Проработав до полудня, она наскоро утолила голод и с новым рвением принялась за работу. Каждый раз, когда она возвращалась в пещеру с ношей, отец ободрял её ласковым словом или шуткой. Между тем небо совсем прояснилось, но в то же время Елена с тревогой заметила, как на горизонте поднялось одинокое облако и, увеличиваясь, заволокло каким-то туманом далёкий горизонт. Раздались отдалённые раскаты грома, предвестники дождя. Один взгляд на эти зловещие тучи напомнил девушке, что надо спешить. Несмотря на усталость, она снова собралась с силами и выбежала из пещеры.
Не прошло и часа, как далёкая грозная туча повисла над долиной, и над девушкой внезапно раздался такой оглушительный громовой удар, что она от испуга едва не выронила набранные в передник плоды. Хлынул страшный ливень. Никогда не видела Елена такого сильного ливня. Капли воды, величиною с голубиное яйцо, падали с такою быстротой, что казалось, что землю и небо соединяет один сплошной водяной столб. Елена бросилась под густое дерево в надежде скрыться под ним от этого страшного ливня, но напрасно: непрерывные струи дождя пробирались сквозь густое листву и обливали её с ног до головы. Она крепче ухватила концы передника и бросилась домой со своей ношей: но не успела сделать и нескольких шагов, как холодная дрожь пробежала по её разгорячённому телу, и её вдруг охватило неприятное чувство озноба.
Собрав все свои силы, она побежала вперёд, но скоро с испугом заметила, что заблудилась: страшный ливень мешал ей различать дорогу. Но раздумывать было некогда; не останавливаясь, бросилась она бежать прямо, но скоро почувствовала, что ноги её подкашиваются и зловещий озноб всё сильнее сковывает её члены. Ей казалось, что силы совсем оставляют её и она упадёт в изнеможении. Однако, сделав над собою страшное усилие, она продолжала бежать вперёд.
Наконец, почти падая от усталости, она достигла пещеры, где озабоченный отец встретил её радостным криком и распростёртыми объятиями.
- Папа, меня промочило насквозь! - сказала она, уклонившись от объятий отца и направляясь в глубину пещеры, чтобы переодеться в сухое платье.
- Это нехорошо, дитя моё! - сказал старик. - Перемени скорее платье.
Дрожащими руками сложила Елена свою ношу, переменила одежду и хотела было подойти к отцу, но какая-то непреодолимая слабость сковывала её. Она чувствовала, что не в состоянии сделать даже несколько шагов.
- Я очень устала, - сказала она, стараясь говорить бодрым голосом, - и теперь прилягу отдохнуть!
- Твой голос дрожит, дитя моё! Где ты? Поди ко мне, обними меня!
- Меня, папа, только знобит немного после этого холодного ливня, но я скоро согреюсь.
С большими усилиями подошла она к отцу и обняла его. старик тотчас заметил, что у дочери сильный озноб, и зловещее предчувствие охватило его душу. Он посоветовал ей тотчас лечь и укутаться потеплее.
Пожелав отцу спокойной ночи, Елена, шатаясь, поплелась к своей постели и почти свалилась на неё.
Но тут голова её закружилась, в глазах всё потемнело. Она видела ещё, как отец заботливо укутывала её одеялом.
- Как ты себя чувствуешь, друг мой? Не надо ли тебе чего? - как будто сквозь сон слышался ей дрожащий голос отца.
Но тут мысли её перепутались. Она больше ничего не видела, и только сквозь сон слышался ей голос отца, всю ночь молившегося за неё.
Глава XVIII
Но вот в одно раннее утро, недели три спустя, Елена открыла глаза и с удивлением осмотрелась. Вход в пещеру был освещён золотистыми лучами восходящего солнца. С озера веял лёгкий ветерок и разносил повсюду благоухание зеленеющего леса и долины. Небо было ясно и безоблачно, и в воздухе громко раздавалось весёлое щебетанье птиц.
К своему изумлению, она увидела, что лежит в постели под двумя шерстяными одеялами; у изголовья её сидит, опираясь головой на руку, какой-то незнакомец с старческими чертами лица.
Несколько минут пристально всматривалась Елена в незнакомца. "Кто это? Где я! Зачем он здесь?" - задавала она себе один вопрос за другим.
Но вдруг, точно сквозь сон, в голове её пронеслась мысль, что она была больна и что болезнь была продолжительна. Ей вспомнились нежные слова любви и утешения, с которыми обращался к ней отец во время особенно сильных её страданий.
- О Боже! - вздохнула она едва слышно. - Я была больна, и папа ухаживал за мной! Но как он изменился и постарел! - Она с трудом подняла свою слабую руку и приложила её к голове. - Ах, как моя голова тяжела! Да, о чём я думала?.. Зачем сидит папа так неподвижно? Верно, он спит.. У меня всё путается... Я хочу спать!..
Но вот благоухающая струя свежего воздуха снова пахнула в пещеру. Девушка вздохнула свободнее, память и мысли её прояснились, и она опять открыла глаза и устремила их на отца. Он сидел неподвижно. Его осунувшееся лицо и сильно поседевшая борода придавали ему совсем старческий вид.
Затем мысли Елены невольно перенеслись на далёкую родину, к тоскующей матери. Только теперь она вспомнила, что находится на необитаемом острове среди необозримых вод океана и что вскоре ей снова придётся трудиться для слепого беспомощного отца. Но сознание долга и испытываемое при этом чувство удовлетворения придали ей бодрости. Не без усилий приподнялась она на постели и выглянула из грота.
Долина сияла яркой роскошной зеленью, а распускавшиеся на деревьях цветы наполняли воздух необыкновенным благоуханием. Солнце озаряло всё вокруг, и лучи его, играя, сверкали на мелкой зыби зеркального озера, мелькавшего между деревьями.
"Какая прекрасная весна!" - подумала Елена, невольно протягивая свои исхудалые руки ко входу, откуда пробудившаяся природа, казалось, приветствовала её и призывала к новой жизни своим благоухающим дыханием.
Но вот она услышала глубокий вздох отца. Он медленно поднялся, как бы желая уяснить себе, где он находится.
- Елена! - прошептал он голосом, выражавшим страх и нежную заботу.
- Папа, дорогой мой! - воскликнула она, взяв его руку и поднеся к губам.
- Дитя моё! - почти вскрикнул отец от охватившего его волнения. - Тебе лучше? Ты узнаёшь меня? Ну, значит, ты спасена!
Он медленно опустился на колени у постели дочери и дрожащими руками обнял её. Тихо склонила Елена к нему на грудь свою голову, и горячая молитва вылилась из исстрадавшейся груди отца и дочери.
- Дитя моё, сказал наконец старик, - я слышу по твоему голосу, что тебе лучше, гораздо лучше, чем было раньше! Господь возвратил мне дитя моё! Скажи, Елена, как ты чувствуешь себя?
- Милый, добрый мой папа! Кажется, мне было очень худо, но теперь я скоро поправлюсь!
- Тише, тише, моя дорогая! После такой болезни силы восстанавливаются не так скоро! Не утомляй себя! Не говори больше! Отдохни!
- Разве я была очень больна, папа?
- Ах, я уже терял надежду. Но провидение сжалилось надо мной и возвращает тебя снова к жизни, хотя и невесёлой.
- Сколько я тебе хлопот причинила, дорогой моя!.. Долго ли я была больна?
- Этого я не могу сказать тебе! Знаю только, что дождливое время недавно миновало. Ты долго лежала без сознания, и я не надеялся на выздоровление! Но довольно, друг мой, не утомляй себя разговором. Скажи лучше, не надо ли тебе чего-нибудь? Не хочешь ли пить? У меня еще есть вода!
- Немного воды! - попросила Елена. - Но как ты достал её?
Он поднялся, ощупью направился к выходу и скоро вернулся с кокосовой скорлупой, наполненной прозрачной водой.
Этот прохладный напиток, немного отдававший кислотой, оживил и подкрепил молодую девушку.
- Это дождевая вода с лимоном! - заметил отец. - Теперь отдохни, дитя моё!
Но Елена стала просить отца позволить ей на минуту выглянуть из грота. Ей очень хотелось посмотреть, какой вид имеет долина после дождливого времени.
- Если только у тебя хватит на это сил! - заметил отец.
Елена не без труда приподнялась, но тотчас почувствовала, что не в состоянии стоять на ногах. Однако она уверила отца, что на свежем воздухе будет чувствовать себя лучше и быстрее соберётся с силами. Он не стал долго отговаривать её и вынес из грота.
С необъяснимым наслаждением вдыхала девушка свежий утренний воздух; ей казалось, будто с каждым дыханием у неё прибывают новые силы. Отец подал ей финик, и она с удовольствием съела его.
Но Елене недолго пришлось наслаждаться прекрасным утром: скоро ей овладела необыкновенная слабость, и её стало клонить ко сну.
Озабоченный отец отвёл дочь обратно в грот, и Елена в изнеможении опустилась на постель. Но она видела, что отцу также необходим отдых, и сказала, что не успокоится до тех пор, пока он не последует её примеру и тоже не уснёт.
Глава XIX
На следующее утро Елена проснулась очень рано. Спокойный, живительный сон подкрепил её силы, и она чувствовала себя бодрой и здоровой. Осторожно поднявшись, подошла она к постели отца и несколько мгновений с любовью смотрела на него, а затем бесшумно села у входа в грот, чтобы подышать свежим утренним воздухом.
Скоро, однако, она услышала за собою лёгкий шорох и увидела, как отец приподнялся и стал прислушиваться. Царившая в пещере тишина беспокоила его, и Елена поспешила заговорить с ним. Тогда по привычке, усвоенной им во время её болезни, он уверенной походкой подошёл к выходу и присел рядом с ней.
Елена весело заговорила о том, как она снова примется за работу, и стала осыпать отца вопросами, какие работы он находит неотложными и за что прежде всего ей следует приняться.
С улыбкою слушал старик весёлый разговор дочери, дал ей несколько полезных советов, а в общем всё предоставил её уму и сообразительности.
Силы Елены быстро восстанавливались; ей казалось, что она очень изменилась после болезни. Она чувствовала себя сильнее прежнего и дивилась той лёгкости, с какою исполняла теперь работы, казавшиеся ей прежде весьма трудными.
Осмотрев свой погреб, она к удивлению своему, большую часть запасов нашла нетронутыми; значительная часть их была уже подпорчена. Она не знала, чем питался отец во время её продолжительной болезни, и спросила его об этом. Он ответил коротко, что брал из запасов сколько ему требовалось.
Спустя несколько дней, она решила прогуляться к морскому берегу. Силы её восстановились, и потому отец согласился отпустить её, попросив сначала отвести его в храм Альберта, где он хотел ждать её возвращения.
Всё виделось Елене теперь совсем в ином свете. Она пошла бродить по долине, задумчиво прислушиваясь к весёлому щебетанью беззаботно порхавших вокруг неё птиц и любуясь зеркальной поверхностью прозрачного озера, отражавшему в себе вершины роскошных пальм.
"Неужели болезнь так сильно изменила меня?" - подумала она, отдаваясь охватившему её чувству восторга.
Но вот взгляд её остановился на величественной смоковнице по ту сторону озера. Она вспомнила о пальмовом листе, исписанном ей в тот вечер, когда она впервые спустилась в долину, и захотела прочесть это письмо.
Быстрыми шагами направилась она к смоковнице, подняла камень; разрыв песок, достала и прочла свой пальмовый лист. В это время в другой стороны озера до неё донеслись мягкие, нежные звуки флейты.
Казалось, слепой отец в этих звуках изливал её юные мечты, и ей овладело непреодолимое желание излить свои чувства. Она достала новый пальмовый лист и начала писать:
Вокруг меня всё дышит радостью и весельем. По деревьям, около своих гнёзд, порхают пернатые обитатели этого зелёного царства. Как они счастливы! Жизнь их проходит без тоски и печали! Зачем же тоска сжимает грудь мою? Ведь со мною дорогой отец!.. Ведь я - его единственная радость и опора! Зачем я предаюсь бесплодным мечтам? В душе моей, помимо воли, возникает целый мир грёз. В каждом звуке, доносящемся сюда с того берега, я слышу выражение чувств моего дорогого отца! В них тоже слышится тоска по родине... О моя дорогая мама. увижу ли я тебя когда-нибудь?..."
Елена отбросила от себя пальмовый лист залилась горькими слезами. В эту минуту она глубоко почувствовала своё одиночество.
Слёзы облегчили её сердце. Она успокоилась и направилась к морскому берегу. Было время отлива, и Елена решила совершить маленькую прогулку по песчаной отмели с целью осмотреть то место, где находился разбитый корабль.
Она пошла по сухой отмели и скоро дошла до корабля, от которого оставалось теперь одно только дно, глубоко врезавшееся в скалу. Поблизости лежало множество вещей, наполовину занесённых песком. Между ними находился сундук с разной одеждой.
Елена принялась выбирать из сундуку вещи, казавшиеся ей необходимыми, и складывать их на отмель. Она так усердно занялась этим делом, что совсем не заметила, как с обычной силой и быстротой начался прилив. Сильный шум волн заставил её оглянуться, и она с испугом увидела, что грозные волны стали заливать песчаную отмель, оставленную ими несколько часов назад. Со всех сторон пенилось и клокотало бушующее море, и волны с яростью лезли на песчаную отмель, как бы желая поглотить неосторожную девушку.
Елена бросилась бежать к берегу, но вода прибывала с такою быстротой и силой, что скоро настигла её, залив всю отмель. Елена с ужасом увидела, что со всех сторон окружена водой. Несмотря на то, что вода достигала ей уже до колен, она не теряла присутствия духа и смело спешила вперёд.
Достигнув берега, она оглянулась на бушующие волны, и лёгкая дрожь пробежала по её телу. На отмели, по которой она только что ступала, не замочив даже ног, пенились и шумели грозные валы.
Уходя, она остановилась у водопада, чтобы ещё раз оглянуться на море, и вдруг на краю горизонта внезапно заметила маленькое пятнышко.
- О Боже, корабль! - воскликнула она в порыве восторга.
Как очарованная, стояла она на месте, не имея сил оторвать глаза от белевшей точки, и целый мир надежд сразу охватил её душу. С напряжённым вниманием всматривалась она в эту белую точку, а затем поспешила к отцу, чтобы сообщить ему чудесную весть.
"Я сейчас вернусь, - подумала она, - и с корабля наверное, заметят развевающийся на горе флаг".
Быстро побежала она по ущелью, миновала озеро и, запыхавшись, подбежала в гроту, в котором оставила отца.
Но едва успела она заглянуть в грот, как в ужасе остановилась у входа. Отец лежал на земле, склонившись головой на Библию, и мертвенная бледность покрывала его лицо. Елена бросилась к нему, схватила его руку - она была холодна...
Невыразимый ужас охватил девушку, и страшное предчувствие мгновенно закралось в её душу. Ноги её подкосились, она потеряла сознание и упала.
Глава XX
Наконец слабый голос отца, звавшего её по имени, привёл девушку в себя. Она быстро очнулась, приподнялась и, окинув взглядом грот, вспомнила о своём ужасном предчувствии. Увидев отца, она бросилась к нему.
Елена тотчас заметила, что силы отца были слабее, нежели она ожидала. Он даже не мог приподняться без её помощи и, вероятно, упал от слабости.
- Елена, - произнёс он слабым голосом, когда они подошли к своему жилищу, - отведи меня в самый тёмный грот. Свет режет мне глаза!
- Ах, папа, тебе прежде всего нужен отдых! - заботливо возразила девушка, усаживая его. - Я сейчас завешу вход чем-нибудь, чтобы дневной свет не тревожил тебя... А знаешь, я только что видела парус на море!
- Парус! - почти вскрикнул старик и быстро приподнялся, но тотчас снова опустился в изнеможении. - Не ошиблась ли ты?
- Мне кажется, что это был парус, хотя я и не вполне уверена!
- Елена, вернись скорее на берег!
- Но как же я оставлю тебя одного? - озабочено возразила девушка.
- Я пока отдохну здесь. Ступай, друг мой. елена завесила вход в пещеру и бросилась бежать к водопаду, откуда открывался широкий вид на море.
С беспокойством и тайной надеждой скользили взоры её по безбрежной водной равнине, отыскивая на ней белое пятнышко. Но, увы! Повсюду взгляд встречал лишь однообразное движение волн, кативших воды свои в бесконечную даль. С глубокою скорбью всматривалась она в далёкий горизонт, отирая слёзы, затуманивавшие ей глаза. Но напрасно: над необъятным морем лежала печать беспредельной пустоты, в которой терялись утомлённые взоры девушки.