— Еще не знаю, — ответил Юпитер. — Возможно, ничего. Но человек без обуви был здесь, и мне кажется полезным сделать слепок, пока отпечаток ноги не расплылся или его не смело ветром.
Когда мальчики вновь нашли след, Юпитер встал на колени и обрызгал отпечаток лаком для волос из баллончика, который он тоже купил в городе.
— А лак зачем? — спросил Пит.
— Чтобы зафиксировать след и предохранить гипс от грязи и камей, — ответил Юпитер.
Потом он начал сооружать примитивную раму из дощечек, взятых с верстака. Скрепив их клейкой лентой, он поставил рамку, отгородив ею след.
Закончив приготовления, Юпитер осторожно вылил немного гипса на след. Положив в него несколько веточек, чтобы отливка была покрепче, он подождал, пока первый след затвердеет, потом налил еще гипса.
— Отличная работа! — заметил Пит.
— Жаль, что у нас нет клиента, который мог по достоинству ее оценить, — сказал Боб. — Как считаете, может Ньют Макафи нанять нас?
— А как ты думаешь, Трем Сыщикам нужен такой клиент? — ответил вопросом на вопрос Юпитер.
— Нет, сэр! — воскликнул Пит. — Неприятный тип, да и жена у него не лучше. Не понимаю, как Элеонор их терпит.
Юпитер усмехнулся.
— Хозяйка магазина «Сделай сам» знала мат Элеонор, — сказал он. — Миссис Хесс была очень славная, и хозяйка считает, что Таллия ей завидовала. Она намекнула, будто Таллия и Элеонор тоже завидует. Еще я узнал, что Ньют жуткий скупердяй и берет с Элеонор деньги за комнату и питание, причем с того самого времени, как умерли ее родители.
Боб не понял.
— Но ей же было только восемь лет! Как она могла платить? Родители завещали ей деньги?
— У них дом был в Голливуде, — ответил Юпитер. — Макафи его сдает и забирает себе арендую плату.
— О— го! — воскликнула Боб. — Все это хозяйка магазина тебе рассказала? Как же ты ее разговорил?
— Упомянул между делом, что мы остановились у Макафи в сарае, и ей стало интересно, сколько он запросил с нас. Когда я назвал цену, она покачала головой и сама все мне рассказала. Она еще рассказала, что Джон Цыган не умеет ни читать, ни писать и перебивается случайными заработками, а Ньют его обманывает. Джон ведь не в силах как следует подсчитать, сколько времени он отработал у Ньюта.
— Ладно, хватит о Джоне Цыгане, — остановил его Боб. — Если он не умеет читать и писать, значит, он не мог послать записку с требованием выкупа.
— Он мог быть сообщником, но я почему— то так не думаю, — сказал Юпитер. — Он не слишком умен. Вряд ли ему кто-нибудь доверился бы. Еще мне показалось, что сегодня утром он не притворялся. Он действительно испугался. Нет, он ни при чем. Без него тоже народа хватает.
— Мы беремся за это дело, да? — спросил Пит. — А кто наш клиент? Элеонор?
— Разве обязательно иметь клиента? — возразил ему Юпитер. — Эта загадка увлекательна сама по себе. Украли ископаемого человека, который умер в стародавние времена, и заодно усыпили целый город.
Боб рассмеялся.
— Это так ненормально, что мне даже нравится.
Он уселся на землю, достал из кармана блокнот и шариковую ручку и принялся писать.
— Исчезнувший пещерный человек, — бормотал он. — Таинственное лекарство в водяной системе. Неграмотное требование выкупа. Возможно, это несущественно. Неграмотность, я имею в виду. Она может быть искусственной. Теперь перейдем к подозреваемым.
Боб посмотрел на друзей.
— Брэндон? — спросил он. — Он хотел вынести кости из пещеры, и он мог послать требование о выкупе, чтобы отвести от себя подозрения.
— Он спал в парке, когда кости исчезли, — напомнил ему Пит. — Когда я проснулся я на нем лежал. Все спали в парке. Нам некого подозревать.
— Мы не знаем наверняка, что все жители города были на церемонии, — ответил Юпитер. — Кроме того, похититель вполне мог защитить себя от воздействия снотворного. Если это предположить, то все в городе попадают под подозрение.
— Тихо, — сказал Боб. — Идет Элеонор.
Юпитер оглянулся и, увидев на лугу Элеонор Хесс, быстро передвинулся, чтобы Элеонор не заметила лежавший на земле слепок.
— Привет, — сказал он, когда Элеонор подошла поближе. — А мы вот… сидим и разговариваем обо всех чудесах, происшедших сегодня.
Элеонор кивнул, потом смущенно, словно не зная, рады ей здесь или нет, присела рядом с Тремя Сыщиками.
— Я… ой… я собираюсь сейчас в Фонд, вот и подумала, может, вы захотите со мной…
— А почему бы нет? — сказал Юпитер. — Мы…
— Это не обязательно, — проговорила она. — Просто, если вам нечего делать.
Внезапно ее прорвало.
— Десять тысяч долларов! Ужасно много денег! Дядя Ньют пошел в город, чтобы всем скинуться, и… ужас какой— то!
Из глаз Элеонор закапали слезы.
— Эй, все не так плохо, — попробовал утешить ее Боб. — В конце концов, пещерный человек — всего лишь кучка костей. Это ведь не то, что похищение живого человека.
— Да. Но мой дядя так взбесился, словно у него похитили любимого сына. Он меня пугает. Говорит, что каждую секунду теряет много денег из— за похищения пещерного человека. Наверное, так оно и есть. Пещерный человек принес бы ему больше денег, чем его магазин. Там все так медленно.
— Ты ему помогаешь в магазине? — спросил Юпитер.
Элеонор кивнула.
— Когда не занята в Фонде. Но я предпочитаю Фонд. Там никто не кричит, кроме доктора Брэндона, да и он невсерьез.
Она едва заметно улыбнулась, у нее порозовели щеки.
— Доктор Брэндон очень добрый. Он говорит, что мне надо учиться в колледже, в Сан— Диего или еще где-нибудь.
— За чем же дело? — спросил Боб.
— Ну, во— первых, мне нужна машина, чтобы туда ездить, а тетя Таллия сказала «нет». Она считает, что посылать девушку в колледж — пустая трата денег. Кроме того, я не должна забывать о своем происхождении.
— Это как понимать? — спросил Пит.
— Думаю, это значит, что я зазнаюсь, если буду учиться в колледже. Тетя Таллия говорила мне, будто моя мать зазналась. Она решила, будто слишком хороша для этого городка, поэтому уехала и вышла замуж за отца. А все кончилось…
Элеонор умолкла. Лицо у нее помрачнело.
— Она меня очень обидела! — с трудом продолжала она. — Моя мать могла попасть в аварию где угодно. Не только ведь злобные и чванливые попадают под автобус. Моя мама замечательная. У нее были роскошные волосы. И папа тоже очень хороший. Он играл на гобое в филармонии Лос— Анджелеса, и я помню, как он занимался. Гобой такой инструмент! А в нашем доме музыки не услышишь — только радио и телевизор.
Она вновь замолчала, потом, словно взорвалась.
— Я хочу уехать отсюда! Откладываю, сколько могу. У меня уже есть около ста долларов за работу в Фонде. Дядя Ньют и тетя Таллия берут деньги за дом моих родителей в Голливуде, чтобы покрыть расходы, но деньги из Фонда я им не отдам!
— А почему ты не потребуешь от них и те деньги тоже? — спросил Юпитер. — Если ты уедешь, им ведь не надо будет тебя кормить, верно?
Элеонор испугалась.
— Я не могу этого сделать! Они будут в ярости! Они выкинут меня отсюда!
— Ну и что? — не понял Пит. — Ты же хочешь уехать.
— Но мне некуда!
— Ты можешь уехать к себе в Голливуд, — заметил Боб.
— Не могу. Там живут люди.
Она встала.
— Я коплю деньги, — повторила она. — Когда у меня, их будет достаточно, я уеду. Так вы пойдете со мной в Фонд или нет?
— Мы придем попозже, — ответил Юпитер. — Нам надо сначала кое— что сделать в сарае.
Мальчики долго смотрели ей вслед.
— Как ты думаешь, она, в самом деле, уедет? — спросил Пит.
— Не знаю, — пожал плечами Юпитер. — Она не хочет оставаться здесь, но перемен боится тоже.
Юпитер перенес свое внимание на слепок. Когда он поднял застывший гипс с земли, то увидел босую правую ногу.
— Отлично! — воскликнул Пит.
— Х— м— м, у нашего удивительного пещерного человека были проблемы с ногой, — пробормотал Юпитер. — Смотрите. Вот большой палец, потом пустое место, потом три пальца. Как будто второй палец поднят и не касается земли.
— Отбитый палец! — удивился Боб. — У пещерного человека?
— Странно, правда? — сказал Юпитер. — Такие проблемы бывают обычно, если обувь жмет.
Юпитер достал рулетку и измерил отпечаток. Девять дюймов.
— Вор, оставивший отпечаток в музее, — здоровый парень, — заметил Юпитер. — А этот, босой совсем маленький.
Пит вздрогнул
— Может, это все— таки пещерный человек?
— Пещерный человек мертв, — сказал Юпитер. — Он умер очень давно, а мертвые люди не имеют привычки бродить по ночам. Наш преступник может быть кем угодно, но только не мертвецом!
11. Вырванные страницы
Мальчики нашли Элеонор Хесс в конюшне возле лошади, которую доктор Биркенштейн отличал от других, Фрэнк ди Стефано тоже был здесь. Он стоял, прислонившись к стойлу, и наблюдал.
— Говорят, пещерный человек исчез, — сказал он. — На мое счастье, меня там не было. Я сидел дома. Болел желудок.
— Плохо, — посочувствовал ему Юпитер. — Теперь, надеюсь, все в порядке?
— О, да, нормально. Такие вещи быстро проходят.
— В парке действительно было страшновато, — заметил Пит. — Все спали вповалку.
— Представляю! — воскликнул ди Стефано. — Такое здесь часто бывает. Мертвый час.
Он посмотрел на Элеонор.
— Спокойно. Не гони волну. — Он повернулся и бесшумно вышел в своих кроссовках.
Пит, посмотрел ему вслед.
— Кроссовки, — заметил он.
— Многие ходят в кроссовках, — возразила Элеонор.
Она закончила чистить лошадь, вышла из конюшни и направилась к дому.
Мальчики последовали за ней в рабочий кабинет Биркенштейна. Шимпанзе, в клетке увидев Элеонор, завизжали от радости.
— Привет, привет, — рассмеялась Элеонор и открыла клетку.
Шимпанзе выскочили и принялись скакать вокруг нее.
— Жаль, что они не похожи на тебя, — сказал Пит.
Элеонор улыбнулась.
— Правда, миленькие? И потом, они похожи на меня. Тоже скучают по доктору Биркенштейну.
— Было бы странно, если бы они не скучали, — заметил Боб.
Юпитер молчал. Он стоял возле письменного стола умершего ученого, когда ему на глаза попался лабораторный журнал. Открыв его, он лениво полистал страницы и неожиданно насторожился.
На одной странице записи были от 28 апреля, а на другой, сразу за ней, — от 19 мая.
— Больше половины майских записей исчезло, — объявил Юпитер и нахмурился. — Интересно! По-моему, он умер как раз в начале мая. Я помню, был холодный, туманный день, какие часто бывают весной.
Элеонор сидела очень тихо, отвернувшись от Юпитера.
— Это было… это было, пожалуй, в мае, — произнесла она слабым голосом.
— Кому нужно было выдирать страницы из журнала? — настаивал Юпитер.
— Я… Я не знаю. Правда, — ответила Элеонор.
Она держала одного из шимпанзе на руках и укачивала его, как маленького ребенка. Боб и Пит настороженно ждали.
— Ты поехала с доктором Биркенштейном в Роки-Бич, — продолжил Юпитер. — Он умер. Может быть, на вырванных странницах было об этом?
— Нет, — сказала она. — Нет, я… я не думаю.
— Может быть, поездка была как-нибудь связана с шимпанзе? — настаивал Юпитер.
— Может быть. Я думаю, вполне вероятно. Я, в самом деле, мало знала о его работе. Только помогала с животными, и я поехала с ним потому… потому что он был хороший человек. И он плохо себя чувствовал.
— Что за адрес на Харборвью-лейн вы искали? Кто там живет? — не отставал от нее Юпитер.
Элеонор явно нервничала. Кашлянув, она опустила голову, и мальчики увидели, как по ее щекам потекли слезы.
— Сегодня у меня ничего не получается. Прошу прощения. Наверное, вам лучше уйти.
В холле недалеко от кабинета мальчики встретили миссис Коллинвуд. Поверх платья она надела фартук с оборочками, а на голову — черный с проседью парик.
— Все в порядке? — ослепительно улыбаясь, спросила она.
Юпитер вспомнил, как миссис Коллинвуд любит посплетничать и как много всего она знает, поэтому придал своему лицу печальное выражение.
— Боюсь, мы расстроили Элеонор, — сказал он. — Я заговорил с ней о докторе Биркенштейне, и она расплакалась.
— Т-с-с! — миссис Коллинвуд покачала головой. — Она была влюблена в него. Впрочем, мы все были в него влюблены. Он такой замечательный.
— Вы знаете, зачем он поехал в Лос-Анджелес в день смерти? — спросил Юпитер. — У него там были друзья?
— Не знаю. Он не слишком любил поговорить. Думаю, это было связано с животными. Вы не представляете, как он заботился о своих шимпанзе. Можно было подумать, что он воспитывает детей и готовит их в колледж. А когда один из них умер, он оплакивал его, как своего лучшего друга.
— Отчего он умер? — поинтересовался Боб.
— Доктор Биркенштейн делал вскрытие. Он их оперировал, и когда они были здоровы. Иногда они спали, а он стоял и смотрел на них.
Она задумалась.
— Они очень много спали. Сейчас они, вроде, более подвижные.
Из комнаты в конце коридора послышался звон разбиваемой посуды.
— Боже мой! — воскликнула миссис Коллинвуд. — Фрэнк, ради Бога, осторожней!
Вошел Фрэнк ди Стефано. В одной руке он держал веник, в другой — два осколка белого блюдца.
— Не так уж много я разбил, — заявил он как ни в чем не бывало. — Блюдце было пустое.
— В следующий раз постарайся быть поаккуратнее.
Ди Стефано не обратил никакого внимания на ее слова и пошел, кивнув мальчикам.
— Когда ты привезешь вещи из магазина?! — крикнула ему вслед миссис Коллинвуд.
— Ради Бога, хоть сейчас! — огрызнулся он. — Чего вы от меня хотите?
Миссис Коллинвуд даже застонала, когда он исчез за дверью в конце коридора.
Мальчики вышли из дома и увидели Фрэнка в старом двухдверном седане. Он включил мотор и подождал их.
— Женщины должны знать свое место, — заявил он, состроив дерзкую гримасу и предлагая им сесть в машину.
Мальчики посмотрели на заднее сидение, где чего только не было: грязные сапоги, мятая картонная коробка, маска для плавания, дождевик…
— Спасибо за предложение, — поблагодарил Юпитер. — Но нам только до холма.
Ди Стефано кивнул, и автомобиль умчался.
— Он слишком много гримасничает, — заметил Пит.
— Ага! — только и ответил Юпитер.
Он был весь в мыслях о том, что ему сказала миссис Коллинвуд.
— Жаль, что доктор Биркенштейн был таким скрытным, — чуть позже сказал он. — Если бы он что— нибудь сообщил миссис Коллинвуд о своих таинственных делах в Роки— Бич, то, уверен, она бы сейчас все рассказала. Она — не скрытный человек и не обманщица, скорее, я думаю, это относится к Элеонор Хесс. Уверен, Элеонор нас обманывает. Но зачем? Что она скрывает?
— Что— то о пещерном человеке? — рискнул предположить Боб.
— Кто знает? — вздохнул Юпитер.
Когда Три Сыщика вышли на лужайку у дома Макафи, они увидели Таллию Макафи у заднего крыльца.
— Не знаете, где Элеонор? — спросила она.
— В лаборатории, — ответил Боб.
— Хм! — фыркнула Таллия. — Опять возится со своими животными! Она бы притащила их сюда, если бы я позволила, но я сказала, здесь не будет никого, кто не платил за постой.
— Конечно, мэм, — сказал Юпитер. — Кстати, один из полицейских говорил нам, что воду брали на анализ. Не знаете, нашли там что-нибудь?
— Ничего не нашли, — ответила Таллия. — Помощник шериф сказал. Ничего нет ни в поливочной системе, ни в резервуаре, откуда поступает вода. Шериф думает, что нас всех загипнотизировали!