Председателя извела засуха, он сердито хмурился, и его ответ профессору прозвучал не совсем любезно:
— Вы нам только дайте воду, а чья она — царская или дьявольская, — что нам до того! Скажите нам, где вода, как ее добыть, — вот то, что нам нужно. Вы, ученые, должны это знать. Если наука не может помочь колхозу в трудную минуту, зачем нам такая наука?…
Во взгляде старика профессора промелькнула укоризна.
— Ну что же, пойдем посмотрим, что там такое, — сказал он.
Шествие открыл дед Асатур. За ним бежал Чамбар. В сопровождении председателя колхоза, учителя и своих сотрудников шел профессор Сеням. Замыкали процессию юные натуралисты. С ними была и Асмик.
Живое и доброе лицо профессора, когда он увидел камень, стало вдруг серьезным и озабоченным. Он опустился на колени и разглядывал надпись с таким благоговением, что все невольно затихли.
Наступило долгое, томительное молчание. Губы профессора медленно шевелились. Было видно, что он напряженно старается разрешить какую-то трудную задачу.
Наконец старик поднял голову.
— Я разобрал, — облегченно вздохнул он. — Сейчас я прочту вам эту надпись.
И медленно, слово за словом, профессор перевел надпись с урартийского на современный армянский язык:
— «Я, Сардур, царь страны Наири [Наири — древнее название Армении], соорудил этот канал. Проклятие и смерть тому, кто разрушит этот канал! Проклятие и кара тем селянам, кто украдет воду из моего канала!…»
Все молчали.
— Каким жестоким был этот царь! — прошептала Асмик.
— Да, цари были жестоки к простому народу и, как видите, посылали проклятия и угрозы крестьянам, которые осмелились бы орошать свои поля водой из построенных ими каналов, — сказал профессор. — Позвольте мне воспользоваться случаем и рассказать о древних каналах нашей страны.
Собравшиеся расселись на камнях и приготовились слушать.
— Вы знаете нашу Араратскую долину, — продолжал профессор. — Сейчас она вся покрыта цветущими садами, пышными полями. А в старые времена большая часть ее была пустыней. Там, где не было воды, только чертополох рос, репьё, колючки. Там, где была вода, кипела жизнь — были сады, все было покрыто богатой растительностью. Жгучее южное солнце нещадно выжигает все места, где нет воды. А если есть вода, солнце сладкими соками наливает плоды. Источник жизни, источник счастья — везде вода… В прошлом сильные, богатые отнимали у нашего народа воду. Тысячу лет назад княгиня Сюникского края Софья провела канал, который нес полям воду из реки Базарчай в Даралагёз, и под страхом смерти запретила крестьянам брать из него воду. Построив монастырь в ущелье Гндеваза, княгиня передала ему право использования канала. «Святые отцы» поставили у истока канала камень, на котором вырезали надпись, гласившую, что проклятие и смерть ожидают крестьянша, взявшего из канала воду.
Так было не только тысячу лет назад, но и на протяжении всех миновавших веков. Совсем недавно в районе Котайка, недалеко от селения Зар, мы нашли плиту, лежавшую у истока старого канала. Надпись на ней была сделана сравнительно недавно — в девятнадцатом веке, И она гласила почти то же: «Да пресечется, будет стерт с лица земли род того человека, который посмеет оросить свои поля этой принадлежащей ага [Ага — хозяин, владелец, господин] Агамалову водой»… Вот как было у нас до революции!
Еще один пример, В 1867 году и позже армяне не раз обращались с просьбами к царскому правительству разрешить им привести в порядок запущенный Эчмиадзинский канал. Разрешение было дано только в 1911 году, то есть спустя почти полвека… За селом Карби, у подножия скал, есть обильные водой родники. Крестьяне села Карби и соседних сел сорок лет подряд обращались к царским властям с просьбой разрешить им отвести воду родников на поливку садов. Разрешения им так и не дали… А при советской власти воду отвели за… сорок дней. Ее подняли на вершину горы и по каналам направили в сады у подошвы горы Алагёз. Вас интересует, был ли здесь канал? Да, здесь много веков назад был канал — в этом сомнений быть не может. Но откуда канал получал воду, как он был разрушен и куда девалась вода — неизвестно. Если верить той записи, которую вы нашли в кувшине, вода пропала после землетрясения. Так ли это? Решить эту загадку должны геологи. Мы пришлем вам геологов, сейчас же пришлем. Мы не позволим, чтобы вода пропадала даром!…
Попросив отправить «вишапа» и плиту с надписью в Ереван, ученые вернулись к самолету.
Когда профессор улетел, дед Асатур огорченно покачал головой:
— Ну и что же, разве ваши поля теперь заколосятся? Я, брат, ничего не понимаю в их науке, — обратился он к председателю колхоза. — Найдут разбитую глиняную миску и радуются. Да еще печатают об этом в газете! От этого у нас хлеба не прибавится.
Баграт был мрачен. Он знал, что дед не прав, но его печалило, что в такие трудные дни опаздывала помощь.
На другой же день Баграт послал телеграмму в Ереван с просьбой прислать в село специалистов.
«Министерство водного хозяйства решило пойти селу Личк на помощь», — сообщили ему из столицы.
— «Решило»! Пока солнце взойдет, роса очи выест, — ворчал председатель колхоза.
На пятый день после отъезда ученых перед домом Арама Михайловича остановилась легковая машина.
Из машины вышли два молодых человека в простых крепких сапогах, в грубой, из брезента сшитой одежде и таких же плащах. Это были присланные из Еревана геологи.
Один из них, худощавый и мускулистый, оказался весьма деловитым и подвижным. Не прошло и нескольких минут после его знакомства с Арамом Михайловичем, как он уже приступил к выполнению возложенной на него задачи.
— Прежде всего, — сказал он, — я попрошу вас повести нас к тем жителям села, которые хорошо знакомы с Далпдагом: к охотникам, пастухам.
— Ну что ж, пойдем, — согласился Арам Михайлович и повел гостей сначала, конечно, к старому охотнику, деду Асатуру.
По пути они встретили Камо.
— Собери свой отряд и приведи к деду, — сказал ему учитель.
Когда Камо ушел, Арам Михайлович обратился к молодому геологу:
— Знаете что, Ашот Степанович? Я боюсь, что вы своими активными действиями подавите инициативу моих учеников.
— Как? — удивился геолог. — Разве геологическая разведка может быть осуществлена по инициативе неопытных ребят?
— Геологическую разведку будете вести вы, это ясно. Но, пожалуйста, пусть наши юные натуралисты будут участниками вашей работы — так они многому научатся. Затем, как педагог, я должен сказать вам об одном важном обстоятельстве. Школьники занялись решением очень серьезной задачи, и они так поглощены этим, что отнять у них инициативу — значило бы затушить тот огонь, который их сейчас сжигает… Дайте направление их работе, но незаметно. Мы давно уже действуем так — я и председатель колхоза, — и результаты прекрасные.
— Понимаю вас, попробуем и мы так же действовать, — согласился геолог.
Разговаривая, они подошли к дому деда Асатура. Почти одновременно с ними пришли и юные натуралисты.
Увидев незнакомых людей, старик вначале смутился (по причинам, известным только автору и читателям; ведь в селе Личк пока еще никто не знает тайны клада!).
— Погляди-ка, Наргиз, что это за люди? Чего хотят? — в тревоге сказал он жене.
Гости вошли, поздоровались и сказали о цели своего прихода. Дед приободрился, попросил гостей сесть.
— Это верно, — сказал он. — Покойный кум мой Мукел — будь ему земля пухом! — говорил, что слышал от дедов, будто у нас здесь было много воды, но она провалилась в землю, пропала… Только когда это было, где было — никто не знает. Осталась нам от дедов наших только легенда одна. Была, говорится в той легенде, у народа вода, да завладел ею, отнял злой вишап…
— Легенда? — оживился геолог. — О воде легенда? Ты знаешь ее, дедушка? А ну, расскажи нам.
— Знаю, как не знать! — И дед самодовольно погладил свою белую бороду.
— Расскажи, расскажи же, дедушка!
Дед Асатур присел на лавку и, как всегда перед рассказом, начал набивать табаком свою любимую трубку.
Все окружили старика, с интересом ожидая его рассказа.
Легенда о воде
— Говорят, — начал дед Асатур, — что в давние-предавние времена был край, где волк и овца мирно уживались рядом. С далеких гор стекала в этот край прозрачная, холодная река, орошала поля и сады, и все вокруг было покрыто пышной зеленью. Хлеба и плодов было вволю. В те далекие дни, говорят, не было ни богатых, ни бедных, все жили в довольстве. Люди не знали, что такое нужда. Никто не отнимал у них плодов их труда, а вода, стекавшая с горных вершин, давала жизнь даже сухим, бесплодным склонам, где и камни благодаря ей покрывались зеленью.
Но вот однажды летом люди увидели, что воды стало меньше, ее не хватало полям. И тот, у кого было больше силы, захватил больше воды. Урожай у него был лучше, и он стал богаче и сильнее тех, кому не хватало воды. У них же урожай был меньше, и они обеднели. С той поры богачи стали хозяевами воды и отнимали у народа это благо природы.
А воды у бедняков, чем дальше, становилось все меньше и меньше. Поля и сады у народа сохли и погибали, и люди начали восставать и требовать своей доли воды. Тогда богачи вооружили своих слуг-великанов, поставили их у родников и приказали не подпускать к ним народ. «Ваша доля воды, — сказали они людям, — пропадает по пути с гор. Подите поглядите, кто похищает ее…»
Люди взяли заступы и кирки и поднялись в горы. Шли они, шли и наконец увидели, как вода, изобильная, кипучая, шумная, весело журчит и вливается в скалы, а оттуда выходит снова, но уже тонким, бессильным ручьем. Начали разбивать скалы: надо же узнать, куда девается вода!… Работали люди дни и ночи. Наконец перед ними открылась пещера — большая-большая, ни конца ее, ни края не видно… Зажгли смоляные факелы, осветили пещеру — и что же видят: сидит в одном из ее углов страшный-престрашный вишап, и река вливается в его огромную пасть. Глотает вишап реку, и только каплями вода падает с краев губ чудовища и вытекает из пещеры. И еще видят люди, что вишап с каждой минутой растет, ширится, раздувается…
Увидев людей, чудовище затряслось, метнуло пламя из глаз, загремело громовым голосом: «Убирайтесь, проглочу всех!»
Испуганные, смущенные, пошли назад люди. А за ними грохот, гром: это вишап огромными камнями загораживал вход в свое жилье.
Вернулись люди в село и порешили поставить в горах каменное изваяние, изображающее вишапа. Каждый год приносили они ему жертвы, умоляя дать воды для полей немного побольше той, что стекала у него с губ.
Так, с вечной мечтой о воде, передавая ее из поколения в поколение, и живет народ. Живет и не теряет веры, что наступит время, когда он станет таким сильным, что не будет приносить вишапу жертвы, разроет скалы и свернет ему голову, что снова будет много воды и будет по-прежнему служить она людям…
— Значит, наша речка и есть то, что дает нам вишап, что стекает с его губ? — спросил Грикор.
— Пойдем найдем вишапа, свернем ему голову! — взволновался Камо.
Его раздражал этот «вишап» даже в легенде!
Геолог Ашот Степанович, улыбнувшись, сказал:
— У этой легенды смысл более глубокий. Голова вишапа в нашей стране уже размозжена — это сделала Октябрьская революция. Источник народной жизни, народного счастья открыт и бьет полным ключом. Но эта легенда говорит нам и о другом — о том, что вода здесь была и пропала,
А.Арам Михайлович добавил:
— Легенда, которую мы услышали от деда Асатура, передается из поколения в поколение. В этой легенде есть скрытый смысл. Народ, создавая легенды и сказки, в сущности, передает следующим поколениям подлинные сведения о том, что было, пользуется материалом действительности, хотя и облекает его в фантастические формы. Надо разгадать смысл нашей легенды. Давайте же займемся этим!
Зеленое пятно
В сопровождении колхозников и ребят геологи поднялись на Дали-даг. Они обыскали все утесы горы, все ее расщелины, ущелья и ложбины. Воды не было и следа!
Завидев где-нибудь несколько засохших камышинок, все спешили к ним в надежде, что около них должна быть вода, — не могли же камыши вырасти на сухом месте! Заметив зеленые кустарники, бежали к ним, осматривали и рыли все вокруг — не могут же они обходиться без влаги!
Бродили по горным склонам и председатель колхоза Баграт и Арам Михайлович. Была поставлена на ноги колхозная строительная бригада. Пошли в горы все, кто был на фронте в саперных частях.
Но все было впустую. Воды не было.
Однажды, когда ребята с геологами, устав от долгих и безнадежных поисков, собирались уже вернуться домой, А-рмен неожиданно обратил внимание на зеленое пятно на одном из склонов Дали-дага. Оно было очень далеко — значительно выше верхушек Черных скал — и, как оазис в пустыне, резко выделялось на сером, выжженном фоне горы.
— Там есть вода, ребята, — сказал Ашот Степанович. — Без воды не может быть такой свежей зелени на этих вершинах.
— Но если бы там была вода, она была бы видна. Да и что там — небольшой зеленый клочок, в носовой платок! — возразил Камо…
— Не говорю же я, что там родник… Но ведь даже этот клочок, как бы он ни был мал, должен питаться водой.
— Вам дай волю, до ночи голодными будете ходить — заворчал Грикор. — Ты, Камо, хотя б ружье у деда взял — подстрелил бы, на худой конец, того коршуна.
— Потерпи, Грикор, дорогой! Если найдем воду, премируем тебя целым гусем с нашей фермы.
— И позволите мне одному его съесть?
— Одному.
— По рукам, раз так!
Камо протянул Грикору руку.
— Ну, готовь гуся: там вода, ясно. Вон и товарищ геолог скажет. Не видите, что ли, зелень какая!… — И Грикор, лукаво ухмыльнувшись, стал подниматься на гору.
Подъем был нелегкий, но ребята одолели его и подошли к тому, что издали казалось зеленым пятном. Это был и на самом деле клочок земли, если не в носовой платок, то в развернутую газету, но действительно покрытый густой, сочной зеленью.
Грикор лег и приложил ухо к земле.
— Что ты делаешь? Встань, попробуем порыть, — сказал Камо.
— Тсс!… — погрозил ему Грикор пальцем. — Тсс!…
— Что ты слышишь там?
— Тсс… Корни — буль-буль-буль — воду пьют и приговаривают: «О-ох, о-ох, о-ох, как приятно!» Ройте!
Ребята заступами и кирками разрыли землю. Под зеленой травой была полужидкая, влажная почва.
— Вода!… Слово твое верно? — спросил Грикор, выбрасывая лопатой мокрую землю. — Получу гуся?
— Смотря какая вода. Если это та, пропавшая вода, что поля орошала, гуся получишь. Да и не только гуся, а и другие награды. Все мы получим: и от колхоза и от государства. А если это простой родник — чем он нам поможет в этой дали?…
Вырыв колодец метра в полтора глубиной, ребята нашли источник воды. Это был слабенький родничок. Не имея сил подняться на поверхность, он давал влагу лишь небольшому слою почвы.
— У этого родничка, безусловно, сеть и источник, который его питает там, внутри горы, — сказал Ашот Степанович. — Он где-то тут, под землей. Но у этого источника нет ничего общего с пропавшей водой царя Сардура. Он слишком мал, для того чтобы давать воду селу.
Ребята, уставшие и разочарованные, стояли у вырытой ими ямы и смотрели, как она мало-помалу наполняется водой.
Геологи решили обследовать противоположный гребень горы.
— Ну, а вы, — сказал Ашот Степанович ребятам, — можете прямо отсюда вернуться в село.
Это означало, что работу с ними он сегодня закончил и они свободны.
Ребята отошли от родничка и прилегли в тени скалистого выступа.
Они чувствовали себя очень усталыми. Говорить не хотелось, одолевала дрема.
Так прошло часа полтора-два.
Наконец Камо, встряхнувшись, поднялся:
— Пойдем, ребята, попьем водицы из нашего нового родника, умоемся — и домой.
— Идем, — согласились товарищи.
Они вернулись к вырытому ими колодцу. Вода в нем стала прозрачной, светлой и, переливаясь через край, потекла вниз, узенькой серебряной лентой сверкая на солнце.