— Вы что-нибудь видите? — спросила фрау Свобода.
— Почти ничего. Всё заставлено мебелью. Кроме того, моя батарейка совсем ослабла.
— Да входите же наконец, — сказал Леопольд. — Я вас должен запереть снаружи.
— Как это снаружи? — спросила мама Штенгель. — Мне это не нравится.
— Таковы у нас порядки, — ответил Леопольд.
Тут дверь захлопнулась, прозвенела связка ключей, и быстрые шаги удалились в темноту.
Фонарик ещё дважды мигнул и погас. Семейство Штенгелей и фрау Свобода стояли, как слепые. Всё это походило на дурной сон.
— Ложитесь кто где стоит, — зевнув, сказал папа Штенгель. — Завтра мы устроимся получше.
— Интересно, большая ли квартира, — заметила мама.
А фрау Свобода нащупала в уголке место, осторожно улеглась и сказала:
— Во всяком случае это такая квартира, в которой пахнет хищными зверями.
— Ну, это уж ваше воображение, — буркнул папа Штенгель.
Больше никто не разговаривал. Все очень быстро заснули. Утром семейство Штенгелей было разбужено воплем.
— Что случилось? — спросила мама Штенгель и посмотрела на фрау Свободу, стоявшую у буфета. — Это вы так рычали?
— Да, — отвечала фрау Свобода. — Представьте себе, что в нашей квартире всего три стены! А там, где положено быть четвёртой, — решётка! С вами когда-нибудь такое случалось?
— Нет, — сказал папа Штенгель.
А Горошек и Анни в один голос воскликнули:
— Мы попали в зоопарк.
Потом всё семейство подошло к прутьям решётки и выглянуло наружу. Перед ними была песочная дорожка, а напротив в клетке сидел большой бурый; медведь, который с любопытством разглядывал своих новых соседей.
— Какой позор! — сказала фрау Свобода. — Квартира у медведя больше нашей! И вообще, кто посмеет заставить нас жить в этой конуре?
Случайно мимо решётки проходил помощник Франц, и мама Штенгель ухватила его за рукав.
— Привет, — сказала она сердито. — Что это взбрело в голову вашему директору? Мы хотим другую квартиру, скажите ему!
— К сожалению, других квартир у нас нет, — возразил Франц.
— Тогда передайте директору, что нам нужно срочно поговорить с ним, — сказал папа Штенгель.
— Господин директор получает на аэродроме двух шимпанзе, — сказал Франц. — Он сможет уделить вам минутку только после обеда.
С этими словами Франц двинулся дальше. Семейство Штенгелей, фрау Свобода и медведь озабоченно посмотрели ему вслед.
— Если бы я всё это предвидела, — сказала фрау Свобода, — я бы уехала домой с первым же автобусом!
Королевские тигры. Просьба не кормить!
В девять часов утра ворота зоопарка открылись для посетителей. Скоро аллеи между манежами и клетками оживились. По ним в одиночку и группами прогуливались люди. У некоторых с собой были пакеты с орехами, хлебом и рафинадом; другие принесли бананы или сушёные сливы.
Едва первый посетитель свернул к клетке Штенгелей, фрау Свобода спряталась за платяной шкаф и поглядывала оттуда одним глазом.
Мама Штенгель оказалась мужественнее. Она осталась сидеть на месте и только зажмурилась. А папа Штенгель шагнул к решётке, где стояли Горошек с сестрой, коротко поклонился посетителю и сказал:
— Мы — Штенгели. Мы попали в клетку из-за несчастного случая. Надеюсь, вы не станете над нами смеяться.
— Да я не смеюсь, — ответил мужчина, — но мне просто странно, что вы живёте в зоопарке.
Фрау Свобода немедленно покинула своё убежище.
— Вы очень любезны, — сказала она мужчине. — У меня есть к вам маленькая просьба. Пойдите, пожалуйста, к бегемоту и взгляните, хорошо ли его разместили. Пиппа самый симпатичный бегемот из всех, каких я знала.
Анни ухватилась за решётку и попросила:
— Может быть, вы посетите и Сузи? Она пятнистая танцовщица из цирка.
А Горошек сказал:
— Пожалуйста, прочитайте, что написано на нашей клетке.
— «Королевские тигры. Просьба не кормить!» — прочёл мужчина.
Папа Штенгель прижался лбом к прутьям решётки и сказал:
— Всё написано неверно. Во-первых, никакие мы не тигры. А во-вторых, мы ничего не имеем против, если нас покормят.
Мама Штенгель подскочила на стуле:
— Неужели ты собираешься клянчить рафинад?
— Я ни слова не сказал о рафинаде! — возмутился папа.
— Нам бы круг хорошей колбасы да свежих булочек, — сказала Анни.
— И кофе, — добавила фрау Свобода.
— К сожалению, ничего этого у меня нет, — сказал посетитель.
Он полез в карман и достал горсть орехов.
— Я приготовил их для обезьян, — смущённо объяснил он, — но, в конце концов, человек важнее.
Он разбросал орехи по полу клетки, приподнял шляпу и сказал:
— Сейчас я иду к бегемоту. До свидания.
Пока папа Штенгель делил орехи, перед клеткой собралась пёстрая толпа. Через минуту защёлкали фотоаппараты, дождём посыпались в клетку конфеты, печенье и яблоки, и воздух наполнился весёлыми возгласами.
Очищая банан, который угодил ей в голову, фрау Свобода сказала:
— Можно привыкнуть и к тому, что ты королевский тигр, но тем не менее я основательно поругаюсь с директором!
Скоро дорожка между клетками была запружена любопытными. Всем хотелось взглянуть на необычных «тигров». Какой-то репортёр вскарабкался на решётку и кричал:
— Я напишу статью для утреннего выпуска! Расскажите, как вы сюда попали! Расскажите, сколько вы здесь пробудете! Я должен знать всё о вашей жизни! Сколько вам лет? Ваше любимое блюдо? Как учатся ваши дети? Я напишу великолепную статью об этой сенсации!
Мама Штенгель высокомерно взглянула на него и сказала:
— Напишите, что мы забыли в Плутен-Глупинге занавески и нас это огорчает. А кроме того, никакие мы не тигры.
Анни приподнялась на цыпочки и заявила:
— Вы должны написать что-нибудь про нашу белую мышь!
Папа Штенгель скрестил руки на груди и сказал:
— Напишите, что наконец-то мы сыты.
Горошек показал пальцем на медвежью клетку и заметил:
— Нужно бы написать, что медведь стащил у кого-то красный носовой платок и разорвал его на куски.
А фрау Свобода топнула ногой и завопила:
— И напишите, что я проворонила автобус и что этого шума вокруг нас я больше не выдержу! Добавьте к этому, что директор зоопарка бессердечный человек! Он должен немедленно вернуться с аэродрома и позаботиться о нас!
Вдруг возле клетки появились служители Франц и Леопольд.
— Пожалуйста, проходите дальше! — кричали они. — Не останавливайтесь! Посетите слонов! Посетите дикобраза! Пойдите в птичий домик и к тюленям! Кто останется здесь, того мы окатим водой!
И так как люди не хотели расходиться, Леопольд притащил длинный шланг и направил на толпу струю воды. Мужчины, женщины и дети в ужасе бросились врассыпную. У клетки остался всего один мужчина, хотя он давно промок насквозь. Вода стекала с его шляпы и платья весёлыми ручейками, а вокруг его ботинок поблёскивали маленькие озёра.
Фрау Свобода погрозила Леопольду пальцем и крикнула:
— Немедленно прекратите! Этот человек — наш знакомый!
— Большое спасибо, — сказал мужчина, он смахнул с носа капли воды и чихнул. Потом он дружески посмотрел через решётку и сказал: — Я навестил бегемота Пиппу. Он жив и здоров. А вот танцовщицу я нигде не смог найти.
— Пятнистая танцовщица — это змея, мы забыли вам это объяснить, — устало проговорила мама Штенгель. Она взяла метлу и принялась подметать клетку.
— Я пойду домой и переоденусь, — сказал мужчина. — Завтра я принесу вам термос с кофе.
— И колбасы, — сказал Горошек.
— И булочек, — добавила Анни.
Мама Штенгель оперлась на черенок метлы.
— Надеюсь, завтра нас здесь не будет, — сказала она. — Может быть, мы больше не увидимся — всего вам доброго!
— Желаю счастья, — сказал мужчина. Он приподнял шляпу и ушёл, поёживаясь.
Медведь в клетке напротив выбросил на дорожку клочки красного платка и уставился на семейство Штенгелей. Мама Штенгель повернулась к нему спиной и сказала мужу:
— Не знаю почему, но этот медведь мне несимпатичен. Если бы мы не забыли занавески, он не смог бы так нахально шпионить за нами!
Прощание с животными и счастливое возвращение
Наконец директор зоопарка вернулся с аэродрома. Отдуваясь, он остановился перед клеткой Штенгелей.
— Мои помощники жалуются на вас, — сказал он. — До сих пор ни одно животное не доставляло мне столько хлопот!
— Позвольте! — возмутился папа Штенгель. — Вы что же, принимаете нас за животных? Поместить нас в клетке для тигров!..
Директор Пфеффер снял свои очки и протёр их носовым платком:
— Вы требовали жилище, и я вам его предоставил. Или вы думали, что в зоопарке есть гостиничные номера с ванной, коврами и телефоном?
— Мы же не знали, что находимся в зоопарке, — сказала мама Штенгель. — Ночью было темно.
— Ну, а теперь знаете, — фыркнул директор. — И самое большое моё желание, чтобы вы упаковали вещи и уехали. Со своей стороны я готов купить у вас бегемота и змею. Кошки, петух и заяц тоже могут остаться, но за них я не дам ни гроша.
— Ха-ха! — сказала фрау Свобода. — Вы думаете, что Штенгели расстанутся с животными? Да никогда!
Директор строго посмотрел на неё сквозь очки:
— За бегемота я уплачу десять тысяч шиллингов, за змею — пятьсот. Кроме того, Штенгели получат бесплатные входные билеты на целый год. Так что они могут навещать своих животных хоть каждый день.
Папа Штенгель глотнул.
— Десять тысяч за бегемота? — спросил он. Он никогда не думал, что бегемот стоит так дорого.
Но директор понял его вопрос по-своему. С кислой миной он сказал:
— Ну хорошо, пусть будет двенадцать тысяч, но ни гроша больше.
— Ха-ха! — снова рассмеялась фрау Свобода. — Плохо же вы знаете Штенгелей! Да они не отдадут Пиппу и за миллион! Пиппа — мой подарок, а подарки не продаются!
Папа Штенгель, глядя в пол, твёрдо сказал:
— Вы ошибаетесь, фрау Свобода! Этот подарок мы продадим. Пиппа жрёт целые горы макарон, и мы его не сможем прокормить!
— Если можно навещать зверей каждый день, то мы согласны, — сказала Анни и прижалась к отцу.
— Кроме того, с нами остаётся мышь, — добавил Горошек.
— Дети, — сказала мама Штенгель, — за нашу старую квартиру мы уплатили за месяц вперёд, так что она ещё не занята.
— Об этом я не подумала, — сказала фрау Свобода.
— Урра-а! — завопили Горошек и Анни. — Мы едем домой!
Директор достал из кармана бумажник и со вздохом протянул в клетку пачку денег.
— Итак, дело улажено, — сказал он. — Сейчас я закажу вам грузовик.
Он подозвал помощника и велел ему отпереть клетку.
— На следующей неделе мы получим пару королевских тигров, — добавил он. — Надеюсь, с тиграми нам будет полегче, чем с этим семейством!
Когда директор Пфеффер удалился, фрау Свобода опустилась на стул и пробормотала:
— Я не сержусь на вас. Меня только удивляет, что за Пиппу дали двенадцать тысяч. Ведь я приобрела его на случайной распродаже всего за триста шиллингов!
Пока на грузовик перетаскивали мебель, семейство Штенгелей отправилось прощаться с животными.
Бегемот высунул из воды только один глаз. Наверное, у него не было никакого желания устраивать Штенгелям торжественные проводы.
Змея Сузи играла в догонялки с другой, полосатой змеёй.
Казалось, она не особенно была огорчена тем, что живёт в стеклянном террариуме, а не в футляре от скрипки.
Шесть кошек азартно гоняли резиновый мячик и даже не взглянули на своих бывших хозяев.
Заяц сидел перед большим корытом и одну за другой уплетал морковки.
А петух гордо разгуливал среди оравы белых, чёрных и пёстрых кур. Заметив семейство Штенгелей, он взобрался на изгородь и несколько раз прокричал «кукареку».
— Мне кажется, что все они не очень будут скучать, — заметил папа Штенгель.
Потом все вернулись к помещению 34 и забрались в грузовик. Горошек и Анни уселись рядышком и вместе держали стеклянную банку с мышью. Мышь стояла на задних лапках, а передними почёсывала голову.
— Ну разве она не прелесть? — спросила Анни.
— Золото, — сказал Горошек.
Помощник Леопольд захлопнул дверь, и машина тронулась в путь. Когда проехали около часа, папа Штенгель вдруг обратился к фрау Свобода:
— Меня мучает совесть, фрау Свобода. Мы получили такую кучу денег, а вам от этого никакой пользы.
— А, — отмахнулась фрау Свобода, — дайте мне те три сотни, что я уплатила за Пиппу, и всё.
— А на что вы их употребите? — осторожно осведомилась мама Штенгель.
Фрау Свобода пожала плечами, но никто этого не увидел: в кузове было темно. И все Штенгели испугались, когда фрау Свобода вдруг сказала:
— Возможно, эти деньги пригодятся мне при новой случайной распродаже.
— Батюшки мои! — воскликнула мама Штенгель. — Надеюсь, вы не купите нового бегемота?
— Успокойтесь, — ответила фрау Свобода. — Бегемота по дешёвке можно купить раз в сто лет!
Тут папа и мама Штенгели облегчённо засмеялись, потом засмеялась фрау Свобода, а под конец захохотали и Горошек с Анни.
Не смеялась только белая мышь. Среди обрывков бумаги она обнаружила макаронину. Ловко работая лапками, мышь спрятала свою находку на самое дно банки. И если мыши умеют думать, то эта мышка, без сомнения, думала так:
«Батюшки, вот настали денёчки! Если Штенгели заметят, что у меня осталась ещё одна макаронина, то мне придётся разделить её с бегемотом!»
Мышь, конечно, не знала, что с этого дня для Штенгелей начались лучшие времена.