М.Стайн, Г.У.Стайн
Глава первая
Над Сьеррой-Невадой
Ранним утром в голубом небе над Сьеррой-Невадой, над сосновыми лесами и зелеными долинами среди скалистых гор, тихо зарокотал небольшой самолет.
Боб Эндрюс, сидя рядом с пилотом, рассматривал раскинувшийся перед ними ландшафт. В кресле пилота сидел его отец.
— Эй, я что-то вижу, — сказал Боб. — Думаю, это горный лев. Бежит в долине. Видите?
Пит Креншоу толкнул локтем Юпитера и подмигнул. Они сидели на местах для пассажиров позади кресла пилота и тоже с интересом наблюдали за меняющейся панорамой. Но бинокль был один на всех, и приходилось дожидаться своей очереди.
— Точно, лев, — завопил Пит сразу же, как только получил от Боба бинокль. — Рыщет в поисках добычи. Похоже, такой же голодный, как ты, Юп. Только в отличие от тебя этот парень бегает за едой, а не от еды.
Юпитер насупился. Конечно, стройным его не назовешь, но он так мужественно соблюдает диету, несмотря на зверский аппетит, что результаты его титанических усилий должны, просто обязаны рано или поздно сказаться. А пока его называют «хорошо упитанным». Он не спеша поднялся. Черные, гладко причесанные волосы подчеркивали округлость его лица, а широкая майка навыпуск не очень-то скрывала полноту. Встать в полный рост в кабине было трудно, и Юпитеру пришлось пригнуться, когда он направился в хвостовую часть, где лежали их вещи.
— Ты чего там забыл? — поинтересовался Пит.
— Бинокль. Где-то был второй бинокль. Хочу тоже заглянуть в животный мир и подыскать какой-нибудь экземпляр, подходящий для сравнения. В пустыне было бы проще. Например, там водятся верблюды.
Все захохотали. Настроение у путешественников было отличное — солнце сияло на голубом безоблачном небе, а впереди было два или три дня, обещающих много приятного. Эндрюс-старший получил от редакции задание сделать репортаж в Даймонд Лейке. Даймонд Лейк был известен своими площадками для гольфа, плавательным бассейном, где проводились соревнования, теннисными кортами и отличным кемпингом. Для богатой публики, отправляющейся туда на отдых на личных самолетах, имелась взлетно-посадочная полоса.
Конечно, подростки с радостью отправились в это путешествие, оставив все свои дела.
— Возможно, в бинокль я смогу увидеть того, на встречу с кем мы летим, — пробормотал Юпитер, перекладывая инструменты, банки из-под пепси-колы, соков и прочее. — Как, вы говорите, его зовут, мистер Эндрюс?
— А вот этого-то я и не говорил, — усмехнулся журналист.
— Ага, — заметил Юпитер. — Ваш партнер — мужчина. Я спросил, как его зовут, а вы меня не поправили. Есть первая зацепочка, ребята!
— Ерунда, — бросил Эндрюс-старший, но не смог сдержать улыбки. Юпитер опять попал в яблочко.
— Ну, отец, скажи, — заныл Боб. — Мы же не трепачи. Кто он такой?
— Нет, не скажу.
Отец Боба был высокого роста, худощавый и сильный, с приятным загорелым лицом. На нем были темные очки, бейсбольная кепка и синяя куртка, из карманов которой торчало не менее дюжины карандашей.
— А о чем будет ваш репортаж? — подключился Пит. — О каком-нибудь легкоатлете? Который сейчас тренируется в Даймонд Лейке?
Пит сам был заядлым спортсменом и любил поговорить на эту тему. Благодаря своей силе и ловкости ему не раз доводилось выручать друзей в опасных ситуациях.
— Во, знаю! Это боксер! На следующей неделе последний раунд чемпионата в Калифорнии.
— Ни слова не скажу, зря напрягаетесь. Репортер не имеет права оглашать раньше времени источники своей информации.
— Да-да, сто раз слышал, — вздохнул Боб. — Без достоверных источников информации журналист не сможет в полной мере осветить происшедшее.
— А если он откроет свои источники, — подхватил Пит давно известную цитату, — то источники иссякнут.
— Мы ведь знаем, что такое хранить тайны, — доверительно сказал Юпитер. — И вы можете на нас положиться. Мы не проболтаемся.
— Конечно, нет, — засмеялся Эндрюс-старший. — Поскольку ничего от меня не узнаете.
Приятели замолчали. Мистер Эндрюс был крепкий орешек. Не зря, видимо, считался лучшим репортером в своей газете, самой популярной в Лос-Анджелесе. Ясно, что от него ничего не добьешься.
Только накануне Боб случайно услыхал, как отец заказывал «Цессну», один из одномоторных турбовинтовых самолетов, принадлежащих издательству, чтобы лететь в Даймонд Лейк. Боб понял только, что дело очень срочное и важное, но какое конкретно — это осталось загадкой до сих пор.
— Удивляюсь, что ты вообще нас взял, — проворчал он.
— Можешь приписать это своему личному обаянию и способности уговаривать, — Эндрюс-старший искоса взглянул на сына, который действительно становился симпатичным молодым человеком. Он был голубоглаз и светловолос, а ростом уже догонял своего отца.А кроме того, — продолжал отец, — твоему обещанию, что ни ты, ни твои приятели не будут совать нос, куда не просят.
Да, это они уже слышали. Но все-таки они были детективами и просто изнывали без любимого дела. За время существования их сыскного агентства им удалось раскрыть не одно загадочное дело и вывести на чистую воду просто жуликов и матерых преступников.
— Ну ладно, не раскисайте, — улыбнулся Эндрюс-отец. — Будем просто отдыхать.
— Точно, — Юпитеру явно наскучил этот разговор. — Будем развлекаться.
Он схватил теннисный мяч и бросил его в Боба. Несильный, но обидный удар пришелся тому прямо по физиономии. Питеру с трудом удалось удержать пострадавшего в кресле, преодолев его активное сопротивление.
— Ну, погоди, — прошипел Боб. — Не для того я оставил заработки, чтобы терпеть от тебя такие шуточки.
Ради этого путешествия Боб отпросился из своего клуба «Рок-плюс», который занимался поиском талантов, где ему платили приличные деньги.
Питу же пришлось оставить старенький «студебекер», реанимацией которого он занимался все последние дни. Машина принадлежала родственнику Юпитера, но он не очень торопил Пита, поэтому «студебекер» мог и подождать несколько дней.
А Юпитер прервал инвентаризацию товаров фирмы Джонсов «Подержанные товары». Как известно, владельцами фирмы, торгующей всяким старьем и утилем, были дядя Титус и тетя Матильда. Они старались шагать в ногу с техническим прогрессом и обзавелись компьютером, куда записывали весь приход и расход, но, имея слабые познания в электронике, случайно стерли всю накопленную информацию.
Перед отъездом Юпитер успел распечатать все списки, которые составил на компьютере, чтобы ничего подобного больше не случилось.
Лето только начиналось, а друзьям уже удалось заработать достаточно денег, которых должно было хватить на трехместный номер в гостинице и на еду. Плавать и загорать, слава богу, можно бесплатно, да и других развлечений хватает, за которые не нужно платить.
— Эй, Шерлоки-Холмсы, — заговорил репортер. — Посмотрите, какая долина впереди, разве не потрясающе?
Боб взглянул в бинокль и передал его Питу. Зрелище действительно было завораживающим.
— Спустимся пониже, — сказал Эндрюс-старший. — Мы уже приближаемся к Даймонд Лейку.
Самолет стал понемногу снижаться. Мотор работал ровно и ритмично.
Юпитер оставил поиски второго бинокля и сел на свое место позади пилота. Он посмотрел вперед на зеленую узкую долину, окруженную с двух сторон отвесными скалами. Долина простиралась с севера на юг на довольно большое расстояние. В южной части каменные стены сходились в большой горный массив. Серебристым каскадом обрушивался с гор водопад, и горная речка бежала, сверкая и извиваясь, как серебряная змея.
— Фантастика, — признал Юпитер. — А как называется долина?
— Сам хотел бы это узнать, — ответил репортер. — Она просто великолепна, а вот дальше уже показалось озеро Даймонд Лейк. До него еще километров семьдесят на север.
Озеро сверкало на солнце действительно, как бриллиант[1] в каменной оправе. Вдоль берега теснились дома, казавшиеся с высоты крошечными. Широкая асфальтированная дорога опоясывала озеро, извиваясь между холмов.
Боб присвистнул.
— Потрясно!
— Главное, успеваем к обеду, — радостно отметил Пит.
— Ага, — закивал головой Юпитер.
— Самое большее, на что ты можешь рассчитывать, Юп, это кусок арбуза, — злорадно подметил Пит.
В этот момент самолет слегка тряхнуло. Во всяком случае, Юпитер это почувствовал.
— Слушайте, вы не… — начал он и замер.
Успокаивающее гудение мотора сменилось зловещей тишиной — мотор замолчал.
— Мистер Энд…
Но руки пилота уже быстро переключали что-то на панели управления. Удостоверение пилота отец Боба получил два года назад, но с тех пор часто летал в командировки и умело справлялся с любыми ситуациями. Он напряженно смотрел на приборы и молчал. Стрелки всех индикаторов стояли на нуле и не двигались. На цифровых дисплеях не было обычных показаний высоты, скорости и уровня горючего.
— Блок питания полетел, — догадался Боб.
— А мотор? — воскликнул Юпитер, уже предчувствуя, какой будет ответ.
— Отказ, — сквозь зубы процедил Эндрюс-старший. — Нужно садиться, иначе разобьемся.
Глава вторая
Вынужденная посадка в горах
Мотор молчал. Самолет, стремительно приближаясь к земле, со свистом рассекал воздух.
Эндрюс-старший рванул к себе микрофон и нажал кнопку:
— Мэйдей, Мэйдей, — его голос был глухим, но твердым. — Это «Цессна». Ноябрь 638. Отказал мотор. Попытаемся сесть. Позиция… — он сунул микрофон Бобу и взялся обеими руками за штурвал.
— «Цессна», ноябрь… — продолжил Боб.
— Оставь, Боб, — прервал его отец, страшно побледнев. — Это ничего не даст.
— Как так? — удивился Боб.
— Нет электропитания, нет и связи.
— У нас же есть аварийный маяк, — помолчав, сказал Боб. — При крушении самолета сигнал подается автоматически.
— Чудная перспектива, спасибо, — глухо отозвался Юпитер. Сердце его бешено колотилось. — Хочется надеяться, что кое-как сядем.
Боб и Пит только кивнули и молча пристегнули ремни.
— Какая минимальная скорость на бреющем полете? — спросил Юпитер.
— Для этой машины около ста сорока, — ответил пилот.
— И что это значит? — забеспокоился Пит.
— А то, что если скорость будет меньше, то разобьемся, — грустно сообщил Юпитер. — Надо идти но-сом вниз, тогда скорость прибавится за счет силы тяжести.
— Но если слишком прибавится, — заметил Боб, — то самолет камнем ухнет вниз.
— Надо тебя на нос посадить, Юп, — попытался пошутить Пит, но напряженное ожидание словно парализовало всех в кабине.
Казалось, самолет устремился прямо на гранитные скалы, чтобы разбиться вдребезги.
У Юпитера все сжалось внутри, и на лбу выступил холодный пот. Пит сидел, сцепив пальцы, мускулы его напряглись до боли.
Боб старался дышать ровно и глубоко, что, как известно, должно действовать успокаивающе. Про себя он клялся никогда в жизни не насмехаться над Юпитером из-за его веса, если только они останутся в живых…
— Куда мы? — сдавленным голосом спросил он.
— Туда, — отец показал на появившуюся в поле зрения равнину к востоку от большой долины, которая уже осталась позади.
— Сколько еще? — еле слышно спросил Юпитер.
— Минуты три, — ответил пилот.
Они в оцепенении смотрели на приближающуюся землю, где скалы и деревья неимоверно быстро увеличивались в размерах. Вытянутая горная гряда на севере казалась все выше и светлее.
Боб подумал о матери, о том, что она узнает об их смерти из газет, и это будет ужасно.
Чем быстрее приближалась земля, тем стремительнее, казалось, несется самолет, словно ракета, направленная в цель.
— Голову вниз! Лицо закройте руками! — скомандовал Эндрюс-старший.
— Пап… — выдохнул Боб.
— И ты тоже. Не геройствуй.
Боб согнулся и обхватил голову руками.
— Хорошо хоть, у этого самолета не нужно выпускать шасси перед посадкой, — успел пробормотать он.
Свист за бортом самолета усилился неимоверно… Удар!
Их толкнуло вперед с такой силой, что ремни врезались в ребра, и также резко отбросило назад. Боб почувствовал в груди острую боль, и перед глазами поплыли разноцветные круги. Машина еще раз поднялась в воздух и опять ударилась о землю. Сидящие в ней дернулись, как марионетки, вперед и назад. Самолет опять подбросило.
— Держитесь, — прохрипел Эндрюс-старший, стараясь не выпустить из рук штурвала.
Опять удар, потом скрежет. Самолет затрясло и начало кидать из стороны в сторону. Его несло по земле, как выпущенное из пушки ядро. Боб двумя руками вцепился в ремень и вжался в сиденье. Они живы, но чем кончится эта безумная скачка?
Оглушительный треск и скрежет металла разорвал воздух. На этот раз их резко бросило из стороны в сторону, на головы посыпались разные предметы и инструменты. Боб сначала стукнулся головой о стену, потом его что-то ударило по руке, да так сильно, что у него перехватило дыхание.
А самолет все еще двигался вперед, подпрыгивая и качаясь из стороны в сторону.
Потом стало тихо. Жутко тихо. «Цессна» остановилась. Боб медленно поднял голову.
— Папа!
Голова отца была опущена на доску с приборами. Боб вскочил и схватил его за плечи.
— Папа? Что с тобой?
Лоб пилота был разбит, и струилась кровь, но рана была небольшая.
— Нужно его вытащить. — Пит быстро вскочил и стал протискиваться между передними креслами.
Боб снял с отца наушники, а Пит расстегнул ремень. Эндрюс-младший рванул дверь рядом с креслом пилота, а в голове его билась одна мысль: «Он дышит». Пит подошел с другой стороны и, обхватив раненого своими сильными руками, поднял, как ребенка. Он забыл про свои ушибы и царапины и думал только, как помочь. Он спустился с помощью Боба на землю, и понес раненого в укрытие за скалой. Боб поддерживал отца, не спуская с него глаз.
— Где Юп? — пропыхтел Пит.
— Я тут, — глухо раздалось из самолета.
Главный детектив сидел на полу самолета и пытался проверить, слушаются ли его руки и ноги. Конечности повиновались, но очень слабо.
— Давай вылезай, — крикнул Пит, осторожно укладывая раненого пилота на обросший мхом плоский камень.
Боб склонился над отцом и взял его за запястье, чтобы прослушать пульс. Пульс был слабый.
— Папа, ты слышишь меня? — позвал он. — Пап?
Пит вдруг сорвался с места и кинулся к самолету.
— Баки с бензином! — заорал он.
Юпитер вздрогнул и быстро поднялся на ноги.
— Иду-иду, — бормотал он, неуклюже спускаясь на землю.
Пит схватил его за руку и потащил прочь.
— Мотор же еще горячий, и если баки повреждены, то бензин может воспламениться.
— И взорваться, — ахнул Юпитер и побежал, но споткнулся о камень.
Пит, чертыхаясь, помог ему подняться, и в несколько секунд им удалось добежать до скалы, где были Боб и его отец. Юпитер, тяжело дыша, бросился на землю и прижался к ней потным лицом. Пит сел рядом, ожидая, что: вот-вот рванет.
Боб сказал, сворачивая куртку, чтобы подложить ее под голову отцу:
— Пульс уже нормальный. Он просто потерял сознание.
Пит тоже снял куртку и накрыл ею Эндрюса-старшего. Постоял над ним, всматриваясь в бледное лицо, и сказал:
— Главное, дышит. Скоро должен оклематься, — он выпрямился, покрутил шеей, сделал несколько вращательных движений руками, несколько раз наклонился взад и вперед, все время прислушиваясь к себе. Грудь его болела от спасательного ремня, а спина от удара о кресло, но все это было сравнимо с тем, что он ощущал после хорошей тренировки.
Пилот застонал.
— Папа, — Боб быстро присел на корточки. — Пап, мы тут. Слышишь меня?
Отец открыл глаза.
— Классная была посадка, пап, — Боб ободряюще улыбнулся.
— Точно, высший класс, — подтвердил Юпитер.
Эндрюс-старший слабо улыбнулся.
— Вы все в порядке, святая троица?
— Мы-то да, — ответил Юпитер, — а вот о самолете этого не скажешь.
— «Цессна», — он сделал попытку встать, но Боб мягко пресек ее. — Крыло, наверное, отвалилось.