Василиса Тихоновна. Так ты, значит?.. (Она не договаривает.)
Димка. Да, ма. И тогда он ко мне сразу пришел Володарский буквально бегом прибежал! И Игру принес. От нее же В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ!
Василиса Тихоновна(она не поняла). Почему невозможно? Все одно и то же «бах-бах!», «пах-пах!» Потом снова «бах-бах!» И так до бесконечности!
Димка. Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь!
Василиса Тихоновна. А ты объясни!
Димка. Долго объяснять! Сыграй сама.
Василиса Тихоновна. Я? Да ты что! (Застывает с оскорбленным выражением на лице.) Знаешь, иногда мне начинает казаться, что ты и в самом деле у меня немного… того!.. (Направляется к двери.)
Димка. Ма, ты куда?
Василиса Тихоновна. В школу.
Димка. Зачем?
Василиса Тихоновна. Будем разбираться.
Димка. Это не получится.
Василиса Тихоновна. Почему?
Димка. Потому что тебе скажут, что сейчас очень много неполноценных детей, потому что они всем родителям это говорят. И еще ты услышишь, что многие подростки ведут теперь себя относительно спокойно. Раньше они эти неполноценные дрались на дискотеках, курили анашу, кое-кто даже воровал. А Володарский их всех увлек Игрой. И теперь они сидят дома тихие. За что их родители готовы молиться на Володарского. Нет, действительно, ма, давай я тебя немного подучу? Тем более что сейчас придет Маринка. Дома у нее компьютера нет, вот она и ходит: то к Духу, то к Чуку, а то и ко мне. Вдвоем вы с ней и поиграете. А?
Василиса Тихоновна(поджав губы). Я всегда считала, что девушка к юноше приходит не за этим.
Димка. Да? Неужели? Интересно, ЗА ЧЕМ?
Василиса Тихоновна. ЗА ДРУГИМ. И вообще, что-то ты сегодня подозрительно откровенен!
Димка. Ну, во-первых, мы с тобой две недели не виделись! А во-вторых…
Василиса Тихоновна. Во-вторых, чтобы я от тебя больше НИКОГДА НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СЛЫШАЛА ОБ АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВИЧЕ! Ты должен относиться к нему с уважением: симпатичный человек, наверное, кандидат наук, может быть, даже уже и доктор! А эту твою святую троицу Духа, Чука и Маринку… Лучше бы им со мной не встречаться! Это надо же такую кличку придумать человеку Маринка!
Димка. Не Маринка, а Суббота!
Василиса Тихоновна. Это не имеет значения! Ты куда?
Димка. Как куда? Сама же сказала, что я должен с уважением относиться к Александру Ивановичу! Я иду играть!
Василиса Тихоновна. Значит, так… (Включает телевизор и тут же слышит выстрелы, чей-то визг, тревожный комментарий диктора… Переключает с программы на программу. Морщится, выключает.) Я приготовлю обед. А ты тащи сюда свой компьютер, и мы будем разговаривать. Не то ты скоро совсем от рук отобьешься!
Димка. Хорошо, ма.(Уходит в комнату и возвращается с компьютером. Начинает устанавливать его на кухне.) А обед я и сам теперь могу приготовить!
Слышна пронзительная сирена «скорой помощи» за окном кухни.
Василиса Тихоновна(прислушавшись к звуку сирены.) Опять кому-то плохо! Что ж это, в самом деле, в нашем районе происходит? Какие-то немыслимые ранения, повышенный травматизм, неизвестные науке болезни… К нам в больницу много таких в последнее время поступает. И в довершение всего исчезающие подростки! А что по этому поводу думает мой сын?
Звонок в дверь.
Должно быть, это Маринка. Ну, сейчас ей от меня попадет!
Димка. За что, ма?
Василиса Тихоновна. Я еще не решила.
Василиса Тихоновна открывает дверь. На пороге стоит симпатичный представительный молодой мужчина Афанасий Павлович .
Афанасий Павлович. До каких пор это можно терпеть?!
Димка(с улыбкой). Здравствуйте, Афанасий Павлович!
Афанасий Павлович. Здравствуйте! Василиса Тихоновна, ответьте мне, пожалуйста, на такой вопрос: сколько времени нормальный человек может разговаривать по телефону?
Василиса Тихоновна(она не поняла). А мы разговариваем вовсе не по телефону. Да, Димка? Телефон, как вы видите, свободен!
Афанасий Павлович. Телефон занят! И занят сегодня с самого утра. Я от соседей звонил на станцию, там говорят: телефон занят параллельными соседями! И это не в первый раз!
Василиса Тихоновна. Дорогой Афанасий Павлович!.. Из-за этого телефона мы с вами постоянно находимся в каком-то… полупоссорившемся состоянии. А ведь вы мне симпатичны!
Афанасий Павлович. Вы мне тоже… бываете иногда. Но только, извините, не сейчас. Из-за вас!.. (Не договаривает.) Мне должны были звонить! Да!
Василиса Тихоновна. Я уверяю вас!..
Афанасий Павлович. Поздно.
Димка. Извините, симпатичнейший Афанасий Павлович, это я по Сети резался. Я так долго больше не буду.
Афанасий Павлович. Ах, по Сети… Тогда этого тем более нельзя извинить!
Димка. А вы, Афанасий Павлович, разве никогда не играете?
Афанасий Павлович. Я нет. Вот моя жена да, она у меня ОЧЕНЬ большая любительница. Но давайте все-таки как-то договоримся!..
Василиса Тихоновна. Давайте. Договорились?
Афанасий Павлович(кивая на монитор компьютера). Выходит, вам тоже переписали эту Игру?
Василиса Тихоновна. Хотите взглянуть?
Афанасий Павлович. Чего на нее смотреть. У нас дома такая же!
Димка. Ну, ма, я пошел…
Василиса Тихоновна. Только смотри, поздно не возвращайся! Постой!.. И еще одно: если начнут приставать к тебе на улице какие-нибудь взрослые дяди, будут что-нибудь предлагать, ну, я не знаю, что именно… Ты смотри!..
Димка. Хорошо, ма.
Звонок в дверь.
Вот теперь это в самом деле Маринка!
Димка открывает дверь. На пороге стоит шестнадцатилетняя ослепительная (как бывают ослепительными девушки только в шестнадцать лет) Маринка .
Маринка(прямо с порога, не заходя в квартиру, проигнорировав Василису Тихоновну и в особенности Афанасия Павловича). Привет, Ганя. Ты идешь сегодня в школу? Или мы с тобой немного поиграем?
Димка. Я иду в школу, Су. Мы еще успеем на четвертый урок.
Маринка. Отлично!
Василиса Тихоновна. Между прочим, у моего сына есть имя! И не из самых худших!
Маринка. Но «Ганя» все-таки звучит лучше. Верно… Димка? До свидания, тетя Василиса!
Василиса Тихоновна. Как ты сказала? ДО СВИДАНИЯ? Ну-ну.
Димка с Маринкой исчезают так стремительно, как это умеют делать только влюбленные друг в друга подростки. Василиса Тихоновна с Афанасием Павловиче м остаются наедине.
Афанасий Павлович. Почему ты не пришла?!
Василиса Тихоновна. Сегодняшний день я решила посвятить своему ребенку. Иначе у него опять будут неприятности. И потом: не могу же я, в самом деле, на столько времени исчезать из семьи? Вон, он уже, оказывается, сам себе обеды готовит! (После паузы, смягчившись.) Ты что же, волновался?
Афанасий Павлович. Василиса, меня в армию забирают!!!
Василиса Тихоновна(она потрясена). Ты что?!
Афанасий Павлович. Может быть, на полгода! На сборы. Как военного переводчика!
Василиса Тихоновна. Не может этого быть!
Афанасий Павлович. Может. Я сегодня, наконец, решился поговорить с одной из этих су… Кстати, именно с этой. Похоже, у них от нас есть секреты: из этих «исчезающих» хоть бы одна была девицей! Нет же, будто специально: только парни. Как результат в районе острая нехватка призывного контингента!
Василиса Тихоновна. Может быть, обойдется?
Афанасий Павлович. Кафедра сейчас там борется за меня… И военком обещал: если я их найду, от сборов он меня освободит пожизненно. Дал три дня, включая сегодняшний, сатана!..
Василиса Тихоновна. Так, значит, они действительно исчезают? А как же грибы?
Афанасий Павлович(глухо). Чего это вдруг сегодня все про грибы заговорили?!
Василиса Тихоновна. Ты поэтому так взволнован?
Афанасий Павлович. И поэтому тоже. Я себе буквально места не мог найти! Я ждал тебя на скамейке ровно до одиннадцати. Но когда ты и в одиннадцать не вышла из дома!..
Василиса Тихоновна. Тебе в самом деле должны были звонить?
Афанасий Павлович. Да. А линия все время занята! Знаешь, он ТАК на меня перед уходом посмотрел!.. Думаешь, он не догадывается?
Василиса Тихоновна. Не знаю. Какая разница? По-моему, к тебе он относится с заметной симпатией!
Афанасий Павлович. Что ж, плохого я ему ничего не сделал.
Василиса Тихоновна. Совсем не из-за этого. Просто ты какой-то все время… очень смешной. Ты, наконец, на что-нибудь решился?
Афанасий Павлович. В общем…
Василиса Тихоновна. Ну?
Афанасий Павлович. В общем, нет.
Василиса Тихоновна. Ну, и сколько же мы с тобой еще будем снимать эту чертову комнатушку? Тебе не надоело каждый вечер оставаться до утра в институтской библиотеке? Она же все равно когда-нибудь догадается! Или ты все-таки ее любишь?
Афанасий Павлович. Кого? Библиотеку? Ты с ума сошла! Но свою жизнь я так запросто сломать не могу. Ты же знаешь: у меня растет дочь!
Василиса Тихоновна(неожиданно). Афанасий, поцелуй меня! Я всю ночь этого ждала!
Поцелуй, полный неожиданного огня.
А что же ты скажешь ТЕПЕРЬ?..
Афанасий Павлович(неожиданно). МНЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО НУЖНО ИХ НАЙТИ! А что я еще могу сказать? Вот если бы оно все САМО как-нибудь рассосалось!.. Сложилось бы все иначе: жена, семья, этот мой безнадежный безденежный институт, возможный призыв! Буквально все, кроме дочки!
Василиса Тихоновна. Само! Ведь ты же взрослый человек, Афанасий! Разве ты не знаешь, что само никогда ничего не рассасывается, а наоборот, только УСУГУБЛЯЕТСЯ? Знаешь, как это обычно бывает? Жила в деревне молодая и симпатичная. Кажется, еще совсем недавно была она совершенно свободна, наизусть читала «Онегина», мечтала о высокой любви… С любовью у нее получилось не очень: была, наверное, какая-то тайна в том, что ее так никто по-настоящему и не полюбил. Правда, был городской муж, остался ребенок. Она мучилась, выбивалась из последних сил, чтобы вырастить сына. Профессия у нее была, прямо скажем, не из легких: медсестра. Когда сын вырос, ей уже было далеко за тридцать. А ее возлюбленный параллельный сосед с редким мягким именем Афанасий все тянул и тянул время, с каждым днем УСУГУБЛЯЯ ее и без того тяжелое положение!
Афанасий Павлович(трагически заламывая руки). Можно от тебя позвонить? (Снимая трубку.) Ну вот! Теперь она на телефон села!
Василиса Тихоновна. Тебе что, жалко? Пусть разговаривает!
Афанасий Павлович. Если бы она разговаривала!
Василиса Тихоновна. Я не поняла?..
Афанасий Павлович. Если бы она, говорю, по телефону разговаривала! Она же, как и твой сын, ИГРАЕТ!
Василиса Тихоновна. То есть как?! Не может этого быть! Во что?
Афанасий Павлович. В то, во что вдруг кинулись играть все подростки! (Кивает на монитор компьютера. Повесив и снова сняв трубку телефона.) Нет, но как же все-таки позвонить?! Не в рекруты же мне в самом деле идти?..
Василиса Тихоновна. Погоди. Димка говорил, что эту Игру Володарский распространяет только среди тех, кто стоит у него на учете. При чем тут твоя жена?.. Неужели она у тебя… тоже? Наркотики? Побеги из дома? У вас-то ЧТО?
Афанасий Павлович. Подростки ладно, на то они в конце концов и подростки, но моя-то!.. Моя! В том-то и дело, что ничего ЭТОГО нет. Она пошла к ним совершенно добровольно и совершенно добровольно сдалась!
Василиса Тихоновна. Я ничего не понимаю!
Афанасий Павлович. Я тоже.
Василиса Тихоновна. И ее так легко поставили на учет?
Афанасий Павлович. Не знаю. Вроде в девичестве у нее были какие-то проблемы. Но у кого в наше время их нет? И теперь целыми сутками не отходит от компьютера. Причем, время от времени, так же, как и сейчас, через телефон подключается к Сети. В квартире грязь, пищу готовить некому, дочка буквально брошена в детском саду! А тут еще мы с тобой две недели кряду прячемся по ночам в этой чертовой комнатушке на окраине!.. С этим нужно, наконец, что-то решать!
Василиса Тихоновна. Давай решать. Например, ты переезжаешь ко мне! Ехать-то ведь тебе совсем недалеко с четвертого этажа на первый.
Афанасий Павлович. А моя дочь? Ей всего пять лет!..
Василиса Тихоновна. Вот тут я тебе не советчица: с дочкой ты должен разобраться сам. Димка, я думаю, будет тебе только рад: ты с ним позанимаешься по английскому. Меня, признаться, его чрезмерное увлечение этой Игрой тоже беспокоит. Ты хоть раз его видел?
Афанасий Павлович. Кого?
Василиса Тихоновна. Александра Ивановича!
Афанасий Павлович. Не только видел, но и недавно беседовал с ним о своей жене! Он говорит: пусть играет. А ты не задумывалась о том, КАКОЙ ЦЕНОЙ достигается такое примерное поведение подростков? Может, было бы лучше им просто что-нибудь… вколоть? Тогда бы они вообще… спали!
Василиса Тихоновна. Ну, ты тоже скажешь вколоть!
Афанасий Павлович. Говорю это тебе как родитель родителю. У меня растет дочь, и ее будущее мне небезразлично! Мне ведь давно кажется, что он или сумасшедший, или в самом деле из семьи этих ненормальных революционеров. Что, в общем, одно и то же. Одна его фамилия чего стоит!
Василиса Тихоновна. Это в него стреляли? Или в Урицкого?
Афанасий Павлович. В них обоих! И обоих, что характерно, шлепнули!!!
Василиса Тихоновна. Ну-ну, ты это смотри! (Не сразу.) Да нет, он не производит впечатление сумасшедшего. (Неожиданно.) Афанасий! А ну-ка знаешь что?
Афанасий Павлович. Что?
Василиса Тихоновна. Покажи-ка мне ее, эту Игру!
Афанасий Павлович. Да тебе-то зачем?
Василиса Тихоновна. Хочу посмотреть. А то все вокруг в один голос: «Игра! Игра!» А я ее ни разу даже как следует и не видела!
Афанасий Павлович. Игру? Хм… Это интересно! Пожалуйста… Вот. (Загружает Игру, появляется странная завораживающая музыка.) Ну как?
Василиса Тихоновна. Это что-то похожее на DOOM?
Афанасий Павлович. А ты откуда, Вася, знаешь про DOOM?
Василиса Тихоновна. Я вообще-то много про чего знаю, Афанасий. А еще о большем, как мне кажется, догадываюсь. Тебе интересно будет услышать, что мой Димка, оказывается, тоже встал на учет добровольно?!
Афанасий Павлович. Может быть, в этом мы виноваты? Мы, наверное, мало уделяем им внимания!.. (Хочет обнять Василису Тихоновну.)
Василиса Тихоновна(уклоняясь от его объятий). А к Сети ты подключиться сможешь?
Афанасий Павлович. К Сети? (Не сразу.) Ну, если моя линию освободила, тогда… (Снимает трубку телефона, слушает.) В самом деле освободила. Чудеса! (После паузы.) Василиса! (Выжидающе смотрит на Василису Тихоновну.) Тебя что, в самом деле интересует эта Игра? Или, может быть, я слишком часто бываю у тебя в гостях? Ты не веришь, что меня могут забрать?
Василиса Тихоновна. Ты ее правила… знаешь?
Афанасий Павлович. В общем, в ней никаких особенных правил нет. Как, впрочем, и в жизни. Через некоторое время все становится очень понятно. (Быстро выходит в Сеть.)
Василиса Тихоновна. А в жизни тебе разве все очень понятно?
Афанасий Павлович. В жизни-то как раз не очень. (После паузы.) Может быть, это они так оттягиваются?.. На нас, на взрослых?