Глава 9
ВЕСОМЫЙ ПОПУТЧИК
— Так вот, — говорила Диана, — Лизка мне только что позвонила. — Она усмехнулась. — До завтра не выдержала.
— Неужели она до сих пор с Харей гуляла? — изумился Клим, устраиваясь поудобнее в кресле. — Так понравилось?
— Да нет. Она сперва пришла домой, ужинала, еще что — то делала, потом Марфе позвонила, а после уже мне. Когда мы с тобой Лизу и Харитонова встретили у выхода из торгового центра, они уже направлялись домой.
— Ди, ближе к сути, — потребовал Клим. — Удалось ей хоть что — то из этого гада вытянуть?
— И да и нет. То есть ничего конкретного он ей не рассказал, но я и не надеялась. Он же все — таки не совсем дурак.
— В этом смысле Колька лучше. Вот он — совсем, — не преминул отметить Клим.
— Боюсь, даже Колька не стал бы разбалтывать о себе такие пикантные подробности, — возразила девочка. — Но, с другой стороны, Харя все время расписывал Лизе, какой он крутой, а скоро станет еще круче. Мол, все девчонки будут ей завидовать, что она с ним ходит. У него появится куча бабок, и он сможет делать нашей Елизавете дорогие подарки. Пока, по ее словам, Харю хватило лишь на большое ведро попкорна — одно на двоих.
— А почему не два маленьких? — заинтересовался Клим.
— Подозреваю, в целях усиления интимности, — хихикнула Ди.
— И Лизка не побрезговала питаться с Харей из одного ведра? — удивился Ахлябин.
— Наоборот. Она уверяет, что этот попкорн был самым приятным из всего общения с Харей. — Фильм ей, как и нам с тобой, не понравился. Скучная глупость. А вот Серега остался в восторге. Впрочем, возможно, это из — за того, что он смотрел его вместе с Лизой.
— Такие фильмы именно таким и нравятся, — высокомерно изрек Клим. — Но это не важно. Главное, мы теперь знаем, что Серега ждет денежных поступлений, причем уверен, что они точно будут. А откуда, спрашивается, им взяться, если человек нигде не работает, а только плохо учится в школе.
— Знаешь, Клим, я теперь тоже убеждена, что они с Колькой в доле. И еще Марфа Лизе рассказала, что удалось выяснить Илье. Представляешь, у старшего Колькиного брата есть невеста, и он собирается на ней жениться. Логику уловил?
— Ну я же не Смирнов. Естественно, уловил, — откликнулся Клим. — Нужны деньги. Свадьба, молодая семья… Только, учитывая количество претендентов на выкуп, не маловато ли за Максима запросили?
— А я вот, наоборот, думаю, что они рассчитали, какую сумму Максимов отец может выложить быстро и без особого ущерба для себя. И скорее всего, при этом даже с милицией связываться не станет. Заломи они в несколько раз больше, у Кирилла Петровича возникнут трудности, и тогда он наверняка подключит милицию.
— Иные и из — за ста долларов в милицию побегут, — сказал Клим. — А Трунин и обращаться никуда не хочет, и платить не собирается. У него своя идея фикс. Так что, возможно, Смирнов и компания пролетят со своими надеждами разбогатеть.
— Для Максима это может очень скверно обернуться, — сказала Диана. — Но ты знаешь, у меня возникает еще один вопрос, о котором мы не подумали. Вдруг у похитителей есть информатор, и он им докладывает об обстановке в доме Труниных. Ну чтобы напрасно не рисковать и действовать в зависимости от обстоятельств.
Климу догадка Дианы показалась смехотворной.
— Сама посуди, кто там может быть информатором? Мама Максима? Или его почти не говорящий братец? А домработницы у них нет.
— Зато есть у вас, — не растерялась девочка.
— За нашу Ларису я головой ручаюсь, — даже обиделся Клим.
— Допустим. А за няню Селиверстовых, которые живут с другой стороны от Труниных и с ними тоже общаются? Мама Максима ей иногда даже Ваню подкидывает.
— Черт! — взвыл Клим. — Няня — то у них совсем молодая! Вообще запросто может невестой Колькиного старшего брата оказаться! Тогда у них и впрямь все схвачено! Во, схему разработали! Не ожидал от Смирновых! Ди, ты, случайно, не помнишь, как эту няню зовут?
— Помню. Алиса.
— А невесту брата? Илюха выяснил?
— Не знаю. Слушай, Клим, позвони ему.
— Сейчас. Хотя нет, погоди.
Мальчик прислушался. Снизу, из прихожей, донеслись чьи — то вопли и рассерженный голос матери.
— Ди, позвони сама, ладно? А я пока вниз спущусь. Подозреваю, что Трунин — старший снова пришел права качать. Может, есть какие — то новости.
И Клим кинулся вон из комнаты.
Оказавшись на лестнице, он увидел: в прихожей стоит его мама и багровый от ярости Кирилл Петрович. В руках Трунин — старший держал футбольный мяч, на который почему — то была натянута багровая, в тон его лицу, вязаная шапочка.
Заметив Клима, Трунин — старший с коротким грозным рыком ринулся наперерез, схватил его за шиворот и, тряся, проорал:
— Признавайся, сволочь, это твоих рук дело?
— Что ты себе, Кирилл, позволяешь? Оставь моего сына в покое! — вступилась Юлия Павловна.
— Уйди и не вмешивайся! Я сейчас вытрясу из него всю правду!
По поводу правды Клим сомневался, однако вполне допускал, что из него скоро вытрясут все внутренности. Его уже порядком мутило, однако он нашел в себе мужество дрожащим от бешеной тряски голосом проговорить:
— Что — о вам от меня — я надо — о?
Тряска прекратилась, зато перед носом у него возник мяч в натянутой на него шапке.
— Ты сделал?
— Что? — растерялся Клим.
— Это. — Трунин — старший с силой ткнул его носом в мяч.
— Не деритесь, пожалуйста! — пошел в наступление несколько очухавшийся после первого потрясения Ахлябин. — Это не мой мяч. Я вообще в футбол не играю. А шапка тем более не моя. Мам, подтверди.
— Кирилл, я ведь тебе уже говорила, — начала было Юлия Павловна.
Трунин ее перебил новым яростным окриком:
— Я не спрашиваю, чье это! Я спрашиваю, кто это сделал?
— Мне почем знать? — удивился Клим. — Это же вы его к нам принесли. Вот где взяли, там и спрашивайте.
— Ах, ты мне еще хамить будешь! Распустили вас всех!
И Трунин опять затряс Клима за шиворот.
— Прекратите трясти! — закричал мальчик. — Что вам от меня надо?
Юлия Павловна, изловчившись, вырвала сына из рук Кирилла Петровича, прижала к себе и, пристально глядя ему в глаза, попыталась спокойно объяснить:
— Клим, этот мяч в шапке Кирилл Петрович нашел у себя на заднем дворе.
— Нам позвонили и велели посмотреть, — добавил Трунин.
— Кто позвонил? — тут же поинтересовался Клим.
— Мне почем знать? Подошла Людмила. Ей сказали: «Ищите на заднем дворе» — и повесили трубку. Она с перепугу даже не поняла, мужчина это или женщина. Мы во двор выскочили. Смотрим — лежит. Она сразу шапку Максима признала. Вот. Здесь даже подписано.
Кирилл Петрович вывернул шапку наизнанку. На этикетке с фирменным знаком чернела надпись, сделанная несмываемым фломастером: «Трунин Максим».
— А под шапкой оказалось письмо, — подхватила Юлия Павловна и развернула перед Климом текст, который гласил: «Готовы платить? Мигните 3 раза светом на 2 этаже сегодня в 24.00. Комната, которая смотрит на пруды».
Сделана записка была тем же способом, что и первая, только некоторые слова похитители на сей раз собрали из нескольких фрагментов.
— Можешь не отпираться. Я — то знаю, что это твоя работа! — Ярость вновь начала охватывать Кирилла Петровича. — Советую признаться добровольно. Ты в сговоре с Максимом! Отвечай, где прячется этот негодяй!
— Я вообще ничего про вашего сына не знаю! И дома меня сегодня целый день не было! — защищался Клим. — Мама может подтвердить: я недавно вернулся и больше не выходил.
— Вот именно что тебя дома не было! — совсем разбушевался Трунин, у которого теперь даже шея стала пунцово.
— Мы с Дианой в кино ходили…
— Ах, и она, значит, замешана! Клим кинулся к куртке.
— Куда? — преградил ему путь Кирилл Петрович.
Но Клим уже рылся в карманах.
— Вот. Посмотрите. Билеты.
— Плевал я на твои билеты!
— Кирилл, ты сошел с ума, — не выдержала Юлия Павловна. — Лучше бы сына разыскивал, чем кидаться на всех вокруг.
— Много чести его разыскивать! Ошивается где — нибудь поблизости, а эти двое ему помогают. Издеваетесь надо мной, да?
Клим разозлился:
— На вас мне вообще наплевать. Только вот удивительно: как вы не понимаете, что Максима правда могли похитить! Сегодня вам шапку прислали, а завтра отрубленную руку получите. Тогда поздно будет.
— Ну, я же говорю — пугают! — грозно пророкотал Кирилл Петрович. — Но пусть даже не надеется: позориться и платить не буду. Не хочет, может вообще домой не возвращаться! Так ему и передай. Ах, да что я тут перед вами распинаюсь! Вы все одна шайка — лейка!
И он ушел, оглушительно хлопнув дверью.
— Кошмар! — содрогнулась Юлия Павловна. — Он точно сошел с ума. Уперся и не желает признавать, что не прав.
Взяв сына за подбородок, она пристально на него посмотрела.
— Поклянись мне, пожалуйста, что ты в этом действительно не участвуешь.
«Новое дело, — пронеслось в голове у Клима. — Что она конкретно имеет в виду?»
— В смысле, участвую ли я в похищении Максима? — решил уточнить он.
— Ну да. Интересно, о чем же еще мы сейчас разговаривали? — раздраженно откликнулась мама.
— Клянусь чем хочешь: и не похищал, и ему не помогал похищаться, — с легким сердцем и чистой совестью откликнулся Клим.
— И ты не знаешь, что случилось на самом деле? — задала новый вопрос Юлия Павловна.
— Не больше того, что все говорят, — На сей раз он сказал почти чистую правду.
— Может, кого — нибудь подозреваешь? — зашла с другой стороны Юлия Павловна.
— Я, как и ты, могу подозревать кого угодно, но у меня нет никаких доказательств.
Мама продолжала внимательно на него смотреть.
— То есть, по — твоему, Кирилл Петрович может оказаться прав? Ну, что Максим сам эту историю устроил?
— Мама, я честно пока ничего не знаю. Могу лишь предполагать.
— И что же предполагаешь?
Сын устало вздохнул. Мама почти загнала его в у гол.
— Предполагаю, пятьдесят на пятьдесят. Может, Максим и впрямь отцу отомстил, а может, это сделал кто — то другой. Но не я и не Ди.
Юлия Павловна потрепала его по голове.
— Климкин, я тебе верю. А что касается Максима… — Она помолчала. — Не знаю, какой из вариантов ужасней.
— Я тоже, — согласился Клим. — Ох, мама, скорее бы все это кончилось.
— Хорошо кончилось, — уточнила Юлия Павловна.
— Ма, я пошел уроки доделывать.
И, зажав в кулаке так и не возвращенное Трунину послание, он спешно поднялся к себе наверх.
Там он первым делом позвонил Диане. Она успела поговорить с Ильей. Невесту Генки Смирнова действительно звали Алиса. Части пазла складывались одна к другой, и вырисовывалась весьма впечатляющая картина спланированного заговора против Труниных.
Неясной пока оставалась лишь роль Максима. То ли он добровольно вошел в сговор с похитителями, то ли стал их невольной жертвой. Однако в любом случае ему сейчас грозила опасность. С чего бы ни началось похищение, дело зашло слишком далеко, и, если Кирилл Петрович откажется платить выкуп, неизвестно, как поведут себя Смирновы и компания, поняв, что их усилия пошли прахом.
Кроме того, если они Максима украли, то вряд ли отступят, не получив ничего взамен. Следовательно, будут вынуждать Кирилла Петровича во что бы то ни стало заплатить.
Ахлябин поежился. Нет, конечно, каким бы Колька ни был, Клим не мог представить себе, что он способен отрезать у человека палец. Однако за старшего брата ручаться нельзя. Как же побудить Кирилла Петровича, чтобы тот наконец всерьез занялся поисками сына?
Пойти к нему и рассказать все, что им известно? Но он ведь не поверит. Наоборот, окончательно убедится, что Клим и его друзья замешаны в этой истории. Ведь как выходит: похитители учились с Максимом в одной школе. Нет, действовать следует хитрее. Но как? Ничего хитрого Климу в голову не приходило.
Анонимку в милицию написать? Но Клим почти не сомневался: на нее никто не отреагирует. А если и отреагируют, то первым делом придут к тому же Трунину, который мигом натравит их на него, Клима.
Вот если бы знать наверняка, где прячут Максима, проблема решилась бы сама собой. Если самим не удастся освободить его, Кирилла Петровича туда отправили бы. И анонимка тогда бы сработала. Сейчас — то у них пока одни подозрения, которые на самом деле ровным счетом ничем не подкреплены.
Ни «Вестник», ни бахвальство Хари сами по себе доказательствами не являются. Мало ли что в «Вестнике» работает Генка Смирнов! Там, кроме него, еще уйма народу трудится. Тем более что бесхозный «Вестник» валяется по всем подъездам в их районе. Бери не хочу.
И тетка, разложившая его по ящикам на Новой улице, никуда не вписывается. Связь между ней и Смирновыми установить невозможно, ибо не ясно, кто она и откуда взялась. Одно Клим мог сказать определенно: это не Алиса. Ее бы Диана мигом опознала. Да она совсем и не толстая: наоборот, худенькая.
Таинственная тетка полностью выпадала из общей картины. Зачем им понадобилось привлекать лишнего человека? Клим попытался поставить себя на их место. Спокойно могли справиться своими силами. Сегодня — то шапку с мячом через забор перебросили, никто и не заметил. Так зачем, спрашивается, запутывать лишнего человека, да и деньги наверняка на него тратить? Не из любви же к искусству тетка на них работала, наверняка претендует на часть выкупа. Что — то тут было не так, но что именно, до Клима не доходило. От обилия информации мозги уже начали плавиться. А главное, совершенно не ясно, как действовать завтра.
Решив наконец, что утро вечера мудренее, мальчик улегся в постель. Он уже проваливался в сон, когда за стенкой упал какой — то тяжелый предмет. Следом послышались вопли. Клим подскочил на кровати. Взгляд его уперся в светящийся циферблат часов. Ровно двенадцать.
— Я запрещаю тебе это делать! — вопил за стенкой Кирилл Петрович. — Даже не надейся! Я не поддамся на подлый шантаж сопляка, которого ты распустила!
Выпрыгнув из кровати, Клим подбежал к окну и распахнул створку. В лицо ударил ледяной ветер. Несмотря на это, мальчик высунулся наружу. В верхнем окне дома Труниных несколько раз мигнул свет.
Клим внимательно оглядел улицу. Ни души. Лишь далеко, на том берегу пруда, жалобно стонала под ветром березовая роща. Очевидно, где — то там находился один из похитителей.
Клим закрыл створку. Холодно как! Юркнув в постель, он натянул на себя одеяло и
вновь прижал ухо к стенке. За ней послышался детский плач. Взрослые голоса отдалились. Теперь их было едва слышно. До Клима долетал лишь нечеткий гул. Трунины то ли успокаивали Ваню, то ли доругивались внизу.
«Молодец, Людмила Сергеевна, — подумал Клим, — не испугалась мужа и выиграла по крайней мере еще один день. Похитители теперь уверены, что им заплатят, а значит, жизнь Максима пока вне опасности».
И у Клима с друзьями появилось время, чтобы попытаться его найти.
Марфа на первый урок почти опоздала. Лиза, пока ждала ее, вся извелась. Когда они разговаривали накануне вечером, подруга вроде собиралась в школу. Даже если бы, проснувшись утром, обнаружила, что заболела, немедленно позвонила бы.
Когда Марфа наконец с последним звонком влетела в класс и, тяжело дыша, плюхнулась рядом с Елизаветой за парту, та немедленно начала расспросы:
— Где ты была?
Марфа, блестя глазами, отрывисто прошептала:
— Разведка сработала. Есть новая важная информация.
У подруги от любопытства перехватило дыхание.
— Говори скорее!
— Долго рассказывать, — отмахнулась Марфа. — На перемене. Надо Клима и Ди предупредить.
— Де — воч — ки! — проскандировала химичка. — У нас сегодня практическая работа. Требуется предельное внимание и осторожность.
— Извините, — с ангельским видом проговорила Елизавета.
Марфа тем временем строчила записку Диане и Климу, которые на химии сидели в разных концах кабинета. Миг — и послания пошли по рядам.