Казалось, все было спокойно. Огнегрив не хотел громко окликать оруженосцев, боясь привлечь внимание невидимого врага. Только теперь он понял, что Быстролап правильно выбрал место. Именно здесь таилось черное зло, отравляющее лес… Но сейчас Огнегрив впервые усомнился в том, что правильно понял природу этого зла. Неужели одна собака может принести в лес столько страха и опустошения?
Осторожно, будто подкрадываясь к добыче, Огнегрив заскользил по траве, пока впереди не показались песчаные склоны Змеиной Горки. Тут он замер, ловя ртом воздух. Смесь запахов оглушила его. Здесь свежо пахло Быстролапом и Веснянкой, чувствовался более старый запах других Грозовых котов, жутко воняло собакой, но сильнее всего был запах только что пролитой крови.
Песчаная Буря обернулась к нему, глаза ее от страха стали огромными.
– Здесь случилось что-то невероятное! Смертельный ужас пронзил Огнегрива. Он хотел броситься навстречу страху, который терзал его с прошлого новолуния, хотел лицом к лицу встретиться с безликим врагом, пришедшим в его лес, но не мог даже пошевелиться.
Взмахом хвоста он приказал товарищам приблизиться, и они молча припали животами к земле и поползли, пока не очутились в нескольких лисьих прыжках от горки.
Дальше путь преграждало поваленное дерево. Вскарабкавшись на ствол, Огнегрив быстро обвел глазами равнину, усыпанную палой листвой. Все листья были истоптаны и расшвыряны, повсюду виднелись следы чьих-то огромных лап. Посреди поляны неподвижно лежал чернобелый Быстролап, а рядом с ним – маленькая пестрая Веснянка.
– О, нет! – прошептала Песчаная Буря, взлетая на ствол рядом с Огнегривом. – Весняночка! – взвыл Белохвост и, не дожидаясь приказа Огнегрива, бросился на поляну к распростертому телу кошки.
Огнегрив замер, ожидая, что тот, кто только что растерзал оруженосцев, выскочит из-за деревьев и набросится на Белохвоста, но все оставалось спокойно. Не чувствуя своих лап, Огнегрив неловко спрыгнул и побрел к телу Быстролапа.
Оруженосец лежал на боку, широко раскинув лапы. Его черно-белая шерсть была изодрана в клочья и покрыта страшными ранами. «Зубы, оставившие эти раны, должны быть в несколько раз больше кошачьих!» – в оцепенении подумал Огнегрив. Оруженосец был мертв, и он умер в бою.
– Великое Звездное племя, кто сотворил с ним такое?! – прошептал Огнегрив. Он давно жил в страхе, но то, что случилось, было гораздо страшнее самых жутких его кошмаров! Быстролапа прикончили, как дичь. Охотник стал добычей в собственном лесу. Земля ушла из-под лап Огнегрива. Страшные дела творятся в лесу, где нарушено извечное равновесие жизни и смерти!
Крутобок и Песчаная Буря молча смотрели на мертвое тело Быстролапа. Огнегрив знал, что Крутобок вспоминает сейчас другое залитое кровью тело, и тоска по Серебрянке вновь оживает в его сердце.
– Какая нелепая смерть! – простонал Огнегрив. – Если бы только Синяя Звезда согласилась сделать его воином! Если бы я оставил его сражаться, и не послал бы…
Его перебил истошный вопль Белохвоста.
– Огнегрив! Огнегрив! Веснянка не умерла! Огнегрив повернулся и бросился к Веснянке. Ее бело-рыжая пятнистая шерстка, которую она всегда столь тщательно вылизывала, сейчас была сплошь покрыта коркой засохшей крови. С одной стороны лицо ее было словно освежевано, на месте глаза зияла кровавая рана. Одно ухо было надорвано, кровавые следы огромных когтей перечеркивали щеку и шею.
Огнегрив услышал, как за его спиной судорожно вздохнула Песчаная Буря.
– Нет… – прошептала она. – О, Звездное племя, нет…
Сначала Огнегриву показалось, что Белохвост ошибся, и Веснянка мертва, но в следующий миг он заметил, что бока ее слабо вздымаются, а в ноздрях вскипают и лопаются пузырьки кровавой пены.
– Приведи Пепелицу! – велел он.
Песчаная Буря бросилась в лес, а Крутобок остался неподвижно стоять над телом Быстролапа, словно ждал, что жуткий враг вот-вот вернется за своей жертвой. Огнегрив принялся осматривать раненую Веснянку. Страх его почему-то исчез. Теперь он не чувствовал ничего, кроме ледяного спокойствия и яростного желания отомстить за юных оруженосцев. Он молча воззвал к Звездному племени и призвал предков послать ему силы и укрепить его дух в борьбе с теми, кто осмелился принести в лес этот кошмар.
Белохвост свернулся на земле рядом с неподвижным телом Веснянки и принялся вылизывать ей лицо и шерсть вокруг ушей.
– Ты не умирай, Весняночка, – шептал он. – Теперь я с тобой. Сейчас придет Пепелица. Потерпи еще немножко, пожалуйста.
Огнегрив никогда не видел его в таком смятении. «Пусть звездные предки сжалятся над ним! – взмолился он. – Пусть белый котик никогда не узнает той боли, которую испытал Крутобок, потеряв свою Серебрянку, и которую познал Огнегрив после смерти Пестролистой».
Одно ушко Веснянки слабо дрогнуло под языком Белохвоста. Оставшийся глаз с трудом приоткрылся и снова закрылся.
– Веснянка! – склонился к ней Огнегрив. – Веснянка, скажи, кто это сделал?
Глаз открылся шире, затуманенный взор уперся прямо в лицо Огнегрива.
– Что случилось? – настойчиво повторил он. – Кто это сделал?
Слабый стон исторгся из груди Веснянки, и через какое-то время Огнегрив с трудом разобрал слова – и окоченел от ужаса.
– Свора, свора, свора, – шептала Веснянка. – Убивай, убивай.
Глава XX
– Она выживет? – спросил Огнегрив. Вместо ответа Пепелица устало вздохнула. Она прибежала к Змеиной Горке так быстро, как только позволила ее изуродованная лапа, и тут же принялась колдовать над Веснянкой. Она заткнула паутиной самые глубокие раны, чтобы остановить кровотечение, и дала несчастной макового семени, чтобы успокоить боль. Как только кровь остановилась, Веснянку со всей осторожностью перенесли в лагерь и уложили в папоротниковое гнездышко возле пещеры Пепелицы. В сознание ученица больше не приходила.
– Не знаю, – призналась, наконец, Пепелица. – Я сделала все, что могла. Теперь ее жизнь в лапах Звездного племени.
– Она сильная кошка! – неуверенно сказал Огнегрив, пытаясь убедить самого себя. Лежащая в папоротниках Веснянка вовсе не выглядела сильной. Сейчас она казалась совсем маленькой, меньше котенка, и каждый ее вдох казался Огнегриву последним.
– Даже если она поправится, то навсегда останется изуродованной! – сухо заметила Пепелица. – Я не смогла спасти ни ухо, ни глаз. Не думаю, что она когда-нибудь сможет стать воином, Огнегрив.
Огнегрив кивнул и с трудом заставил себя посмотреть на искалеченную половину лица Веснянки. Все произошедшее слишком остро напомнило ему трагедию с Пепелицей, когда Щербатая впервые сказала ему, что изуродованная нога ученицы никогда уже не срастется как следует.
– Она говорила что-то о «своре», – пробормотал он. – Хотел бы я знать, что такое она увидела?!
– Она увидела то, чего мы так долго боялись, – мрачно ответила Пепелица. – В лесу поселилось нечто, и это нечто ищет нас, чтобы уничтожить. Об этом говорил мой сон!
– Я знаю, – виновато сгорбился Огнегрив. – Я должен был давным-давно что-нибудь сделать! Ведь Звездное племя и Синей Звезде посылало предупреждение!
– Да только Синяя Звезда больше не питает никакого уважения к звездным предкам… Удивительно, что она вообще выслушала их!
– Ты думаешь, это все из-за нее?! – в ужасе уставился на Пепелицу Огнегрив.
– Нет! – с усилием ответила Пепелица и, приблизившись, прижалась боком к Огнегриву. – Звездное племя не посылает зло, я уверена в этом.
Шуршание папоротников возвестило о возвращении Белохвоста.
– Кажется, я велела тебе идти отдохнуть! – рассердилась Пепелица.
– Я не могу уснуть! – белоснежный котик подошел ближе и уселся возле Веснянки. – Я хочу быть с ней рядом, – он склонил голову и лизнул искалеченную кошечку в плечо. – Спи спокойно, Веснянка. Ты все равно красивая, честное слово! – горячо зашептал он. – Возвращайся к нам, пожалуйста! Я не знаю, где ты теперь, но ты обязательно возвращайся!
Он еще раз лизнул ее и вдруг, резко подняв голову, с ненавистью посмотрел на Огнегрива.
– Это ты во всем виноват! – крикнул он. – Если бы они с Быстролапом стали воинами, они не встретили бы смерть у Змеиной Горки! Огнегрив твердо выдержал его злобный взгляд.
– Я знаю, – тихо ответил он. – Я пытался, поверь.
Он замолчал, заслышав чьи-то быстрые шаги, и, повернувшись, увидел приближающуюся Синюю Звезду. Огнегрив сам посылал за ней Песчаную Бурю, и теперь обе кошки подошли к раненой.
Предводительница долго стояла, молча глядя на Веснянку. Увидев, как Белохвост дерзко вскинул голову, Огнегрив испугался, что молодой воин сейчас при всех обвинит Синюю Звезду в произошедшей трагедии, но тот промолчал.
Синяя Звезда опустила веки и спросила: – Она умирает?
– На все воля Звездного племени, – сурово ответила Пепелица, выразительно поглядев на Огнегрива.
– От них нельзя ждать милосердия! – прорычала Синяя Звезда. – Если ее судьба зависит от воли Звездного племени, значит, она умрет!
– Умрет, даже не став воином! – грустно и отрешенно сказал Белохвост, прижавшись лбом к плечу Веснянки.
– Почему же? – нехотя буркнула Синяя Звезда. – Существует особый ритуал – к счастью, к нему прибегают крайне редко – согласно которому умирающего оруженосца, если он действительно достоин, можно посвятить в воины, дабы он смог забрать в Звездное племя свое воинское имя.
Не веря своим ушам, Огнегрив затаил дыхание. Неужели Синяя Звезда решила переступить через свои обиды на звездных предков?! И неужели она готова признать, что напрасно отказала Веснянке в давно заслуженном ею воинском имени?
Белохвост посмотрел в глаза Синей Звезды и рявкнул: – Тогда сделай это! Синяя Звезда, казалось, даже не заметила его дерзости. Огнегрив с Пепелицей плотнее прижались друг к другу, Песчаная Буря молча подошла ближе, чтобы не пропустить ни единого слова, и предводительница, скорбно склонив голову, заговорила:
– Я прошу моих предков-воителей обратить свои взоры на эту ученицу. Она познала воинский закон и отдала жизнь за свое племя. Пусть Звездное племя примет ее под именем… – Она замолчала, и вдруг глаза ее сверкнули холодным пламенем гнева. – Пусть примут ее под именем Безликая! Пусть каждый кот знает, как жестоко звездные предки забрали ее от нас!
Огнегрив в страхе уставился на предводительницу. Как она может быть такой бессердечной?! Неужели даже смертельно раненую Веснянку она готова использовать как орудие в своей безумной борьбе со Звездным племенем?!
– Это жестокое, гадкое имя! – закричал Белохвост. – А если она выживет?!
– Значит, будет постоянно напоминать нам о бессердечии Звездного племени! – ответила Синяя Звезда, и голос ее прозвучал тихо, как шепот. – Звездным предкам придется смириться с моим решением! Пусть принимают ее под именем Безликая или не принимают вовсе!
Белохвост возмущенно посмотрел на нее и склонил голову, видя, что спорить бессмысленно.
– Пусть же Звездное племя примет ее под именем Безликая! – повторила Синяя Звезда и, наклонившись, легонько коснулась носом головы израненной кошки. – Вот и все! – прошептала она. Словно очнувшись от ее прикосновения, Веснянка вдруг приоткрыла глаз. Взгляд ее не выражал ничего, кроме смертельного ужаса. Несколько мгновений она мучительно старалась очнуться, потом горячо зашептала:
– Свора, свора, свора…. Убей, убей… Синяя Звезда отпрянула и задрожала, ощетинившись.
– Что?! Что она хочет сказать? – крикнула она. Но Безликая уже снова потеряла сознание. Синяя Звезда перевела безумный взгляд с Огнегрива на Пепелицу и снова уставилась на раненую.
– Что она хотела сказать? – повторила она.
– Я не знаю, – растерянно ответила Пепелица. – Больше она ничего не говорила.
– Огнегрив! Я ведь говорила тебе… – с трудом выдавила Синяя Звезда. – Звездное племя послало мне знак о притаившемся в лесу зле.
Они называли это зло «свора». Значит, это сделала «свора»? Пепелица, ни на кого не глядя, склонилась над Безликой. Огнегрив лихорадочно попытался придумать ответ, который успокоил бы предводительницу. Зачем ей знать, что какое-то безымянное зло охотится на ее котов, как на дичь? Но пустым уверениям она тоже не поверит… Значит, нужно придумать что-нибудь убедительное.
– Никто не знает, – ответил он наконец. – Я предупрежу патрули, чтобы были начеку, но…
– Но если Звездное племя обрекло нас на смерть, никакие патрули не помогут! – с презрением ответила ему Синяя Звезда. – Возможно, они и свору-то эту послали только затем, чтобы покарать меня!
– Нет! – сердито обернулась Пепелица и посмотрела прямо в глаза своей предводительнице. – Звездное племя не посылало никакой своры. Предки-воители заботятся о нас! Они не выказывают своего недовольства, посылая смерть и уничтожая все живое в лесу! Синяя Звезда, ты должна в это поверить! Но Синяя Звезда даже внимания не обратила на ее слова. Она приблизилась к Безликой и молча склонилась над ней.
– Прости меня, – прошептала она. – Я навлекла на тебя гнев Звездного племени! Затем она повернулась и ушла в свою пещеру.
Как только она ушла, горестный вопль донесся со стороны главной поляны. Бросившись в папоротники, Огнегрив увидел, что Долгохвост и Крутобок вносят на поляну мертвое тело Быстролапа. Когда его положили на землю, Долгохвост лег рядом со своим черно-белым учеником и зарылся носом в его холодную шерсть, как подобает наставнику, скорбящему о смерти своего оруженосца. Мать Быстролапа, Златошейка, села по другую сторону от него, а рядом с ней устроились Ежевичка и Рыжинка – сводные брат и сестра погибшего. Глаза у котят были круглыми от страха.
Огнегрив задохнулся от тоски и отчаяния. Он знал, что Долгохвост искренне любил своего ученика и был ему хорошим наставником. Он не заслужил такой боли!
Вернувшись к Пепелице, Огнегрив увидел, что Песчаная Буря подошла к целительнице и остановилась, глядя, как та ловко вынимает из ран намокшую от крови паутину и заменяет ее свежей.
– Может быть, она выкарабкается, – прошептала Песчаная Буря. – Если кто-то на свете и может ей помочь, так это только ты!
Ты лучшая целительница во всем лесу, Пепелица.
Пепелица подняла голову и с благодарностью посмотрела на рыжую кошку.
– Спасибо, Песчаная Буря. Но целебные травы могут лишь отвратить смерть… Боюсь, если Безликая выживет, она не захочет благодарить меня!
Огнегрив понял, чего боится Пепелица. Искалеченная кошка может никогда не смириться с тем, во что превратила ее «свора»… Сможет ли она когда-нибудь стать королевой? Что если жуткие раны станут постоянным кошмаром ее жизни?!
– Я все равно буду о ней заботиться! – поклялся Белохвост, поднимая голову от тела Веснянки.
Огнегрив почувствовал гордость за своего оруженосца. Если племянник когда-нибудь сможет проявить столь же безоговорочную преданность воинскому закону, он станет лучшим воином племени!
Песчаная Буря осторожно обнюхала Веснянку и отошла.
– Я принесу вам с Белохвостом чего-нибудь вкусненького, – сказала она Пепелице. – И выберу кусочек понежней для Безликой.
Когда она очнется, то наверняка захочет есть! – с напускной уверенностью проговорила она и убежала в папоротники.
– Я не хочу есть, – устало и равнодушно отозвался Белохвост. – Мне плохо.
– Тебе нужен сон, – ласково сказала ему Пепелица. – Я дам тебе маковых зерен.
– Не нужно мне никаких зерен! Я хочу быть рядом с Безликой!
– Я не спрашиваю, чего ты хочешь, а говорю, что должен! – строго заявила Пепелица. – Ты не забыл, что бодрствовал всю прошлую ночь? – напомнила она и добавила, смягчившись: – Я обещаю, что сразу разбужу тебя, как только в ее состоянии что-нибудь изменится.
Пока она ходила за семенами, Огнегрив сочувственно посмотрел на своего племянника и тихо сказал:
– Целительницу надо слушаться. Раз она велела съесть маковые зерна, значит, надо съесть.
Белохвост ничего не ответил, но когда Пепелица вернулась с сухой маковой головкой и вытрясла на землю перед ним несколько черных семечек, белоснежный воин молча слизнул их и проглотил. Измученный и усталый, он прижался к Веснянке и тут же провалился в глубокий сон.