Жаба Нгаук Хоангу приходится теткой,
С ней даже Тигр обращается кротко, гнева небес страшась.
А люди сведущие, услыхав крик Жабы, знают, что скоро будет дождь.
ТИГР И МОЛЛЮСК
В этом ручейке вода была всегда прозрачна, а течение шумное и веселое, как гул дождя. В белой пене постоянно кружились листья — они то тонули, то всплывали вновь.
Рядом с большими, одетыми мхом, камнями спокойно дремал Моллюск в своей раковинке, чистой и прозрачной. Он наслаждался мирной картиной веселого и прозрачного ручейка. Друзья Моллюска, такие же моллюски, как и он, тоже безмятежно отдыхали в тени камней, разбросанных по всему руслу.
Моллюск был доволен своей жизнью. Он был даже счастлив. Но случилось вдруг такое, что нарушило его спокойную жизнь…
Однажды Тигр поймал лесную свинью и, утащив ее в заросли, съел. Насытившись, он направился к ручью утолить жажду. Глаза Тигра сверкали как два костра, а у рта еще оставались следы крови. Его страшные клыки были обнажены. Тигр подошел к ручью и прыгнул на камень. Камень оказался скользким, и Тигр чуть не упал, но удержался. От неожиданного толчка Моллюск проснулся. Возмущенный тем, что его потревожили, Моллюск неохотно выполз из своей раковинки. В этот момент Тигр высунул свой шершавый красный язык и наклонился к воде. Только он коснулся воды, как ручеек моментально стал красным и дурно запахло кровью. Напившись, Тигр поднял кверху свою огромную морду, и капли воды заблестели на его шерсти. Затем он опять наклонился к ручью и тут только заметил Моллюска.
— Ха, Моллюск, — прорычал Тигр. — Я вижу, ты чем- то недоволен! Интересно было бы узнать, что ты ешь, лежа среди этих голых камней? Твое счастье, что я только что закусил свиньей, а то бы я проглотил тебя. Вашу бесполезную и ленивую породу давно пора извести.
Сказав это, Тигр ухмыльнулся и лязгнул своими острыми зубами. Слова тигра рассердили Моллюска. Он был слабым, этот Моллюск, и не знал, как наказать Тигра, загрязнившего прозрачный ручей. Но все же он ответил смело:
— Это не твое дело! Ты разбойник. Ты убиваешь оленей, поедаешь свиней. По-твоему, ты приносишь пользу? Но ладно, здесь тебе делать нечего. Ты напился воды и убирайся. Красная кровь в ручье мне не по душе.
Сказав это, Моллюск с трудом повернулся и пополз к себе под камень.
— Жалкая порода эти моллюски, — усмехнулся Тигр. — Куда ты ползешь, Моллюск, ведь ты не можешь даже двигаться… Я думаю, тебе не стоит жить, ты только позоришь ручьи и леса.
Моллюск вскипел. Он так рассердился, что его слабое тело все затряслось. Не в силах сдержать возмущение, Моллюск крикнул:
— Я ничего не стою? Хорошо! Но в беге меня никто не обгонит!
Услышав эти слова, Тигр запрокинул морду к луне и захохотал:
— Ну и насмешил! Не рехнулся ли ты, милый?! — и захохотал еще громче.
— Я обладаю талантом быстро бегать и ничего не боюсь, — запальчиво кричал Моллюск. — Можешь проверить, если угодно. Завтра утром приходи на это самое место, и мы потягаемся.
Тигр продолжал смеяться. Однако, видя упрямство Моллюска, он рявкнул:
— Что ж, я принимаю предложение.
Но Моллюска уже нельзя было сдержать.
— Если ты, Тигр, проиграешь, — кричал он, подзадоривая Тигра, — то никогда больше не придешь сюда. Если же я проиграю, то ты можешь съесть меня. Таково мое условие!
— Прекрасно! Только нужно условиться насчет сигнала. Я, например, могу рычать, а как ты дашь о себе знать, жалкий хвастун?
На это Моллюск не задумываясь ответил:
— Когда я добегу до условного места, я крикну «ху», и ты узнаешь, что я прибежал!
Тигр самодовольно взглянул на луну.
— Я — царь лесов и гор. Все боятся меня, никто не смеет тягаться со мной, Тигром. Ты, Моллюск, просто глуп. Ты посмел заключить пари с царем лесов и гор. Но ладно же. Тебе, видимо, надоела жизнь. Пусть ты умрешь. Завтра утром я приду на это место проучить тебя, хвастливого глупца.
Сказав это, Тигр спрыгнул на берег и скрылся в джунглях.
Камень, на котором только что стоял Тигр, все еще качался, и Моллюск, глядя на этот камень, вдруг зарыдал. Что теперь делать? Только для того, чтобы постоять за свой род, согласился он состязаться с Тигром. Но теперь он понял, что это действительно глупо. Моллюск весь съежился в своей раковинке и продолжал горько плакать. Потом он подумал, что нужно рассказать о своей беде друзьям моллюскам. Может быть, они посоветуют, как теперь ему быть. Ведь лить слезы бесполезно.
В эту же ночь Моллюск собрал своих друзей и рассказал им о своем споре с Тигром. Выслушав его, некоторые моллюски выразили недовольство:
— Что ты наделал, брат! Почему не покорился судьбе? Ведь у тебя нет ни ног, ни рук. Как же ты побежишь?
От их укоров Моллюск опять заплакал. Весь дрожа, он проговорил, наконец, сквозь слезы:
— А если так, то Тигр всегда будет презирать нас.
В разговор вмешался еще один моллюск. Это был самый мудрый моллюск из всех моллюсков. Его тело было очень маленьким, а раковинка имела значительно большее число завитков, чем у других его собратьев. Повернув к говорящим свой остроконечный домик, он сказал:
— Наши дома, уважаемые моллюски, расположены на камнях вдоль всего ручейка. Нас так много, что не сосчитать. Когда Тигр будет бежать по берегу и кричать, то мы по очереди будем отвечать ему. И Тигр будет думать, что Моллюск обогнал его. Так он проиграет наверняка.
Предложение мудрого моллюска было встречено с восторгом. Все начали от радости танцевать, забравшись на светлые речные камешки. Только в полночь, когда луна спряталась за тучи, моллюски улеглись спать. А задолго до рассвета все уже были на ногах.
Выйдя из своих убежищ, моллюски расположились цепочкой вдоль реки. Мудрый моллюск ходил от одного к другому, давая последние указания. Посмотрев на своих друзей, он радостно вскрикнул:
— Вы теперь видите, как нас много!
В ответ моллюски только засмеялись, и их раковинки дружно заколыхались в такт бегу ручейка.
Наконец явился Тигр.
— Ну что? Начнем? — спросил он.
— Начнем! — спокойно ответил Моллюск. — Я готов. Ты, значит, бежишь вдоль ручья, а я по ручью.
И соревнование началось.
Тигр, сорвавшись с места, сделал несколько прыжков, обернулся и так рявкнул, что вода в ручье закипела и запенилась. Но в тот же миг Тигр ясно услышал перед собой ответный крик:
— Ху-у-у! Я здесь, Тигр!
Удивленный этим, Тигр прибавил ходу. Но только остановился, чтобы опять рявкнуть, как снова услышал впереди себя звонкий писк Моллюска. На этот раз Тигр решил не останавливаться и не оборачиваться, он припустил во всю мочь. Но как быстро ни бежал, по-прежнему перед ним звучал голос Моллюска. Свирепея, Тигр бежал все быстрее и быстрее. Его рычание становилось слабее, а крик Моллюска звучал все громче.
Солнце начинало припекать сильнее, становилось жарко. С трудом дышал Тигр, раскрыв свою огромную пасть. Пот катился с него градом, будто он только что выскочил из воды.
Пробежав еще несколько метров, Тигр остановился, чтобы оглянуться. Он попробовал подать голос, и, вместо громкого рычания, послышался слабый хрип. И в тот же миг впереди раздался звонкий голос Моллюска:
— Эй, Тигр! Давай поднажми, а то проиграешь!
Постояв с минуту, Тигр качнулся и вдруг тяжело рухнул на землю. Его четыре лохматые лапы соединились вместе, а зубы заскрежетали. В таком положении Тигр пролежал до вечера. Ему было невыносимо стыдно, когда он вспоминал, что проиграл какому-то Моллюску. Наконец он смог встать и уныло поплелся к тому самому месту, где накануне повстречался со своим противником. Подойдя к камню, Тигр еще более изумился, увидев на нем бодрого и смеющегося Моллюска.
— Ну как? — молвил Моллюск. — Ты все еще презираешь нас, моллюсков, или нет? Скажешь ли ты теперь, что мы ленивы и бесполезны?
Но Тигр ничего не ответил. Он тупо уставился своими налитыми кровью глазами на Моллюска, не понимая, как это Моллюск может бегать быстрее его.
А Моллюск продолжал:
— Согласно уговору ты, Тигр, теперь должен убраться отсюда ко всем чертям и никогда не нарушать покоя нашего тихого ручейка.
Тигр опустил голову и медленно побрел в заросли. Пройдя несколько шагов, он вдруг громко, с отчаянием зарычал. А Моллюск ответил ему веселым, победным криком.
В ту ночь ручеек опять стал прозрачным, и отражение луны четко колыхалось в его звенящих водах. Течение, как всегда, было шумным и веселым, словно гул дождя. В белой пене продолжали кружиться листья — они то тонули, то всплывали вновь.
Рядом с большим обросшим мхом камнем Моллюск чистил свою прозрачную раковину и был доволен жизнью. Друзья Моллюска, такие же моллюски как и он, весело гуляли по камням и радовались своей счастливой судьбе.
И НОЙ — ДОЧЬ ТИГРИЦЫ
(Сказка народности тхай [7])
И Ной росла сиротой. Мать умерла в день рождения девочки, и жила она с отцом и мачехой, у которой была своя дочь по имени Инь. Девочки были одного возраста, жили под одной крышей, но разнились друг от друга, как солнце от луны.
И Ной от рождения имела доброе сердце, а лицо ее отличалось тонкой красотой. Она была скромна, трудолюбива и простодушна. Инь же росла некрасивой, капризной девочкой, проводила время в безделье, завидуя своей красавице сестре. В душе она ненавидела ее. Мачеха тоже не любила И Ной. Она без конца бранила падчерицу и больно била.
Хотя все лучшие наряды были на Инь, а И Ной ходила в старой, залатанной юбке и рваных панталонах, все равно она затмевала сестру изяществом и красотой. Все в деревне восхищались и наперебой хвалили И Ной, и это еще пуще раздражало сварливую мачеху. Не раз к ней возвращалась одна и та же мысль: «Надо избавиться от этой дряни И Ной».
Отец любил свою сиротку дочь, заботился о ней, ласкал, но он от зари и до зари был занят в поле, а возвращаясь домой поздно вечером, наскоро ужинал и моментально засыпал, усталый. У него не оставалось времени для дочери. А злая и лукавая мачеха делала вид, что заботится об И Ной больше, чем о родной дочери Инь. Она постоянно твердила мужу о своих нежных чувствах к падчерице, расхваливала ее усердие и услужливость.
Но однажды отец спросил жену.
— Послушай-ка, почему ты не сшила новое платье для И Ной, ведь она уже выросла из старого?
В ответ мачеха сокрушенно вздохнула:
— Если ты мне не доверяешь, то можешь воспитывать свою дочь сам. Сколько я уже накупила ей платьев, но она все отдала своей сестре. Хотела ее поругать, да духу не хватило — ведь я так люблю нашу крошку И Ной!
Отец, прищурив глаз, смотрел на огонь, полыхавший в жаровне посреди дома. Это был верный признак того, что он доволен ответом жены.
Так проходили дни, и отец считал себя счастливым человеком: ведь в его семье царили покой и дружба. Но, присмотревшись к И Ной, он обнаружил, что девочка очень похудела. Он спросил жену:
— Скажи-ка мне, жена, хорошо ли ты кормишь мою дочь?
— Спроси ее сам! — ответила мачеха вкрадчивым голосом.
Сидящая тут же И Ной сказала:
— Я ем вареный рис с рыбой, папа.
Отец прищурил глаз — он опять остался доволен ответом.
Но однажды в полдень он неожиданно вернулся домой и услышал голос И Ной. Девочка приговаривала:
— Рыбка, рыбка, не плавай так быстро!
«Что за игру она затеяла?» — подумал отец и поднялся наверх [8]. Дочь его сидела в углу перед глиняной миской с водой, в обеих горстях она держала вареный рис и ела, наблюдая, как в миске плавает маленькая рыбка. «Так вот как она ест рис с рыбой!» — подумал огорченный отец, и слезы навернулись на его глаза.
Не сказав ни слова, он вышел из дома и направился в лес. Здесь он отыскал небольшую полянку и в тени большого дерева построил хижину. На следующий день он привел в эту хижину И Ной и сказал ей, чтобы она здесь жила, обещая навещать ее каждый день. Когда он поздно вечером вернулся домой, жена с деланным беспокойством спросила:
— Куда ты увел нашу И Ной?
— Я ее никуда не отводил. Она сама, видимо, ушла! — ответил сурово муж.
Мачеха зарыдала, стала кричать и рвать на себе волосы, но в душе радовалась: «Наконец-то я избавилась от этой негодницы! Теперь уж никто не будет мешать моей дочери Инь!»
Злая Инь, узнав об исчезновении своей сестры, принялась от радости прыгать и петь. Она мечтала о том дне, когда около их дома появится красивый юноша и предложит ей выйти за него замуж. Они поженятся, сыграют веселую свадьбу, и никто не нарушит их счастливой жизни.
А маленькая И Ной с той поры стала жить одна среди дремучих джунглей. Она не грустила, потому что ей не о чем было грустить. «Разве я стала более одинокой? — думала она. — Ведь я и раньше была совсем одинокой. Дома меня били и плохо кормили, теперь по крайней мере мне так спокойно, так хорошо!»
Каждый день приходил к ней отец, приносил рис и рыбу. И Ной начала быстро поправляться, еще больше похорошела, волосы ее отросли и стали темными, словно тучи. Дни пролетали незаметно: то она украшала свою маленькую хижину, то разговаривала с длинноухими зайчиками или птичками-певуньями, слетавшимися к ней со всех концов.
Однажды утром, когда облака над вершинами деревьев залил розовый свет, а луна все еще не хотела покидать неба, у хижины И Ной появилась большая тигрица и сказала человеческим голосом:
— И Ной, моя И Ной, выйди ко мне — я твоя мать.
И Ной только что проснулась и в испуге захлопнула дверь.
— Тигрица, тигрица! Зачем ты хочешь съесть меня? Я живу совсем одна и никому не делаю плохого!
Но тигрица вновь заговорила. Ее голос стал еще более нежным и ласковым:
— Милая моя И Ной, поверь мне я в самом деле твоя мать. Я умерла в тот день, когда ты появилась на свет, и превратилась в тигрицу. Но я всегда думала только о тебе и вот, наконец, нашла тебя. Выйди ко мне, моя родная дочка, не бойся!
И Ной имела доверчивую душу, и трогательные слова доброй тигрицы совсем разжалобили ее. Она не знала своей матери и поверила тигрице. Она распахнула дверь и бросилась к матери-тигрице. Припав к ее груди, она крепко обняла ее и прошептала со слезами:
— О! Значит, и у меня есть мама! А я и не верила в это! И она любит меня! Какое счастье!
Девушка гладила шелковистую шерсть тигрицы, заглядывала в ее ласковые глаза, и они обе плакали от радости. В зеленоватых зрачках тигрицы И Ной разглядела красивую молодую женщину, на которую девочка была удивительно похожа. Да! Это действительно была ее мать.
С той поры каждую ночь мать-тигрица приходила к И Ной и приносила ей то вареный рис, то колечко, то платье. А когда над деревьями поднималось солнце и луна пряталась в облаках, тигрица убегала в джунгли.
Время бежит, а вместе с ним и вода в реке. Течение уносит отраженный в воде лик красавицы И Ной, которая, склонившись над прозрачной гладью, задумчиво смотрит в ее зеркальную ширь. Река течет, и вместе с ее журчащими волнами бежит время. Сколько воды утекло с того дня, как И Ной поселилась в джунглях! Сколько ее отражений в воде уплыло вдаль! Целые дни проводила она на берегу тихой реки, а ночами при свете коптилки расшивала ткань узорами, причудливыми, как ее мечты…
Юношу звали Нок Ной [9] (никто не мог объяснить, почему ему дали такое имя). Голос Нок Ноя звучал словно песня. Он страстно любил охоту и мог неделями бродить по глухим тропинкам, преследуя зверя.