— Том, что ты собирался мне сказать?
Он поднял на нее глаза. Что выражал его взгляд? Была ли в нем ярость? Насмешка или абсолютная ненависть? Трудно сказать. Тень почти скрывала его. Лишь металлическое острие блестело, покачиваясь в ладони.
Джеми злилась весь вечер, но теперь ее эмоции изменились. Ее охватил ужас, холодный ужас. Они поняла, что боится парня, которого любила и как будто хорошо знала.
— Я…я, кажется, слегка нервничаю, сказал он напряженно. Похлопал острием по ладони и двинулся к Джеми.
— Что? — Никакие слова не приходили ей в голову. Хотелось развернуться и кинуться к двери, чтобы скрыться в надежном, полном народа месте.
Том шагнул к ней. Что ему нужно? Зачем ему копье? Может быть, он собирается припугнуть ее? Или убить потому, что она видела, как он застрелил менеджера?
Но ведь это невозможно. Или возможно?
Том сделал еще шаг. Теперь он стоял совсещ рядом и копьем похлопывал по открытой ладонц. Она не отрываясь глядела на его руки.
— Прости, Джеми, но я должен…
Его взгляд был очень странным, совершенно диким.
«О нет, — подумала Джеми. — Все разрушено Все кончено». Паника все нарастала в душе, захлестывая ее с головой.
Его взгляд был таким нервным и… виноватым.
Это постепенное приближение и игра копьем пугали Джеми.
— Нет! — вскрикнула она. — Нет!
Этот крик просился наружу слишком долго. В нем выразились вся злость, все неверие, весь ужас, охватившие ее.
— Как ты мог? Как ты мог разрушить наши жизни?
Том остолбенел, потом отступил на шаг.
Но недостаточно быстро.
Джеми выхватила у него копье и крикнула:
— Ты все разрушил!
Потом вонзила копье глубоко ему в грудь. Еще и еще.
— Джеми, нет!
Том схватился за грудь и рухнул на пол.
Джеми уронила окровавленное копье на пол. Повернулась, распахнула дверь и кинулась бежать по коридору.
— Я убила его! — кричала она.
Глава 4
— Я убила его! Я убила его!
Ее голос отдавался эхом в стенах пустынного коридора. Джеми бежала мимо сливающихся воедино шкафчиков, мимо вибрирующих от шума двойных дверей спортзала, мимо растерянных парочек.
— Пожалуйста, помогите! Я убила его!
Свернув за угол, она споткнулась на натертом полу и больно ударилась коленом. Это заставило ее замолчать.
— Джеми, что случилось?
Неужели это Энн-Мери?
Да. Она с трудом смогла разглядеть ее. На подpуге была куртка и хлопчатобумажная юбка, Джеми никогда не видела ее в чем-то ином, кроме брюк.
— Помоги мне. Пожалуйста, — простонала Джеми, все еще стоя на коленях.
— Что случилось?! — воскликнула Энн-Мери, подбегая к ней и помогая подняться. — Ты ушиблась?
Потом она заметила Тома, появившегося за спиной у Джеми.
— Том, что происходит?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Мы были в кабинете труда. Она вдруг закричала и кинулась бежать.
— Это и вправду все? — Энн-Мери поглядела на него с сомнением.
— Конечно, все, — ответил Том и протянул руку к Джеми, но та увернулась.
Теперь она была на ногах и ясно различала предметы.
— Я… ну… — Джеми уставилась на свитер Тома.
Ни ран, ни крови не было. Он был жив и здоров.
— Джеми, что случилось? — спросила Энн-Мэри нетерпеливо и помахала рукой Бадди Мюллеру, с которым собиралась танцевать.
— Не знаю, — сказала Джеми, не в силах отвести взгляд от свитера Тома. — Я как будто грезила наяву.
Ей было ужасно неловко.
Как ей могло показаться, что она проткнула Тома? Неужели она настолько перепугана, что потеряла чувство реальности?
Или, напротив, это сейчас ей мерещится живой Том? А настоящий лежит на полу в темном кабинете, истекая кровью?
Джеми протянула руку и потрогала его. Нет, он был настоящим. Он смотрел ей в глаза, пытаясь понять, что случилось. Значит, раны были не наяву.
— Том, прости меня… — выдавила она.
И вдруг увидела у него в руке блестящее копье. Зачем он его притащил? Может быть, преследовал ее, собираясь заколоть?
По спине пробежали мурашки. Коротко вскрикнув, Джеми отстранилась от него.
— Тебе плохо? — спросила Энн-Мери, положив руку ей на плечо.
— Нет. То есть да. — Джеми окончательно растерялась. Голова потяжелела как будто после четырех часов непрерывных занятий. Взгляд никак не фокусировался на конкретных предметах.
Энн-Мэри поглядела на Тома обвиняюще. Он снова пожал плечами и сказал:
— Когда мы вышли из дома, все было нормально.
— Пожалуй, мне лучше идти домой. Извини, — выдавила Джеми, глядя на желтую стену.
— Хорошо, я тебя провожу, — сказал Том, протягивая к ней руку. — Идти-то можешь?
— Нет! — воскликнула она, отстраняясь.
— Кажется, ты ее достал, — заметила Энн-Мери с горечью.
Лицо Тома, бледное в тусклом свете, стало растерянным. Копье выпало из его рук и покатилось по полу. Он даже не подумал поднять его. Стоял и глядел на Джеми, ожидая объяснений.
— Том, по-моему, тебе лучше уйти. Я отведу ее домой, — сказала Энн-Мери.
— Постойте-ка. Что же все-таки происходит? — спросил Том скорее сердито, чем обиженно. — Я могу позаботиться о Джеми.
Что то в этих словах заставило ее вздрогнуть.
— Я могу позаботиться о Джеми.
Неужели это тот самый парень, которого она так давно и хорошо знала? За которого собиралась замуж? Что с ним случилось? Он изменился за один день. Или просто никогда не показывал свое настоящее лицо. Как же ему удавалось так долго водить ее за нос?
— Спокойной ночи, Том, — сказала Джеми, глядя на него. — Мне хочется, чтобы меня проводила Энн-Мери.
Он открыл было рот, собираясь возразить, но не произнес ни слова, умоляюще глядя на нее. Наткнувшись на ее невидящий взгляд, развернулся, поддал штырь ногой и зашагал прочь.
— Так что же случилось? — прошептала Энн-Мери, когда Том скрылся за углом. — Он признался в ограблении?
— Нет, — ответила Джеми, снова вздрогнув.
Энн-Мери сняла свою куртку и накинула ей на плечи. Она оказалась мала и тут же соскочили. Джеми водрузила ее обратно, пытаясь слегка согреться.
— Ну, так что же он сказал? — спросила Энн-Мери по-прежнему шепотом, хотя рядом никого не было.
— Ничего! — вскинулась Джеми. Ей совсем не хотелось отвечать на вопросы. Да и что сказать? Том в чем не признался. Ничего не сказал. Просто расхаживал туда-сюда, а потом приблизился к ней с этим странным выражением на лице и копьем в руке,
Энн-Мери взяла ее за руку и посмотрела в глаза, чего-то ожидая.
— Эй, Энн-Мери, пойдем, там играют нашу любимую песню! — крикнул Бадди, высовываясь из спортзала.
Девчонки на мгновение прислушались. Из открытых дверей доносилась песня «Сражаться за вечер с тобой».
— Это ваша любимая песня? — спросила Джеми, скривившись.
— Да. Бадди очень романтичный, — ответила Энн-Мери.
Джеми рассмеялась. Подруге всегда удавалось ее рассмешить, несмотря ни на что.
— Послушай, я возьму у Бадди ключи от машины и скажу, что отвезу тебя домой. Мы обо всем поговорим по дороге, ладно?
Джеми улыбнулась и согласно кивнула.
Когда подруга умчалась, она принялась разглядывать свое колено. Царапина была совсем маленькой, да и боль уже прошла. Ей чуть-чуть полегчало. Сердце стало биться ровнее, и голова уже не была такой тяжелой.
«Мне стало лучше потому, что ушел Том», — поняла Джеми.
Мысль казалась ужасной, но это была правда.
Она слишком боялась его. Настолько, что у нее начались галлюцинации. Настолько, что на какое-то время помутилось сознание.
Но есть ли причины бояться? Или во всем виновато больное воображение? Нет. Джеми не сошла с ума окончательно. И основания для страха были.
Разве она не видела, как Том застрелил беззащитного человека в магазине?
Джеми оглядела коридор. Ей хотелось поскорее уйти отсюда, вернуться под защиту своей комнаты. Но даде там не спрятаться от своих мыслей и от того факта, что жизнь разрушена, а всем планам и мечтам пришел конец.
Энн-Мери вдалеке о чем-то спорила с Бадди. Он втянул ее в зал, и дверь за ними захлопнулась. Джеми растерялась. О чем говорила Энн-Мери? Совсем не хотелось, чтобы еще кто-то узнал, что Джеми сходит с ума. Еще начнут жалеть…
По школе поползут слухи о том, что у них с Томом что-то не заладилось. А потом, когда полиция поймает его, выяснится, что он ограбил магазин и убил человека…
Что тогда?
Что будут думать про нее? Что станут говорить? Как она сможет смотреть людям в глаза?
— Эй, очнись! — Энн-Мери звякнула у нее перед носом ключами от машины. — У тебя транс, что ли?
— Нет. Извини. — Джеми помотала головой, отгоняя пугающие мысли.
— Тебе полегчало? Ты уже не такая зеленая, хотя при этом желтом свете любой покажется зеленым.
— Да, мне лучше, — усмехнулась Джеми. — Намного.
— Хорошо. Идем, — сказала Энн-Мери, глядя на выход.
— Послушай, может, останешься здесь? Потанцуешь с Бадди?
— А как же ты? Я…
— Мне намного лучше. Правда. Почти хорошо. Глоток свежего воздуха, и все будет нормально. — Джеми вымученно улыбнулась. — Мне не хочется разговаривать. Лучше пройтись до дома одной. Чтобы все как следует обдумать.
— Ну… — Энн-Мери посмотрела ей в глаза, пытаясь понять правду. — Ты уверена, что тебе снова не станет плохо?
— Уверена, — ответила Джеми, сжав ее руку. — Большое спасибо. Ты всегда оказываешься рядом в трудную минуту.
— Ну, если ты хочешь поговорить потом…
— Спасибо, — сказала Джеми искренне. — У меня выдался тяжелый день. Мне надо как следует подумать.
— Ладно. Не раскисай, — сказала Энн-Мэри и направилась к спортзалу. Через несколько секунд Джеми вышла за дверь, в темную прохладу ночи.
С востока дул холодный ветер и пригибал к земле кустарники, окружавшие школу. Старые дубы и сикаморы таинственно перешептывались.
Джеми глубоко вздохнула, узнав сладкий аромат яблонь. Семья Фоссетов, жившая рядом со школой, недавно вырубила яблони и теперь жгла получившиеся дрова.
Джеми улыбнулась. Она шла к себе, мимо знакомых домов, по знакомой улице. Чудесный запах успокаивал.
«Кое-что никогда не меняется, — подумалось ей. — Даже если жизнь разрушена и все планы пошли прахом, кое-что остается прежним».
Он пересекла улицу Хупл и свернула вправо, Вермонтскую. Проехавшая мимо машина просигналила ей. 'Гам сидели двое знакомых ребят, которыееще раньше ушли с танцев и теперь колесили по городу. Джеми помахала им и двинулась дальше.
Какой-то резкий звук заставил ее вздрогнуть. В свете уличных фонарей она разглядела, что это простоветер гнал по улице пустую банку.
Джеми ускорила шаг. Ветер грозил перерасти в настоящую бурю. Он опрокинул мусорный бак, стоявший у дома Фелдонов, и мусор разлетелся по улице, как будто пытаясь убежать.
Джеми добралась до Белмонтской улицы. До дома оставался всего квартал. Собственная тень, длинная и тонкая, двигалась по улице впереди нее. Ветка дерева, громко ударившая по крыше дома, заставила ее подпрыгнуть.
Высокие кусты, росшие вдоль дороги, качались, будто под ними бегали взад-вперед мелкие зверушки. Тень, упав на эти кусты, расплылась и растворилась в бледном свете фонарей.
Что это?
Твпорилось нечто странное. Непривычное. Неправильное.
Чья-то тень присоединилась к ее. Чья-то тень приближалась к ней.
Джеми громко вскрикнула и обернулась.
Да. За ней кто-то шел.
Глава 5
Увидев тень на стене, Джеми зашагала еще быстрее, ее туфли громко застучали по асфальту. Голова начала болеть. От страха перехватило горло, и она не знала, сможет ли позвать на помощь.
Чужая тень тоже задвигалась быстрее, беззвучно скользя по качающимся кустам. Голова ее были наклонена вперед, длинные тонкие руки двигались как при плавании.
Джеми показалось, что она тоже плывет. Глаза затуманились, словно под водой. Ветер отталкивал назад, как будто океанская волна.
«И почему я только не послушалась Энн-Мери? — подумала она. — Зачем пошла пешком?»
Она больше не могла ясно мыслить с тех пор, как стала свидетелем случившегося в ювелирном магазине, как разглядела в руках у Тома пистолет, как увидела, что он застрелил человека. Она не могла ясно мыслить вообще ни о чем.
Джеми кинулась бежать. Тень тоже побежала. Обе тени быстро двигались по кустам друг за другом
Кусты неожиданно кончились. Но мягкий стук быстрых шагов продолжал преследовать Джеми. А оставалось миновать всего три дома.
Всего три дома. Уже два. И тут у нее возникла пугающая мысль: а что, если все это тоже мерещится ей?
Если ее никто не преследует?
Если сознание снова подвело?
Придется это выяснить. Выбора нет.
Джеми свернула на дорожку, ведущую к ее дому. Ноги болели, голова раскалывалась. Джеми резко обернулась, почти потеряв равновесие, и поглядела на преследователя.
Но разглядела лишь белые и синие пятна. Кажется; он спрятался за дерево.
Все-таки там кто-то был. На короткий миг Джеми почувствовала странное облегчение. Если тебя преследует реальный человек, то это все же лучше, чем испытывать галлюцинации.
Потом страх вернулся. Джеми заставила себя двинуться дальше. На крыльце горел свет, но в доме было темно. Должно быть, родители находились в задних комнатах. До дверей оставалось каких-то несколько метров. Но откроется ли дверь?
Снова обернувшись, Джеми увидела фигуру, тут же нырнувшую обратно за дерево.
— Том!
В самом ли деле она увидела в свете фонарей мелькнувшие светлые волосы?
— Том!
На ветру ее голос был не громче шепота. Джеми попробовала крикнуть громче, но сердце билось слишком быстро, а в горле пересохло.
— Том! Это ты?
Ответом был лишь свист ветра. Где-то орала кошка, почти как напуганный ребенок.
Джеми тоже хотелось заорать что есть сил.
— Том! Что ты здесь делаешь? Это ты?
Тишина. Снова заорала кошка.
— Хочешь поговорить?
Тишина.
Джеми потянулась дрожащей рукой к дверной ручке, повернула ее и толкнула дверь. Войдя в дом, она обернулась и посмотрела во двор. Теперь преследователь убегал прочь, наклонив голову и стараясь держаться в тени.
Но она видела его волосы. Светлые волосы
Джеми стояла в дверях и глядела ему до тех пор, пока тьма не поглотила его. Потом закрыла и заперла дверь. Привалилась к ней, как будто не давая открыть, и попыталась перевести дыхание.
Закрыв глаза, она снова и снова представляла себе тени, бегущие по кустам, а потом фигуру, убегающую по улице.
В голове теснились сотни вопросов. Зачем Том преследовал ее? Зачем прятался в тени? Боялся, что она его узнает? Боялся открыть ей тайну, которая уже была ей известна?
А может быть — что еще хуже — пытался запугать ее?
— Джеми, что случилось? Почему ты вернулась так рано?
Джеми открыла глаза и отошла от двери.
— Привет, мама.
— Кто там, Ширли? — В прихожей показался отец с газетой в руке.
— Это Джеми. Уже вернулась.
— Ты нас напугала, — сказал отец. — Мы были в гостиной и услышали какой-то шум.
— Простите, — сказала Джеми, все еще пытаясь успокоиться.
Отец отправился обратно дочитывать свою газету
— У тебя ужасный вид, — сказала мать, взяв ее за рукав. — Ты совсем позеленела. Тебе плохо?
— Нет, мама. Я…
— У тебя температура? Мне не нравятся твои глаза. Такие больные. Может, ты подхватила грипп? А где Том? Я не слышала, чтобы он вошел.
Мать была невысокой и полной, с круглым живым лицом, обрамленным светлыми кудряшками. Если она начинала задавать вопросы, то ее трудно было остановить. Она напоминала пчелу, которая кружилась над тобой, улетала на секунду, потом снова возвращалась, становясь еще назойливей, чем прежде.
— Тебе нужно померить температуру. Я никогда еще не видела тебя такой бледной. Ты позеленела. Совсем позеленела. Покажи-ка язык. Нет. Не показывай. Скажи, что ты чувствуешь. Тебя не тошнит? У тебя такой вид, будто тебя тошнит.