- Не случайно, - совсем не вникая в вопрос, от-ветил Вадик.
Ребята шли по отлогому склону, раздвигая тя-желые лапы-ветви. За сплошной зеленой стеной наткнулись на уходящую вверх стену.
Ее и с трех шагов невозможно было разглядеть. Увитая плющом укрытая от глаз распластавшими-ся по камням ветвями, она притаилась в глуши не-преодолимой преградой, заставила ребят застыть перед ней в немом удивлении.
- Крепость?- обрел наконец дар речи Коська.
-А что по-твоему?- Вадик не любил гадать. Он смотрел на мир проще: есть стена, значит кре-пость. И никаких вопросов. Коська ощупывал камни.
- Под ногами такие же, из этой стены,- сделал он вывод.
- Или наоборот, стена из таких же, что и под ногами,- добавил Вадик. - Им лет пятьсот. Или тысяча.
- Та, самая?
Вадик не стал спрашивать, какая та самая. Он понял, что имел ввиду Коська и, посерьезнев, от-ветил:
- Она.
- Ее же никто найти не мог.
- А мы нашли
Горячим трепетом, торопливым возбуждением полнились их сердца. Холод, исходящий от стены был для них не холодом камня, осту«жающим до озноба, а веянием веков, прикосновением к тай-нам, откры«вающимся только им.
- Дядю Рифката бы сюда.
- Приведем.
- Залезем?
- Давай.
Попытки забраться на стену оказались безус-пешными. Высота большая, кусты хилые, а стена совершенно ровная. Даже пальцами между ка-меньями не зацепишься.
- Умели строить,- восторгался Коська.- Тысячу лет стоит и не падает.- Ему понравилось предпо-ложение Вадика, что стене тысяча лет. Он с готов-ностью принял такой возраст. Он делал находку до«роже и значимей.
- Надо вход искать, - первым сдался Вадик. - У любой стены есть или начало, или конец, или вход. А, возможно, и не один.
- Как пойдем - вместе или каждый в свою сто-рону?
- Лучше не разделяться. Вдруг стена до Китая тянется.
Сова торопилась. Она летела по длинному тем-ному коридору, ныряла в отдушины, одной ей из-вестные дымовые проходы и потайные дыры, взмывала вверх и падала вниз. Плотный паутини-стый мрак сменялся ярким до рези в глазах све-том, мертвая тишина сумасшедшими завываниями ветра в печных трубах, беспорядочным хлопаньем крыльев летучих мышей, частым топотом убе-гающих пауков-крестоносцев.
Еще один поворот. За ним приотворенные двери. Сова влетела в них и очутилась перед второй совой.
- Бабушка, опять! - Крикнула с порога, распла-сталась на пушистом ковре. Старческое дыхание со свистом вырывалось из ее клюва.
- Что опять? - открыла глаза бабушка. - Когда я научу тебя ра«портовать толково, Бу? Влетела - ус-покойся, отдышись. Как посту«пают хорошие слу-ги?
- Научи, знать буду, - приподняла голову Бу.
- За дверью! За дверью успокоятся, с мыслями соберутся, лево с правым прикинут, а посля и док-ладают! Да чтоб зазря не обеспо«коить, напрасли-ной не напужать! Ты ж не птица юная, умом не раз«умная! Как никак четвертый век разменяла, сызмальства при мне неотлучно. А все торопы-жишься. Куда, спрашиваю? Секунду выигрыва«ешь? А на что тебе секунда? Что она рядом с веч-ностью, которая дорована нам двоим - тебе мной, а мне свыше? Что? Ничто! Так сто«ит ли из-за ни-чего убиваться?
Бу покорно выслушала нравоучения, выловила паузу и вставила:
- Мальчишки, бабушка!
- Слышала, слышала я про мальчишек. Постой-ка! Да не ты ли сама мне про них докладала?
- Я, бабушка, я! Только я докладала про других мальчишек.
- И где они?
- Которые?
- Ну те, про которых ты докладала?
- Ой, потеха,- захихикала Бу. - Перепугала я их потусторонним миром. Спят, ?iaeiua!
- И пускай себе спят. Проспятся, обо всем забу-дут. И ты о них забудь.
- ? ваша верная слуга, бабушка. Я уже забыла о них.
- Так и должно быть, так и должно, - бабушка клевала носом, засыпая. - Забыла, говоришь, а врываешься, беспокоишь меня. Али не знаешь, чем я занятая?
- Знаю, как не знать?
- ? мыслю! Ненаписанную книгу чудес рас-шифровываю.
- Но мальчишки...- возразила Бу.
- Опят мальчишки! Спят далеко отсюда! Я уже перенесла их! И что они тебе так дались?
- Так идут же они!
- Сонные?
- Другие идут!
- Совсем другие? - бабушка открыла один глаз.
- Совсем-совсем другие!
- Что же ты мне всякими глупостями голову забиваешь, а само го главного не говоришь?
- Я и начала с самого главного. Да вы меня в сторону увели. Ох, день сегодня! Свет что ли пе-ревернулся? Так и лезут, так и лезут. Никак дыра, или гнездо где-то объявилось. Плодятся в нем и прут один за другим. И все парами, парами. Назло мне! За сто лет столько людей не видывала, как за один неполный день. А ну как и энти не послед-ние, что тогда?
- Погодь кудахтать, куренок суетливый, - прервала трескотню бабушка. - Давай по по-рядку. Мальчишки идут?
- Не идут, пришли уже!
- Почто не усыпила?
- Я пыталась...
- Что за словцо такое выдумала? "Пыталась!" Ты не смела ко мне явиться до выполнения прика-за! Инструкцию забыла?
- Ничего не забыла я! - оправдывалась Бу. - Выслушайте меня, бабушка! Дайте два слова спокойно сказать.
- Говори, кто тебе не дает?
- Я скажу!
- Скажи.
- ? скажу, если вы обещаете не перебивать меня.
- Молода еще условия ставить! Как я велю, так и будет! - стро«го отчитала бабушка. Бу смирилась.
- Оправдывайся!- позволила бабушка.
- Не спят мальчишки.
- Не говори глупостей!
- Я все перепробовала! И потусторонний мир им показывала, и сон нагоняла, и вертыши-перевертыши с ног на головы ставила. Идут, как ни в чем ни бывало.
- Что заметила?
- Есть у них какая-то сила, которую моя сила не может победить.
- Врешь! Человеки они! Нет у человеков си-лы больше моей! Нет и быть не может!
- Сама знаю, что не может. Но, бабушка! Я все перепробовала! Даже первую и вторую сту-пень включала. И с заду наперед подходи«ла. И шиворот-навыворот накукоживала. Все одно обмишурилась. Хоть бы один глазок на двоих сомкнулся. Вокруг них летает поле недос«тупности. Я видела его! Сон отталкивается от мальчишек и ко мне возвертается. Я, нали, с вет-ки дважды падала. Чуть клюв не рас«шибла, кры-лышки не поломала. Еле живая осталась!
Бабушка быстро-быстро перебирала перышки на крылах, что-то просчитывала. Нашла нужное, выдернула, обжевала кончик. Остаток в одно ухо вставила, из другого приняла.
- Все ли ты мне сказала?- спросила строго.
- Как на духу, бабушка!
- Мальчишки?
- Двое, Коська и Вадик.
- Что делали?
- Ой, - хихикнула Бу. - Дети есть дети! Камни разглядывали. Камни им понравились.
- Чем?
- А ничем! Подозрительные, говорят, камушки.
- Подозрительные?
- Ага. От крепости, говорят, или от монастыря.
- Откуда они знают?
- Дак я ж говорю - сила у них какая-то есть! Надо, говорят, собрать их и в город увезти.
- Кого собрать?
- Да камни эти дурацкие! Сто веков они никому не нужны были.
- А в город зачем увозить, не говорили?
- Как не говорить, говорили, очень даже гово-рили.
- Ну?
- Строить собираются чего-то.
- Здесь ломать, в городе строить... Непонятно. И подозрительно! В мои впадения приходить? Бесправно хозяйничать? Не дозволю! Никому не дозволю! Иди!
- Бабушка! ? бессильна перед ними!
- Бессильна? Ты бессильна? - Бабушка моли-лась, крылья ее слож«но ладони сомкнулись на гру-ди. - Я всесильна! Мне все подвластное Она соби-рала крылами воздух, катала из него шар, ужимала - шар с футбольный мяч, с яблоко, с ягоду вишни, черемушину. Подкинула над собой. - Бери, дейст-вуй!
- Как?- спросила Бу, глотая ягоду.
- Как хочешь! Я дала тебе силу всех сил! По-шла, пошла! Их не«льзя допустить за стену. Нель-зя! Все разрешаю! Все! Даже третью ступень раз-решаю! Слышишь? Испугай! Замани в подземе-лье! Сбрось в колодец! Крышу на головы урони! Прощаю! Все наперед прощаю! - Слова-заклинания толчками выбрасывали Бу из хором. Она не летела, катилась кувырком по той же доро-ге, которой летела недавно.
ГЛАВА 8
ОТРАЗОК
Продираясь через заросли вдоль загадочной стены, Коська и Вадик набрели на груду камней. Таких же, как и прежде, но не целых, похожих на большущие кирпичи, а раздробленных на крупные куски и мелкие кусочки. Груда была такой боль-шой, что перед ней отступили и кусты и трава - ia смогли зацепиться корнями и укрыть ее от слу-чайного взгляда. Пытались, тянулись от земли по россыпи, но лето накаляло камни и они сжигали стебли. А зимой стужа находила здесь надежное пристанище, и всякая живность, рискнувшая при-ютиться в щелях, вымерзала напрочь.
Если бы не эти обломки, Коська и Вадик про-шли бы мимо - они достаточно набродились сего-дня, с большим трудом продирались сквозь неве-роятное сплетение ветвей, и в какой-то момент, утомившись, потеряли бдительность, шли просто так, автоматически, только ради того, чтобы не стоять на месте. Неожиданное препятствие на пу-ти заставило собраться. Раздвинув завесу плюща, ребята обнаружили за ней исковерканную стену. Широкий проем с рваными краями открывал взгляду полу темную комнату.
- Бомбой взрывали! - выпалил Вадик первое, что пришло на ум, ощупывая метровой толщины стену.
- Сраженьице, - протяжно сказал Коська.
- Как думаешь, это в Гражданскую или в дру-гую войну было?
- Наверное не в Гражданскую, ни в другую, а просто так. В наших краях войн не было. Нам ис-торик рассказывал.
- Нет, Коська, войны везде были, - со знанием дела возрази Вадик. - Даже там, где никто и не по-дозревает, что они были. В книжке напишут - не было, а на самом деле неправда написана. Раз
люди жили, значит обязательно воевали. Хоть чуть-чуть, хоть один разок. Не могут они иначе, всегда кто-нибудь кому-нибудь завиду«ет и ото-брать мечтает.
- Здесь отбирать нечего - один лес!
- Зачем тогда стену разрушили? Или она сама, по-твоему, рассыпалась?
- Если бы сама разрушилась, камни бы целыми остались. А эти в крошево превратились, сам для себя сказал Коська.
От поддержки друга Вадик повеселел.
- Точняк, война! - разошелся он. - Штурмом брали. Без штурма разве такую толщу одолеешь? Пойдем, посмотрим.
- Куда, в крепость? - Коську от такого предло-жения передернуло. Он отступил от стены. - Там... там ничего интересного нет, - нарочно скучным голосом заверил он.
- Есть! - уверенно сказал Вадик.
- Да брось ты, ничего нет. Людей перебили или в плен увели, крепость разграбили, все ценное унесли. А остальное за сотни лет сто раз сгнило, и следа никакого не осталось.
- Может не всех перебили, может кто-нибудь выжил?
- Если бы выжил, он бы что первым делом со-вершил? Дыру в сте«не заделал! От врага схоро-нился. Раз дыра на месте, значит заде«лывать ее было некому! И делать нам за этой стеной нечего, - упорствовал Коська. Вадик непонимающе смот-рел на друга.
- Ты чего?
- Я ничего, - отвел глаза Коська.
- Тебе совсем неинтересно поглядеть на древ-ний город? Даже если там одни развалины оста-лись?
Конечно, интересно. Но как объяснишь другу, что не страх ос«танавливает, а вновь этот шепот в ушах: "Не ходи! Больше потеря«ешь, чем най-дешь". Который уж раз убеждался Коська - шепо-ту это«му нужно верить. И который уж раз прихо-дится идти поперек его, а после, задним умом, раскаиваться. Знать, судьба ему такая выпала. Не скажешь же Вадику об этом. Он хоть я друг, а за-смеет. Нет, Ва«дик верит в волшебную силу Кось-ки, но верит не по-настоящему, а только чтобы не обидеть его. А Коське большего и не надо. Зачем от кого-то требовать большего, когда, и сам не знаешь точно -есть ли у тебя взаправду она, сила эта? Сколько ей владеешь, еще ни разу на деле проверить случай не представлялся. Хотя нет, не правду он говорит. Случаи были, даже слишком много. Но все они казались не настолько важны-ми, чтобы из-за них терять волшебную силу. Луч-ше сберечь на потом, когда, без нее ну просто ни-как не обойтись будет, когда по-настоящему вста-нет вопрос жизни и смерти. Кто знает, может сей-час он стоит на пороге такого случая? И подска-зать некому - как уговорить Вадика не лезть в эту камен«ную дыру, очень похожую на ловушку. Что бы такое придумать?
- Я змей боюсь, - выдавил из себя Коська.
- Змей? - Вадик невольно отступил от стены и уставился под ноги. - Откуда им взяться?
- В развалинах всегда змей видимо-невидимо, - воспрял Коська. Кажется, сработало! - Всяких - и простых, и ядовитых. Кобры, гюр«зы, удавы... - Он вспоминал и называл самых страшных, самых ядови«тых: пугать так по-крупному.
Но слова его возимели обратное действие.
- Это в каких развалинах такие змеи водятся? В джунглях! По«нял? Там и кобры, там и удавы пеш-ком по тропинкам ходят. И другие кишмя кишат. А в наших лесах кроме ужей, гадюк и медянок ни-кого не бывает.
- Тебе их мало?
- Мне-то хватит, да только днем они прячутся. Они жары пуще огня боятся.
- А там тоже жара? - Коська показал в темный проем, откуда ве«яло прохладой.
- Ну и что? не такие они страшные, чтобы я из-за них в древний город не пошел. Кто-то всю жизнь по миру болтается, специально развалины ищет и так и не находит. А мы с тобой просто так по лесу бродили и научное открытие сделали. Все от зависти лопнут! Эх, фотоаппарат бы! Какой ре-портаж получится. "Открытие века", "Тайна ле-генды дяди Рифката!"
- Зачем ты про легенду заговорил? - В голове Коськи замкнулся какой-то контакт. И вновь ше-пот в ушах: "Не ходи... три сестры... Не ходи... по-теряешь больше, чем найдешь." И за рубашку тя-нет не«видимая рука - прочь от стены!
- Да как ты не поймешь до сих пор, что дядя Рифкат эту кре«пость искал и найти не мог! А мы нашли!
Вот тебе раз! Коська думал - ни во что Вадик не поверил, давно из головы выбросил, а он рань-ше его, Коськи, догадался. Неделю назад Вадика уговаривать надо было, сейчас они местами поме-нялись. Нет, что ни говори, полна жизнь всяких чудес.
- Как хочешь, - махнул рукой Вадик. - Я тебя больше не уламываю, но... что найду, не проси.
Он сказал это не от жадности, а скорее для то-го, чтобы как-то пробудить в Коське зависть или любопытство. Как не заманчиво посмотреть древ-ний город, но идти одному в неизвестность страш-но«вато. Он собрался с духом, закрыл глаза и спрыгнул в полутемную комнату.
Решительный вид Вадика пуще всяких доводов убедил Коську. Да, идти страшно, но оставаться здесь, у разрушенной стены один на один шепо-том и дергающими его невидимыми руками еще страшнее. И потом, случись что с другом, кто пой-дет ему на помощь?
- Я с тобой, - сказал торопливо, но не удержал-ся от условий. - Только чур, немного посмотрим и назад.
- Сразу, как все разглядим! - весело крикнул Вадик.
С груды камней они попали в полутемную ком-нату.
Просторная, почти в пять метров длиной, она увеличивала, толщину и без того неприступной стены.
После яркого солнечного света здесь было мрачно и свежо. Но глаза быстро освоились в по-мещении. E совсем не мрачно. Даже на«оборот, очень светло и видно каждый уголок. Стены тем-ные до чер«ноты у пола, к потолку светлеют до се-рого. Потолок уложен внакат толстыми - вдвоем не обхватишь - бревнами. Просушенная листвен-ница, само время над ней не властно. Только по-чернела от старости да кое-где корни в щели воло-сами свисают, - шевелятся от движе«ния воздуха, смутные мысли пробуждают. Пол сухой, усыпан камен«ным крошевом, через которое пробиваются стрелы чахлой травы. На стенах глубокие царапи-ны - какие-то непонятные знаки - то ли бук«вы за-гадочного алфавита, то ли детские рисунки. А в стене, про«тивоположной пролому, дверь. Петли уже не держат ее, съедены ржой. И стоит она только благодаря густо оплетающим доски стеб«лям-жгутам столетнего плюща.
Коська и Вадик вдвоем навалились на дверь. Она должна бы сразу упасть и рассыпаться в тру-ху, но не упала и не рассыпалась, а спружинила. Под напором ребят упругий зеленый ковер подал-ся. В образовавшуюся щель протиснулись пооди-ночке.