— Что, не узнаешь наставницу? Да, неважно я выгляжу.
Алька глянула на меня: «Сумасшедшая». Я кивнул. А бабка ясным, совсем не старческим голосом спросила:
— Максим, ты совсем ничего не помнишь? Ни Совиный Замок, ни Маркуса?
Я помотал головой.
— Этого я и боялась, — пробормотала старуха. — Но хоть во сне ты должен возвращаться туда!
Теперь я совсем растерялся. О своих снах я рассказывал только Альке. Но она переводила изумлённые глаза с бабки на меня и тоже ничего не понимала.
А старуха запричитала:
— Плохо дело, хуже, чем я думала. Ты здесь, он здесь, а я даже в этом теле не могу. Плохо, плохо…
— Кто — он? — я пытался понять хоть что-то.
Старуха улыбнулась беззубым ртом:
— Это ты должен вспомнить сам. И вернуться.
Я схватил старуху за плечи, закричал, потеряв терпение:
— Что вспомнить? Куда вернуться?
Старуха снова закашлялась, затряслась. И рассыпалась мелкой пылью.
И тут же с неба обрушился дождь.
— Дети, домой! — закричал папа с крыльца.
Алька потянула меня за руку. Дождь лупил по голове, по плечам, а я стоял, глядя, как мутные струи размывают то, что осталось от безумной старухи.
* * *
Папа заставил нас снять мокрое и растереться полотенцами. Я завернулся в махровую простыню и плюхнулся на кровать. И тут же вскочил.
— Алька, смотри!
Между подушкой и стеной забились маленькие мохнатые существа. Одно зажмурилось, другое, наоборот, вытаращило глаза.
— Бот? Читок? — сообразил я.
— Хобот, — поправил тот, что зажмуривался, и открыл глаза. — А я Очисток. Мы думали, здесь безопасно…
Алька села на край кровати.
— Что у вас случилось?
Они заговорили наперебой:
— Наши норки! Сухие, тёплые, тёмные!
— Там было так хорошо!
— А теперь там бегают мерзкие крысы! И запах, гадкий запах!
— У нас обвалился потолок!
— Что-то большое упало к нам! Страшная крыса! Слепая!
— Теперь там жить нельзя!
Мы с Алькой переглянулись. Я осторожно спросил:
— Вы знаете, кто посылает этих зверей?
Хобот втянул голову в плечи и просипел:
— Беридушец.
— А кто это? — я не знал такого имени. Оглянулся на Альку, она пожала плечами. Хобот зажмурился и пошептал:
— Он плохой, черный. Не тролль, как мы, не человек, как вы. Нет, совсем нет!
Хобот, кажется, очень боялся этого Беридушца. Но мне нужно узнать главное.
— А что он делает?
— Камни. Прозрачные, как вода. Блестят. Камни душу забирают, тело остаётся. Ходит, душу ищет.
— Ты видел эти камни?
— Нет! Не видел! И не хочу! — Хобот уполз в угол, свернулся как ёж.
— А ты? — я посмотрел на Очистка.
— Не знаю, ничего не знаю, — захныкал он. — Отстань!
Алька тронула меня за плечо:
— Оставь их.
Я и сам видел, что больше от троллей ничего не добьёшься. Кивнул. Алька решительно сощурилась:
— Старуха сказала, что она «оттуда». Может, из другого Варианта? И Беридушец, и Замок?
— Может.
— Тогда я знаю, как попасть туда. Я подслушала одно заклинание, которая наша повариха шепчет, когда ищет половник. Если вместо «половник» сказать «Совиный Замок»…
— Алька, не надо!
— А ты что предлагаешь?
— Послезавтра вернёшься в школу, расскажешь всё своим учителям. Они что-нибудь придумают.
Алька поморщилась.
— В твоём плане есть ряд недостатков.
Я даже обалдел слегка — как она загнула. Сразу видно — ведьма!
— Во-первых, — продолжила Алька, — школа там, а ты тут. И проблемы — тоже тут. Старшие ведьмы, может, и разбираться не захотят. Во-вторых, они всё выспросят, а нам ничего не скажут. Ты что, взрослых не знаешь? И в-третьих…
Алька перестала щуриться, и я понял, что она боится.
— Мне страшно, — честно сказала она. — Смотри, сколько всего сегодня случилось. А что завтра будет?
— Но всё равно, — заспорил я. — Неизвестное заклинание, мало ли что получится?
— Перестань, — Алька решительно мотнула головой, мокрые волосы разлетелись. — Самое главное, что мы будем вместе.
— Но ходить между мирами могут только взрослые маги! Ты сама говорила, что у вас практика только в следующем году начнётся!
— Ой, ну не будь таким перестраховщиком. Если что — вернёмся.
— Как?
— Так же. Поставим в заклинание вместо «половник» — «деревня Каменка», и всё.
У меня появилось предчувствие большой беды. Но что принесёт её — путешествие в другой Вариант или завтрашний день дома, я понять не мог. Сидеть и ждать — хуже всего. И я согласился.
— Давай тогда хоть оденемся, как следует.
— Да, правильно.
Мы оделись по-походному. Алька взяла меня за руку, зашептала что-то. Я не разобрал слов — уши заложило и потемнело в глазах. Показалось, что пола нет, а вокруг — чёрная бездна. Потом всё прошло. Я открыл глаза и понял, что по-прежнему стою посреди комнаты.
Альки не было.
Я заметался по дому, влетел во двор. Всё вокруг казалось странным, зловещим. На заборе сидела чёрная кошка. Худая, взъерошенная. Она совершенно не по-кошачьи скалила зубы и щурила глаза.
Тоже чувствует…
Папа вышел на крыльцо, глянул удивлённо:
— Что с тобой?
— Пап, ты Альку не видел?
— Кого?
И тут же я понял, что такой разговор уже был. Когда-то давно. В другом Варианте или во сне. Или, может быть, ещё только будет.
— Никого. Это я… играл так.
Я вернулся в комнату, сел на кровать. Домашние тролли тоже исчезли. Может, ушли, а может, в этом мире их не было. Как Альки.
Зажмурившись, я стиснул зубы и сжал кулаки.
Где ты, Алька?
Голова закружилась. Я вскочил, так и не открыв глаза. И, не обращая внимания на поднимающуюся к горлу тошноту, шагнул в раскрывшуюся бездну.
Глава 5. Совиный Замок
Трое
Алька нерешительно сказала:
— А я ничего такого не помню…
Мы только что рассказали друг другу, как каждый из нас оказался в Замке. Я рассказывал дольше всех. Ведь мне пришлось рассказать и про большой город, и про Замок, и про Каменку. Потрескивал огонь в камине, а узким окошком чернела ночь. Ветер бросал в стекло снежную крупу.
Пузырёк задумчиво молчал. Он вообще мало разговаривает.
Алька добавила:
— Кое-что кажется знакомым. Вот, например, ты мне снился. Здесь, в Замке. Сначала интересный был сон, а потом страшный. Приснилось, что за дверью чудовище какое-то. Я вскочила, хотела дверь запереть, а она открылась сама собой. А за дверью — он, — Алька кивнула на Пузырька.
Теперь я понял, почему Алька так кричала, увидев водяного.
Пузырёк застенчиво улыбнулся.
Я улыбнулся ему в ответ — мол, ничего страшного, ты не виноват — и повернулся к Альке.
— Я тоже помню другие Варианты как сон. Только очень яркий и подробный. Может быть, это из-за того, что я прошел через кристалл.
— Всё это странно. Непонятно, где начало у твоей истории.
— Да уж, я сам думал-думал, чуть не свихнулся. Получается, что я увидел Замок во сне, потому что прошел через кристалл. Но кристалл-то был уже потом, в Замке! Чепуха какая-то выходит.
— И теперь ты хочешь, чтобы я во всё это поверила? — с ноткой ехидства спросила Алька.
Я вспомнил, как мы до хрипоты спорили дома — там, на Воронежской. И как я первым переходил на личности, чтобы Алька разозлилась и убежала, а я получился победитель… Тот мир придвинулась вплотную. Но ещё два — тот, где мы жили душа в душу, и тот, где сестры у меня вовсе не было — стояли за спиной. И я мягко сказал:
— Совы тебя прямо в Замок принесли. А они только меня должны защищать. Они решили что ты — это я. Кровь у нас одна, понимаешь?
— Это не доказательство, — упрямо ответила Алька.
Мне захотелось показать ей язык. Но не стал, конечно. Пузырёк не поймёт. И так сидит, бедняга, с ошалевшим видом. Я негромко сказал ему:
— Не бойся, мы не поссоримся.
— Правда? — прошептал он.
— Честное слово. Мы никогда не ссоримся, — ответил я и подумал: «Теперь, по крайней мере, точно не будем».
Алька проворчала:
— Не знаю, не знаю. Если этот мир раньше был другим, кто это может доказать?
— Можно, я скажу? — несмело спросил Пузырёк.
— Говори, конечно! Что ты спрашиваешь! — быстро сказа я.
— Хозяин леса — волшебный зверь…
— Точно! — обрадовался я. — Вряд ли его зацепила волна.
— Чего? — не понял Пузырёк.
Алька медленно, словно вспоминая давно выученный урок, ответила:
— Когда Вариант теряет важную часть, или ещё говорят — «ключ», возникает волна. Она переделывает Вариант так, как будто этой части никогда не было. А «ключом» становится что-то другое. Память у людей переписывается. Но не у всех. Маги помнят, как было раньше. Так?
— Правильно, — обрадовался я. — Откуда знаешь?
— Ведьмы учили… Ой…
— Ага, вспоминаешь! — обрадовался я.
Алька посмотрела на меня, словно впервые увидела. И тихо добавила:
— Наверное, я всё-таки не ведьма пока, раз всё забыла…
— Немного ведьма всё-таки, — утешил я. — Что-то ты помнишь.
— А ещё девчонки рассказывали… Но это уже совсем сказка… Что если ты не волшебница, а хочешь вспомнить, что было в другом Варианте, надо найти «ключ» от этого. Но всё равно будешь помнить как сон или книгу, которую читала давным-давно. Всё помнить только маги могут. И волшебные существа.
— Вот видишь, ты меня увидела и начала вспоминать, — подытожил я.
Алька закусила губу, прищурилась. Интересно, о чём она думает?
— Максим, ты только не обижайся… Но сон про тебя мне приснился до того, как мы встретились. Не подтверждается твоя теория.
— Ну и фиг с ней. Надо придумать, что дальше делать.
Я ещё раз прокрутил в голове все части истории. По всему выходило, что Беридушец — Маркус. Он перемещается по разным Вариантам и забирает души с помощью кристалла. И меня просил пройти через него. Маркус хотел забрать мою душу? Чтобы я, с бельмами вместо глаз, исполнял его волю?
Меня передёрнуло.
Алька спросила:
— А как позвать твоего волка?
Пузырёк прошептал:
— Он страшный.
— Это только так кажется, — ответил я. — Он хороший. И не трогает тех, ко мне не враг.
Алька сердито сказала:
— Не трогает, как же! Оленуху задрал!
— Он хищник. И должен охотиться.
Алька передёрнула плечами:
— Ты его не видел. Он как безумный был.
— Значит, что-то случилось.
— Ты просто не хочешь верить в плохое, — проницательно заметила Алька.
— Не хочу. Я спрошу у него самого.
Снова зашевелился Пузырёк.
— Волк сказал, чтобы я закрыл дверь и ночью никого не пускал. Даже его.
Я не стал спорить с водяным, ему и так не по себе.
— Хорошо. Я спрошу завтра.
* * *
Утром Пузырёк отвёл нас с Алькой к двери, которую Ирх велел запереть. Нерешительно спросил:
— Ты уверен, что волк тебе ничего не сделает?
— Конечно. Мы с ним друзья.
— С Беридушцем вы тоже были друзья, — тихо казал Пузырёк и опустил голову.
Я положил ладонь ему на плечо.
— Ты боишься?
— Да, — прошептал Пузырёк. — За тебя.
— Иди наверх.
— Я с вами…
Алька решительно сказала:
— Не бойся, я такое заклинание знаю — волку не поздоровится!
Я вспомнил слепую собаку и кинул на Альку быстрый взгляд. Но она, кажется, не собиралась колдовать. Она просто успокаивала испуганного малыша.
Мы с сестрой переглянулись. В её взгляде читалось: «Давай, не тяни». Алька тоже верила Ирху. Я отодвинул засов, открыл тяжелую дверь и вышел за пределы замка. Здесь дул ветер, да и воздух показался холоднее. Я крикнул:
— И-и-ирх!
Сначала только ветер взвыл мне в ответ. А потом от деревьев отделилась темная точка и понеслась ко мне, быстро увеличиваясь. Почти сразу стало видно, что это огромный волк. Он проваливался в глубокий снег, но всё равно мчался неправдоподобно быстро. Сбоку металась его тень — длинная, чёрная. Вот он поднялся на холм, ещё один прыжок — и страж леса уткнулся носом в мой полушубок. Сзади сдавленно охнул Пузырёк, и что-то торопливо зашептала Алька. А я упал на колени и обнял Ирха за голову.
— Ты вернулся, — прорычал волк. — Живой. Настоящий.
— Долго меня не было?
— С середины лета. Я ждал. Охранял Замок.
— От кого?
— От врага.
Алька тихо сказала:
— Пойдём, Пузырёк. Не будем им мешать.
Прошелестели по камню шаги, и стало тихо.
— Я должен многое рассказать тебе, — рыкнул Ирх. — Слушай.
… В замок я вернулся к полудню. Уставший, промокший и озадаченный.
— Ты что, в снегу валялся? — строго спросила Алька.
— Ага, — не стал отпираться я. — Мы с Ирхом оба валялись.
— Ты же хотел с ним поговорить!
— Я и поговорил. Сначала. А потом мы поиграли немного. Он соскучился.
Пузырёк робко поинтересовался:
— Узнал что-нибудь?
— Вот это вопрос по делу, — обрадовался я. — Не то, что некоторые — сразу нотации читать! Кстати, если ты забыла, ты моя младшая сестра, а не старшая!
— Девочки раньше взрослеют, — задрала нос Алька. — И вообще, мальчишки — ужасно неорганизованные существа! Сейчас же переоденься в сухое!
— Какая ты зануда! А знаешь, что сказал Ирх? Недавно, по первому снегу, какая-то женщина везла к замку мешок. Ирх почувствовал магию Маркуса, остановил её.
— Загрыз? — Алька резко побледнела.
— Нет, просто прогнал. А мешок утопил в болоте. Но интересно не это. В мешке были то ли камни, то ли осколки стекла. И пахли они крысами.
— Вот как, — пробормотала Алька. — Слепые крысы из того Варианта. Зачем они?
— Не знаю. Маркус хочет попасть в замок, но не может. И Замок не пускает, и страж не дремлет. Может быть, крысы должны были проникнуть в Замок вместо него?
— Всё равно не понятно, зачем, — пожала плечами Алька. — А ты спросил, зачем волк оленуху загрыз?
— Спросил. Маркус поставил на Ирха ловушку. Волк выбрался, но потерял много сил. Знаешь, как высшие звери их восстанавливают?
Алька неохотно кивнула.
Я глянул на Пузырька — не нужно ли объяснить, что происходит? Но водяник, кажется, всё понял. Нахмурился:
— Теперь мы будем защищать Замок?
— Похоже на то.
— Тогда нужно проверить, все ли двери закрыты. И нет ли здесь подземного хода.
Меня как мешком по голове огрели!
— Пузырёк… Ты у нас самый умный, честное слово. Конечно, есть. Как я забыл?
Подземелье
Под землю без света не полезешь. Снять со стены масляный фонарь не получилось, а факелы никто из нас делать не умел.
— Я могу подсветить, только неярко, — сообщила Алька и что-то зашептала. Я думал, загорится светящийся шарик, но вместо этого у сестры засветились ладони.
— Здорово, — засмеялся я. — Как будто у тебя в руках по мобильнику!
— По могильнику? — не поняла Алька. — Ты гнилушки имеешь ввиду?
— Нет, это штука такая… Из Варианта, который ты не помнишь. Потом объясню.
Алька кивнула, мы оделись и спустились по лестнице. Оттуда — в подвал, а там за кучей старой рогожи — ещё одна дверь.
Внизу было холоднее, чем во дворе, но теплее, чем за стенами Замка. Мы медленно пробирались по узкому каменному проходу. Первым шел Пузырёк — он отлично видел в темноте. За ним — Алька, освещая путь руками. Сестра научилось этому колдовству сразу, как только поступила учиться в школу волшебников. Но этот мир я помнил смутно, как сон. Да и Замок казался ненастоящим. Как будто ещё немного, и я проснусь в своей комнате в доме на Воронежской улице, сяду учить уроки…
— Знаешь, — оглянулась Алька, — я бы ни за что не нашла подземный ход. Как ты догадался, где он?
— Мне Замок показал.
— Он… живой? — прошептала Алька.
— Да, наверное.
Пузырёк громко сказал:
— Воздух стал теплее, чувствуете? А из стены корни торчат, раньше не было.