой приемной и большого стола, за которым располагался кабинет с несколькими рабочими местами и одна-единственная камера, в которую редко кого-либо запирали. В настоящий момент там были сложены новогодние украшения и искусственная елка.
В городке было всего шесть полицейских, и обычно они дежурили по двое. Но сегодня вечером дежурили все шестеро, потому что был Хеллоуин, а на Хеллоуин люди склонны к разнообразным выходкам, включающим в себя фейерверки и время от времени приводящим к пожарам.
В настоящий момент констебли Уэйн и Хэй несли стражу в участке. «Нести стражу» — это такой оборот речи, вроде как «лезть на баррикады» или «вести неравный бой». Иными словами, люди его употребляют для описания совершенно обыденных ситуаций, например когда остаешься дома холодной ночью или присматриваешь за местным магазинчиком, пока хозяин отлучился пописать.
К несчастью, в настоящий момент констебли Уэйн и Хэй в буквальном смысле слова несли стражу, в буквальном смысле слова залезли на баррикады и даже в буквальном смысле слова вели неравный бой. Первая летающая женщина появилось на автостоянке при участке, когда констебль Уэйн курил на крыльце, и от испуга он едва не проглотил сигарету. У женщины было зеленое чешуйчатое тело и длинные черные ногти. Крылья у нее были как у летучей мыши, с изогнутыми когтями посередине и на концах, а еще у нее был длинный хвост, заканчивающийся зловещим шипом. Волосы у нее были темные и струящиеся, и на мгновение констебль Уэйн подумал, что она недурно выглядит, если не считать тела ящерицы и крыльев. Тут женщина открыла рот, меж острых желтых зубов, словно бы вышедших из ночных кошмаров стоматолога, просунулся раздвоенный черный язык, и всякие мысли о свидании с этой особой мгновенно вылетели у констебля Уэйна из головы.
На этом этапе констебль Уэйн решил, что лучше всего в данной ситуации будет отступить внутрь и запереть дверь, что он и сделал. На двери был большой засов, и констебль его задвинул, просто на всякий случай.
— Что это ты делаешь? — поинтересовалась констебль Хэй. — Сержант взбесится, когда вернется и увидит, что ты запер главную дверь.
Констебль Хэй была миниатюрной и белокурой, и констебль Уэйн был к ней слегка неравнодушен. Он всегда считал ее очень красивой, но теперь, после встречи с женщиной, словно бы слепленной из частей совершенно несовместимых существ, он решил, что констебль Хэй наверняка самая красивая девушка на свете.
— Там на улице женщина, — сказал констебль Уэйн. — С крыльями. И хвостом.
— Сегодня Хеллоуин, — произнесла констебль Хэй медленно, словно разговаривала со слабоумным. Ей нравился констебль Уэйн, но временами он бывал редким тормозом. — По пути в участок я видела человека, наряженного мухомором.
— Это никакой не наряд! У нее на самом деле крылья и хвост!
Тут раздался тяжелый глухой удар в дверь. Констебль Уэйн отскочил подальше в глубь помещения.
— Это она, — сказал Уэйн. — Та женщина-ящерица.
— Женщина-ящерица? — презрительно переспросила констебль Хэй. — Может, ты еще скажешь, что она умеет летать?
За зарешеченным окном справа от двери показалось женское лицо. Констебль Хэй решительно направилась в ту сторону, грозя пальцем.
— Эй, мисс, послушайте! Сегодня, конечно, Хеллоуин, но нам здесь не до всякой чепухи…
Тут она осеклась, потому что увидела, что женщина парит в паре футов от земли, с силой хлопая крыльями. А потом, упершись ногами в стену, летающая женщина вцепилась когтями в решетку и попыталась ее вырвать.
— Вот видишь! — воскликнул констебль Уэйн. — Я же тебе говорил!
Сверху раздался шум: что-то грохнулось о крышу. Несколько секунд спустя на автостоянку посыпались обломки шифера, как будто кто-то пытался пробиться внутрь участка.
— Вызывай сержанта, — распорядилась констебль Хэй.
Констебль Уэйн кинулся к рации.
— Ты куда? — поинтересовался он у промчавшейся мимо констебля Хэй.
— Запирать заднюю дверь!
В полицейской машине повисло молчание. Констебль Уэйн описывал нападающих. Констебль Пил жестом показал, будто прикладывается к бутылке, а потом изобразил, что в стельку пьян. Тут из рации послышался звон бьющегося стекла.
— Констебль, что это за шум? Вы что, выпили? — спросил сержант Роуэн. — Прием.
— Я бы с радостью, — сказал констебль Уэйн. — Одна из этих женщин разбила переднее окно, а вторая сидит на крыше. — Е-мое! Задняя дверь! Сержант, приезжайте поскорее! Пожалуйста! Нам нужна помощь! Прием. Прием и конец связи.
Женщина на окне порезалась, выбивая стекло, и торчащие осколки покрывала черная кровь, но решетка выдержала. Похоже, взломщица сдалась и улетела наверх. Констебль Уэйн услышал, как она приземлилась на крышу. Затем сверху послышались шаги: это она побежала к задней части участка. Когда констебль Уэйн примчался туда, констебль Хэй всем телом налегала на дверь, пытаясь закрыть ее. Причина вскоре стала очевидной: в дверь вцепился коготь, и тварь пыталась пробиться внутрь. Щель медленно увеличивалась, в нее пролезла кривая нога, а потом констебль Уэйн увидел ужасное женское лицо: тварь прижималась лицом к деревянной двери и скалила зубы.
— Помоги же! — крикнула констебль Хэй. — Я ее долго не удержу!
Констебль Уэйн схватил полицейскую дубинку и принялся молотить тварь по костяшкам. Существо взвизгнуло от боли и отдернуло коготь, но нога осталась на месте. Констебль Уэйн попытался долбануть по ней своим ботинком сорок пятого размера. Коготь появился снова — чиркнул в воздухе, метя в полицейского.
— Держи дверь! — скомандовала констебль Хэй, и внезапно констебль Уэйн оказался один.
Теперь только его вес удерживал чудовище за порогом.
— Ты куда?! — крикнул он.
— Держи, и все! У меня идея!
«Ну, смотри, если твоя идея будет недостаточно хороша!..» — подумал констебль Уэйн.
Тут у него над головой снова раздались шаги, а следом за ними — хлопанье крыльев: это вторая тварь слетела с крыши на помощь первой.
— О нет! — сказал себе констебль Уэйн. — Фигово-то как! Ой как фиго…
Тут в дверь ударили с такой силой, что констебль Уэйн кубарем полетел через всю комнату. Когда он кое-как поднялся на ноги, то увидел, что обе женщины-ящерицы пытаются протиснуться в узкую дверь одновременно, и в результате они запутались крыльями. Потом та, которая покрупнее, отпихнула свою более мелкую сестру и с важным видом прошла внутрь. Она вскинула когти, распахнула пасть и направилась к констеблю Уэйну.
Но рядом с демоном вдруг возникла констебль Хэй. В вытянутой руке у нее была какая-то бутылочка.
— А ну, проваливай! — крикнула констебль Хэй.
Демонесса повернулась, и констебль Хэй брызнула духами ей прямо в глаза. Тварь пронзительно завопила и попыталась стереть едкое вещество, но только сделала хуже. В тот же миг констебль Уэйн схватил стоячую вешалку и с размаху врезал второй демонессе, которая попыталась пробраться мимо сестры. Та пошатнулась — она была оглушена, но все еще опасна. Констебль Уэйн, держа вешалку, как копье, принялся тыкать в демонессу, вытесняя ее на улицу. Тем временем констебль Хэй продолжала безжалостно брызгать духами в лицо первой женщине-ящерице, пока та не заковыляла вслепую к выходу. Констебль Уэйн помог ей пинком под зад, а потом захлопнул дверь.
Снаружи донеслись пронзительные вопли; двое полицейских выглянули в окно и увидели, как женщины-ящерицы взмыли в ночное небо и улетели искать более легкую добычу.
— Отлично, — произнес констебль Уэйн. — Теперь сержант ни за что нам не поверит…
Сержант Роуэн как раз включил фары, и констебль Пил уже готов был поставить ногу на педаль газа, когда Тупяк постучал по листу ударопрочного пластика, отделяющего его от людей на передних сиденьях. Он услышал переговоры по рации, но еще и заметил кое-что, чего не заметили полицейские.
Во-первых, через поле к ближайшей церкви тянулись усики голубой энергии.
Во-вторых, он обнаружил маленькое, в пару футов высотой, существо, смахивающее на желтый мячик на ножках — только у мячиков не бывает двух ртов и множества глаз. Желтый мяч гнался за кроликом; кролик прыгнул в нору, увлекшийся погоней мяч — следом. К несчастью для мяча, вход в нору оказался меньше его, так что мяч, похоже, застрял и теперь лихорадочно размахивал короткими толстыми ножками.
«Плохо дело», — подумал Тупяк.
Он вспомнил, как Сэмюэл рассказывал ему про женщину в подвале и про ее друзей, которые, похоже, перестали быть людьми. Тупяк очень надеялся, что Сэмюэл ошибся или что эти четверо людей, или демонов, или кто они там такие, просто возьмут и исчезнут, вернутся к себе домой. Но теперь, при виде гоняющихся за кроликами желтых глазастых мячей, Тупяк сильно заволновался. «Будь я единственным демоном тут, — подумал он, — все было бы прекрасно. Но если здесь куча демонов, могут возникнуть проблемы. И еще голубая энергия! Это не старое доброе электричество и даже не обычное следствие перехода между измерениями. Не-ет, единственный, кто способен производить подобную энергию, это…»
Тупяк однажды мельком видел Отца Зла. Это было незадолго до его изгнания; Тупяка тогда вызвали в логово Великого Темного на разборку с его самым доверенным помощником, свирепым демоном по имени Ваал. Во тьме за Ваалом маячил великан, выше самых высоких зданий, шире самого широкого ущелья, — и на миг Тупяк увидел его лицо: глаза, столь красные, что они казались почти черными, пасть с огромными клыками и рогатая корона на голове, которая словно выросла прямо из черепа. Зрелище было настолько жутким, что Тупяк почти обрадовался своему изгнанию, ибо наказание могло быть и похуже. Например, Отец Зла мог бы забрать его в свое логово и там целую вечность разрывать на части, и он вечно страдал бы и не мог умереть. По сравнению с этим изгнание было безделицей.
Но Тупяк запомнил кое-что, связанное с главным демоном: вокруг его тела пульсировала голубая энергия. Это была сила Отца Зла, сделавшаяся видимой, и вот теперь она присутствовала здесь. На Земле. Где находился он, Тупяк, и где ему наверняка не полагалось находиться.
— Эй! — крикнул он, снова постучав в стекло. — Кажется, произошла ошибка.
— Не сейчас, сэр, — оборвал его сержант Роуэн. — Мы немного заняты.
— Вы не понимаете, — сказал Тупяк. — Мне очень-очень надо домой. Можете забыть про ту машину. Или даже забирайте ее себе. Мне она не нужна.
— Я не уверен, сэр, что она и вправду ваша, чтобы вы могли ее отдавать. А теперь помолчите, пожалуйста. Мы немного беспокоимся о наших коллегах в участке.
Тупяк откинулся на спинку сиденья.
— Это не костюм, — сообщил он.
Двое полицейских не обратили на него ни малейшего внимания.
— Это не костюм! — повторил Тупяк, на этот раз погромче.
— Простите, сэр, что вы сказали? — переспросил сержант.
— Послушайте, на мне нет никакого костюма. Это не маскарадный наряд. Это просто я.
— Очень смешно, сэр, — отозвался сержант.
— Если бы это был костюм, я бы мог сделать вот так? — терпеливо поинтересовался Тупяк.
Голова Тупяка разошлась пополам посередине, обнажился череп. Глаза вылезли из глазниц — высунулись вперед на розовых ножках — и пристально уставились на сержанта Роуэна. Затем череп демона раскололся, и стал виден мозг. Мозг удерживали на месте двенадцать изогнутых фиолетовых мышц, и все они тут же встали торчком и принялись покачиваться. В завершение Тупяк высунул язык: его полная длина составляла три фута. На конце языка была дырочка, и Тупяк протрубил в нее, а потом восстановил свой изначальный вид.
Констебль Пил от изумления съехал с дороги. Он ударил по тормозам, и они с сержантом Роуэном выскочили из машины и попятились.
— С-сержант, — запинаясь, произнес констебль Пил. — Он м-м… м-мо… м-монстр!..
— Совершенно верно, констебль, — согласился сержант Роуэн, стараясь говорить спокойно, хотя вовсе не был спокоен.
— На самом деле демон, — поправил Тупяк. Пришлось кричать, чтобы его услышали. — Не подумайте, что я придираюсь к словам, — просто это совершенно разные вещи.
— Что вы…
— Делаю здесь? — договорил за полицейского Тупяк. — Ну, я хотел захватить ваш мир и править им всю оставшуюся вечность. Но теперь, я думаю, этот вариант отпадает.