Он поднял ключ и вставил его в отверстие. Ключ, подошедший точь-в-точь, повернулся при небольшом усилии. Из каменных глубин снова раздался пронзительный скрежет. Кира сжала кулаки в ожидании новой катастрофы.
Но ничего не произошло. Профессор обезвредил ловушки.
Во всяком случае, все они на это надеялись.
— Хорошо, — сказал отец Киры и глубоко вздохнул. — Я пойду первым.
И прежде чем кто-либо смог удержать его, профессор пустился в путь. Он осторожно приблизился к первым отверстиям в полу, которые находились так близко друг от друга, что было бы невозможно пройти между ними, не задев ни одного.
Четверо друзей зачарованно смотрели на широкую спину профессора. Из-под его фетровой шляпы скатывались, сверкая, капли пота и впитывались в воротник куртки цвета хаки.
Словно в замедленной съемке, он прошел первый ряд дырок.
Ничего не произошло. Не появились стальные шипы, ядовитый газ не потек, шипя, из отверстий. Ничто не шелохнулось и под каменным потолком.
Профессор сделал еще два-три шага, потом остановился и обернулся.
— Ну что ж, — сказал он, — я думаю, что все идет как надо.
Улыбка облегчения осветила его лицо.
Крис хотел было сразу же кинуться вперед и последовать за отцом Киры, но тот резко поднял руку.
— Нет! — крикнул он. — Вы останетесь здесь.
— Но это нечестно, — возмутилась Кира. — Сначала ты притащил нас сюда вниз, а теперь вот нам нельзя идти с тобой до конца.
Нильс толкнул ее.
— Думаю, твой отец прав, — сказал он неуверенно. — Давай подождем.
Лиза предпочла вообще ничего не говорить. Ей не особенно хотелось следовать за профессором в темноту, но и стоять без дела у входа — удовольствие небольшое.
— Я пойду один, и хватит об этом! — крикнул отец Киры с несвойственной для него решимостью и продолжил путь, ощупывая темноту лучом своего фонарика.
Крис вздохнул и снова отступил на шаг назад, к остальным.
— Вообще-то довольно глупо, — недовольно буркнул он.
Внезапно свет фонарика профессора вырвал что-то из темноты. Это было лицо.
Страшная рожа демона!
Увидев ужасное лицо, мерцающее в слабом свете фонариков, точно привидение, Лиза шумно выдохнула. Но тут она поняла, что это не живое лицо, а голова каменного идола. За его плечами вздымались два могучих гранитных крыла.
Профессор приблизился к статуе и наклонился над чем-то лежавшим на земле. Друзья не могли разглядеть, что это было.
— Боже праведный! — Шепот профессора можно было явственно расслышать даже издалека.
— Что там такое? — крикнула Кира.
— Светите сюда, — потребовал ее отец, не отвечая на вопрос.
Лучи фонариков прорезали тьму, устремившись к каменному идолу. У его ноги лежало нечто, слабо поблескивавшее в свете фонаря. Эта вещь была белой, гладкой, овальной и напоминала яйцо, правда, куда большее, чем обычное куриное. Это могло бы быть кладкой гигантской птицы, а может быть, и ящера. Яйцо было величиной с череп взрослого человека. Отец Киры выключил фонарик и закрепил его на поясе. Потом он нагнулся и двумя руками поднял предмет. Благоговейно держа его над головой, он повернулся к выходу, явно потеряв дар речи от радости и волнения.
Крис искоса взглянул на Киру.
— Что за?.. — начал было он.
— Спроси чего попроще, — прервала его Кира. — Мне он ничего не сказал.
Профессор медленно шел назад, не отрывая взгляда от странной вещи, которую нес.
— Невероятно, — прошептал он, снова оказавшись рядом с ребятами.
— Почему ты говоришь так тихо? — тоже шепотом спросила Кира.
Лиза сразу же оглянулась, всматриваясь в темноту, но нигде не обнаружила ничего опасного.
Отец Киры по-прежнему шепотом произнес:
— Видели ли вы что-либо столь же великолепное?!
Нильс сморщил лицо.
— Огромное яйцо?
— Это не яйцо, — ответил профессор. — Ничего подобного.
— А что же тогда? — спросила Лиза.
— Святая святых. Голова Лахиса.
— Голова Лахиса, — задумчиво повторила Кира. Она не могла вспомнить, чтобы ее отец упоминал о чем-то подобном.
Профессор открыл рюкзак и положил туда таинственный предмет, а потом посмотрел на детей — на всех по очереди.
— Мы ничего здесь не находили, понятно вам?
Крис понял первым и кивнул.
— Ничего!
— Что ты задумал? — полюбопытствовала Кира, хотя давно уже сама догадалась что.
— Мы сделаем кое-что противозаконное, — объяснил ее отец, понизив голос.
Все затаили дыхание.
— Мы контрабандой вывезем голову Лахиса из страны.
Небесный воин
Уже почти два часа самолет скользил сквозь ночь.
После вылета с аэродрома в пустыне у всех будто камень с души свалился. Впервые с момента спуска в руины Лахиса они снова почувствовали себя в безопасности.
Хотя профессор прятал свой трофей в рюкзаке, который сейчас стоял у его ног рядом с креслом, друзьям казалось, что каждый из них несет кусочек странного предмета с собой. Все они знали, что за вывоз без разрешения археологических находок полагается суровое наказание. Откровенно говоря, они совершили кражу, ибо находки вроде этой всегда принадлежат государству, на территории которого были сделаны.
Они стали ворами. Преступниками.
Однако в самолете их нечистая совесть быстро успокоилась. Облегчение, оттого что все позади, и напряжение смешались, вылившись в эйфорию. Никто из четверых не мог заснуть.
Самолет был небольшой, двухмоторный. Справа и слева от прохода находилось по два ряда из десяти кресел. Заняты были очень немногие. Кроме профессора и четверых друзей, на борту находилось несколько японцев, очень богатых туристов, путешествовавших на этом самолете по всей Европе. Профессор за бесценок купил у них пять мест на перелет из Израиля в Рим. Японцы, не заинтересованные в деньгах, чувствовали себя польщенными тем, что смогли помочь столь известному ученому. Из Рима все пятеро собирались вернуться домой рейсовым самолетом.
Шестеро спавших японцев сидели далеко позади возбужденных путешественников.
— Что бы сделали с нами солдаты в Лахисе, если бы поймали? — спросила Лиза.
— Засунули в какую-нибудь тюрьму и замучили бы до смерти, — предположил Нильс.
Крис кивнул с серьезным видом:
— Да уж как минимум.
— Правда? — удивилась Лиза, и глаза ее расширились.
Кира покачала головой:
— Нас-то они, вероятнее всего, отпустили бы. А вот отец оказался бы за решеткой… лет этак на десять-пятнадцать.
Лиза вздрогнула, услышав это. Она посмотрела на храпевшего профессора, который сидел в трех рядах от них. Уже несколько дней он почти не спал от волнения. Экспедиция в недра Тель эд-Дувера была вершиной его карьеры.
Места, на которых сидели друзья, находились как раз над крыльями самолета. Снаружи ночь освещалась светом белого полумесяца. От этого света крылья сверкали: металл блестел, словно под слоем льда. Лопасти больших пропеллеров двигались так быстро, что их нельзя было различить. Только свет красных сигнальных огней врывался, мерцая, в их бешеное вращение.
Кира и Нильс сидели по одну сторону прохода, Лиза и Крис — по другую. Когда Крис уселся на свое место, Лиза молниеносно проскользнула мимо своего брата, претендуя на место рядом с Крисом. Нильс только вздохнул и ничего не сказал — он прекрасно знал, что Лиза была тайно влюблена в Криса. Кира тоже кое о чем догадывалась. Проблема заключалась в том, что Крис, в свою очередь, явно интересовался Кирой и все еще не замечал, насколько серьезно его внимания добивалась Лиза.
— Не знаю, — тихо сказала Кира, — не нравится мне все это.
Остальные поняли, что она имела в виду, — впервые профессор совершил в их присутствии нечто незаконное, не считая небольших подкупов то там, то здесь. При этой мысли все четверо почувствовали себя как-то неуютно.
Лиза хотела что-то сказать, как вдруг самолет вздрогнул от легкого толчка.
Крис сглотнул.
— Ну вот, эти идиотские воздушные ямы…
Нильс ухмыльнулся. Увидев, что его друг побледнел, он уже приготовился высказать язвительное замечание, как вдруг Лиза прошептала:
— Это была не воздушная яма…
Головы остальных повернулись к ней.
Лиза прижалась лицом к иллюминатору и уставилась в ночь. Она точно окаменела.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кира.
— Не воздушная яма, — повторила Лиза без всякого выражения.
— Да что там такое снаружи? — спросил Крис с некоторым беспокойством. Он мягко потянул Лизу за плечо, чтобы самому взглянуть за окно.
Выражение лица Лизы было едва ли не страшнее того, что увидел Крис. Щеки девочки побледнели и блестели, как у фарфоровой куклы. Похоже, она была в шоке.
— Это… этого не может быть, — с трудом выдавила она.
Крису пришлось признать правоту Лизы. То, что он увидел, было просто невероятно. И все же он видел это собственными глазами.
— Да что случилось, черт возьми? — подал голос Нильс.
В мгновение ока Кира вскочила с места и торопливо пробралась на свободное сиденье перед Крисом и Лизой. С бьющимся сердцем она выглянула в иллюминатор и застыла.
На крыле сидел человек.
Конечно, от такого зрелища можно было свихнуться! И все-таки…
Человек сидел на крыле самолета на корточках, тесно сведя колени. Похоже, ему даже не надо было опираться руками — такой уверенной была его поза. Ни высота, на которой они летели, ни холод, ни ревущий встречный ветер не могли нарушить равновесия. Длинные темные волосы незнакомца развевались, а длинный черный плащ словно струился за его плечами. Ничто не могло ему помешать. Он скорчился там, на краю крыла так, словно подобный полет был самым естественным делом на свете.
Привычка Киры бросать взгляд на свое предплечье давно превратилась в рефлекс. Но Семь Печатей, которые проявлялись на ее коже в случае какой-нибудь сверхъестественной угрозы, оставались невидимыми.
Крис и Лиза обнаружили то же самое — Печати не показывались. Могло ли это означать, что от человека, сидевшего на крыле, не исходило вовсе никакой опасности?
— Не будет ли кто-нибудь столь добр объяснить мне, что…
Больше Нильс не успел ничего сказать — в тот же момент самолет сотряс еще один толчок. На этот раз с другой стороны.
Нильс метнулся к иллюминатору на противоположной стороне и уставился в окно.
— Черт-те что! — Вот и все, что он выдавил сквозь стиснутые зубы.
Кира сразу же оказалась рядом с ним.
— Там еще один, — сообщила она Крису и Лизе. — Он точно так же сидит на крыле.
И правда, второй человек на другом крыле не отличался от первого. Его лицо трудно было разглядеть, но он носил такой же плащ и был таким же длинноволосым.
Нильс взглянул на свое предплечье.
— Печатей не видать.
С тех пор когда дети, сражаясь против воскресшего повелителя ведьм Абакуса, получили магические знаки на предплечьях, они входили в маленький кружок избранных, посвятивших себя борьбе против сил зла. Беда была в том, что у ребят вовсе не оставалось выбора — Семь Печатей притягивали силы тьмы подобно магнитам. Это наследие передала Кире и трем ее лучшим друзьям умершая мать, ведьма. Никого из детей это не осчастливило, совсем наоборот, но постепенно они научились жить в соседстве с постоянной угрозой.
Тем сильнее сбивало их с толку, что на этот раз Печати не появились. Обычно их можно было видеть всякий раз, когда детям грозила опасность. Почему же теперь?..
— Может быть, они оба… ну, скажем, безопасны, — предположил Нильс.
Кира мрачно взглянула на него:
— Что, они тебе кажутся такими, а?
Лиза сказала:
— Он улыбнулся.
—
Внезапно человек остановился, он находился теперь рядом с пропеллером.
— Пристегнитесь! — крикнула Кира достаточно громко, чтобы разбудить отца и японцев. — Пристегнитесь все!
Крис закрепил свой ремень.
— Что он делает? — Мальчик, как и все остальные, едва мог поверить своим глазам.
Человек повернулся в сторону и протянул правую руку к пропеллеру.
— О господи! — вырвалось у Лизы. — Он…
Рука человека тянулась прямо к вращающимся лопастям. Прямо туда!
А потом он остановил лопасти ротора.
У друзей осталось две-три секунды, чтобы осознать реальность происшедшего, абсолютно невозможного: человек остановил пропеллер самолета рукой, в которой ничего не было!
А потом машину сотрясло несколько толчков. В мгновение ока самолет дернулся в сторону. Сумки и другой багаж полетели по салону, как снаряды. Японцы закричали, что-то неразборчивое прорычал профессор, а Лиза почувствовала, как ее едва не сорвало с места. Девочку удержал только ремень безопасности. Из громкоговорителя раздался вой сигнала тревоги.
— Мы падаем! — взвизгнул Нильс, прежде чем все потонуло в хаосе криков, воя сирены и шума работающего второго мотора.
Потом, словно по волшебству, падение прекратилось. Самолет снова выровнялся. Правда, летел он, двигаясь толчками, но более или менее уверенно.
Лиза смотрела в иллюминатор широко распахнутыми глазами.
Человек все еще стоял на крыле. Пропеллер снова вращался. Но еще один мужчина обхватил сзади первого и сжимал его горло.
Эти двое боролись друг с другом!
Нильс, Кира и Крис возбужденно переговаривались, но Лиза не слышала их. Девочку всецело захватила схватка призраков на крыле, совсем близко от нее.
У мужчины, появившегося последним, были, как и у первых двух, длинные черные волосы и такой же темный плащ. Кем бы ни были эти существа, похоже, между ними разгорелась смертельная схватка.
Профессор, вскочив с места, поспешил к детям.
— Вы в порядке? — взволнованно спросил он.
Кто-то ответил, но Лиза не слышала слов. Она как зачарованная смотрела через иллюминатор на жуткую битву.
Над их головами раздался ритмичный стук. Сколь бы невероятным это ни казалось, но звук напоминал шаги. Кто-то бежал по обшивке самолета!
Кира выглянула из левого иллюминатора.
— Его нет, — вырвалось у нее. — Нашего нет!
Но всем было ясно, что незнакомец исчез вовсе не бесследно. Очевидно, он перебежал по корпусу самолета на другую сторону, чтобы помочь своему спутнику отразить неожиданное нападение.
Мгновение спустя Лиза и Крис увидели, как прямо перед их иллюминатором сверху соскочил призрак, выпрямился и повернулся к иллюминатору спиной, практически заслонив обзор. Тем не менее Лиза ухитрилась смотреть мимо него, наблюдая во всех подробностях, чем закончится борьба.
Нападавший, который появился позади первого мужчины и помешал ему вызвать крушение самолета, теперь запустил левую руку в волосы своего противника, правой же он, как тисками, все еще крепко сжимал его горло.
Внезапно нападающий резко рванул левую руку назад, сорвав волосы и лицо противника, как резиновую маску.