— Верните нас на берег! — приказала она.
— Ты сейчас — вылитая мать, — сказал Синдбад, переводя взгляд с ее лица на саблю и обратно.
— Хватит с меня этого безумия. Разверните корабль и высадите нас на сушу. Не хватало, чтобы мы из-за вас погибли! Зря, что ли, я решила бросить это занятие?
— Деточка, бой в самом разгаре. Если мы станем удирать, пираты дадут залп по нашему левому борту, и тогда мы наверняка потонем, — объяснил Синдбад.
— Верни ему саблю, Сабрина, — потребовала бабушка Рельда.
— НЕТ! Именно это я и имею в виду, когда говорю, что не желаю больше принадлежать к Гриммам. Взгляни на этих безумцев: они наслаждаются! А знаешь, почему? Потому что они не могут погибнуть, пока кто-нибудь очень не постарается их прикончить. Для них всё это — просто дурацкая игра. Но я-то могу умереть, и ты, бабушка, и Дафна. Так что придется Синдбаду немедленно дать за дни и ход!
Дафна подскочила к Сабрине и вырвала из ее рук саблю.
— Ты настоящий дергунчик! — крикнула она.
— Я стараюсь защитить нас. Я думаю о спасении! — крикнула Сабрина в ответ.
— Он тоже. — Дафна указала на Синдбада. — Пираты первые открыли огонь. — И она отдала Синдбаду его оружие.
— Ты смелая девочка, — сказал Синдбад Сабрине. — Хотя как-то странно пахнешь.
Сабрина не успела возразить сестре: прозвучал сигнал, и команда бросилась крепить такелаж. Паруса надулись от ветра, и паром стремительно заскользил по волнам. Сабрине не верилось, что порывистый зимний ветер обладает такой силой: можно было подумать, что корабль оснащен реактивным двигателем.
Синдбад снова припал к биноклю.
— Негодяи уже совсем близко, можно даже разглядеть их физиономии, — сообщил он и передал бинокль Свинсону. — Вот, полюбуйся!
— Никакие это не пираты! — определил Свинсон. — На них костюмы и галстуки!
Сабрина отняла у Свинсона бинокль и убедилась, что бывший шериф прав. Приближающееся судно было не пиратским кораблем, а прогулочной яхтой, ее пассажиры щеголяли в черных смокингах и в промежутках между пушечными залпами легкомысленно потягивали коктейли.
"Что за шутки? — спросила Сабрина, дергая Синдбада за рукав.
— В каком смысле? — лукаво ответил моряк.
— Какие же это пираты? — не соглашалась Сабрина. — Скорее они с Уолл-стрит.
— Какая разница? — фыркнула Бесс.
В следующую секунду в козырек над капитанским мостиком угодило ядро, во все стороны полетели щепки и осколки стекла. Двое моряков, стоявших у штурвала, уцелели каким-то чудом.
— Они подходят борт к борту! — крикнул Синдбад. — Покажем им, чего мы стоим! На абордаж!
Команда дружно загалдела. Когда "пиратский" корабль был уже совсем близко, Синдбад одним прыжком перелетел на его палубу и вступил в бой с господином в костюме-тройке со зловещим кинжалом в руке. Схватка была свирепой, клинки так и сверкали в воздухе. Несколько пиратов, тоже одетых с иголочки, перепрыгнули со своей яхты на паром. На них набросились люди Синдбада, завязалась яростная схватка. Наши друзья и глазом моргнуть не успели, как оказались в самой гуще сражения: вокруг них звенели острые сабли и кинжалы, высекая жалящие искры.
Канис подхватил Сабрину и Дафну и вместе с бабушкой и Мотыльком стал пробираться сквозь толчею, увертываясь от сабельных ударов. Кокон Пака плыл над его головой, лавируя между клинками, грозящими проколоть его насквозь. Прикрывали отступление Свинсон и Бесс.
Все бежали по лестнице вниз, в корабельный трюм. За ними вдогонку устремился здоровенный детина со шрамом через всю щеку. Как и остальные пираты, он был щегольски одет, но это не делало его симпатичнее. Он попытался устрашить беглецов рычанием, но Канис ответил ему еще более злобным рыком. Пират постоял, соображая, с кем имеет дело, а потом в ужасе убежал вверх по лестнице.
— Спрячьтесь здесь, — велел Канис, — а я вернусь на палубу. Вдруг смогу помочь?
— И я! — хрюкнул Свинсон.
— Осторожнее, Уини! — взмолилась Бесс, сжимая его розовую руку.
Мгновение — и Канис со Свинсоном вынырнули из люка наверху.
— Вы всё слышали, девочки, — сказала бабушка Рельда. — Будьте осторожны, не попадитесь в лапы недругам.
И они побежали по трюму, ища укромное местечко. Увы, корабль уже полностью перешел в руки пиратов. Они сбежали вниз и оттеснили женщин в угол.
— Заложницы! — гаркнул один, облизывая кинжал, остальные довольно захохотали.
— Отведем их к Сильверу! — предложил первый пират.
Дафна лягнула одного в колено, и тот упал, взвыв от боли. Бабушка ударила другого своей тяжелой сумкой и рассекла ему губу. Бесс и Мотылек отчаянно щипались. Сабрину схватили за шею, и она тщетно пыталась ткнуть своего обидчика локтем в живот. Пришлось дать ему кулаком в солнечное сплетение, отчего тот согнулся пополам и выронил саблю. Дафна подобрала клинок и шлепнула им плашмя пирату по заду. Пират остался невредим, но, судя по его сгону, пожалел, что связался с девчонками. Фея Мотылек сорвала со стены спасательный круг и двинула им нападавшего на нее пирата по голове. Тот рухнул без чувств.
К изумлению Сабрины, пираты отказались от своей затеи и попятились. Еще немного — и они скрылись, поднявшись по лестнице.
— Вместе мы непобедимы, верно, девочки? — крикнула Бесс.
Но ликовали они всего минуту. Пираты вернулись с подкреплением и снова схватили Сабрину, Дафну и Мотылька. Они выволокли их на палубу и бесцеремонно перебросили с парома на свою яхту. Кокон Пака, никогда не отстававший от Сабрины, порхнул за ними. За считаные секунды все пираты перелезли со взятого на абордаж парома обратно на яхту, и та стремительно заскользила прочь. Синдбад, его команда, бабушка Рельда, Канис, Свинсон и Бесс остались далеко позади.
— Гавань принадлежит Сильверу! — крикнул один из пиратов так громко, чтобы его услышали на пароме.
Его сообщники согласно загалдели и замахали саблями. Многие загорланили разбойничьи песни и пустились в пляс. Девочкам, правда, не удалось понаблюдать за весельем: их грубо сбросили вниз.
— Руки прочь, отродье! — возмутилась фея Мотылек. — Я принцесса голубых кровей!
— Лучше не упирайся, фея, — посоветовал один из пиратов, ждавших их внизу.
Говорил он с сильным британским акцентом.
— А если я не послушаюсь?
— Тогда пропустишь самое интересное!
Он открыл дверь — и Сабрина обмерла. В небольшом танцевальном зале собралось несколько десятков разодетых женщин и мужчин. Диск-жокей запускал музыку, по залу бегали огоньки от вращавшегося вверху хрустального шара. На стене красовался плакат: "Веселитесь вовсю на вечеринке у Сильвера и Хокинса!"
— Что это значит? — спросила Сабрина.
— Это корпоративная вечеринка по случаю Рождества, — ответил пират.
— Что?! — хором переспросили пленницы. К ним подошел, хромая и опираясь на палочку, седовласый джентльмен с попугаем на плече. Поставив на поднос бокал, он протянул девочкам руку. Ни одна не пожелала ее пожать.
— Как мило, что вы составили нам компанию. Разрешите представиться: Джон Сильвер.
Сабрина и остальные промолчали.
— Долговязый Джон Сильвер, — уточнил он.
Снова молчание.
— Как в "Острове сокровищ" Роберта Льюиса Стивенсона, — гордо закончил Сильвер.
— Значит, вы плохой человек, — сказала Дафна. — Я видела кино про вас.
— Все смотрели этот лживый фильм! Неужели никто больше не читает? — недовольно проворчал пират. — В книге не всё так однозначно.
Пираты покатились со смеху.
— Где же ваша деревянная нога? — спросила Дафна.
Сильвер приподнял штанину, демонстрируя протез.
— Полюбуйтесь, последняя модель!
— Ты за это поплатишься, пират! — прошипела фея Мотылек.
Присутствующие зашикали.
— "Пират" — ужасное слово, — пустился в объяснения Сильвер. — Пираты — преступники. Сейчас как-никак двадцать первый век. Мы перешли с дублонов и сокровищ на акции и облигации.
— Дешево купить, дорого продать! — пронзительно крикнул попугай у него на плече.
— Зачем тогда было на нас нападать? — спросила Сабрина.
— Деньги, юная леди, всё из-за них. Контроль за портами приносит немалую выгоду, особенно теперь, когда исчезла помеха по имени Оберон. Тот еще был вымогатель! Теперь у нас есть возможность всё вернуть.
— И вы устроили пушечную дуэль с конкурентами на пароме "Стейтен-Айленд"? А вдруг это заметили?
— Деточка, Нью-Йорк почему-то называют городом, который никогда не спит, хотя правильнее было бы назвать его городом, который ничего не замечает. Даже если бы мы поднялись по Ист-Ривер [15]и напали на резиденцию мэра, сомневаюсь, что это попало бы в газеты.
— В таком случае нам не хотелось бы мешать вашему замечательному празднику. Лучше высадите нас в порту и веселитесь, сколько влезет, — предложила Сабрина.
Сборище пиратов снова расхохоталось.
— Боюсь, это невозможно, — сказал Сильвер. — Дело в том, что вы не столько наши гостьи, сколько заложницы.
— Что значит "заложницы"? — спросила Дафна.
— Пленницы, за которых он будет требовать выкуп, — объяснила сестре Сабрина.
— Мы продадим вас тому, кто больше предложит. Дети Вероники Гримм стоят немало, а тут еще принцесса голубых кровей — неплохое дополнение! Друзья, нас ждет праздничная премия!
Все радостно зааплодировали.
— Морской закон гласит, что с пленными надо хорошо обращаться. Угощайтесь, ешьте и пейте вволю. Еще полчаса нас будет развлекать диск-жокей, потом мы попоем караоке. Отдыхайте, веселитесь. Только не вздумайте запеть "Хижину любви" — это моя песня!
— Сильвер! — крикнула фея Мотылек. — Когда Титания узнает, что ты не только помешал поимке опасного преступника, но и похитил меня, применив насилие, ты пожалеешь, что остался в живых. Это тебе с рук не сойдет!
— Всю жизнь только это и слышу, — фыркнул пират и захохотал вместе со всеми.
Тогда фея плюнула ему в лицо. Но и это оказалось ему нипочем: он достал из кармана платок, утерся, взял со столика с десертом изогнутый нож — и вдруг приставил его к горлышку феи.
— У тебя язык без костей, — проговорил Сильвер. — Вот отрежу его — и дело с концом.
Присутствующие одобрительно загудели.
В одном из иллюминаторов что-то вспыхнуло, но Сабрина ничего не смогла разглядеть. Возможно, ей показалось — немудрено после стольких передряг!
— Оставьте ее в покое! — вступилась за фею
Дафна. — Она не опасна.
— Помалкивай, девчонка! — крикнул Сильвер, бросил свою трость и схватил Дафну за горло. — Не хотелось бы тебя лишаться, но, сдается мне, одна девочка Гримм будет стоить не меньше двух.
— Убери от нее свои лапы! — крикнула Сабрина и бросилась к мерзавцу.
Тот перестал грозить ножом Мотыльку и приставил его к горлу Сабрины. Ей стало больно глотать.
— Осторожнее, деточка, побереги шею! — пригрозил Сильвер.
В этот момент дверь в зал с грохотом слетела с петель. Появилась фигура в темном одеянии. Это был не кто иной, как Паутинка.
— Бегите, девочки! — крикнул он и изрыгнул на пиратов огненную струю.
Пираты бросились врассыпную. Сабрина успела подхватить сестру и Мотылька и потащила их за собой по лесенке вверх на палубу яхты. Кокон Пака неотступно болтался у нее за плечом.
— Выходит, он нас спас? — спросила Дафна. Сабрина пожала плечами:
— Сейчас наша задача — убраться с этой яхты. Вдруг он передумает?
Девочки обыскали всю яхту, но шлюпки не нашли. Тем временем на палубе появились пираты. Долговязый Джон Сильвер возглавил дюжину головорезов, вооруженных кинжалами. Двое из них тащили Паутинку.
— На Уолл-стрит я твердо усвоил одно: необходимость взвешивать свои вложения. — С этими словами Сильвер приблизился к девочкам, прижатым к борту, — Взять, к примеру, вас, сестры Гримм. Пусть вы на вес золота, но я, быть может, предпочту бросить вас в море — вот будет зрелище так зрелище!
— Сбывай по дешевке, не медли! — заорал у него на плече попугай. — Продавай, продавай, продавай!
Прибежал подручный Сильвера с длинной доской, которую он пристроил на борту так, что один ее конец повис над водой. Сильвер выхватил нож и, тыча им в Сабрину, заставил ее ступить на доску.
— Оставьте в покое мою сестру! — завопила Дафна.
Она попыталась поймать Сабрину за майку и вернуть на палубу, но один из пиратов оттащил ее саму.
— Отпусти их, Сильвер! — потребовал Паутинка. Пират ударил его кулаком в живот, заставив замолчать.
Сабрина дошла до края доски и посмотрела вниз, на ледяную воду. "Второй раз в жизни я балансирую на досточке", — припомнила она. Ее знакомство с Паком началось с того, что тот при помощи своих крохотных приспешничков-светлячков заставил ее встать на край трамплина. Крошки эльфы!
— Простите, — сказала Сабрина, — у меня есть право на последнюю просьбу?
— Пожалуй, есть, — промолвил Сильвер с улыбкой. — Проси!
— Пусть моя подружка фея Мотылек сыграет нам на флейте что-нибудь приятное! Так будет легче умирать.
— Как же ты глупа! — возмутилась фея. — Это и есть твое последнее желание?
Сабрина перевела взгляд на Дафну.
— Да, что-нибудь вроде того, что играл нам Пак. Помнится, это была такая печальная мелодия! — снова попросила она.
Дафна понимающе округлила глаза:
— Да, Мотылек, сыграй нам на своей флейте.
Паутинка приподнял брови, показывая Сабрине, что понял ее замысел.
— Принцесса, могу я предложить одну мелодию? Мне всегда нравился "Полет фей".
Мотылек достала из складок платья деревянную дудочку. Сабрина не была уверена, что она поняла, что от нее требуется. Тем не менее фея сыграла несколько нот. Это ни к чему не привело.
— Кажется, там был второй куплет, — сказала Сабрина и подумала, что, может быть, на таком расстоянии от берега эльфам-светлячкам трудно расслышать их зов.
— Нет, куплет всего один, — отрезала глупая фея Мотылек.
— Тогда исполни его еще разок! — взмолилась Сабрина.
Фея снова поднесла к губам свою дудочку и сыграла те же несколько нот.
— Ладно, хватит, — сказал Сильвер.
— А теперь — твое последнее желание, подлец из подлецов! — крикнула ему фея.
— С какой это радости?
— Потому что сейчас тебе не поздоровится, — мстительно ответила фея.
В следующее мгновение яхту облепил огромный рой пляшущих огоньков. Они бешено крутились вокруг пиратов, те пытались их ловить, как мошкару, но где там! Эльфы были повсюду и больно жалили. Сильвер размахивал кинжалом, как безумный, но на лице у него множились кровоточащие укусы. Пираты бросились в трюм, надеясь спастись там от безжалостного роя. Им было уже не до Паутинки. Когда Сильвер понял, что его головорезы сбежали, он бросился следом за ними.
Крылатые крошки, сбившись в одно густое облако, ожидали приказов Мотылька. Фея подошла к Паутинке, который лежал на палубе и пытался отдышаться.
— А теперь я примусь за тебя, — грозно произнесла фея.
— Я ни в чем не виноват! — взмолился эльф. — Я бы никогда не поднял руку на Оберона. Я поддерживал его старания возродить Волшебное царство. Он доверял мне казну. Мы собирались построить больницу и школу для наших детей. Я верил, что Волшебное царство можно вернуть из небытия. Зачем мне было убивать единственного, кто мог бы это осуществить?
— О чем это ты? — не поняла Сабрина.
— Я был советником Оберона. Собранные с горожан деньги мы пускали на улучшение жизни. Мы готовились объявить об открытии приюта для бездомных вечножителей. Это всё придумал Оберон, а я старался воплощать его мечты в жизнь.
Сабрина была потрясена. Она презирала Оберона с момента знакомства с ним, более того, втайне считала, что он получил по заслугам, особенно когда узнала, как его гангстеры вымогают у горожан деньги и заставляют всех повиноваться ему. А теперь Паутинка убеждал ее, что царь был добрым или, по крайней мере, старался быть таким. Не стал бы Паутинка убивать того, кого так уважал, — это было бы полной бессмыслицей. Сабрина уставилась на Дафну, которая была поражена не меньше сестры, потом перевела взгляд на Мотылька. Фею рассказ эльфа оставил равнодушной, выражение ее личика было безжалостным.