- Спи, тебе говорят!
... ... ... ..
- Мам, а кто это храпит?
- Тетя.
- А разве тети храпят?
- Да помолчи!
- А здесь всегда шепотом разговаривают?
- Нет. Только ночью. Это же общежитие.
- А почему общежитие?
- Спи сейчас же. А то всех разбудишь, и нас выгонят ...
Воцарилась тишина.
Слышно только, как поскрипывает металлическая сетка на кровати. Видимо, мальчик возился и не мог заснуть. В темноте Леся не видела этого, но догадывалась.
Не впервые Леся просыпалась ночью. Уже вторую неделю она ночевала в этом небольшом двухэтажном отеле, где ее мать была главным администратором. В гостиницу приезжали и вселялись в любое время. Леся спала очень чутко и каждый раз просыпалась. Но что поделаешь, когда в них капитальный ремонт и даже потолка нет (папа спит под открытым небом в спальном мешке).
В номере стояло шесть коек, Лесине - у самого окна. Окно было открыто, и снаружи они отправлялись острые запахи маттиолы.
Леся лежала, уткнувшись в подушку, и никакая маттиола не могла заглушить особый готелевий запах постельного белья - чистый, свежий, но какой-то очень недомашний. Леся не могла привыкнуть к этому запаху, он все время напоминал, что она не дома, и ей становилось тоскливо. Особенно было тоскливо, когда она вот так просыпалась ночью. Мама спала на диване в своем кабинете, а рядом были незнакомые чужие женщины, почти каждую ночь новые. Дважды Леся даже плакала ночью. Потому что ей казалось, что она уже совсем не заснет, а к утру было далеко-далеко. И мысль о том, что придется бесконечно долго лежать в этой чужой недомашний темноте, была страшная. Впрочем, Леся всегда благополучно засыпала.
И на этот раз тоже.
2. Утром
Когда Леся проснулась, никого уже в номере не было, кроме худощавого черноволосой женщины с суровым лицом и мальчика лет пяти. Леся сразу поняла, что это их разговор слышала она ночью.
Женщина перебирала какие-то бумаги в папке, которая лежала на кровати. А мальчик стоял у окна и смотрел во двор. У мальчика была стриженая лобастая голова с большими оттопыренными ушами и курносенькая веснушчатым носиком с широким переносицей. Причем вместо углубители на переносице, как у всех детей, у мальчика был, наоборот, бугорок, утолщение, так он все время насуплював брови. И от этого лицо его приобретало забавно-серьезный вид.
Не отрывая взгляда от окна, мальчик вздохнул и сказал матери:
- Вот посмотри, какой у людей велосипед.
Женщина молча продолжала перебирать бумаги.
Леся знала, о ком говорит мальчик, - это директорский Юрко с самого утра гоняет по двору на своем «Орленко».
- Хороший у людей велосипед, - повторил мальчик.
Не поднимая головы от своих бумаг, женщина сказала:
- Мы же договорились, что в следующем году купим сразу двухколесный. А сейчас нет денег, ты же знаешь.
- Я знаю. Это я просто так. Вовсе не для того, чтобы купить.
Зашла Лесина мать.
Она улыбнулась мальчику, как старому знакомому, и сказала:
- Леся, Павлика мама будет сегодня целый день занята. Ты с ним поиграешь. Хорошо?
Женщина просительно посмотрела на Лесю:
- Вообще-то он у меня самостоятельный, но все же не хотелось бы оставлять его в одиночестве. Побудешь с ним, Лесю?
«Ну вот, Клава и Света пойдут на лиман без меня», - с досадой подумала Леся, но, пожав плечами, сказала: - Хорошо.
Раз мама договорилась - отказываться неудобно.
3. Голубой медвежонок Гришки
Во дворе отеля скучно и неинтересно. Асфальтированные дорожки, клумбы, три дерева и больше ничего. Смотреть, как катается на велосипеде Юрко, - только настроение портить. Все равно, жадина, не даст.
- Пойдем в соседний двор. Там качели есть, - сказала Леся.
- Давай, - равнодушно ответил Павлик.
«Скучный какой. И что я целый день с ним делать? - Думала по дороге Леся. - Клава и Света, конечно, уже на лимане. Света, видимо, принесла то, что обещала. Может, она больше и не сможет принести уже ... »
Качалка была занята. На ней качалась какая-то незнакомая девочка. Леся немного постояла в нерешительности, потом подошла к ящику с песком.
- Давай из песка что-нибудь построим.
- Я не люблю из песка строить, - мрачно произнес Павлик.
- А что же тогда делать? - Уже раздраженно спросила Леся.
- Ты строй, если хочешь, - виновато сказал Павлик. - А я просто буду смотреть.
Но самой Леси строить не хотелось.
Несколько минут они молчали.
Павлик сунул руку за пазуху и осторожно, будто что-то живое, вытащил маленькое синее медвежонок с нежной пушистой синели. Глаза и нос у него были сделаны из маленьких бусинок, и мордочка очень симпатичная и забавная. В поднятой вверх лапе - желтая шелковая нить, на конце которой привязан какую круглую резиновую мисочку.
В Леси загорелись глаза.
- Что это?
- Гришка.
- Почему - Гришка?
- Зовут так.
- А откуда он у тебя?
- Дядя один подарил. Знакомый. Он нас с мамой как-то на машине до вокзала подвозил. И Гришка у него на стекле висел. Он может на каком угодно стекле висеть. Даже на потолке, если бы потолок был стеклянный. И на руке тоже ... Вот смотри.
Павлик послюнил ладонь, прижал к ней резиновую мисочку, мисочка присосалась, и медвежонок, покачиваясь, повис на ниточке.
Леся улыбнулась:
- Здорово ... А почему он синий?
- Потому что Гришка. Все остальные медведи Мишки. А он - синий. Гришко.
Леся перешла во второй класс, но куклами еще играла. На время ремонта все ее игрушки были скрыты. И сейчас, несмотря на это забавное синее медвежонок, Леся остро почувствовала, как она соскучилась по своим куклами. Ей даже стало жаль себя.
- Дай мне его подержать. Можно? - Дрожащим голосом сказала Леся.
- Пожалуйста. Он добрый, этот Гришка. Он всегда делает только хорошее и никогда плохого.
Медвежья было легкое, почти невесомое, и в руке, когда Леся его взяла, было так нежно-нежно, что она подумала: «А действительно, он добрый».
- Вот, например, подлетит к нему пчела, - продолжал Павлик. - Покружит, сядет на нос. Он мог бы ее съесть, правда? Ведь все медведи любят мед. А он - не трогает. Не хочет обижать ... А волка он прогнал. Волк-то ночью приходил, когда я один дома оставался. Гришка его прогнал ... А путешественник он какой! Он на машине того дяди знаешь сколько проехал! Пивземли! Сто тысяч километров. Я тоже люблю ездить. А больше всего на свете я люблю на троллейбусе у открытого окна ехать. Председателя выдвинет, и ветер в лицо ... Все время бы так ехал. Хорошее. А?
- Ага, - неуверенно сказала Леся. Она никогда в жизни не ездила в троллейбусе у открытого окна. В них в городке не было троллейбусов.
Леся зачарованно смотрела на голубое медвежонок. Оно так ей нравилось! Она любую куклу отдала бы за него.
Вздохнув, она вернула, наконец, его Павлику. Павлик понимающе посмотрел на нее:
- Нравится? Он всем нравится. Мне уже много раз говорили меняться. Один даже настоящий заводной грузовик давал. Но разве я могу обменять Гришку? А?
Павлик улыбнулся и осторожно спрятал медвежонок снова за пазуху.
Леся нахмурилась и молчала.
Павлик долго смотрел на нее, потом сказал:
- Тебе со мной скучно. А?
Леся фыркнула и пожала плечами:
- Нет, почему ... Просто вообще скучно.
- Ты, наверное, собиралась куда сегодня? Играть или вообще ... Так иди. А я тут побуду. И никому не скажу.
Леся стушевалась. И вдруг подумала:
«А вдруг действительно пойти с ним на лиман? Он там тихонько на берегу посидит, а я - с девочками ... Никто знать не будо ». Она внимательно посмотрела на Павлика.
- Ты к морю не боишься идти?
- Нет.
- Пойдем. Только так, чтобы никто не знал.
- Пойдем, если хочешь ...
4. На лимане
В городке была только одна настоящая городская улица - асфальтированная, с тротуарами. Собственно говоря, это даже была не улица, а шоссе, проходившего через городок. Там стояли отель, школа, кинотеатр, магазин, аптека. Остальные улиц - совсем сельские: вдоль деревянные заборы, под которыми зеленела, трава, из-за заборов выглядывали подсолнухи, кукуруза, просто на дороге в пыли греблися куры. Одна из таких улиц и вела к лиману.
Леся сразу оживилась, разговорилась.
- Знаешь, какой у нас лиман! Вот увидишь. К нам всегда на лето дачники приезжают. Вы тоже дачники?
- Мы в командировке.
- Какому командировке?
- Служебном. Моя мама ревизор и часто ездит. И меня иногда берет. Ибо я скучаю.
- А вы вообще где живете?
- В Киеве ... Ты была в Киеве?
- Нет еще ... Но скоро поеду, - соврала Леся.
Было неудобно. Она старше его, наверное, на целых три года, а в Киеве не была, в троллейбусе у открытого окна не ездила и не знает, что такое ревизор ...
- А ты рыбу удочкой ловил?
- Нет.
- А я ловила. И бычка поймала. Этакого.
- Мой отец тоже когда ловил. И щуку поймал. Отаку.
- Так это же папа!
- Папа, - задумчиво подтвердил Павлик - конечно.
Они спускались по крутой тропинке к морю.
Леся сразу увидела девушек и замахала им рукой. Девушки плескались в воде возле большой песчаной косы. Но они заметили Лесю только когда она уже выбежала на косу. Павлик намного отстал от нее.
- Леско-о! Леско-о! Айда в воду! Ух, хорошо! - Загалдели девочки.
Леся остановилась. Обернулась. Павлик смешно шагал, широко расставляя ноги и увязая в песке.
«Самое настоящее медвежонок!» - Леси вдруг стало стыдно за него перед девушками, которые выбежали из воды и с любопытством смотрели.
- Кто это - твой братик, может? - Спросила Света, смуглая, длинноногая, с коротким мальчишеским хохолком.
- Да что ты! - Фыркнула Леся. - Просто так. Приезжий. Присмотреть попросили.
Павлик остановился в нескольких шагах и смотрел исподлобья.
- Сердитый какой! - Надула щеки смешливая рыженькая Клава. Света рассмеялась.
Леся стушевалась и, чтобы как-то оправдаться, сказала:
- У него медвежья есть. Вот хорошее. Покажи.
Павлик недоверчиво посматривал на девочек.
- Ну покажи. Что они - съедят, что ли? Тоже мне, - раздраженно сказала Леся.
Павлик молча вытащил из-за пазухи синего Гришку.
- Ой, какой замечательный! - Первая схватила медвежонка Света.
- А ну, покажи, покажи! - Бросилась к ней Клава.
- Да не лезь ты мокрыми руками!
- А у тебя тоже мокрые!
- Ой, какое красивое!
- А мордочка какая, а глазки!
- А мягкое какое!
- Дай мне!
- Я еще сама не посмотрела!
Девушки толкались и вырывали медвежонок друг у друга из рук. Леся ревниво поглядывала на них.
Павлик нахмурился, Скривил губы, в глазах - тревога. Наконец Леся не выдержала:
- Довольно, отдайте, девушки, отдайте! Как маленькие!
- Хорошо, отдай, Клава, а то он действительно еще зарюмсае!
Гришка пострадал здорово - на боках мокрые вмятины, желтый шнурок Потемнел. Но Павлик ничего не сказал, молча послюнил ладонь и прилепил Гришку - сушиться.
Леся положила платье на песок и сказала строго:
- Сиди здесь и никуда не рыпайся. А то утонешь, а я буду отвечать. Слышишь?
5. Подводное царство