Посреди самого большого океана, называемого Тихим, между островами Чатем и полуостровом Бенка, то есть на прямо противоположной от нас точке земного шара, находится дворец морского царя. Стены замка сложены из красных, черных и розовых кораллов, крыша покрыта не глиняной черепицей, а красивыми черными, синими и зелеными ракушками, похожими на те, что вы можете увидеть на часах, что продают торговцы диковинными предметами в Гавре и Марселе.
Когда случилось то, о чем я собираюсь рассказать, в этом дворце жил царь, который уже давно был вдовцом. Его бывшая жена доставила ему столько неприятностей, что он решил больше никогда не жениться.
Домом морского царя управляла его мать, женщина превосходная во всех отношениях, но очень тщеславная. На подоле своего платья она носила целых двенадцать жемчужин! А ведь до нее знатные дамы подводного царства и даже сама покойница?царица могли нашивать их не больше шести!
Однако у матери?царицы было и ценное качество, которое признавали даже враги морского царя – она беззаветно любила своих внучек?царевен.
Все шесть морских царевен были очаровательны, я бы даже сказал – восхитительны. Но самой красивой из них была, по общему мнению, младшая. Кожа у нее была тонкая и прозрачная, как лепесток розы. Глаза были синими, как небесная лазурь… Но она, как и пятеро ее сестер, была сиреной; а это значит – вместо ног у нее был рыбий хвост.
Дни напролет царевны резвились в огромных дворцовых залах, украшенных необыкновенными цветами. Они открывали янтарные окна, и тогда рыбы подплывали к ним. Так ласточки подлетают к нашим окнам, едва не касаясь их крылом; только наши касатки пугливы, а рыбы смело подплывали к царевнам и даже ели из их рук.
Перед дворцом был разбит сад. Стволы у росших там деревьев были коралловыми, а листья изумрудными. Росли на них рубиновые гранаты и золотые апельсины.
Дорожки аллей были посыпаны синим песком, подобным сапфировой пыли.
Вообще все в этом морском мире имело лазурный оттенок, как будто небо находилось и под ногами, и над головой.
В тихую погоду было очень хорошо видно солнце. Оно походило на огромный фиолетовый цветок, из чаши которого истекали волны света.
В саду у каждой царевны имелся свой собственный уголок, поступать с которым она могла по собственному усмотрению.
Одна из них придала своему садику форму кита, другая – вид омара. А самая юная царевна сделала свой садик круглым, как солнце, и цветы посадила такие же фиолетовые, как оно.
Маленькая царевна отличалась от сестер уравновешенностью и рассудительностью. Те любили украшать себя драгоценностями, попадавшими на дно в трюмах затонувших кораблей. Она же из всех земных диковин оставила себе лишь красивую мраморную статую, изображавшую юношу.
Это была замечательная древнегреческая скульптура, которую губернатор Мельбурна отправил в Лондон, чтобы украсить свой дворец. Маленькая царевна спросила как?то свою бабушку: «Что это за странное двуногое существо?» – «Человек, – объяснила та. – Такими существами населена вся земля».
Изваяние человека маленькая принцесса установила на скале, возвышавшейся посреди сада, а рядом посадила плакучую розовую иву, создававшую своими грациозными ветвями удивительную фиолетовую тень. Но ответ бабушки показался царевне неполным. И она стала каждый день просить ее рассказывать все, что той было известно о кораблях, городах, людях и животных земли, которую Сиреночке так хотелось увидеть. Самым прекрасным и поразительным для нее было то, что земные цветы имели запах, тогда как цветы морские не пахли вовсе. Еще ее удивляло то, что леса и сады на земле были полны птиц, распевающих на разные голоса, в отличие от вечно молчащих рыб.
– Внученька, – говорила в утешение Сиреночке старая царица, – когда тебе и твоим сестрам исполнится по пятнадцати лет, вам разрешат подниматься на поверхность, чтобы ночью, при свете луны, посмотреть на корабли.
– А как же, бабушка, города и леса, о которых Вы рассказываете?
– Вы их увидите со дна порта или из какой?нибудь расщелины, которые есть на островах. Но – заклинаю! – никогда к ним не приближайтесь! Как только ступите на землю людей, тут же потеряете всю свою силу и с вами произойдет несчастье!..
На следующий год одной из царевен исполнялось пятнадцать лет и она действительно получила право подняться на поверхность моря. Самой младшей же оставалось ждать еще целых пять лет, поскольку все сестры были погодками. И тогда царевны договорились рассказывать друг другу обо всем, что удастся увидеть, потому что старшая царица всегда чего?то не договаривала и даже, как подозревали сестры, многое от них скрывала.
Стоя у окна, маленькая царевна следила за неслышно проплывавшими мимо блестящими рыбками. Сквозь густую лазурь морской воды она смотрела на луну и звезды, которые казались ей очень крупными, зато более бледными, чем они видны нам. Когда сверху проплывало темное облако, Сиреночка знала, что это был, если не кит, то корабль, чей экипаж, конечно же, не догадывался о том, что на дне моря стояла юная царевна и протягивала к ним свои белые ручки.
В один прекрасный день старшей принцессе исполнилось пятнадцать лет и ей разрешили подняться на поверхность океана.
Возвратясь домой, она рассказала сестрам ужасно много любопытного. Но интереснее всего, по ее словам, было сидеть на песчаной скале и любоваться большим городом на берегу залива, освещенным луной и сверкавшим мириадами огней, и слушать грохот повозок, звон колоколов, крики людей и другие голоса земли.
Маленькая царевна не упустила из рассказа ни слова. И когда на следующую ночь она сквозь синие волны любовалась луной, ей казалось, что она тоже видит огромный город, слышит стук колес, колокольный перезвон, выкрики и прочий земной шум.
На следующий год пятнадцать исполнилось второй сестре, и подошла ее очередь подняться на поверхность моря и поплавать, где захочется. Она оказалась на гребне волны в тот самый миг, когда солнце начало исчезать за горизонтом. Это зрелище показалось ей самым восхитительным в мире.
– Небо было золотым и пурпурным, – рассказывала она, – а облака!.. Не хватает слов, чтобы описать игру их красок!..
Прошел год. Настала пора третьей сестры. Она смело покинула море и поплыла вверх по реке, протекавшей среди покрытых виноградниками холмов изумительной красоты. Сквозь великолепные леса виднелись замки и крепости. Царевна так близко подплыла к берегу, что даже расслышала пение птиц.
В одном небольшом заливе морская дева наткнулась на множество детей и мужчин. Совершенно голые, они барахтались в воде. Ей тоже захотелось поплавать с ними, но как только люди увидели ее косы, украшенные кораллами, жемчугом и водорослями, а ниже пояса – чешуйчатый хвост, то сразу же разбежались.
– Я поплыла за ними к берегу, – жаловалась принцесса, – но какой?то черный зверь, покрытый шерстью, бросился на меня и так загавкал, что я испугалась и уплыла обратно…
Однако забыть великолепные леса, веселые холмы, крепости и замки она не могла… и особенно – купавшихся в реке детишек, у которых совсем не было хвоста.
Четвертая сестра не стала заплывать так далеко. То ли она не очень любила приключения, то ли просто ее желания были скромнее. Сидя на одинокой скале, она смотрела на проплывавшие корабли, издали похожие на чаек. Небо ей показалось похожим на огромный стеклянный колокол. Вместо компании весело кричавших детей она увидела стаю китов, пускавших фонтаны воды. Все это произвело на нее неизгладимое впечатление.
Подошла очередь пятой сестры. Ее день рождения пришелся на зиму и ей удалось увидеть то, чего не видели другие. Море было зеленым, как гигантский изумруд. Повсюду плавали колоссальные льдины и даже ледяные скалы, похожие на алмазные колокольни. Усевшись на один из этих плавающих островов, она наблюдала за бурей, ломавшей огромные льдины, как слюду. Корабли качались на волнах, как невесомые пробки, и даже самые величественные из них должны были спустить паруса перед лицом грозной стихии.
Когда пятнадцать лет исполнилось старшей из сестер, и она первая сплавала на поверхность моря, все бросились к ней с расспросами и, сгорая от любопытства, слушали ее рассказы. Теперь, когда уже пять царевен достигли пятнадцатилетнего возраста и получили право делать все, что заблагорассудится, интерес к земным делам у них поостыл, и все они утверждали, что на дне моря красивее всего.
Что на это можно сказать, дорогие дети? Только то, что дома всегда лучше…
Часто по ночам пятеро старших сестер брались за руки, и вереницей поднимались наверх. Если на море был шторм, а мимо проплывал гонимый бурей корабль, царевны принимались петь своими нежными голосами, призывая моряков спуститься на дно, где их ждут всевозможные чудеса.
Матросы слушали долетавшее сквозь туман и дождь мелодичное пение, но, едва завидев белые руки, лебединые шеи и блестевшие, словно золото, хвосты морских царевен, чем попало затыкали уши и принимались кричать:
– Сирены! Сирены! Прочь отсюда! Скорее! Скорее!
И уплывали настолько быстро, насколько позволяли волны и ветер.
Всякий раз, когда старшие сестры направлялись к поверхности моря, маленькая принцесса оставалась в коралловом дворце с янтарными окнами одна. С завистью она смотрела им вслед и чуть не плакала. Но у детей моря нет слез, и потому страдают они сильнее нас.
– Ох, – вздыхала она, – если бы мне было пятнадцать лет, я бы с радостью променяла наше сырое царство на верхний мир, на землю и живущих там людей.
Наконец, исполнилось пятнадцать лет и ей.
– А! Вот и ты стала девушкой! – воскликнула старая царица. – Иди?ка сюда! Дай я тебя наряжу, как твоих сестер, когда они отправлялись наверх.
И она украсила голову царевны венком из лилий, каждый цветок которых представлял собой разрезанную надвое жемчужину. Затем бабушка прикрепила к хвосту Сиреночки восемь больших устриц, чтобы все в море знали о ее высоком происхождении.
Принцесса жаловалась, что булавки больно колются, на что старая царица отвечала:
– Чтобы быть красивой, надо страдать.
Маленькая царевна с радостью сняла бы с себя все эти украшения и заменила бы тяжелую корону несколькими пурпурными цветками, так шедшими ей. Но в морском царстве слова бабушки были законом.
– В добрый путь! – сказала она внучке.
И та, легкая, как пузырек воздуха, устремилась наверх.
II
Когда светлая головка юной сирены показалась над поверхностью воды, море было гладким, словно зеркало; солнце только что скрылось за горизонтом, на западе горела пурпурная заря, а небосвод и облака сверкали золотыми и розовыми красками. Море было пустынно, и лишь одинокая яхта легко скользила по волнам, гордо подняв паруса.
Над краем лазурного неба поднималась подобная пламенеющему васильку Венера. Стоял штиль, и на прекрасном лике моря не было ни морщинки.
Ничто не нарушало тишины грандиозного пространства; только на яхте звучали пение и музыка. Когда наступила ночь, корабль вспыхнул разноцветными огнями, и над ним затрепетали пестрые флаги.
Маленькая сирена подплыла к яхте и заглянула внутрь. В каюте сидели благородные дамы и господа, облаченные в великолепные наряды. Но красивей всех был юный принц. У него были большие черные глаза и волосы, ниспадающие на плечи. В тот день ему исполнилось шестнадцать лет, и свой день рождения он праздновал на яхте. Матросы, которым выдали по двойной порции рома, плясали на палубе. Когда юный принц поднялся к ним, раздалось сто крат повторенное «Ура!», и «римские свечи» взметнули в небо свои искрящиеся хвосты.
Испугавшись, морская царевна спряталась было под воду, но тут же вынырнула. При виде фейерверка ей показалось, что звезды упали с неба и стали плавать вокруг нее. Еще никогда ей не доводилось видеть ничего подобного. В чистом прозрачном море отражались разноцветные солнца. И корабль, оказавшийся в центре ослепительного света, был виден, как днем.
Очаровательный принц подавал всем руку. Музыканты наполняли ночь гармонией звуков.
Время шло, а Сиреночка все не могла оторвать взора от юного принца и его яхты. Наконец, в два часа ночи фонари погасли, а ракеты перестали взлетать.
Покачиваясь на волнах, морская дева продолжала наблюдать за тем, что происходило внутри корабля.
Неожиданно поднялся ветер. Паруса корабля надулись, и он поплыл. Вскоре бриз так окреп, что капитан приказал убрать большие паруса. Едва успели матросы выполнить эту команду, как раздался раскат грома и грозно поднялись волны. Начался шторм.
Красавец?корабль, как повелитель морей, взлетал на водяные горы и сразу же нырял в пучину, чтобы вслед за тем оказаться на следующем валу. Водяные брызги окутывали его, как туман. Маленькой царевне это показалось очень занятным. Но моряки думали иначе. Корабль трещал, его корпус стонал, словно понимая опасность происходящего. Вот уж смерч, как тростинку, переломил грот?мачту, и она рухнула с жутким грохотом.
Обнаружилась течь, и вопли ужаса сменили недавние крики радости и веселья.
Только теперь Сиреночка поняла, что корабль в опасности и что ей самой следовало бы остерегаться падающих в воду балок и досок.
Тьма стояла кромешная, и только молнии позволяли морской царевне что?то разглядеть. Они вспыхивали одна за другой. В их блеске Сиреночка вдруг заметила принца, стоявшего на полуюте своего корабля. Внезапно яхта разломилась и исчезла в бушующей пучине вместе с юношей.
Сперва маленькая царевна подумала, что юный принц, попав в воду, спустится во дворец ее отца. Но почти тотчас же она сообразила, что люди не могут жить в воде, и принц неминуемо погибнет! Сиреночка вся задрожала от мысли, что тот, кого она только что видела веселым и жизнерадостным превратится в безжизненный труп.
– Нет! Я не хочу, чтобы он погиб! – громко закричала она.
И, не обращая внимания на обломки корабля, которые легко могли раздавить ее, подплыла к тому месту, где в последний раз видела юного принца. Морская дева нырнула раз, затем другой и наконец при очередной вспышке молнии заметила юношу. Выбившись из сил и закрыв глаза, он быстро погружался в пучину. Сиреночка подхватила принца, подняла его голову над водой и поплыла к ближайшему острову.
Тем временем буря утихла. Край неба начал постепенно розоветь, обещая скорое появление солнца. При первых лучах утренней зари море успокоилось окончательно.
Сиреночка продолжала держать юношу на руках. Она нежно сдвинула с его лба мокрую прядь волос и притронулась к нему губами. Но, несмотря на девичий поцелуй, принц в сознание не пришел…
Показался остров, к которому направлялась маленькая царевна. Среди высоких деревьев белели дома. Меж них выделялось одно здание, похожее на дворец. Сиреночка подплыла к берегу и, вытащив принца, положила его в тени прекрасной пальмы на покрытую цветами лужайку.
Заметив стайку девушек в венках из цветов и в мантиях из алого шелка, она бросилась в море и, отплыв немного, притаилась за скалой.
Одна девушка, по?видимому, самая главная среди них, собирая цветы, отделилась от подружек и пошла прямо на принца, не видя его. И вдруг она заметила юношу! Девушка хотела было бежать, но страх в ее сердце сменился жалостью. Она осторожно приблизилась к принцу и увидела, что тот лежит без чувств. Она встала козле него на колени и попыталась привести его в сознание.
Молодой принц приоткрыл глаза и взглянул на девушку. Затем его веки опустились, словно на этот взгляд он потратил последние силы. Он снова разомкнул их, но опять лишь на несколько мгновений.
Видя свою беспомощность, девушка ушла, и вскоре появились несколько мужчин, посланных ею. Они подняли принца и отнесли его в высокое здание, оказавшееся ни чем иным, как дворцом, из которого накануне он отправился на морскую прогулку.
Все это сильно огорчило Сиреночку, и она поспешила в отцовский дворец.
Маленькая царевна и раньше была тихой и мечтательной, теперь же стала еще и печальной. Сестры, удивленные ее грустью и задумчивостью, пытались узнать, что же такое увидела она там, наверху. Сиреночка молчала, но почти каждую ночь плавала к тому месту, где оставила принца…