— Вы этому верите? — визгливым голосом спросил граф у Адоры.
— Ни единому слову! — ответила графиня и чопорно поджала губы. — Кто поверит в такую чушь?
— Хорошо, тогда скажите мне, — быстро-быстро заговорил Воттак, чувствуя, что дело плохо, — можно ли назвать везучим коня, которого заставили везти большой воз с сеном?
— Понятия не имею! — сердито ответил граф. — А это как, по-вашему, смешно? — снова повернулся он к супруге. Та вместо ответа только выразительно пожала плечами.
— А по-моему, это смешно! — не выдержал Боб, вскочив со стула. — А вы все время к нему придираетесь! — Он возмущённо смотрел на графскую чету.
— А что ж ты сам не смеёшься, если это смешно? — спросил граф. Боб смутился, потому что не мог объяснить этим людям, как трудно смеяться сироте, воспитанному в приюте. Он молча сел на место.
Воттак озирался вокруг, словно искал что-то. Он оглядел все ступеньки возвышения, на котором стояли графские кресла, а потом, подойдя к Теодору, приподнял его мантию и заглянул под неё.
— В чем дело? — сердито осведомился граф. — Что ты там ищешь?
— Свою шутку, — ответил с тяжким вздохом клоун. — Я ищу свою бедную скромную шуточку. Она пропала, потерялась, вы ее так и не заметили. Когда я спросил про коня, вы должны были ответить: «Смотря в каком смысле понимать слово «везучий». Понимаете?
— Нет, — сурово ответил Теодор. — Не понимаю и понимать не хочу.
— Применяем последнее правило! — прошептал Воттак, подмигивая Бобу. Краем глаза он заметил, что граф подаёт знак Хлопкинсу, и понял, что нельзя терять ни минуты. Он решительно шагнул вперёд и поднял руку, чтобы привлечь внимание. — Ваше сверкательство, спорим, что вы не найдёте рифмы к слову «фокус»?
Впервые за все время глаза графа просияли удовольствием. Больше всего на свете он любил подыскивать рифмы.
— Покус! — немедленно ответил он.
— Покус не считается!
— Это ещё почему?
— Потому что это слово ничего не значит. Нет уж, вы найдите хорошую рифму, осмысленную.
Граф забыл про Хлопкинса и, закрыв глаза, стал искать рифму.
— Бокус, вокус, — бормотал он, — гокус, докус… Нет, это тоже ничего не значит. Кокус, мокус… сокус, рокус. О, нашёл! Крокус! Цветок такой. Ай да граф Теодор, ай да молодец!
Он раскрыл глаза и торжествующе огляделся по сторонам.
Но клоуна с Бобом уже и след простыл. Дело в том, что, когда Воттак прыгал по комнате, пытаясь насмешить графа с графиней, он заметил на одной из многочисленных дверей надпись «выход». И стоило графу закрыть глаза, как они мгновенно устремились к этой двери, сшибая по дороге растерявшихся лакеев, словно кегли. Выскочив в дверь и захлопнув ее за собой, они попали в тёмный коридор, который так круто вёл вниз, что они съехали, как на санках, и через две минуты оказались на пыльной дороге. За спиной у них возвышалась серая стена, окружающая покинутое Дверное графство.
— До чего ж я вовремя этот фокус придумал! — отдышавшись, проговорил Воттак. — Ну и в страну мы с тобой попали, Боб! Как, бишь, она называется? Оз? Да, когда мы вернёмся в Штаты, будет о чём вспоминать долгими зимними вечерами!
Боб ничего не ответил. Вцепившись в широкую штанину клоуна, он молча указал дрожащей рукой на густые заросли кустарника справа от дороги. Из сплетённых ветвей выглядывала свирепая львиная голова с пышной растрёпанной гривой!
Клоун вздрогнул и лихорадочно стал вспоминать, как вёл себя с хищниками его приятель Билл, цирковой укротитель. «Этих зверюг надо укрощать силой человеческого взгляда», — говаривал Билл. Да, это были его точные слова. Колени Воттака стучали друг о друга, словно кастаньеты, но он, собрав последние силы, заставил себя посмотреть страшному зверю прямо в глаза.
Несколько секунд прошло в молчании — Воттак, не мигая, смотрел на льва, а лев смотрел на него. Потом лев вздохнул и заговорил. Голос его звучал хрипло и печально:
— Что они сделали с моей половиной?
— С чем? — переспросил Воттак. — Кто они? — Он покрепче взял Боба за руку, готовый броситься с мальчиком наутёк при первом же движении хищника.
— Маджи, — ещё печальнее прорычал лев, и две слезы скатились по его свирепой морде.
Прерывая свою речь бесчисленными всхлипами и вздохами, лев рассказал, как Валлитаз разрубил его пополам и захватил заднюю половину в плен.
— Как! Тебя разрубили пополам, а ты мало того, что остался жив, ещё и разговаривать после этого можешь? — удивился Воттак.
— А что же тут удивительного? Язык-то со мной остался. А вот хвостик мой бедный… — и лев разрыдался. — Где мой хвостик? Я так по нему соскучился!
— Значит, у тебя только две лапы? — спросил Боб, выходя из-за спины Воттака. Поняв, что перед ними только половина льва, мальчик почувствовал, что его страх уменьшился ровно наполовину.
Полулев угрюмо кивнул.
— Будь у меня четыре лапы, — проворчал он, — неужели бы я стоял тут и лясы с вами точил? Давно бы вас разорвал на клочки и съел!
— Что говорить, повезло нам, — прошептал клоун. — Насколько же лучше встретить половину льва, чем целого!
— Сочувствия-то я дождусь от вас или нет? — сварливо прорычал Полулев. — Мог бы меня мальчишка хоть по головке погладить! Ему нетрудно, а мне все-таки легче.
— Можно, я его поглажу? — неуверенно спросил Боб у Воттака.
— А ты его не укусишь? — недоверчиво осведомился клоун у Полульва.
— Да нет, пожалуй, не укушу, — грустно ответил тот. — Ведь мой желудок остался с той половиной, так что аппетит у меня не прежний. Бедный-бедный мой пустой желудочек, каково-то ему сейчас? Погладь меня, мальчик, не бойся. Понимаешь, для того, чтобы я кого-то укусил, мне надо сначала рассердиться, а для этого я должен забить хвостом. А хвоста-то и нет. У-у-у!
Слезы покатились градом по львиной морде, и мальчику стало жалко бедного хищника. Он храбро подошёл к нему и погладил по густой гриве.
— Сильнее! — рыкнул Полулев, закрывая глаза, и Боб стал гладить его изо всех сил. Льву все было мало. Подошёл Воттак и тоже принялся его гладить, и наконец мальчик с клоуном совершенно выбились из сил.
— Извини, друг, — сказал наконец клоун, — нам, пожалуй, пора идти. Мы, понимаешь ли, спешим в Изумрудный город.
— Ой, правда? — Полулев раскрыл глаза, в которых загорелась надежда. — Так ведь там живёт замечательный Волшебник! Пожалуйста, я вас очень прошу, расскажите ему о том, как я потерял свою половину и как я без неё мучаюсь! Он наверняка сможет ее мне приставить. Обещайте, что не забудете! — Лев от волнения чуть не упал, ведь стоять на двух лапах гораздо труднее, чем на четырёх.
— Конечно, конечно, не беспокойся, мы обязательно ему расскажем о тебе, — пообещал Воттак, у которого было очень доброе сердце. — То есть, конечно, если найдём его. Честно говоря, я думаю, что если когда-то и были на свете волшебники, то сейчас их нет.
— Как это нет волшебников? — Полулев посмотрел на клоуна с величайшим удивлением. — Да у нас в Стране Оз они, можно сказать, кишмя кишат на каждом шагу. Скоро вы в этом убедитесь. Ладно, идите на север и никуда не сворачивайте. Я бы и сам с вами пошёл, да тяжёленько мне ходить, на двух-то ногах. А стоять ещё труднее.
— А почему ты не сядешь? — необдуманно спросил Боб. Полулев застонал и посмотрел на него с горьким упрёком в глазах. Видя, что бедный зверь опять вот-вот расплачется, Воттак решил немедленно отправляться и уже сделал несколько шагов, как вдруг вспомнил, что забыл спросить Полульва ещё об одном.
— Кстати, а как ты сюда попал из Маджистана? Через Дверное графство?
— Да, — ответил, всхлипнув, Полулев. — Я сразу выбрал нужную дверь.
— Которую же? — с интересом спросил клоун.
— Забыл! — вздохнул бедный зверь. — Я теперь постоянно все забываю. Раньше-то как было? Когда я что-то хотел припомнить, мне стоило сесть и почесать за ухом задней лапой, и все мгновенно вспоминалось. А теперь… У-у-у! — И он снова зарыдал.
— Ну ладно, бывай здоров, не грусти. — Клоун взял Боба за руку. — Если найдём этого Волшебника, обязательно расскажем ему о твоей беде.
— До свидания! — Полулев печально помахал им лапой.
И наши путешественники отправились дальше по пыльной дороге.
— Как мне хочется увидеть Волшебника! — сказал Боб.
— Знаешь, Боб, я, наверное, скоро и удивляться тому, что вижу, перестану, — задумчиво ответил Воттак. — Что за страна, сплошные чудеса в решете. Если бы тебя со мной не было, я бы не сомневался, что сплю и вижу сон.
— Ой, смотри, ещё один указатель, — тихонько прошептал Боб. Ему не хотелось, чтобы указатель его услышал. — Интересно, он говорящий?
— Они, я так думаю, тут все говорящие, просто не всегда в настроении разговаривать.
На указателе было написано большими синими буквами:
Ничего не зная о том, что его замышляет изловить король Маджистана, Трусливый Лев шагал взад-вперёд по широкой дворцовой веранде. Это был самый красивый дворец на свете, и принадлежал он Озме.
В Изумрудном городе стояло раннее утро. И сама Озма, и все ее фрейлины, придворные, друзья и слуги ещё спали. Но кое-кто из дворцовых животных уже проснулся, и в саду собралась пёстрая компания. Деревянный конь Озмы, который когда-то был простыми столярными козлами, бегал наперегонки с осликом Хэнком, маленький мул Бетси Боббин, Весёлый Верблюша и Недоверчивый Дромадер чинно прогуливались по дорожкам, а Того, собачка Дороти, и Стеклянный Кот сидели под деревом и обсуждали последнее стихотворение Лоскутушки. Все они были веселы и беззаботны, и Трусливый Лев, глядя на них, подавил невольный вздох. «Подумать только, — горестно прошептал он, — какие они все храбрые! А я? Я единственный трус на всю Страну Оз».
— Что-что ты говоришь?
Трусливый Лев вздрогнул. Он всегда вздрагивал, когда с ним неожиданно заговаривали. Но тут же он вздохнул с облегчением, потому что из-за колонны вышел его (и наш) старый знакомый, Зеленобородый Солдат.
— Что ты сказал? — повторил Солдат, опуская своё ружье — как всегда, незаряженное — и вопросительно глядя на Льва.
— Я говорю, что я единственный трус во всей Стране Оз.
— Ну и что, зато ты сражаешься храбро. — Солдат потеребил свою зелёную бороду. — Вот меня, например, возьми. Я ужасно храбрый, да зато драться совсем не могу.
Это была чистая правда. Зеленобородый Солдат, из которого состояла Непобедимая армия Страны Оз, никогда ничего не боялся, но при первых же признаках опасности неизменно прятался в кусты. А Трусливый Лев, у которого при приближении врага сердце уходило в пятки, решительно бросался в бой и дрался до победы.
— Стало быть, между нами особенной разницы и нет, — добавил Солдат и, взяв ружье наперевес, пошёл вниз по лестнице. — Ты боишься, зато ведёшь себя как храбрец, а я наоборот. Так на так и выходит.
— Но для меня-то разница большая! — воскликнул Лев. — Я тоже хочу ничего не бояться! Ох, до чего же мне надоело трусом быть!
Потряхивая роскошной гривой, он тоже спустился в сад и вскоре набрёл на Верблюшу с Дромадером, которые сели передохнуть под раскидистым завтраковым деревом. (На этом дереве вместо яблок или груш росли готовые завтраки, что было очень удобно.)
— Привет, Лёвушка! — сказал Верблюша. — Хорошо выглядишь, прямо красавец!
— Очень сомневаюсь, — возразил Дромадер, недоверчиво оглядев Льва от гривы до хвоста. Он говорил, как всегда, медленно и внушительно.
— Ну, ты у нас всегда во всем сомневаешься, — засмеялся Верблюша. — А вот я никогда и ни в чём.
— Ты прав, Дромик, — вздохнул Лев. — Какой же я красавец? Разве трус может быть красивым? — Он улёгся на травку рядом с приятелями. — До чего же мне надоело всего бояться!
— А мне ты нравишься такой, какой есть, — ласково сказал Верблюша. — Храбрых львов много на белом свете, а ты у нас один. Единственный и неповторимый!
— С удовольствием бы променял свою неповторимость на храбрость. — И Лев снова тяжело вздохнул. — Что может быть лучше и прекраснее храбрости! И не утешай меня, ты сам отлично знаешь, что я прав.
— Сильно сомневаюсь, — вставил Дромадер, перекатывая пучок травы из одного угла рта в другой. — Очень, очень мне твоя правота сомнительна.
К друзьям подбежала Лоскутушка.
— О чём тут у вас разговор? — осведомилась она. — Какие-то вы ужасно серьёзные, прямо как сэр Кофус.
Но оставим на минутку беседующих друзей. Тем из вас, кто ещё не успел прочесть всех книг об Изумрудном городе, я хочу кое-что рассказать о нем и его обитателях. А остальные могут пропустить страничку.
Лоскутушка — очень известная в Изумрудном городе особа. Все её любят. Её когда-то сшила из тряпичных лоскутков жена одного чародея и оживила волшебным порошком. Ей с мужем нужна была послушная служанка. Но все дело им испортил Оджо, жевакинский мальчик, который случайно оказался поблизости, когда чародей набивал ватой Лоскутушки-ну голову. Оджо дождался, пока старик отвернётся, и добавил к вате изрядную порцию ума, хитрости и любопытства. Поэтому Лоскутушка, вместо того, чтобы стать серьёзной, почтительной и послушной, оказалась хитрой, весёлой и озорной. Она не стала прислуживать чародейской парочке, а сбежала от них в Изумрудный город, и Озма пригласила ее жить во дворце.
Изумрудный город, как, наверное, все вы знаете, — столица Страны Оз и расположен в самом ее центре. В нем находится чудесный дворец Озмы, построенный из зелёного мрамора и украшенный изумрудами. Остальные дома там тоже очень красивые, и все они окружены цветущими садами. Это самый прекрасный и удивительный город в мире, а его жители ещё удивительнее, особенно те, что живут во дворце Озмы.
Во-первых, это сама Озма, прекрасная фея-правительница Страны Оз. Во-вторых, это Дороти, девочка из Канзаса, которую в Страну Оз занёс ураган. Ей здесь так понравилось, что она решила не возвращаться домой. Лучше быть принцессой в волшебной стране, чем жить в Канзасе и ходить в школу, решила она. Дороти испытала столько приключений, сколько хватило бы на всю жизнь сотне других девочек
Ещё во дворце живёт Тикток, механический человек Он медный и заводной. Нужно только не забывать вовремя его завести, и тогда он прекрасно разговаривает, думает и действует.
Не забудьте и Страшилу — самое доброе, умное и благородное воронье пугало, какое только можно себе представить.
Кроме них, к близким друзьям Озмы принадлежат Тыквоголовый Джек и сэр Кофус из Копуса — отважный рыцарь, которому столько сотен лет, что в любой другой стране он бы давным-давно умер. Но в Стране Оз никто не умирает — ни люди, ни животные.
А Железный Дровосек живёт в Стране Мигунов, потому что он тамошний император. Но он часто навещает своих друзей в Изумрудном городе.
Конечно, не все жители Изумрудного города знамениты. Большинство из них не ищет приключений и спокойно живёт себе да поживает в красивых зелёных домиках. Они любят свою правительницу Озму и радостно приветствуют ее друзей, когда встречают их на прогулке. А в Озмином дворце живёт много блестящих придворных и старательных вежливых слуг, всегда готовых подать гостю стакан лимонада, порцию озмороженого или большой кусок торта.