В этом он совершенно прав, между прочим. Вы, наверное, сто раз видели вывески "Одежда для мальчиков" или "Одежда для девочек", а еще "Одежда для спорта". Но я ручаюсь, вы не встречали вывески "Одежда для домовиков". Я, во всяком случае, нигде такой вывески не видел.
— А где ты раньше жил, Еремка? — спросила Леля.
Домовик обстоятельно высморкался в свою шляпу, (то есть, в Лелин зеленый носок), и ответил:
— Туточки недалечко домик стоял. Сначала в нем старички жили, да мы с дедушкой, а потом и внучек старичков приехал. А когда он вырос, то старички уехали в деревню, и мой дедушка с ними, а мне наказал за внучком приглядывать. А потом, — при этих словах Еремка снова всхлипнул, — домик мой сломали. И баньку, и амбарчик, и даже будку собачью. Внучок-то в новый дом перебрался, а меня не позва-а-ал!
От горестных воспоминаний домовик Еремка снова заревел. Мне его жалко, конечно, но я не люблю, когда ревут. Надеюсь, что и вы не любите. Уж не знаю, кому это может понравиться. Леле с Шишей, во всяком случае, не понравилось.
— Перестань сейчас же! — строго сказала Леля. — Борода до полу, а ревешь, как маленький!
— Да он и есть маленький, — хихикнул Шиша, — поди, четыреста лет еще не исполнилось?
— Мне уже четыреста двадцать! — обиженно заявил Еремка.
— А мне только шесть, — ответила Леля, — я и то не реву! Лучше скажи, куда твой внучек переехал? Я вот что придумала. Мы пойдем к нему и попросим тебя пригласить.
— А вдруг он не согласится? — неуверенно спросил Еремка.
— Пускай только попробует! — предупредил Шиша, постукивая просохшим хвостом по неизвестно чему. Ведь неизвестно где нет ни пола, ни потолка, ни стен, а есть только неизвестно что. — Так в какой квартире живет этот невежа?
— В шестой, — тихо сказал Еремка. — Только вы с ним не очень-то, я же обещал дедушке за ним приглядывать.
— В шестой квартире Сева живет! — воскликнула Леля. — Мы же с ним в одну группу ходим!
Между прочим, вы мне собирались напомнить про Севу. Эх вы. Это хорошо, что я про него сам вспомнил, а то что бы пришлось делать с бездомным Еремкой? Домовики же без дома никак не могут, это даже по их названию понятно. Повезло ему, что у меня память хорошая.
— Ну что, пошли? — спросил Шиша.
На самом деле, конечно, никуда они не пошли. Как узнаешь, куда идти, если ты неизвестно где? Пойдешь неизвестно куда, и снова неизвестно где окажешься. Ну, то есть, никуда не уйдешь. Хорошо, что у шишей растет волшебный хвост. Стукнул Шиша своим хвостом по неизвестно чему, и тут же оказался у двери шестой квартиры. А рядом, конечно, Еремка и Леля.
— Ой, — сказала Леля, — какая здоровенная дверь! Как же я до звонка дотянусь?
— Это не дверь здоровенная, — ответил Еремка, — это ты маленькая.
А Шиша ничего не ответил. Он просто еще разок стукнул хвостом, и Леля стала расти, как на дрожжах. Вы не видели, как растут на дрожжах? Сперва пекари замешивают ма-аленький комочек теста. И он принимается расти, расти, пока не начинает вылезать из кастрюли. Если вовремя не взяться печь пирожки, я думаю, он может вырасти размером с тучу. Ну, по крайней мере, с облачко. Только надо очень долго ждать, а пекари никогда не дожидаются, и начинают печь пирожки. Ну и правильно, а то бы мы тоже пирожков никогда не дождались.
И Шиша не стал ждать, когда Леля вырастет величиной с телеграфный столб, а дождался, когда она станет нормального размера. Ну, как все шестилетние девочки. А потом снова стукнул хвостом. И Леля перестала расти. Верней, стала расти, как все шестилетние девочки, ме-едленно-медленно, а не как на дрожжах. Ну, а чтобы достать до звонка, Леле пришлось влезть на ящик для старых вещей, который стоял возле двери, а потом еще встать на цыпочки.
— Кто там? — спросил из-за двери Сева.
— Это я, Леля! — ответила Леля.
Она поскорее слезла с ящика и посадила Шишу с Еремкой к себе на плечо, пока Сева открывал дверь. И Шиша с Еремкой надежно спрятались под Лелиными волосами.
— Привет! — сказал Сева. — Заходи, пожалуйста!
— Ой! — прошептал Еремка Леле на ухо. — Как на внучка-то похож! Только мой постарше был, и не такой вежливый.
Сева ведь был ужасно умный, а потому очень воспитанный. Если к воспитанному человеку приходят гости, он их не держит за порогом, а непременно пускает в дом. А если хозяин гостей в дом не пускает, значит, он не слишком воспитанный. И не слишком умный, разумеется. Сева, конечно, был не такой. Он даже дал Леле свои тапочки, как настоящий джентльмен. Кто такой джентльмен, я расскажу в другой раз, если вы не забудете мне напомнить. Уж, пожалуйста, не забудьте снова!
— Хочешь чаю? — спросил Сева, поправляя очки. — Я умею ставить чайник!
— Нет, — ответила Леля, — мне некогда. Ты лучше Еремку пригласи.
— А кто этот Еремка? — удивился Сева.
— Домовик, — сказала Леля. — Твой папа забыл его позвать, а он сам не может прийти. Домовики ужасно стеснительные.
Сева снова поправил очки и терпеливо заметил:
— Леля, домовиков не бывает, это сказки!
Еремка на Лелином плече тихонько охнул от обиды.
— Глупости! — рассердилась Леля. — Кто тебе сказал, что не бывает?
— Компьютер, — ответил Сева. — Он все на свете знает.
— Ах, вот как! — проворчал Шиша Леле на ухо. — Хотел бы я посмотреть на этого всезнайку!
— А вот спорим, домовики бывают! — заявила Леля. — Твой компьютер все врет!
— Компьютер никогда не врет! — возразил Сева. — Хочешь, сама спроси.
— И спрошу! — ответила Леля. Она вскарабкалась на стул, села за компьютер Севы и строго спросила. — Признавайся, есть на свете домовики, или нет!
Сева засмеялся и сказал:
— Ты неправильно спрашиваешь. Надо писать вопрос в специальной программе, а то компьютер не ответит!
Как бы не так, "не ответит"! Сева не знал, что имеет дело с Шишей. А точнее, с его волшебным хвостом. Стукнул Шиша Лелю по плечу хвостом, и компьютер, конечно же, ответил. Да не просто так, а человеческим голосом!
— Конечно, домовики есть! — ответил компьютер. — И они очень обижаются, когда их не приглашают в новый дом! Твоему папе должно быть стыдно, что Еремку не позвали!
Сева от удивления даже сел на пол и рот открыл. А возразить ничего и не может. Ведь сам сказал, что компьютер все на свете знает.
— Что, съел? — засмеялась Леля. — Будешь знать, как спорить! А теперь пригласи Еремку!
— Ага, — сказал Сева, — раз компьютер говорит, пускай приходит.
— А я уже пришел! — радостно крикнул Еремка и спрыгнул на пол.
Тут Сева и вовсе упал от удивления. Это хорошо, что на ковер, а то мог бы и ушибиться. Когда увидите домовика, я вам тоже советую на ковер от удивления падать, это не так больно. А еще лучше советую вовсе не удивляться. Вы же не Сева, вы теперь знаете, что домовики есть. А то зачем бы я вам все это рассказывал?
Пугливое вдохновенье
Сразу после завтрака Леля заскучала. По правде, она заскучала за завтраком, потому что не очень-то весело есть манную кашу. Даже с малиновым вареньем. Леля гораздо больше любила есть оладушки. Такие румяные и пышные, политые абрикосовым джемом. Но оладушков не было, и на улицу идти не хотелось: там шел дождик, все было серое и мокрое. Поэтому Леля листала журнал и гуляла глазами по картинкам. А что еще делать, если на улице осень и дождь?
Когда явился Шиша, Леля разглядывала фотографию зеленого лужка возле маленькой речки. Над речкой плыл туман, а на лужке стоял на задних лапках какой-то забавный зверек. Передние лапки он сложил на животе, задумчиво глядя непонятно куда.
— Хорошее место, — сказал Шиша, взобравшись на спинку дивана, чтобы лучше видеть картинку. — Мне бы такое подошло. Люблю, когда рядом речка. Можно сидеть и шлепать по воде ногами.
— А зачем шлепать по воде ногами? — спросила Леля.
— Не знаю, — сказал Шиша. — Просто так. Если есть вода, почему бы по ней не пошлепать?
Леля не стала возражать. В самом деле, почему бы не пошлепать по речке? Ведь это не то же самое, что шлепать сапогами по холодным лужам на тротуаре. Попробуйте сами — сразу почувствуете разницу. Но тут Леля подумала, что Шиша однажды найдет себе подходящее местечко, поселится там, и больше не будет приходить. Если у вас есть братишка или сестренка, то без друга можно как-то прожить. Но ни братишки, ни сестренки у Лели не было, а Шиша никак не хотел оставаться навсегда. Дождик все барабанил в стекло, и Леле стало совсем грустно. Так, что даже захотелось поплакать. Но Леля изо всех сил сдержалась и сказала:
— Видишь, там уже занято. Там живет какой-то зверек.
— Глупости, — отмахнулся Шиша. — Это же суслик, он живет под землей. А я буду жить наверху.
— Все равно, — сказала Леля. — Вдруг он тебе не понравится? Соседи бывают разные. Некоторые забывают закрыть кран. У нас из-за таких один раз было наводнение.
От этих слов у Шиши в глазах словно зеленые лампочки сверкнули, а его нос-фигушка так и завертелся от интереса.
— Вот это здорово! — хихикнул он. — Самое настоящее пакостное приключение! Наверное, весело было?
— Ужасно весело, — согласилась Леля. Но потом вспомнила, как долго пришлось вытирать воду тряпками, и добавила, — только ужасно мокро.
Однако Шиша уже не желал слушать никаких возражений.
— Идем скорее, — сказал он.
— Куда? — удивилась Леля.
— Как это — "куда"? С новыми соседями знакомиться!
Шиша схватил Лелю за руку, соскочил со спинки дивана и прыгнул прямо в картинку. Леля и моргнуть не успела, как оказалась на самом настоящем зеленом лугу. А трава на этом лугу росла высоченная, выше головы. И Шиша почему-то стал очень большой, почти с Лелю ростом. У нее от этого на секундочку даже дух перехватило. А когда дух вернулся на место, Леля удивленно спросила:
— Как ты это делаешь?
Шиша хихикнул в ответ:
— Я же не удивляюсь, когда ты буквы в слова превращаешь!
— Это совсем другое дело, — возразила Леля. — Читать очень просто!
— Кому как, — снова хихикнул Шиша. — Тебе легко буквы в слова складывать, а мне легко чудеса делать. И хватит болтать, а то в гости опоздаем.
Тут Леля поняла, что это не трава такая высокая, и не Шиша вдруг вырос. Это Леля сама стала маленькой.
Они стали пробираться по лугу, как путешественники по джунглям в кино. Вокруг них сердито жужжали потревоженные шмели. Огромные, как вороны, но лохматые и полосатые, как тигры. Леле даже показалось, что один из них негромко пригрозил: "Осторож-жнее, пож-жалуйста, не то уж-жалю!". И еще отовсюду доносилось чавканье: это завтракали гусеницы, толстенные, как диванные валики — зеленые гладкие, рыжие лохматые, пятнистые, полосатые, самые разнообразные. Шиша пояснил, что гусеницы вообще долго завтракают, иногда целый день. Одну гусеницу куда-то тащили муравьи. Она была такая длинная и толстая, что муравьев потребовался целый отряд. Гусеница упиралась всеми свободными ногами, но это ей не очень помогало.
— А куда ее несут? — спросила Леля.
— Обедать, — ответил Шиша, как-то странно ухмыльнувшись.
— А мне кажется, ей совсем не хочется…
Шиша на это ничего не ответил, а Леле некогда было долго думать про гусеницу. Мелкие букашки так и шныряли под ногами, она все время боялась на кого-нибудь нечаянно наступить. Упавшие сухие травинки походили на бурелом. Перелезать и перепрыгивать через них было ужасно утомительно. Леля очень скоро вспотела, запыхалась и начала уставать.
— Зачем ты сделал меня такой маленькой? — сердито спросила она, когда путешественники остановились отдышаться.
— Затем, что суслики очень боятся, когда громадные девочки бегают по лугу, — ответил Шиша.
— И вовсе я не громадная, — возразила Леля. — Мне же только шесть лет!
Шиша ехидно захихикал.
— Это для твоей мамы ты маленькая девочка. А для суслика — здоровенная, как пожарная каланча. Когда ты по траве бегаешь — у него, может, потолок обваливается и люстра падает. И хватит стоять, а то до вечера не дойдем.
Он поймал Лелину руку в свою жесткую ладошку и потащил девочку дальше.
— А что суслик ест? А нора у него большая? — спрашивала Леля на ходу, снова совершенно запыхавшись. — А у суслика, правда, люстра есть?
— Откуда я знаю? — сердито проворчал Шиша. — Я же с ним еще незнаком!
Наконец путешественники выбрались из травы и увидели земляной холмик, на котором стоял суслик. Он стоял в той же позе: на задних лапках, как столбик, а передние лапки держал на животе. При этом суслик смешно шевелил губами, будто что-то про себя повторял.
— Здравствуйте! — сказала ему Леля.
Шиша тоже сказал: "Привет!". Если вы хотите познакомиться с соседом, то нельзя показаться ему невежливым. Но суслик совсем не боялся показаться невежливым. Он только покосился на гостей черным глазом и снова уставился неизвестно куда.
— Шиша, суслик не отвечает, — пожаловалась Леля. — Может, он говорить не умеет?
— Глупости, — нахмурился Шиша, — он просто невежа. Эй, ты! Нехорошо молчать, когда с тобой разговаривают!
Суслик снова неохотно покосился на гостей. Потом недовольно пошевелил усами и заунывным потусторонним голосом сказал: "По-жа-луй-ста-не-ме-шай-те. Ра-зве-не-вид-но-что-я-о-чень-за-нят?". Если вы не знаете, что такое потусторонний голос — попробуйте заунывно сказать это в банку из-под компота, и сразу все поймете.
— И вовсе ты не занят, — проворчал Шиша. — Нечего притворяться!
Суслик, наконец, опустил голову и вздохнул.
— Ну, все. Оно ушло.
При разговоре суслик очень забавно присвистывал. Наверное, потому, что у него были слишком длинные передние зубы. Такие длинные, что даже не помещались во рту.
— Да-да, — подтвердил он, — с-совсем ушло. Я в этом с-совершенно уверен.
— Кто ушло? — спросила Леля.
— Вдохновение, — пояснил суслик. — Вы его с-спугнули.
— И никого тут не было, кроме нас, — опять проворчал Шиша. — Лично я никого не видел.
— Конечно, не видел, — согласился суслик, — оно же н-е-в-и-д-и-м-о-е. И очень пугливое.
— Ясно, — сказал Шиша, — кажется, он чокнулся.
— Что значит — "чокнулся"? — спросила Леля.
Шиша пояснил:
— Ну, двинулся. Ополоумел. Слетел с катушек. Короче, с ума сошел. Слушай, что-то мне расхотелось тут жить. Даже поговорить будет не с кем. Один сосед, и тот чокнутый.
— Вовсе я не чокнутый, — обиделся суслик. — Просто я с-сочиняю с-стихи.
— Ну, это почти одно и то же! — хихикнул Шиша. — Что толку от соседа, который только и знает, что стоит столбом и бормочет. И даже не здоровается.
— Вы еще не познакомились, а уже ссоритесь! — сказала Леля.
— Очень мне надо с вами знакомиться! — сердито сказал суслик. — Я вас, между прочим, с-сюда не звал! Пришли, вдохновение вспугнули, да еще дразнятся!
— Все! — проворчал Шиша. — С меня хватит. Пойдем поищем другого соседа.
— Я устала, — сказала Леля, — давай немножко здесь посидим.
Шиша нахмурился, даже бороду сердито растопорщил, но сел на камешек и стал ждать, пока Леля отдохнет. По правде, она не очень-то устала. Просто никогда раньше не видела настоящего суслика, да еще вдобавок поэта, и хотела его как следует рассмотреть.
— Скажите, очень трудно сочинять стихи? — спросила Леля.
— Для этого нужен особый талант, — уклончиво ответил суслик. — Надо уметь рифмы придумывать. Это такие похожие слова, только немножко разные. В общем, надо, чтобы с-складно получалось. Понятно?
— Немножко, — призналась Леля. — Я знаю несколько стишков, только не умею их сочинять.
Суслик почесал затылок и предложил:
— Ну вот… Придумай рифму… — тут он поглядел вокруг в поисках чего-нибудь подходящего, — например, к с-слову "речка".
— Свечка, — нашлась Леля. — Печка. Еще колечко.
— А у тебя талант, — заметил суслик. — Ты знаешь?
Леле показалось, что это суслика совсем не обрадовало. Тут и Шиша нашел рифму.