И я повернул её направо до самого конца.
БУМ! БУМ-БУМ!
Раздался оглушительный барабанный бой. В окнах треснули два стекла.
— Сделай тише! — завопил Шерман, закрыв уши руками. — Берни! Тише! Сделай ТИШЕ!
Я прикинулся, будто никак не могу найти нужный переключатель.
— А где переключатель? — крикнул я в ответ. — Это он? Нет. Может, вот этот? Нет. Прости. Шерман, я не особо разбираюсь во всяких этих цифровых штуковинах.
Я оторвал переключатель громкости и поднял его над головой:
— Этот, что ли? Так он, кажется, сломался!
БУМ! БУМ-БУМ!
Тряслись стены. По потолку поползла огромная трещина. Овечьи шкуры прыгали так, будто снова ожили.
Шерман упал на колени, по-прежнему прижимая ладони у ушам, и жалобно застонал.
Ещё бы! ПО ушам бьёт что надо!
Я вылетел из комнаты. Весь Милый дом сотрясался от электронного барабанного боя.
Я уже почти добрался до выхода, но ненадолго задержался у распахнутой двери в гостиную.
— Ух ты!
В комнате я увидел Юлию-Августу. Она сидела на диване рядышком с Уэсом Апдудом.
Ну и что?
Он играл на саксофоне. Выпендривался, как всегда. Его саксофон то крякал, как утка, то издавал жуткие, неприличные звуки.
А Юлия-Августа хлопала себя по коленям, отбрасывала назад золотистые волосы и смеялась как ненормальная. Наверное, она считала, что Уэс просто супер.
— Не может быть! На самом деле ей совсем даже не нравится этот Уэс Апдуд, — проворчал я себе под нос. — Ей нравлюсь я. Только она ещё об этом не догадывается. Ничего, вот выиграет Тухлое общежитие конкурс талантов, так она будет умолять меня взять её с собой на концерт «О-пы».
Вдруг стало тихо. Уэс заметил меня в дверном проёме и помахал рукой.
— Жареные блинчики! — крикнул он. — Салют, Берни. Жареные блинчики! Самые лучшие! Ты понял, о чём я?
— Ага. О жареных блинчиках, — промямлил я и выбежал из Милого дома.
Боже, какие же они ещё глупые!
Я открыл первую попавшуюся дверь и вошёл в комнату.
Мой друг Кровавый сидел за столом, уставившись на чистый лист бумаги.
— Чего это ты делаешь? — полюбопытствовал я.
— Да ничего. — Кровавый зевнул. — Просто смотрю. Так легче думать.
— О чём? — удивился я.
Он пожал плечами:
— Не знаю.
— Это ты только что играл на гитаре? — спросил я.
— Не-а. Я ни на чём не играю. У меня от этого может кровь из носа пойти.
Я вышел в коридор. Второклашки плясали уже в одних трусах.
Я открыл дверь во вторую комнату. Билли-Умник тоже сидел за столом.
Билли у нас головасный. Он учится на три с минусом. Супер, да? Он самый лучший ученик во всей Тухлой школе.
— Кто там? — спросил Билли. Он, оказывается, делал домашнее задание