Размазня вспыхнул, как светофор красным светом:
- Ай! .. Какие там подвиги! Никаких подвигов ...
Но от Игоря Алейников не так легко было отвязаться:
- Да ну! Не прибедняйся. Не могло с тобой ничего интересного не случиться. Так не бывает. Чтобы за все лето - и вовсе ничего? Что же ты - под стеклянным колпаком сидел, что ли?
Размазня быстро-быстро заморгал своими длинными девчачьими ресницами и кажется, еще больше покраснел (хотя дальше краснеть уже некуда):
- Ну ... ну ... я чуть было не утонул.
- О! - Радостно воскликнул Игорь Дмитруха. - Ты смотри! И молчит! Ну, фрукт! Такое приключение потрясающая! Смертельно опасная! На грани жизни! А он молчит! Это же ... ну рассказывай щвидше!
- Ну ... ну, я плавал на надувном матрасе. А какие ребята начали баловаться. Полезли на матрас. Матрас перевернулся и ... Там было с головой. Я захлебнулся и ... Если бы не одна девочка, которая проплывала ... Она подтолкнула меня к матрасу и ...
- Ой! Ой, держите меня! - Схватился за живот Игорь Дмитруха. - Ой! Не могу! Ну, размазня! Ну, артист! Свалился с матраса и пошел ко дну. Может, это ты ночью плавал? Может, это ты с кровати упал, а думал ... Га-га-га! Девушка его спасла. Ну, Ну, размазня! Га-га-га!
Спасокукоцкий и Кукуевицький дружно захихикали. Размазня только молча склонил голову.
В Котька то оборвалось внутри. И каким незнакомо-тонким срывающимся голосом он, волнуясь, воскликнул:
- Ну, чего вы! Ну! Ну, человек просто плавать не умеет. Что тут такого?
- Что? - Игорь Дмитруха удивленно уставился на Котька, словно видел его впервые в жизни. За все пять лет Котька не позволил себе не то что возразить Игорю Дмитрусь, но и посмотреть на него неодобрительно.
- Ребята! - После минутной паузы Игорь Дмитруха медленно повернулся к толпе. - Кто тут что-то сказал? Или мне показалось? ..
Дмитруха любил пользоваться эффектными репликами из кинофильмов.
- Вам показалось, шеф! - Поспешил заискивающе воскликнуть Спасокукоцкий.
- Так просто прожужжала какая муха, - подхватил Кукуевицький.
- А-а, тогда другое дело, - улыбнулся Игорь Дмитруха. - Ох, те набридучи мухи! Жужжат, когда не надо. Прочь! - И он махнул рукой в ??сторону Котька, словно отгоняя муху.
Спасокукоцкий и Кукуевицький дружно захохотали. Котька словно кипятком ошпарили.
- Я ... я сказал ... что ...
- Ты! - Оборвал его Дмитруха. - «Сказал»! Двух слов вместе связать не может, а тоже еще лезет на трибуну. Защитник нашелся! Сам такой же ... Братцы! Отныне у нас две Тюти. Просто размазня. И размазня-Котютя. Кис-кис-кис. Га-га-га!
Это было именно то, чего всегда так боялся Котька.
Спасокукоцкий и Кукуевицький опять дружно захохотали.
Девушки начали что-то выкрикивать, защищая Котька и Тютю, но лучше бы они уже молчали - девичий защита, как известно, еще больше усиливает образа для парня.
Размазня благодарными глазами смотрел на Котька, и в этом взгляде была жалкая радость, что он теперь не один. Именно так не раз представлял себе Котька этот ужасный момент.
Еще не поздно было отступить, сказать, например: «Да что вы! И я просто ... просто сказал, что не уметь плавать - это позор. Сам же я, вы же знаете, плаваю на разряд. Какой же я размазня! »Или что-то в таком духе. И Дмитруха простил бы (он любит, когда перед ним склоняются). И все было бы по-старому ...
Но Котька ничего не сказал. Он только стиснул зубы и молча посмотрел Игорю Дмитрусь прямо в глаза. И словно впервые его увидел - лихого, самоуверенного, с нагловатый пустыми глазами, в которых никогда не теплилась человеческая доброта. И удивленно подумал: «Неужели я хотел стать таким, как он? Мечтал об этом ... »
Больше он ничего подумать не успел, потому что в это мгновение раздался звонкий голос пионервожатой Клавы:
- На торжественную линейку стройся! По классам! Быстренько, быстренько! Разбирайтесь по классам!
И все побежали выстраиваться.
... А после ленинского урока, на первой перемене, Котька при всех решительно подошел к Тюти, обнял его за плечи и повел по коридору.
- Не бойся. Все ... все будет хорошо, - краснея и сбиваясь, горячо заговорил он Тюти на ухо. - Я тебя научу плавать. Вот увидишь! Вот ... вот увидишь! Приходи завтра в бассейн. Вот приходи ... Серьезно. А цирк ты любишь? Вот ... Вот на зимние каникулы приедут ребята из села, где я был этим летом. И пойдем в цирк. Вот я тебе одну вещь скажу - закачаешься ... И вообще, все будет хорошо! Вот увидишь!
Размазня лишь кивал, красный и растерянный, пугливо озирался по сторонам и, видимо, не все понимал, что говорил ему Котька. Котька чувствовал, как вздрагивают Тютин плечи под его рукой.
У окна в окружении ребят стоял Игорь Дмитруха, весело поглядывал на Тютю с Котька и то говорил.
Ребята неоднократно взрывались хохотом. И Котька делал вид, будто не замечает этого. Он понимал - его ждут трудные времена.
Но Котька решил не сдаваться ...
Космонавты с НАШЕГО ДОМА
Он жил уже в их доме почти год, а видели они его лишь несколько раз.
Когда заезжала во двор его светло-серая «Волга» с белыми кругами на колесах, все замирали, и несколько секунд стояла тишина. Пока он не щелкал дверцей и не заходил в подъезд. Он был военный летчик, подполковник.
«Волга» стояла во дворе день-два, а потом исчезала, и его никто не видел месяца полтора, а то и больше.
Вадька первый высказал предположение, что он ... космонавт.
- А что? .. ездит тренироваться в Звездный городок. А что? Посмотри на форму.
- Форма похожая, - соглашался Борис. Действительно, космонавты по телевизору выступали в точь такой форме.
Ребятам очень хотелось поближе познакомиться с ним, поговорить, расспросить все как следует. Но не удавалось. Не станешь же хватать его на ходу за штаны и останавливать.
И вот однажды летом, когда «Волга» стояла во дворе, а Вадька и Борис вертелись возле нее, заглядывая через заднее стекло на забавного игрушечного тигра, который кивал головой, из подъезда вышел подполковник. Ребята сразу отскочили от машины. Они прекрасно знали, что владельцы очень не любят, когда детвора крутится возле их машин.
Подполковник весело улыбнулся и вдруг сказал:
- Ну что? Может, покатаемся немного? А? Если вы никуда не спешите ... - и открыл заднюю дверцу.
Вадька и Борис вплоть зарделись от приятной неожиданности.
- А мне можно? - Раздался девичий голос.
Вадька и Борис переглянулись и скривились.
Ох уж эта Натка! Ну и навьяза! И откуда она взялась? Ее же вроде и близко не было.
- Пожалуйста! Садись! - Подполковник открыл переднюю дверцу и указал на место рядом с собой.
Натка плюхнулась на сиденье, обернулась к ребятам и показала им язык.
Вадька и Борис скреготнулы зубами, но промолчали. Ситуация для ссоры была неподходящая.
Подполковник включил мотор, и «Волга» с мягким шорохом тронулась со двора.
Некоторое время ехали молча. Потом Вадька откашлялся и сказал:
- Хорошая машина!
Борис тоже откашлялся и сказал:
- Амортизация хорошая. И тормоза ...
- Вы, я вижу, специалисты, - обернулся на мгновение и подмигнул подполковник.
Натка презрительно хмыкнула.
Вадька хотел дать ему подзатыльник, но подумал, что поездка может в любой момент закончиться, и решил отложить подзатыльник на потом, а пока не тратить на это времени, а выяснить, что их интересовало:
- Скажите, а ... вы космонавт?
- Мы понимаем, это секрет, но мы никому не скажем. Честное слово! - Подхватил Борис.
- Нет, ребята, должен вас разочаровать. Я не космонавт. Просто летчик. В небе летаю. А в космосе - еще не приходилось. Хотя ... Нет ... Постойте ... - он усмехнулся. - Один раз в жизни в космос я таки летал. Давненько, правда, это было. Двадцать лет назад. Был я таким, как вы сейчас. Могу рассказать. Хотите?
- Хотим, хотим! - Крикнула Натка.
Вадька и Борис снова скривились (ну чего она выскакивает!), Но тоже сказали:
- Конечно хотим!
Подполковник опять улыбнулся и начал:
- Так вот ... Грех сейчас признаваться, но в детстве я не любил арифметики. Я любил приключения. Когда я читал задачу о велосипедистов, выехавших навстречу друг другу из двух городов, мне очень хотелось, чтобы эти велосипедисты по пути переехали учительницу Нину Марковну, которая выводила в моем дневнике жирные хромые двойки по арифметике. Причем я не желал ему бедствия. Просто, на мой взгляд, это было единственное, что могло бы спасти меня от ненавистной арифметики.
Странная и смешная Нина Марковна! Она никак не могла понять, что мне нисколько не нужна арифметика, что я хочу стать не бухгалтером, а знаменитым путешественником.
Я прочитал все приключенческие книги, которые только были с школьной библиотеке. Некоторые знал почти наизусть. Я грезил приключениями. Даже сны мне снились только приключенческие. Но в жизни мне очень не везло. За исключением неудачной поездки в Индию (куда, конечно, я не доехал, потому что милиция задержала меня на вокзале), в жизни моей не было всяких приключений. Хоть плачь!
А однажды ...
Это произошло, в тот день, когда Советский. Союз запустил в небо третий искусственный спутник, в котором преспокойно могла полететь человек.
В тот день я твердо решил покинуть Землю, эту скучную, неинтересную планету, со всеми ее двойками по арифметике. Я задумал построить спутник и навсегда улететь в космос. Сначала я думал сделать это сам. Но потом понял, что самому будет, во-первых, трудно, а во-вторых, печально. И я пригласил в компанию своего искреннего друга и одноклассника Ромку. Ромка, не задумываясь, согласился. В него были все основания расстаться с Землей. Накануне он разбил мамину любимую вазу, незаметно выбросил черепки на помойку и с трепетом ждал наказания.
Итак, было решено окончательно - мы вдвоем летим на спутнике в межпланетное пространство.
Кто в детстве, мечтая, не отправлялся в кругосветное путешествие с куском хлеба в кармане, не прыгал с крутого обрыва, держа в руках плохонькую зонтик, не копал землю под старой ивой, ища несуществующий таинственный клад! ..
Поэтому не удивляйтесь, что я, а за мной и Ромка искренне поверили в то, что мы построим спутник и полетим на нем.
Дело было, повторяю, еще за три года до полета Гагарина, до того как люди начали летать в космос. В 1958 году. Сидя в темном углу под лестницей, мы разговаривали.
- Ты понимаешь, Ромка, мы будем первыми в мире людьми, полетят в межпланетное пространство, - захлебывался я. - Первыми! Понимаешь? Все люди на земле с волнением следить за нашим полетом. Понимаешь, все люди до одного! Даже футболисты киевского «Динамо». Я уже не говорю о Жорка Цыгана с седьмого «Б». Все газеты мира будут писать о нас огромными буквами.
- Ох, это будет здорово! - В восторге воскликнул Ромка, - Но как же мы все-таки полетим? Это же механизмы разные сложные надо.
- Глупости. Главное - надо оторваться от земли. Я по радио слышал. А там начнем кружить по орбите - и все, и вообще, не перебивай, - с досадой махнул я рукой. - Мы будем долго летать среди звезд и космических лучей - гордые, мужественные и одинокие. А потом мы погибнем, налетев на какой-нибудь метеор.
Тогда еще спутники не возвращались на землю. Ромка тяжело вздохнул. Я посмотрел на него и понял, что немного переборщил: еще минута - и Ромка откажется от полета.
- А вообще, кто его знает, наверное, мы все-таки не погибнем, - бодро произнес я, - а попадем на какую планету.
- Конечно! Я уверен, что мы попадем на планету, - с облегчением сказал Ромка. Ему очень не хотелось умирать.
Мы начали спешно готовиться в путь. Для начала мы решили запустить несколько небольших пробных спутников. Первым была никелированная бильярдный шар. Для ее запуска смастерили катапульту из стальной проволоки и резины от старой калоши.
Запускали рано утром на заднем дворе у сарая. Метеором сверкнув на солнце, шар снялась высоко в небо, перелетела через сарай и скрылась. Несколько минут я и Ромка напряженно вслушивались, пытаясь услышать звук падения шара. Однако ничего не услышали.
Никаких сомнений не было - первый спутник «Лира-1», т.е. системы Леонида Ищенко (это моя фамилия) и Романа Андриенко, вышел на орбиту и начал вращаться вокруг Земли ...
Во втором спутнике мы надеялись послать в небо какое-нибудь животное. Поскольку собаки Лайки у нас не было, мы решили снарядить в межпланетное путешествие соседского кота Мордань, рыжего и злого.
Спутником был плетеную корзину, найденный в сарае. Чтобы кот в дороге не проголодался, я специально для него принес большой кусок сала.