Между высоких мраморных колонн я увидела пожилых господ в дипломатических мундирах, дам, увешанных невообразимыми драгоценностями, курсантов военных училищ, молодых отпрысков знатных семей и важных, тучных господ во фраках…
Было очевидно, что находиться здесь в эту минуту – особая привилегия, которая даётся лишь очень немногим, только тем кому повезло.
Мы с папой обменялись приветствием с жизнерадостным князем Голицыным, при этом я заметила, что взгляды многих обращены к трём фигурам, стоявшим в стороне.
Я тоже посмотрела туда и в одном из собеседников узнала маэстро Джузеппе Барцини с его пышной седой шевелюрой.
Двое других мужчин выглядели намного моложе него, и я не знала, кто это. Какая-то дама, стоявшая рядом, заметив очевидно, что я с нескрываемым любопытством смотрю на них, шепнула мне:
– Высокий юноша с чёрными усами – это Альфред Санти, секретарь Барцини! Говорят, необыкновенно талантливый молодой человек. А блондин – новый любимец маэстро, некий Анри Дюваль. Француз!
Я поблагодарила миссис за эти сведения и принялась наблюдать за молодыми людьми, которых мне только что назвали. Таким образом я невольно оказалась свидетельницей забавной сцены. Какой-то невысокий человек во фраке с цилиндром в руке представился Барцини, желая выразить ему своё уважение, и тот горячо поблагодарил его. Молодые секретари маэстро, в свою очередь желая ответить на приветствие незнакомца, так дружно склонились в поклоне, что стукнулись лбами.
Я едва успела зажать рукой рот, чтобы сдержать смех. А молодым людям, напротив, было совсем не смешно. Санти горячо выразил французу своё возмущение, и тот, покраснев, ответил ему так же резко. Пришлось вмешаться Барцини, чтобы утихомирить их. Молодые люди умолкли, но продолжали обмениваться гневными взглядами.
Я хотела было рассказать папе об этом смешном эпизоде, но тут публика в фойе загудела.
– Идёт!
– Это она!
– Королева!
Несколько пажей в ливрее раздвинули толпу. Мы с папой ещё никогда не видели вблизи коронованную особу и с волнением смотрели на неё. А затем вместе со всеми присутствующими поклонились королеве Англии Виктории.
После прохода монаршей особы толпа, собравшаяся в фойе, медленно перетекла в зрительный зал. Мистер Джабкинс подошёл к нам с папой и проводил в свою ложу, где в этот вечер собралось немало народу. Ложа находилась в прекрасном месте.
Я достала из шёлковой сумочки театральный бинокль и принялась рассматривать зал. Партер внизу походил на волнующееся озеро. Настраиваемые в оркестровой яме инструменты словно озвучивали нарастающее ожидание публики.
Я рассматривала украшенные цветами ложи и вдруг встретилась взглядом с молодой женщиной, сидевшей в другом конце зала, которая смотрела прямо на меня. Очень элегантная дама с бледным, тонким лицом. И тут в моей памяти словно сработал какой-то тайный механизм. Я почему-то вспомнила, как совсем недавно, летом, в Сен-Мало мимо меня промчалась карета…
Я вздрогнула. Я уже видела эту женщину!
Но тут свет стал гаснуть, и зрительный зал погрузился в темноту. Открылся занавес, и странное впечатление, связанное с этой женщиной, стёрлось из памяти.
На сцене появилась божественная Офелия.
Глава 6. В городских трущобах
Мне не найти слов, чтобы рассказать о переживаниях, охвативших меня в тот вечер, когда я слушала Офелию Меридью. И хотя в дальнейшем музыка всегда занимала немалое место в моей жизни, я никогда больше не испытывала такого глубокого волнения и восхищения, как в тот раз.
На сцене представляли оперу Джузеппе Барцини «Заговор судьбы», в которой рассказывалась трагическая история любви. Завершалась она тем, что героиня, превратившись в белоснежного ангела, навсегда расставалась со своим возлюбленным.
Когда шла эта последняя сцена, я смотрела на Офелию в бинокль, и меня поразили её огромные глаза, полные тревоги. Это была не искусная актёрская игра, а подлинное тревожное волнение, едва ли не испуг.
Выйдя из театра, и потом, пока ехали в кэбе, мы с папой молчали, лишь иногда вздыхали. Слишком потрясла нас печальная история, представленная на сцене.
И тот факт, что Леопольд Адлер не был моим настоящим отцом, как я узнала позднее, не имел никакого значения, потому что мы были с ним близки, как настоящие отец и дочь, во многих других, более важных вещах, чем внешнее сходство. И при всём этом оставались очень похожими.
Подтверждение тому, что «Заговор судьбы» оставил в моей душе глубокий след, я получила несколько часов спустя, поздно ночью, когда смогла наконец уснуть, – мне приснилась Офелия Меридью.
В белоснежном ангельском одеянии, как в последней сцене оперы, она шла мне навстречу по огромному, окутанному туманом лугу. Я снова увидела её испуганный взгляд, который так поразил меня в театре. Офелия приблизилась ко мне и шепнула:
– Помоги мне!
Я потянулась к ней, желая обнять, но она превратилась в лёгкий силуэт, растаявший в тумане. Я бросилась было за ней, но меня окутали плотные облака. На этом сновидение окончилось, и я погрузилась в крепкий и долгий сон. Даже слишком долгий, по правде говоря.
Когда открыла глаза и взглянула в окно, поняла, что уже позднее утро. Ещё никогда в жизни я не просыпалась с таким странным ощущением, как в тот раз. Мне показалось, будто я несколько часов находилась в какой-то необыкновенной, нереальной сфере, куда переместила меня музыка Барцини и голос великой сопрано. А теперь сфера лопнула, выпустив меня в реальный мир, где время течёт нормально. Это произошло утром в понедельник.
– Шерлок! Люпен! – воскликнула я и, вскочив с кровати, раздвинула шторы и посмотрела на часы.
Половина десятого! Через полчаса я должна быть на Карнаби-стрит, чтобы встретиться с друзьями. Мне не хотелось выглядеть перед ними глупой ломакой, заставляющей ждать на свидании, и я поспешила. Нескольких минут хватило, чтобы привести себя в порядок. Папы в его номере не оказалось, очевидно, он уже спустился к завтраку.
Я сбежала по лестнице, но не нашла его и в ресторане. В растерянности я металась по отелю, пока не обнаружила отца под лестницей, где находился телеграф. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: в сравнении со вчерашним вечером настроение у него совсем другое. Он выглядел очень обеспокоенным.
– Вы уверены? Проверьте ещё раз! – говорил он телеграфисту.
– Простите, мистер, но я повторяю: никакого сообщения из Парижа для вас нет, – ответил тот.
– Твоя мама… – произнёс папа, обращаясь ко мне и не тратя времени на приветствие. – Я просил её подтвердить свой отъезд из Парижа, но… ничего нет!
Мне хотелось успокоить его, но уже не оставалось времени.
– Папа, это просто недоразумение. Не волнуйся! – сказала я и попросила позволения встретиться с друзьями на Карнаби-стрит.
– Хорошо, дорогая, – согласился папа, пытаясь улыбнуться. – Но только вместе с мистером Нельсоном, и ни в коем случае не отходи от него, договорились?
Я обняла папу, никак не реагируя на этот совет, и выбежала на улицу. Гораций стоял у входа и курил трубку. Я попросила его как можно быстрее найти кэб. Наш дворецкий, как всегда, постарался, и уже через несколько минут мы сидели в небольшом кабриолете.
Я пообещала кучеру хорошо заплатить, если он привезёт меня на Карнаби-стрит к десяти часам. Он постарался, но лондонские пробки не позволили ему совершить чудо, так что, когда, пробравшись сквозь рыночную толпу, мы подъехали к кафе «Шеклтон», я опаздывала уже минут на десять. Но я всё рано дала кучеру хорошие чаевые – он ведь старался! – и вышла вместе с Горацием из кэба.
Мы словно окунулись в яркий рыночный мир с его разнообразными красками, запахами, призывными криками торговцев. Несмотря на шумное многолюдье, я сразу разглядела на другой стороне улицы высокого мальчика в лёгкой шерстяной накидке. Сердце моё вздрогнуло. Это был Шерлок Холмс.
Мистер Нельсон тоже увидел моего друга и обернулся ко мне. Я прочитала в его взгляде: «Не беспокойтесь, мисс Ирэн, я всё понял. Постарайтесь только не попасть в какую-нибудь переделку!»
– Буду ждать вас здесь с кэбом ровно в полдень, договорились? – произнёс Гораций, намереваясь удалиться.
– Договорились! – согласилась я и обняла дворецкого, нисколько не задумываясь о том, что воспитанная девочка ни в коем случае не должна была бы делать ничего подобного.
Я была счастлива вновь увидеть моих лучших друзей и охотно обняла бы и Шерлока, но сначала он должен был кое за что ответить.
– Здравствуй, Холмс, – сказала я подчёркнуто ледяным тоном. – Вижу, ты успел привести свою одежду в порядок, рада за тебя! Хотя, знаешь, лохмотья попрошайки очень даже идут тебе!
Шерлок рассмеялся, высоко запрокинув голову.
– С приездом, Ирэн Адлер! – приветствовал он меня. – Выходит, ты и впрямь обуржуазилась, как я и опасался!
– Не так уж чтобы очень, раз я всё-таки здесь! – с каменным лицом ответила я.
Шерлок промолчал. Я заметила, как наморщился у него лоб, очевидно, он соображал, действительно ли я обиделась на него за тот небольшой спектакль, который он устроил в дуврском порту. Открыл было рот, думая что-то сказать, но опять промолчал. Он действительно находился в затруднении. И тогда я решила, что отмщена.
– Послушай, а может, подождём Люпена в кафе? – предложила я. – Угостишь меня чем-нибудь вкусным и расскажешь, как тебе пришло в голову устроить этот маскарад в Дувре.
– Отличная мысль! – подхватил Шерлок и заулыбался.
Мы вошли в кафе. В этом старом деревянном, почерневшем от времени заведении стоял чудесный аромат колониального кофе. Осмотревшись, я увидела за столиками дюжих возниц, подкреплявшихся перед поездкой, девиц сомнительного толка, пивших кофе, и рыночных торговцев, зашедших перекусить. В своём письме Шерлок обещал показать мне «самые неподобающие и не рекомендуемые для посещения места в городе», и я подумала, что он весьма похвально держит слово.
Мой друг, заказав пару чашек горячего шоколада, подхватил две табуретки.
– Всё очень просто, – сказал он, ставя передо мной одну из них. – Когда какой-то моряк передал мне твою записку, в которой ты сообщала, что приедешь в Англию, я подумал, что было бы славно встретить тебя в порту.
– Но откуда ты узнал, что я приеду именно на этом пароме? – удивилась я. – Я же не писала тебе об этом!
Шерлок улыбнулся.
– Хватило немного логики. Такое путешествие требует некоторого времени на подготовку. Зная твоего отца, который любит, чтобы всё было по высшему классу, я предположил, что он захочет отправиться на новейшем пароме «Северная звезда», который ходит по маршруту Булонь – Дувр только раз в неделю. Этих сведений вполне хватило, чтобы решить задачу. А затем мне оставалось только воспользоваться удачным совпадением. Мама уже давно просила отвезти подушки её кузине в Дувр. И я был только рад исполнить наконец эту настойчивую просьбу, – заключил Шерлок.
Мы рассмеялись, и я почувствовала, что просто счастлива вновь встретиться с моим другом и ещё раз убедиться, как он умён.
– Но где же всё-таки Арсен Люпен? – поинтересовалась я.
– Придёт, – заверил Шерлок. – Цирковая жизнь не всегда позволяет быть пунктуальным.
Я согласно кивнула, и в это время нам подали горячий шоколад. Шерлок с восторгом заглянул в чашку и тотчас отпил из неё.
– В самом деле очень вкусно! – согласилась я, тоже глотнув густого тёмно-коричневого напитка.
– Вкус меня нисколько не интересует, – признался Шерлок.
Я с удивлением посмотрела на него:
– А что же?
– Дело не во вкусе, а в том, как этот напиток воздействует на мой мозг. Шоколад сильно взбадривает его, активизирует, расширяет его возможности.
– Понимаю… Такой же эффект производит на меня музыка.
Заговорив о музыке, я вспомнила необыкновенный вчерашний спектакль в «Ковент-Гардене» и подробно рассказала о нём Шерлоку.
– Знаешь, я не привыкла к таким сильным впечатлениям, – заметила я под конец. – Потому что воспитанная девочка обязана всё время скучать, даже в военное время!
– Понимаю тебя, – согласился Шерлок, кладя ногу на ногу. – Скука – лютый враг. Я всегда помню об этом. Кстати… А о том, что случилось этим летом в Сен-Мало, вспоминаешь?
– Всё время, друг мой! Это было такое замечательное приключение. Никогда не забуду!
Мы некоторое время перебирали подробности той незабываемой истории, которая случилась с нами и Люпеном несколько недель тому назад.
– Я тоже никогда не забуду то время, – заключил Шерлок. – И всё думаю, почему подобные истории не происходят каждый день!
Я расхохоталась. В этом был весь Шерлок Холмс.
– Мистер Холмс, вы чудовище, – пошутила я. – Преступники для вас что игрушки!
Мой друг тоже рассмеялся и принялся горячо защищать свой оригинальный взгляд на вещи. Его речь, однако, внезапно прервал какой-то шум на улице, и мы выглянули в окно. Я увидела, или, по крайней мере, мне показалось, будто увидела, как какой-то мальчишка вырвал у женщины сумку, прошмыгнул сквозь рыночную толпу и скрылся в переулке. Другой паренёк, немного постарше, бросился вслед за ним, успев на ходу крикнуть женщине:
– Я поймаю этого негодяя, миссис!
Я невольно схватила Шерлока за руку и воскликнула:
– Хорошо, если бы ему удалось поймать этого маленького воришку!
А взглянув на Шерлока, я очень удивилась – он оставался совершенно спокойным. Словно его нисколько не взволновало и не обеспокоило случившееся на улице. Он выглядел страстным любителем разгадывать ребусы, получавшим удовольствие от любимого занятия. Я не успела спросить, о чём он думает в эту минуту.
– Следуй за мной! – неожиданно произнёс он, вскакивая из-за стола и куда-то устремляясь. У меня не было времени спорить с ним или спрашивать объяснений, оставалось только решить, что делать – идти за ним или нет.
И я поспешила следом.
Я нагнала Шерлока, когда он ворвался в кухню и схватил там большой нож. Я испугалась, не сошёл ли он с ума, но всё равно решила не отставать от него. Шерлок выбежал через служебный вход в тёмный и узкий переулок и помчался вперёд, словно кот за добычей. И вдруг остановился возле входа в какой-то подвал, а потом спустился в него по грязной кирпичной лестнице.
– На вашем месте я оставил бы эту сумку в покое! – крикнул Шерлок и выхватил из-под плаща нож. Подбежав ближе, я увидела в полумраке подвала воришку и того парня, который бросился за ним. Оба копались в сумке. Сообщники! И теперь спокойно делили украденное. Выходит, я видела в окно всего лишь хитрую инсценировку.
Парень постарше хотел было бежать, но Шерлок приставил ему к груди нож, и тот отступил.
– Отдадите сумку со всеми деньгами и перестанете делать другие такие же глупости, я, пожалуй, даже отпущу вас и не стану звать полицию, – предложил Шерлок.
Воришки переглянулись и согласились, признав своё бессилие. Положили деньги в сумку, отдали её Шерлоку и растворились в переулке, окинув нас напоследок ненавидящим взглядом.
Мы с Шерлоком вернулись на Карнаби-стрит. Обворованная женщина, стоявшая в окружении зевак, не поверила своим глазам, когда Шерлок вернул ей сумку.
– Спасибо, мальчик мой! Да благословит тебя Господь! – сказала она, убедившись, что не пропал ни один пенни.
– Постойте, но ведь это же не тот паренёк, который побежал за вором! – сказал вдруг какой-то могучий ирландский рыбак.
– И верно! Верно! – подхватили другие очевидцы события.
– А тот куда же делся?
– Он… побежал возвращать другие украденные вещи! Наверное, в нём живёт дух старинных рыцарей! – солгал Шерлок, откровенно развлекаясь.
Меня всё это тоже очень позабавило. Однако по ту сторону рыночной толпы, радовавшейся неожиданно счастливому финалу, я успела заметить кэб и высокую фигуру Горация. Часы на углу старого здания подтвердили, что уже миновал полдень. Но я не могла уйти, не получив объяснений моего друга.