Я подумал, что дело плохо. Шансы были далеко не равные, но отступать было поздно. Мне так захотелось, чтобы мы – раз, раз и раскидали этих паразитов по разным углам, как в кино. Я страстно этого желал и снова с разбега бросился на того ушастого, запрыгнул ему прямо на спину и вцепился в волосы. Он взвыл и попытался стряхнуть меня, раскачиваясь то в одну, то в другую сторону. Юрка, воспользовавшись паузой, ударил Серого ногой. Когда он упал, то Гислер резко развернулся и врезал изо всех сил рыжему. Тот скорчил дикую рожу, потом пошатнулся и тоже упал. А я все продолжал висеть на ушастом. Но мои силы таяли, и я почувствовал, что вот-вот упаду. Только я соскользнул вниз, Юрка врезал и моему обидчику. И так у него это ловко получалось, что я засмотрелся даже. Где только научился?
Пока на полу крючился и охал ушастый, Серый снова попытался встать, но тут же получил свою порцию тумаков. Рыжий уже и не пытался подняться, а может, притворился – не хотел, чтобы еще досталось.
– И не вздумайте попадаться мне больше на глаза, – с презрением бросил Юрка. – Пошли отсюда.
Последняя фраза имела отношение уже ко мне.
– Да, больше нам тут нечего делать, – кивнул я, и мы вышли из школы.
– Здорово ты их отметелил, – гордо заметил я.
– Не знаю, что на меня подействовало: разозлился, наверное, но я почувствовал в себе такую силу, что, будь их хоть десять, я бы и тогда со всеми справился, – хвастался Гислер.
– Ни секунды в этом не сомневаюсь, – поддержал я его порыв.
– Спасибо тебе огромное за помощь, та передышка была очень кстати, – сказал он и протянул мне руку.
– Для этого друзья и существуют на свете, – ответил я и пожал ее.
– Не болит? – сочувственно спросил Гислер. – Если ты не сможешь играть, то я вообще не знаю, что с этими гадами сделаю.
– Да нет, все в порядке, – потер я ушибленное место. – Ты сейчас куда?
– Не знаю, домой, наверное, – раздумывал Юрка. – А что, есть какие-то предложения?
– Знаешь, у меня есть одно предположение, а не предложение, и мне очень хочется его проверить, – интригующе произнес я.
– О чем ты? – поинтересовался друг.
– Пока ничего не могу сказать, я должен убедиться в том, что я прав, – сказал я, увиливая от объяснений.
– Как ты будешь его проверять? – спросил Юрка.
– Для начала давай пойдем ко мне домой, – высказал я свое желание. – Перекусим чего-нибудь, а заодно я проведу эксперимент.
– Хорошо, я согласен, – ответил Юрка, и мы направились в сторону моего дома.
На лавочке напротив, как и следовало ожидать, сидели бабка Вера и Ольга Афанасьевна в неизменном цветном платке. Ума не приложу, неужели ей не жарко? Такая погода на улице стоит. Наверное, я чего-то в этой жизни не понимаю. Мы с Юркой вежливо и немного сдержанно поздоровались с ними. Бабульки разулыбались в ответ, как будто давно людей не видели.
– Антон, сынок, подойди-ка сюда, пожалуйста, – вдруг попросила бабка Вера.
Я очень удивился, посмотрел на Гислера, и мы подошли.
– Вам что-то нужно? – поинтересовался я ангельским голоском.
– Обожди минутку, я сейчас вернусь, – сказала бабка Вера, медленно поднялась с лавочки и заковыляла к своему дому.
Через пару минут она вернулась, держа в руках какой-то пакет.
– Угощайтесь, ребята, – произнесла она и протянула нам сверток.
– Что это? – спросил Юрка.
– Пирожки, тепленькие, только напекла, – объяснила бабка. – Кушайте, мои золотые.
– Спасибо, – обрадовались мы неожиданному угощению.
На лавочке перед нашим домом разлегся Уголь – нежился на солнышке. Но, завидев нас, да еще и учуяв угощение, он сразу же вытаращил свои желтые глаза, повел носом и бросился вслед за нами. Сразу весь сон как рукой сняло.
Я поставил чайник на плиту, а Юрка уже сел за стол.
– С чем у нас там пирожки? – весело спросил он.
– Сейчас узнаем, – ответил я. – Только чайник подогреется.
– Нет, я не могу столько ждать, – жалобно произнес Гислер и откусил один пирожок.
– Эй, ты чего? – возмутился я.
– Этот с капустой, – констатировал Юрка. – Просто объедение. Слушай, а ничего у тебя соседки – вкусные пирожки пекут.
Я последовал его дурному примеру и откусил другой пирожок.
– А у меня с мясом, – похвастался я.
– Я тоже с мясом люблю, – завистливо произнес Гислер и стал перебирать пирожки один за другим, пытаясь определить, с какой они начинкой.
Я не стал ничего ему говорить – все равно бесполезно. Лучше поскорее разолью чай в чашки, пока он там все пирожки не перепортил.
Мы славно подкрепились, и Углю перепал один из пирожков, тот, что был с мясом. Я разделил ему его на много мелких кусочков, чтобы было удобнее пережевывать. Он слопал пирожок, заурчал довольный, потом тщательно вылизал свою лапку и принялся умываться.
– Ты сиди здесь, а я поднимусь ненадолго к себе в комнату, ладно? – озадачил я Юрку.
– Иди, иди, – согласился Гислер, дожевывая очередной пирожок.
Я подлил ему еще чаю и пошел к себе. Доска лежала там, где я ее оставил. После нашей разборки с сынком Бульдозера мне пришла в голову одна интересная мысль. Пришло время убедиться, что я прав.
Я сел на кровать и задумался, чего бы мне такого захотеть. Ну, например, хочу, чтобы Юрка прямо сейчас примчался ко мне в комнату. Я сконцентрировался и стал ждать. Прошло минуты две, но никаких шагов за дверью не было слышно. Странно, неужели я ошибся? Я попробовал еще раз – не выходит. Наверное, я что-то делаю не так. Я сидел, погрузившись в размышления, когда в дверь просунулась голова Гислера.
– Чем ты тут занимаешься, а? – спросил он.
– Все-таки ты пришел, – обрадовался я.
– Еще бы я не пришел, – возмутился Юрка. – Ты же сказал недолго, а сам пропал. Что я там должен один сидеть как дурак?
Его ответ поставил меня в тупик – вот и гадай теперь, сам по себе он пришел или потому, что я этого хотел. Думаю, что этого я никогда не узнаю.
– Ты, по-моему, хотел что-то проверить, – напомнил мне он.
– Я как раз этим и занимаюсь, – объяснил я.
– И как успехи? – поинтересовался Юрка.
– Да пока не очень что-то, – разочарованно произнес я.
Зазвонил телефон. Я опрометью побежал к нему и схватил трубку.
– Алле, – прохрипел я запыхавшимся голосом.
– Привет, это Ева, – раздалось на другом конце провода, и я увидел, что Юрка вопросительно кивает мне головой.
– А, Ева, привет, – поздоровался я, одновременно давая Юрке понять, кто звонит.
– Как у вас дела? Что новенького? – спросила она.
– У нас? – переспросил я. – Да вроде все хорошо, а что?
– Просто до меня дошел слух, что вы с сыном физрука подрались, – ответила Журавлева. – Это правда?
– Да, мы воздали ему по заслугам, не беспокойся. Правда, потом подоспели еще двое его горилл, но мы с Юркой справились с ними одной левой, – поведал я о наших подвигах.
– Так ему и надо, – одобрила Ева. – Как его еще только в школе держат?
– Кстати, у меня есть одна новая игрушка, просто высший класс, – торжественно сообщил я.
– Да? – заинтересовалась Ева. – Я хочу посмотреть.
– Двигай к нам, мы сейчас с Юркой будем ее осваивать, – предложил я.
– А может, вы ко мне придете? – осторожно спросила Ева. – Вместе с компактом.
– Не знаю, сейчас с Юркой посоветуюсь, – ответил я.
Я прикрыл ладонью трубку и повернулся к Гислеру:
– Это Ева. Она предлагает, чтобы мы пошли к ней и захватили новую игру.
– А что, это идея, – почти не задумываясь, ответил Юрка.
– Алле, Ева, – произнес я в трубку. – Жди, скоро будем.
– Жду, пока, – ответила она. – Поторопитесь.
Я переписал игру, и мы пошли к Журавлевой.
По дороге мы с Юркой шли и болтали, все вспоминали подробности нашей схватки с тупомордым. Солнце припекало, дул легкий ветерок, под ногами похрустывал гравий, одним словом, благодать. Народ повылезал из своих норок, чтобы погреть косточки. На улице было полно детей – в одной стороне стайка детворы играла в мяч, в другой неторопливо вышагивали молодые мамаши, толкая перед собой коляски и успевая беседовать о своих житейских делах. Одна малышка, с двумя розовыми бантами, на вид где-то лет трех, гордо топала ножками, держа в руке красный воздушный шарик, на котором был нарисован веселый зайчик.
– Думаю, что Серый больше к нам на пушечный выстрел не подойдет, – заявил Юрка.
– Не знаю, – усомнился я.
– А если сунется, то пожалеет, – угрожающе произнес Гислер.
– Это точно, – подтвердил я.
Пока мы разговаривали, я заметил, что малышка отпустила веревочку и шарик стал удаляться от нее прямо на глазах. Девочка в отчаянии захлопала длиннющими ресницами и подняла вверх один пальчик, показывая на улетающий шарик. Ну прямо как в папиной любимой песне Окуджавы: «Девочка плачет: шарик улетел…» Потом она взглянула на свою маму – та увлеченно чирикала о чем-то, наверное, с подругой, и не обращала внимание на происходящее. Тогда девчушка, быстро перебирая ножками, бросилась вдогонку за шариком.
Я мирно наблюдал за ее злоключениями, как вдруг из-за поворота на большой скорости вывернул легковой автомобиль. Малышка уже выбежала на дорогу и остановилась как вкопанная, глядя, как на нее движется машина.
Все это длилось какие-то секунды, я только успел повторить про себя несколько раз: «Только бы он ее не сбил, только бы не сбил!»
Водитель, очевидно, заметил ребенка, резко сбавил скорость и попытался свернуть направо. Я даже вспотел от напряжения. Ему удалось это сделать – машина затормозила, остановившись перед самым носом девочки. Малышка продолжала стоять, словно ее парализовало. Мамаша, услышав визг тормозов, охнула, схватилась за голову и кинулась бежать. Водитель тоже выскочил из машины, так что к ребенку они подоспели одновременно. Мама схватила дочку и прижала к себе. Шофер стоял около них и не знал, что ему делать.
Девчушка, придя в себя в теплых объятиях матери, принялась плакать.
– Тебе больно? – испугавшись, спросила мама. – Где болит?
– Ша-а-рик, – пропищала малышка.
Воздушный шар как раз летел уже в нашем направлении, и Юрка – длинный он все-таки, как телеграфный столб, – легко поймал его за веревочку. Мы подошли и вручили его рыдающему ребенку. Малышка вмиг перестала плакать, схватила шарик и заулыбалась.
– Спасибо вам большое, – все повторяла перепуганная женщина, обращаясь то к нам, то к водителю машины. – На секунду какую-то отвлеклась, а она взяла и на дорогу выбежала. Все этот шарик проклятый.
– Смотрите, а то в следующий раз может так не повезти, – напутствовал водитель.
– Конечно, конечно, – ответила женщина, целуя девочку то в одну щеку, то в другую. – Я теперь с нее глаз не спущу.
Мужчина сел в автомобиль и уехал, а мы с Юркой пошли дальше.
– Девчонку просто чудо спасло, – сказал Гислер, когда мы уже потеряли их из виду.
– Это точно – чудо, – сказал я и задумался. Все-таки я был прав, только не учел кое-каких нюансов.
Так, не спеша, мы подошли к дому Евы. Она открыла дверь сразу же, как только мы позвонили. Дождаться, наверное, не могла.
– Привет, ребята, заходите, – милостиво пригласила нас Журавлева. – Вы ничего не забыли?
– Не забыли, – ответил я.
– А что мы могли, собственно, забыть? – не понял Юрка.
– Игру, что же еще, – объяснила Ева.
– Если бы ты знала, свидетелями какой душещипательной сцены мы явились, ты бы таких вопросов не задавала, а радовалась бы тому, что мы вообще пришли, – резонно заметил Гислер.
– Ну-ка, давайте проходите ко мне в комнату, садитесь, – потребовала Журавлева. – А теперь рассказывайте.
– Сейчас на наших глазах чуть девчонку маленькую машина не сбила! – эмоционально воскликнул Гислер.
– Какой кошмар, – покачала головой Ева. – Как же так получилось?
– Да она за шариком воздушным на дорогу выскочила, – объяснил я. – А тут, откуда ни возьмись, машина появилась.
– Если бы не водитель, который просто чудом сманеврировал, то все, – обрисовал ситуацию Юрка. – Повезло ей, ловкий мужик попался. Не знаю, как уж у него получилось – он на такой скорости ехал.
– Не иначе как она в рубашке родилась, – заметила Ева.
– Играть-то будем или как? – спросил Гислер.
– Конечно, – ответила Журавлева.
– Классная у тебя машина, – сказал Юрка, глядя на ее компьютер.
– Да, это мне папа купил, – похвасталась Журавлева. – Он считает, что это необходимо.
Мы сели разбираться в новой игре, я поделился тем, что успел выяснить сам, и объяснил свою стратегию.
– Кстати, у вас никаких соревнований или чего-нибудь такого не предвидится? – неожиданно спросила Ева.
– Предвидится, – ответил Гислер. – Встреча с сорок второй по баскетболу. А что?
– Не знаю, у меня какое-то странное предчувствие, – вздохнула Журавлева.
– Что именно? – заинтересовался я.
– Не могу объяснить толком, – сказала Ева, – просто такое ощущение, что вас ждут проблемы. Как у вас команда, ничего?
– Прекрасная команда, – заверили мы ее.
– А если кто-нибудь не сможет играть, вы справитесь? – поинтересовалась Журавлева. – Среди вас есть такие, как бы это сказать, незаменимые?
– Есть, мы с Антоном, – скромно ответствовал Юрка.
– Ну я серьезно, – произнесла она с обидой.
– И мы серьезно, – хмыкнул Гислер. – Всех остальных можно заменить, а нас – никогда.
– Ладно, не хотите воспринимать мои слова всерьез, не надо, – махнула рукой Журавлева. – Только потом не говорите, что я вас не предупреждала.
– Ева, не обижайся, – попросил я. – Это не прикол, он на самом деле так считает.
– В это я верю, – согласилась она.
– Я вот думаю, сказать вам или не стоит? – загадочно произнес я.
– Конечно, сказать, – тут же выпалил Юрка. – А о чем?
– О головоломке, – ответил я.
– Что-нибудь еще случилось? – спросила Ева.
– Ничего не случилось, просто я понял, как она действует, – ответил я, ловя на себе их любопытные взоры.
– И как? – спросила Журавлева, облизнув пересохшие от волнения губы.
– Я проанализировал все, что с нами происходило последнее время, и пришел к выводу, что сила заключается в нас, а доска просто как бы усиливает наше воздействие. Те три камня больше не сдвигаются ни на миллиметр, всегда остаются неподвижными, а другие появляются, исчезают, перемещаются, меняют цвет – делают все, что душе угодно. Все эти камни – окружающие нас люди, а мы можем ими управлять. Правильнее было бы сказать, помогать, потому что напрямую она не действует. Я несколько раз проверил, что стоит мне только чего-то очень сильно захотеть, как это происходит.
– Волшебная палочка какая-то получается, – со скепсисом заметил Гислер.
– Нет, ты не понял, – покачал я головой. – Это не волшебная палочка.
– Тогда объясни еще раз, что ты хотел сказать, – потребовала Ева.
– С помощью этой доски мы можем помочь человеку, достаточно просто очень сильно этого захотеть, – объяснил я.
– Тогда все равно получается, что она исполняет наши желания, – заметила Журавлева.
– Нет, она всего лишь придает нужному человеку силу или просто дарит везение, не знаю, как это еще объяснить, – продолжал я.
– Это опасная сила, – решила Ева. – А вдруг я захочу чего-нибудь дурного, тогда таких вещей можно натворить, что потом долго еще придется расхлебывать.
– А на этот случай тоже кое-что предусмотрено, – заметил я.
– Да? Интересно, – сказала Ева. – И что же?
– Если пожелаешь кому-нибудь дурного, то оно потом тебе и вернется, – поведал я о своих наблюдениях. – И мне кажется, даже в большей степени.
– Подожди-ка, – задумчиво произнес Гислер. – Тогда, на тренировке, когда Диман промахнулся, это было…
– Да, ты не ошибаешься, – ответил я. – Это был как раз тот случай. Я захотел, чтобы он промахнулся.
– А закончилось тем, что сам руку растянул, – констатировал Юрка.
– Вот именно, – согласился я. – Ладно, давайте еще поиграем, а то я скоро домой пойду, мне еще надо ужин приготовить.
Я вернулся домой, и вскоре пришел отец.
– Привет, сын, – сказал он. – О, у нас сегодня пирожки?
– Это не я, – сразу оговорился я.
– А кто же, если не ты? – спросил папа.
– Это бабульки соседские нас с Юркой угостили, – рассказал я.
– Тогда я удивляюсь, что еще мне что-то досталось, – удивился отец.