— Ну вот, — вконец обидевшись, проговорил он. — Мало того, што мне шломали жуб, кто-то ещё ишпортил мне мой лучший белый коштюм. Может вы мне шражу дадите по башке и перештанете иждеваться?
Игнатьевские гости приходили на протяжении всего дня, по-очереди. Каждый принес с собой какой-нибудь подарок и впридачу — кулинарную книгу, чтобы инопланетяне длинными зимними вечерами изучали земную кухню. К концу дня кулинарных книг набралось целая книжная полка, и Фуго с удовольствием сказал тетушке Даринде:
— Ну вот, кое-какой литературкой обзавелись. Хотя, лучше бы они принесли то, о чем пишут в этих книжках. И нам полезнее, и угощенья было бы больше.
Новоселье оказалось очень хлопотным делом. Гостями было выпито целое море чая, съедено с десяток банок варенья и все пироги. Фуго с Дариндой не успевали кипятить воду, заваривать чай и мыть посуду.
Самым последним мимикров навестил Игорь Михайлович Минеев. Он подъехал на своем грузовичке перед закатом солнца, когда уже кончились не только пироги, но и чайная заварка. Решив, что дорогого гостя все же надо как-то угостить, Фуго сходил в огород, нарвал травы и залил её кипятком. Затем он разлил отвар по чашкам и сказал:
— Народу сегодня было очень много. Все уже слопали. Так что, если вы хотите попить чайку с чем-нибудь вкусненьким, приходите в следующий раз, когда нам кто-нибудь что-нибудь принесет.
— Да ничего, я и чайком обойдусь, — ответил Игорь Михайлович. Он отпил из чашки и, стараясь не поморщиться, спросил: — А что это у вас за чай такой странный?
— Зелененький, — ответил Фуго. — Мы у себя на планете частенько такой завариваем.
— Лебедой попахивает, — принюхавшись, сказал Игорь Михайлович. — И ещё чем-то непонятным.
— Может клопом? — участливо спросил Фуго. — Я когда траву собирал, видел парочку. Наверное не заметил, он в чайник и пробрался.
От этих слов Игорь Михайлович едва не подавился. Он поставил чашку на стол, поблагодарил за угощение и начал прощаться.
— Ну, счастливо оставаться, — сказал он. — Устраивайтесь. Если понадобится помощь, обращайтесь. А мне пора домой ужинать.
— А то может ещё чайку? — спросила Даринда.
— Нет, нет, спасибо, — заторопился Минеев. — Я с клопами не очень люблю. Мне вообще в последнее время что-то не везет. Вчера компот с тараканом выпил, сегодня чай с клопами достался. Я так скоро насекомоядным стану. Лучше вы приходите ко мне, я дам вам пачку хорошего черного чая без клопов и впридачу — медовых пряников. А то вдруг к вам ещё кто-нибудь придет.
— Хорошо, — тут же согласился Фуго и обратился к тетушке: — Ты оставайся дома, и если появятся гости, угощай их этим, зелененьким чаем, а я пока схожу к Игорю Михайловичу за черным.
Приближалась осень. Воздух сделался прозрачнее, и ночное небо над головой было усыпано яркими звездами.
Фуго с пачкой подаренного чая и пряниками возвращался по берегу в Петрово, и только яркие звезды, да тонкий серп луны слабо освещали ему путь. "Какая ночью красивая тропинка, — с удовольствием подумал мимикр. — А река-то какая, прямо заглядение!" И действительно, трава серебрилась от выпавшей вечерней росы, а река казалась черным зеркалом, в котором подрагивали отраженные небесные светила. Глядя на все это великолепие, Фуго невольно вспомнил, что где-то там, за миллиарды километров отсюда, вокруг одной из этих крохотных звездочек летает его родная планета Федул. "Увижу ли я её когда-нибудь? — с грустью подумал он и посмотрел на небо. В этот момент мимикр споткнулся о кочку и кубарем покатился в прибрежные камыши.
— Какая отвратительная тропинка! — выбираясь из холодной воды, проговорил он. — А река-то какая мерзкая! Бр-р-р!
Больше в этот вечер к мимикрам никто не заявился, и когда Фуго вернулся от Минеева, он застал Даринду на веранде задремавшей в кресле.
— Тетушка, — радостно воскликнул Фуго с порога. — Ты только посмотри, сколько нам надарили всяких полезных вещей!
И действительно, коробок и пакетов было так много, что они занимали половину кухни. Глядя на все это богатство, Даринда вдруг расплакалась.
— Ничего, ничего, подарки — это не синяки и шишки, они гораздо приятнее, — по-хозяйски расхаживая по веранде, успокаивал её племянник. Начинать новую жизнь нужно богато, тогда и дальше все пойдет как по маслу. Одних мясорубок вон — три штуки, — с удовольствием сказал мимикр.
— Да куда нам столько мясорубок? — вздохнув, спросила Даринда. — Мы и мяса-то почти не едим.
— Ничего, две обменяем на соковыжималки. Будем из своих яблок сок выжимать и зимой витамины пить, — ответил Фуго. — И чайников, смотри, два. Один запасной.
— А ложек-то, ложек сколько, — воскликнула Даринда. — Штук сто, если не больше.
— Хорошо, можно целый месяц есть и не мыть их, а потом все разом вымыть. Очень удобно, — проговорил Фуго, продолжая перебирать подарки. Семь сковородок, три миксера. Пылесос кто-то приволок. Молодцы. Вот только стиральную машину никто не догадался принести. Простыни там разные стирать, скатерти и прочее белье. Теперь надо бы ещё какой-нибудь праздник придумать, чтобы продуктов на зиму натащили. Вареньев всяких, солений, да и круп не помешало бы. — Вслух рассуждал Фуго. — Потом надо бы дать объявление, что инопланетные гости из деревни Петрово бесплатно принимают старые книги. Зимой все равно нечего будет делать. Романы будем читать из жизни землян. Между прочим, среди них попадаются очень неплохие истории. "Робинзон Крузо" например. Как-будто про меня написано.
В общем, день закончился как нельзя более лучше — Фуго с Дариндой рассматривали подарки и расставляли их по местам. Затем мимикры вполне сносно переночевали и даже прожили в новом доме половину следующего дня. Но ближе к обеду они все же решили вернуться к Алеше. Во-первых, там было значительно веселее — все время приходили какие-нибудь гости. А во-вторых, Фуго вдруг понял, что им нечем пообедать.
У Алеши они появились очень вовремя: Светлана Борисовна как раз накрывала на стол. Заняв свое законное место, Фуго взял ложку, помешал в тарелке суп и, вдохнув ароматный пар, проговорил:
— Мы, пожалуй, доживем у вас до конца лета. И вам веселее, и нам не надо готовить еду.
Глава 2
Рано утром следующего дня, когда Алеша с Фуго ещё спали, а Светлана Борисовна с Дариндой только начали готовить завтрак, к дому подъехал элегантный голубой автомобиль с черными шашечками, и оттуда вышел Алешин папа — Алексей Александрович. Он вытащил из машины несколько коробок, по-хозяйски оглядел дом и сам себе сказал:
— А здесь, на Земле, ничего не меняется. Все так же хорошо, как-будто и не уезжал.
Когда Светлана Борисовна разбудила Алешу, он не сразу сообразил, что произошло, а мужской голос внизу принял за чужой. Но едва до него дошло, кто приехал, Алеша мгновенно соскочил с кровати и кинулся вниз.
— Папа вернулся! — на весь дом завопил он.
Завтрак длился очень долго. Алексей Александрович рассказывал разные смешные истории о жизни на планете Тимиук и старых знакомых Алеши и Фуго толстом Туу-Пане и ящероподобном Тулесе.
Когда все вышли из-за стола, Алексей Александрович позвал Алешу в гостиную, достал картонную коробку размером чуть больше обувной и торжественно вручил её сыну.
— Это тебе, — сказал он. — Думаю, ты будешь очень рад этой штуковине.
В коробке оказался обыкновенный металлический ящик с двумя зелеными глазками и красной кнопкой. Но сердце у Алеши екнуло, когда он увидел знакомые зеленые фотоэлементы.
— Нажми на кнопку, не пожалеешь, — улыбаясь, сказал Алексей Александрович. И Алеша нажал.
Сразу после этого фотоэлементы на ящичке вспыхнули ярким светом и чуть погодя раздался знакомый бас:
— Здравствуй, Алеша. Я с удовольствием пожал бы тебе руку, но к сожалению мои манипуляторы остались в ремонтных мастерских.
— Цицерон?! — не веря своим ушам, закричал Алеша. — Неужели это ты?! Что с тобой сделали?!
— Ничего, — пробасил бывший грузовой робот. Просто вынули из этого громоздкого тела. Кажется, я скучал по тебе, Алеша.
— А мне не кажется! — обняв металлическую коробку, проговорил Алеша. Я по тебе страшно скучал. Мы с Фуго вспоминали о тебе каждый день.
— Неужели каждый? — с сомнением и в то же время с гордостью спросил Цицерон.
— Ну, почти каждый.
Алексей Александрович, чтобы не мешать встрече друзей, ушел к Светлане Борисовне на веранду, а Алеша, метнувшись к двери, вдруг крикнул:
— Фуго! Фуго, иди сюда!
— Что случилось?! — появившись на пороге, испуганно спросил мимикр.
— Цицерон вернулся? — радостно сообщил Алеша.
— Да? И где же он? — с удивлением оглядывая комнату в поисках огромного грузового робота, спросил Фуго.
— Вот, — Алеша показал мимикру на металлический ящик и быстро добавил: — Я пойду, позову тетушку Даринду. Она ведь тоже знает Цицерона.
Алеша убежал в сад, а Фуго подошел поближе к коробке с зелеными фотоэлементами и услышал:
— Привет, Фуго. Рад снова видеть тебя.
— Здравствуй, здравствуй, Цицерон, — сразу как-то приняв величественную осанку, ответил мимикр. — Я смотрю, ты изменился. Я бы даже сказал — похудел. Сильно похудел. Одна голова осталась.
— Да, — согласился робот. — Зато ты, я смотрю, на Земле здорово поправился.
Что есть, то есть, — ответил Фуго. Он погладил себя по мягкому, лоснящемуся животу и сладострастно добавил: — Мое! Нажил честным трудом! У меня девиз сейчас — "Ни дня без пищи". Стараюсь, как могу. А ты что же, так и будешь с одной головой жить?
— Это временно, — ответил Цицерон. — Алексей Александрович обещал подобрать мне какой-нибудь корпус.
— И что, снова пойдешь в грузовые роботы?
— Нет, — ответил Цицерон. — Алексей Александрович сказал, что для грузчика я слишком много знаю. Наверное он найдет мне тело поменьше и полегче. Ты же знаешь, чем умнее гуманоид, тем он физически слабее. Тогда зачем мне такая большая грузоподъемность — пять тонн, если я тяжелее портфеля ничего не буду поднимать?
— Логично, — важно ответил Фуго. — Я вот тоже физически не очень сильный, наверное поэтому я такой сообразительный?
— Нет, Фуго, — рассмеялся Цицерон. — На тебя и на насекомых это правило не распространяется.
Когда Алеша вернулся в гостиную с Дариндой, между Фуго и Цицероном вовсю шла перепалка. Мимикр, с превосходством глядя на железный ящик, язвительно говорил роботу:
— Ничего, — говорил он. — Поставим тебя на тумбочку, будешь у нас вместо будильника свистеть по утрам. Ты свистеть-то умеешь?
— Не пытайся меня обидеть, Фуго, — ответил робот. — У тебя для этого слишком мало извилин в голове. Да и головы-то, как таковой, нет.
— Зато у тебя только она и осталась, — злился мимикр.
Конец этой ссоре положил Алеша. Он представил тетушке Даринде Цицерона в новом обличье, затем забрал бывшего робота и унес в садовую беседку, чтобы наедине расспросить старого друга о том, что с ним произошло после возвращения с Зеленой планеты. Поставив голову Цицерона на стол, Алеша устроился напротив и сказал:
— Я знал, что мы обязательно встретимся.
— И я знал и верил, — ответил робот. — А когда два гуманоида сильно верят во что-нибудь одно, оно обязательно случается.
— А что было потом? — спросил Алеша. — После того, как мы расстались?
— Да ничего особенного, — пробасил Цицерон. — На планете Угера меня сразу отвезли в ремонтные мастерские, но там не нашлось запасных частей, и я две недели провалялся на складе, пока не прилетел Алексей Александрович. Он и забрал мою голову, поставил на неё красную кнопку, портативные аккумуляторы и привез сюда. Я попросил его не выключать меня, и пока мы добирались, я многое передумал и понял.
— И что же ты понял? — спросил Алеша.
— Вначале мне было очень непривычно ощущать себя только коробкой, набитой разной электроникой, но потом я привык и после долгих раздумий пришел к выводу, что я вовсе не грузовой робот.
— А кто же ты? — удивился Алеша.
— Я — личность, которую просто засунули в тело грузового робота. А если бы меня поместили в корпус вертолета, я был бы вертолетом. Оказывается, я могу быть всем и все равно оставаться самим собой. Вам, людям, этого не понять. Вы не можете менять тела на протяжении жизни, хотя вы тоже личности, которые кто-то когда-то вложил в телесную оболочку.
— Так значит тело — это не я? Вернее, я — это не тело? — изумился Алеша и похлопал себя по груди.
— Конечно, — ответил Цицерон. — Ты, это ты, а тело временно дано тебе, чтобы ты мог перемещаться в пространстве.
— Здорово, — сказал Алеша. — Когда я был маленьким, я тоже об этом часто думал, но потом позабыл.
Полдня Алеша не расставался с Цицероном ни на одну секунду. Он носил его на берег и показывал, какая у них красивая река. Затем, после обеда Алеша поднялся с бывшим грузовым роботом в свою спальню, и они долго играли в шахматы. А когда Светлана Борисовна попросила его сбегать в магазин за хлебом, Фуго впервые отказался составить ему компанию.
— Ой, я что-то себя неважно чувствую, — соврал мимикр.
Едва Алеша скрылся за калиткой, Фуго поднялся в Алешину спальню, удобно развалился в кресле и с фальшивым сочувствием спросил у Цицерона:
— И чем ты все это время занимался? Лежал в куче металлолома?
— Нет, — не обращая внимания на тон мимикра, ответил Цицерон. — За время полета я написал книгу — полную историю своей жизни.
— И где же она эта твоя книга? — поинтересовался Фуго и на всякий случай оглядел комнату.
— У меня в голове, — ответил Цицерон. — Я робот, мне совсем не обязательно записывать все на бумаге, у меня отличная память.
— Мда, — с плохо скрытой завистью проговорил мимикр. — А трудно сочинять книги?
— Нет, — сказал бывший грузовой робот. — Если главный герой твоей книги умный, ты заглядываешь в умные книжки, берешь оттуда умные мысли и вкладываешь их в уста героя. А если герой дурак, то можно обойтись и своими мыслями.
— А твой герой умный или дурак? — спросил Фуго.
— Мой герой — это я, — ответил Цицерон.
— Ах, ну да, — вспомнил мимикр. — Значит ты обходился своими мыслями?
— Нет, мне пришлось отыскивать в своей памяти самые мудрые мысли, которые у меня были, — продолжил Цицерон.
— А откуда же у тебя мудрые мысли? — искренне удивился мимикр.
— Откуда, откуда, от верблюда, — ответил Цицерон. — Много лет назад, когда Алешин папа прозвал меня Цицероном, я попросил его дать мне почитать книжки, которые написал этот великий человек. Он и принес их мне. Очень умный был писатель. Такого насочинял, что я еле-еле разобрался, а многое так и не понял. Вот оттуда я и беру умные мысли.
— Хорошо тебе, — вздохнул Фуго. — Ты машина, ничего не забываешь. А мне неделю назад пришла в голова одна очень умная мысль, и пока я размышлял над ней, позабыл с чего начал думать. Всю неделю хожу, вспоминаю.
— А ты завязывай на память узелки, — посоветовал Цицерон.
— Как это? — не понял мимикр.
— Все люди так делают, — ответил бывший грузовой робот. — Берешь носовой платок, и когда хочешь что-нибудь запомнить, завязываешь один уголок на узел. А потом достаешь платок, видишь узелок и сразу вспоминаешь. Говорят, очень помогает.
— Да у меня и носового платка-то нет, — растерянно проговорил Фуго.
— Это потому что ты неряха, — сказал Цицерон.
— Это потому что у меня нет носа, — обиделся мимикр. — Мне твой носовой платок, как тебе сейчас ботинки — не к чему приспособить.
Но совет Цицерона Фуго все же запомнил и, улучшив минуту, попросил у Светланы Борисовны носовой платок.
— Ты что, простыл? — испугалась Алешина мама.
— Нет, — замялся Фуго. — Это я к земной гигиене привыкаю.
— Молодец! — похвалила Светлана Борисовна. — А вот Алеша в них заворачивает лягушек и жуков, а нос вытирает кулаком.
Получив носовой платок, Фуго убрал его к себе под подушку и уже к концу дня завязал на узелки все четыре конца.
Алеша вернулся из магазина очень быстро. Ему хотелось о многом порасспросить своего железного друга, и он торопился домой, будто Цицерон приехал погостить на какие-нибудь пару часов. Когда он вошел в свою спальню, Цицерон вдруг сказал: