– Вот, – сказал я и протянул ей перевод.
– Небесные светила и твердь земная едины, и судьбы всех людей в движеньи звезд возможно прочитать, – прочитала вслух Ева. – Классный перевод.
– Мы старались, – смущенно сказал Юрка.
Мы перевернули вторую страницу и попытались прочитать следующий текст. Но все слова мы не смогли перевести, а только отдельные словосочетания, поэтому получалась какая-то абракадабра. Общий смысл был понятен – что-то про судьбу и про звезды. Поэтому мы бросили заниматься этим гиблым делом, и Юрка шепнул мне на ухо: «Мол, ну ее, эту книгу, давай ей лучше головоломку покажем!» Я закивал в знак согласия.
Журавлева все пыталась сложить разрозненные слова в единое, гармоничное по смыслу предложение, когда мы выдернули у нее из рук книгу.
– Вы что делаете?! – чуть не задохнулась она от возмущения.
– Евочка, у нас есть кое-что поинтереснее, брось ты эту дурацкую книгу, с ней и так все понятно, – наверняка по ней гадала Клавдия Никитична, Антонова бабка, – произнес Юрка.
– Ты лучше взгляни вот на это, – прибавил я и достал из укромного места нашу загадочную доску.
Ева сразу же потеряла интерес к фолианту и стала рассматривать таинственный предмет.
– Какая классная штука! – воскликнула она. – А что это такое?
– Вот за этим мы тебя и позвали, – сказал Юрка. – Мы сами пока не знаем, может быть, это гадательная доска, что-нибудь типа костей, как ты считаешь?
– Постойте-ка, – задумалась Ева. – Мне кажется, я видела что-то подобное, когда шарила по Интернету в поисках старинных гаданий. Я не уверена на сто процентов, но вроде бы похоже.
– И как же на ней гадать? Ты помнишь? – поинтересовался я.
– Вот это я плохо помню, – честно призналась Ева.
– А ты подумай хорошенько, – попросил Юрка.
Журавлева подняла глаза к потолку и стала мучительно вспоминать. Так продолжалось минут десять. Мы ни о чем не разговаривали, только ждали, когда на нее снизойдет озарение. Наконец она кое-что выдала.
– Антон, я смотрю, у тебя тоже компьютер есть, – произнесла она. – А в Интернет у тебя выход есть, а то бы мы сейчас посмотрели тот сайт, в котором я бродила?
– Увы, Евочка, ты, наверное, не заметила, что у нас нет телефона, в отличие от вас с Юркой, счастливчиков, – с грустью ответил я.
– Жаль, а то бы сейчас мигом посмотрели и все, – огорчилась Журавлева. – Ну ничего, сейчас попробуем поэкспериментировать.
– Пожалуйста, пожалуйста, – согласился я.
– Все карты, как говорится, тебе в руки, – добавил Гислер.
Ева крепко схватила доску и сильно-пресильно тряхнула. А что толку – никаких изменений. Она перевернула ее другой стороной и еще раз тряхнула. Снова – тот же результат. Ева поправила рукой челку и стала поворачивать доску то одной стороной, то другой. Уж не знаю, что она надеялась там обнаружить. Мы не мешали, а только молча за ней наблюдали.
– А они не двигаются? – спросила она после своего предварительного исследования.
– Ты про камни? – уточнил я.
– Да, – ответила Ева. – Странно, что они так крепко держатся.
– На это мы обратили внимание, – сообщил Юрка. – Но самое интересное, знаешь, что?
– Что? – спросила она.
– Мы неоднократно пробовали их сдвинуть, но они намертво стоят, я даже отвертку сломал, пытаясь расшатать хоть один камешек, хотя вроде бы они не прикреплены ничем, – поведал я ей о моих попытках. – Но тем не менее они двигаются, я это точно знаю.
– Как же это может быть? – удивилась девчонка.
– Не знаю, может быть, это какое-нибудь научное изобретение, – высказал я собственное предположение.
– А может, все-таки это простая гадательная доска, а мы выдумываем что-то, – сказала Ева. – Давайте кто-нибудь из нас задумает какой-нибудь вопрос и будет пристально смотреть на доску, ожидая ответа.
– Ну давай попробуем, – согласились мы с Юркой. – Только ты сама вопрос задавай.
– Хорошо. Так, вопрос я задумала, – произнесла одноклассница и уставилась на доску.
– Что-то ничего я не вижу, – скептически заметил Гислер.
– Может, надо подождать какое-то время, – остановила его Журавлева.
– Хорошо, подождем, – смирился Юрка.
Ева смотрела в упор на доску еще несколько минут. Потом она схватила меня за руку и спросила:
– Антон, мне показалось, или вон тот камень чуть-чуть передвинулся?
– Какой? – спросил я и уставился во все глаза на головоломку.
– Вон тот, светло-голубой и немного прозрачный, – объяснила Ева и показала пальцем на среднего размера камень. По форме его скорее всего можно было назвать овальным.
– Точно сказать не могу, – задумчиво протянул я. – Может, передвинулся, а может, и нет.
– Да у вас уже глюки пошли, – махнул на нас рукой Гислер.
И тут, как будто специально для того, чтобы опровергнуть его неверие, тот самый голубоватый камень прямо на глазах начал темнеть и в мгновение ока стал фиолетовым.
– Ты видел? Видел?! – закричала Ева, схватила меня за руку и стала ее трясти изо всех сил.
– Ты мне руку оторвешь! – завопил я и отцепил ее пальцы. – Я видел – он изменил цвет прямо на наших глазах!
– Я тоже видел, – признал Гислер и поднял руки вверх, показывая, что он сдается нам на милость. – Ну и что это означает, ты ведь, кажется, задавала какой-то вопрос?
– Да бог его знает, что это значит, – задумалась Ева. – Может быть, если темнеет, то это означает «нет», а если светлеет, то «да». Хотя на мой вопрос ни тот, ни другой ответ не подходит.
– Ну и чего мы добились? – поинтересовался Юрка.
– А сколько всего этих камней, вы пересчитывали? – проигнорировав Гислера, Ева обратилась ко мне.
– Двадцать восемь, – ответил я. На память вроде бы у меня жалоб не было.
– Пять, шесть, семь… – стала считать она, собираясь, очевидно, проверить мой результат. – Двадцать семь, двадцать восемь… двадцать девять!
– Что? Двадцать восемь, а не двадцать девять, ты неправильно посчитала, дай-ка мне, – стал возмущаться я. Не хватало, чтобы кто-то сомневался в моих способностях.
Я три раза пересчитал все камни. Не знаю, что произошло, но сейчас их на самом деле стало двадцать девять. Но я готов руку отдать на отсечение, что утром их было на один меньше.
– Утром их было двадцать восемь, – сказал я наконец. – В этом я уверен, у меня даже где-то записано. А, вот на этом же листке, видишь, в углу – двадцать восемь. Я их только сегодня утром пересчитывал.
– Значит, появился еще один? – Ева была совершенно ошарашена.
– Выходит, что так, – заявил я. Вот эти два центральных камня я обвел, чтобы проследить, двигаются они или нет. И мне кажется, что появился как раз вот этот голубой, вернее, теперь фиолетовый камень. Надо его тоже обвести на всякий случай.
Сказав это, я немедленно обвел и третий камень тем же белым маркером. Для порядка. Совершенно непонятно, откуда он мог взяться. Надо бы проследить хотя бы за этими тремя – по виду они покрупнее остальных. И еще надо записать где-нибудь, какого они цвета, подумал я. Описать настолько точно, насколько это возможно. И проверять каждый день, что произошло.
– Мне пора домой, – сказала Ева. – Я посмотрю в Интернете тот сайт про гадания, может, найду что-то полезное, тогда и обсудим.
– Хорошо, – согласились мы. – Только не вздумай никому об этом говорить, помни, что ты обещала!
– Могли бы и не напоминать, – немного обиженным тоном произнесла Журавлева. – Пока, завтра в школе поговорим!
Мы с Юркой поиграли немного на компьютере в автогонки, так просто, чтобы формы не терять, и он тоже помчался домой. Завтра все-таки в школу, а некоторым еще предстоит экзамены сдавать. Это мне повезло, что я из-за переезда все досрочно сдал. А у остальных все еще впереди. Завтра по расписанию была моя любимая физика, поэтому я решил заглянуть в учебник, чтобы вспомнить, что мы в последний раз проходили. Оказалось, мы решали задачки по формулам, которые стали известны после разбора новой темы. Интересно, здесь эту тему уже проходили, а то у меня есть шанс блеснуть своими знаниями.
Потом я вспомнил, что Ева собиралась полазить в Интернете, и почувствовал огромное желание пообщаться со своими друзьями, которых я нашел с помощью всемирной паутины. Ну нет у нас пока телефона, что же теперь вешаться, что ли? Может, скоро поставят, для отца ведь телефон совсем нелишним будет.
Кстати, об отце. Уже вечер на дворе, а он все еще не спускался. Я знаю, что нужно сделать. Приготовлю сейчас ему ужин и заставлю спуститься поесть. Пусть только попробует отказаться. Мозги же ведь на голодный желудок совершенно не работают, я это точно знаю. А он утром перекусил и все.
Решив так, я немедленно взялся за дело. Почистил картошку и поставил варить, потом вынул из холодильника рыбу, порезал ее на кусочки, обвалял в муке и положил на сковородку жарить. Естественно, на запах вышел Уголек. Когда я взял лопатку, чтобы перевернуть рыбку на другой бок, и снял крышку, то наш питомец не стал дожидаться милости от природы, а точнее, от меня, запрыгнул чуть ли не на плиту и стал совать свой нос прямо в сковородку. Я обалдел от такой наглости, спустил его на пол и сурово погрозил пальчиком.
– Так нехорошо себя вести, Уголь, – воспитывал я его. – Хочешь есть, сиди и жди возле своей миски, когда тебе дадут. А то так недолго и на сковородке поджариться.
Кот в ответ внимательно посмотрел на меня, подошел к своей миске и один раз мяукнул.
– Какой ты у меня сообразительный, – обрадовался я такому послушанию и наградил его сочным куском.
Приготовив картофельное пюре и дожарив всю рыбу, я пошел за отцом. Он все так же сидел среди кипы книг и бумаг. Только теперь одна ручка была у него в руке, а другая за ухом. Видимо, совсем заработался.
– Папа, ужин стынет, – громко сказал я. По-моему, от неожиданности он даже вздрогнул.
– А, сынок, иду, – откликнулся он. – На самом деле пора уж сделать перерыв, у меня даже в животе бурчит. И надо заметить, что это не самое приятное ощущение.
Я не ожидал, что он сдастся без боя, и был немного разочарован. Тут такая речь была заготовлена, такие аргументы…
Отец с удовольствием все съел и даже добавки попросил, что на него совсем не похоже. Я намял полкастрюли пюре, так что с этим проблем не было. Потом он отправился трудиться дальше, а я вымыл тарелки и пошел спать. Понедельник все-таки завтра, день тяжелый, надо бы хорошенько выспаться.
Я так и собирался сделать, но чуть не плюхнулся со всего размаха на головоломку. Она оставалась лежать на моей кровати, а я и не заметил. Выругавшись вслух, я схватил доску и хотел убрать ее куда-нибудь подальше, пока не покалечился. Мимолетно мой взгляд попал на те три камня, что были обведены. Фиолетовый камень, который появился только сегодня, сдвинулся, насколько я мог судить, в сторону двух других на целый сантиметр! Вот это да! Жалко, рассказать прямо сейчас некому, скорей бы наступило завтра. Я осторожно положил головоломку на стол, возле компьютера, и лег в кровать.
Уже засыпая, я почувствовал, как меня придавило что-то тяжелое. Хотелось сбросить этот невыносимый груз, но мои веки уже отяжелели, и лень было сделать усилие. Все, на что у меня хватило сил, так это перевернуться на бок. Мне сразу стало легко, и я провалился в сон.
Глава VIII Таинственный свет
Всю ночь мне снились две какие-то темные фигуры. Они пытались меня настигнуть, но мне каждый раз каким-то чудом удавалось от них спасаться. Глаза я открыл ровно за минуту до звонка будильника. В ногах, уютно свернувшись калачиком, дремал Уголь. Теперь понятно, почему мне было так тяжело. Откормил котяру на свою голову. Я выбрался из-под одеяла, стараясь его не тревожить.
Как ни странно, отец уже был на ногах. На плите шумел чайник. Чего это он так рано встал? Я даже не знаю, когда он закончил свою работу и лег спать. Логично было бы думать, что на следующий день ему захочется поспать подольше. Так нет же. Откуда только у старика силы берутся. Он, конечно, не старик у меня, а очень даже еще молодой и бодрый мужчина. Просто я привык так его называть. Да он вроде бы и не обижается. Говорит, что и в старости есть свои преимущества, одно из них – жизненный опыт. В этом я с ним не спорю.
Я быстренько умылся и приготовил завтрак.
– Ну как работа? – поинтересовался я.
– Все отлично, – ответил отец. – Сделал все, что намечал. Даже сам не знаю, как и успел.
– Наверное, всю ночь сидел, – заметил я.
– Да нет, после ужина дело быстро пошло, – сказал отец. – Я за час управился со всем.
– Это хорошо, – кивнул я. – Ты подбросишь меня до школы или торопишься?
– Нет, я не тороплюсь, – откликнулся мой старик. – Предполагалось, что я утром еще буду заканчивать работу, так что у меня есть свободное время. – Кстати, может, после занятий сходим на речку или еще куда-нибудь?
– Ой, пап, сегодня никак не получится, – сказал я. – У меня тренировка после школы, я Юрке обещал, что обязательно буду.
– Это тот здоровый парень, которого я видел вместе с тобой? – спросил отец.
– Именно он, – кивнул я.
– А что за тренировка-то? – поинтересовался папа.
– Баскетбольная секция, я же тебе рассказывал, ты что, не помнишь? – возмутился я. Что же, получается, что он меня совсем не слушал в тот раз, в облаках витал? Ничего себе, родительское внимание.
– А, ну да, совершенно верно, – он легонько хлопнул себя по лбу. – Спорт – это хорошо.
– Говорят, скоро встреча с сорок второй школой, и ребята сказали, что мое участие не будет лишним, – заметил я с важностью.
– Я смотрю, ты уже вливаешься в коллектив, да? – сказал отец. – Очень этому рад.
Трапезу мы закончили. Отец накинул пиджак, и мы сели в наш «жигуленок». Минут через десять я уже был на месте. Времени до начала уроков еще немного оставалось, и многие школьники не торопились заходить в здание. Они группами рассеялись по двору. В одной из них я заметил наших девчонок во главе с Олей Кирсановой. Она что-то рассказывала и при этом эмоционально размахивала руками. Девчонки слушали ее разинув рот. Что значит признанная красотка!
В другой группе я заметил Гислера. Это было делом несложным – на физкультуре в строю он у нас стоит первым. Так что его голова возвышалась над всеми остальными. Я незаметно подошел к ним.
– Привет, – поздоровался я.
– Антон, привет! – обрадовался Юрка.
– Ты, кажется, в физике неплохо соображаешь? – вместо приветствия поинтересовался Максим.
– А что, какие-то проблемы? – спросил я.
– У нас сегодня первая – физика, спрашивать скорее всего будут, – ответил Юрка. – А героев нет. Я вроде учил вчера, но повторить не успел, и мне кажется, что если она меня спросит, то я ничего не вспомню.
– Посмотрим, – сказал я, и в эту секунду прозвенел звонок.
Мы помчались в класс. Урок физики по расписанию был в пятьдесят шестом кабинете, который находился на третьем этаже. Когда мы влетели в класс, учительница уже сидела за своим столом и внимательно изучала большую тетрадь. Скорее всего план урока. На нас она внимания не обратила, и только когда все расселись, подняла глаза.
– Так, все, кажется, собрались, можно начинать, – было ее первой фразой. – Я хотела бы взглянуть на вашего нового ученика.
После этих слов она кинула быстрый взгляд в журнал и добавила:
– Красильников Антон, где вы есть, молодой человек?
Я приподнялся из-за парты и произнес:
– Здесь.
Учительница посмотрела на меня пару секунд и разрешила садиться. Физичка, ее звали Вера Анатольевна, была приятной женщиной лет сорока со светлыми волосами. Взгляд у нее был довольно добродушный, уж не знаю, насколько это первое впечатление окажется верным.
Она назвала тему, которую они прошли в прошлый раз, и провозгласила первый вопрос. У нас в той школе мы ее уже успели пройти, и я даже отвечал, помнится. Поэтому я расслабился и решил, что если возникнут затруднения, то с радостью выручу одноклассников. Тем более что это был мой самый любимый предмет.