— Он увидел, — помог ему Мудрец, — что глаза Совы светятся.
— Тогда я прибежал к Мудрецу.
— Да, тогда он прибежал ко мне и мы вместе побежали, поднялись на башню, а потом спустились в подземелье, и волшебная Сова…
— Да, волшебная Шова, — шипел в изнеможении Лорд, — Шказала…
Казалось, что Тор-Мозина лопнет от нетерпения.
— Она сказала, что в наше царство, кроме Кукушки, пришел мальчик по имени Вовка Пойманов…
— Шова укажала мешто, где прячется Железная Кукушка.
— Тогда!.. Что же вы молчите? — Заорала Тор-Мозина. — Скорее изловить! Поймать! Связать! Казнить!
— Мы… Мы… Мы хотели как можно быстрее…
— Нужно вжять полк каменных шолдат, — подсказал Лорд.
— Что же вы стоите? Почему не бежите? Почему не ловите Кукушку и этого маловозрастного разбойника? — кричала Тор-Мозина. — Ах, так?! Вы все — трусы. Я сама изловлю Кукушку, а вас велю казнить. Всех казнить… Всех! Всех! Всех!..
И не успел еще Володя придумать, как помочь Кукушке, а уже трое исчезли за дверью опочивальни, и топот ног отозвался эхом на каменных ступенях.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В ней рассказывается о том, как кузнец Горновей и Володя Пойманов совершили обыкновенное чудо в необыкновенной стране Ру-Лонии
— Они изловят Кукушку!.. Изловят!.. — волновался Вовка, покидая тайник. — Нужно бежать… Скорее! Может быть, мы успеем предупредить Кукушку?..
— Ку-ку! Ку-у!.. — зазвучала песенка Железной Птицы.
— Милая! Дорогая Кукушка! — воскликнула Томлина. — Как мы рады…
— Мы ужасно рады, — поспешил вставить слово и Вовка.
— … что ты жива и невредима. Знаешь ли? Они напали на твой след, Кукушка, — стала объяснять Томлина, часто-часто моргая длинными ресницами.
— Там, где я была, — меня больше нету… И след мой простыл… Я облетела все королевство Ру-Лонию… Я собирала вести по крохам, и теперь мы знаем: шпага страха, способная победить Сову, хранится в опочивальне Тор-Мозины… Где-то здесь! Здесь! Нужно найти ее…
— Ах, милая Кукушка! Там давно уже нету этой шпаги… Тор-Мозина велела расплавить её в огне кузнечного горна…
— Это самая грустная новость, — сказала Кукушка и опустила голову. — Второй такой шпаги нет… Мы не сможем победить Сову и завести Главные часы королевства…
— Да, — согласилась Томлина. — Второй такой шпаги нету… А место, где прежде висела шпага, я вам могу показать… Пойдемте…
Они вошли в просторную опочивальню. Там еще сильнее пахло тленью, ветошью, подвальной сыростью. На стене, неподалеку от огромной кровати был виден четкий отпечаток шпаги — видимо, столетьями на стены оседала пыль, а когда шпагу сняли, на прежнем месте остался четкий отпечаток волшебного оружия.
— Погодите… А что, если?.. — Володя вгляделся в отпечаток шпаги. — А если сделать новую шпагу. Ведь след — смотрите! — так хорошо сохранился…
— Кто же сможет сделать такую волшебную шпагу?! Нет, это невыполнимо, — ответила Кукушка.
— Ее мог бы сделать мой дядя, Горновей, но его не сегодня — завтра посадят в подземелье, казнят, — тихо ответила Томлина.
— Не будем же терять времени! — крикнул Володя, и ему показалось, что прогремело веселое эхо. — Сейчас мы снимем мерку. Вот так!..
Хорошо, что в школе Вова Пойманов проходил черчение. Теперь без особого труда он мог сделать нужные расчеты. Через несколько минут в его руках был чертеж замысловатой шпаги.
— Все готово! — воскликнул Вовка.
— Идем к Горновею! — заволновалась Томлина. — Я покажу дорогу к его дому!..
— К Горновею! — повторила Кукушка, и все они устремились по очень широкой замшелой лестнице вниз, на площадь.
Едва за ними закрылась дверь, как в опочивальню вбежала Тор-Мозина и ее верные слуги — Лорд и Мудрец Трехбородый.
— Смотрите!.. Здесь есть кто-нибудь? Есть? Ищите! Скорее! — кричала Тор-Мозина, заламывая тонкие руки.
Слуги бросились на колени и стали ползать по полу, заглядывая не только под кровать, но и во все уголки обширной опочивальни.
— Здесь никого нет, — наконец устало прошипел Лорд.
— Никого, — подтвердил Мудрец.
— Вот видите? «Никого»… Я что заявила эта выжившая из ума Сова? Она сказала, что Железная Кукушка и мальчишка с живым сердцем находятся в моей опочивальне… Здесь!.. Не-ет. Сова больше не годится в провидицы, и мы ее уберем… Уберем!.. Но где же могут находиться ничтожные пришельцы?! Где, я вас спрашиваю?!
Мудрец и Лорд бросились на колени и затараторили в страхе:
— М-м-ы… н-н-не… з-з-знаем…
Нужно быть справедливым, мой друг: они и впрямь не знали, где были в эти минуты Томлина, Кукушка с железным сердцем, Вовка Пойманов — человек из Мира Времени… А между тем, все трое они прокладывали путь между скользкими камнями, направляясь к кузнице Горновея.
У одного из столбов они задержались — там, впереди, маячил каменный солдат. В его руках устрашающе поблескивала огромная кремневая винтовка (похожую Вовка как-то видел в музее). Он не переставал удивляться. Вот, оказывается, что может случиться, если вдруг остановить время!
В глубоком овраге, скользком и мокром, их настиг приглушенный крик глашатаев: «Ее величество Тор-Мозина изволит сегодня не спать, а посему всем обитателям королевства надлежит следить за дорогами, не смыкая глаз… Награда ждет того…» Голоса глашатаев стихали, как эхо, и уходили все дальше и дальше во все концы Ру-Лонии.
Изрядно усталые путники переступили порог кузницы. Там было темно; запах угольного перегара ударил в нос, и Володя поморщился. Впрочем другие этого не заметили. Томлина прошла в угол, зажгла палочку-лучинку и тогда все увидели в углу спящего на ветоши огромного кузнеца.
— Уже явились? — спросил он сквозь сон, принимая поздних гостей за стражников. — Что ж, подождите, я досмотрю сон о чудесной стране жизни…
Поняв, наконец, кто пришел, он обрадованно стал обнимать Томлину, крепко пожал руку мальчику из удивительного Мира Времени.
Выслушав просьбу, кузнец почесал затылок.
— У меня есть немного железа и угля. Их может хватить, чтобы выковать шпагу. Но тушить горн нельзя. Хорошо, что Тор-Мозина нынче не спит, — нам не будут мешать стражники. Ну, за дело, друзья. Ты будешь помогать мне, — обратился Горновей к Володе. — Ты — сильный паренек и сможешь раздувать меха. А вы, племянница и Кукушка, смотрите за дорогой.
Ах, как счастлив был Володя, что кое-чему научился в школе. Он с радостью взялся за дело.
«Дон-дон-дон!» — запела наковальня. «Динь-дон-динь», — стал подпевать ей маленький молоток в руках кузнеца.
— Бей, тяжелый молот, бей, — приговаривал Гор-новей. — Мы куем погибель ненавистному царству Тор-Мозины. Бей, молот, бей!
«Дон-дон-дон!» — подпевала наковальня…
В минуты короткого отдыха Горновей усаживался и просил:
— Ну, маленький человек из Мира Времени, расскажи мне сказку о летающих домах…
И Володя рассказывал о пароходах, что бороздят океаны, о воздушных лайнерах, об электричестве и радио, и о том, что есть на свете аппарат, который ловит изображение и называется телевизором, и о том, что до Луны уже дотянулись люди… И о том, что Звездный океан вселенной бороздят космические корабли.
— Может быть, это и сказка, — согласился Горновей, — но в ней — сила времени, которая может совершить чудеса.
Эгей, молот! Бей, дружней, так, так!..
— Дядюшка Горновей! Остановись! Сюда бегут Мудрец и Лорд, — прокричала Томлина. — Что делать? Они ведут солдат…
— Работы осталось немного! Пусть приходят. Раздувай меха, Володя! Бей, молот, сильнее! — Выкрикивал Горновей, и меха дышали во всю силу: «Ух — Ии-ии-ух!» — «Дон-дин-дон» — отвечала молоткам наковальня. Кусок железа под ударами молота становился все тоньше, длиннее, похожим на тонкую сверкающую шпагу, какую Вовка Пойманов видел в кино про трех мушкетеров.
— Ну вот, шпага готова, — обрадованно сообщил Горновей и бросил клинок в воду. Белое облако пара вспыхнуло и растаяло почти у самого потолка.
— Открывай двери, предатель! Или ты уже ижловил Кукушку? — послышался за дверьми охрипший голос Лорда. — Выходи, Горновей, пока мы не развалили твою кузницу.
— Мы думали и придумали: мы посадим тебя в темницу, — прокричал вслед за Лордом Мудрец.
— Ах, как жаль, как жаль, — проговорила Кукушка, — что мы не успели пустить Главные часы королевства. Мы — в ловушке. Придется принимать бой. Но я им не дамся живой.
— Слушайте и не возражайте, — приказал Горновей. (А каменные приклады ружей уже стучали в деревянную дверь.) — Томлина отведет вас к Совиной башне, где находятся Главные часы Ру-Лонии, а я задержу этих бездушных каменных солдат. Я постараюсь не оружием, а словом выжечь искру в их остывших сердцах. Вы же делайте то, что может принести счастье народу… Торопитесь!.. Скорее! Если я выживу, то догоню вас.
Голос Горновея был властен. Возражать ему значило обречь на провал все, к чему они стремились…
— За мной! — крикнула Томлина. — Им не одолеть дядюшку… А нам нужно спешить!.. Скорее!..
Оглянувшись в последний раз, Володя увидел, как несколько петель-арканов, брошенных стражниками, упали на широкие и сильные плечи кузнеца Горновея.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Из нее любознательный читатель узнает о золотых руках и отваге кузнеца Горновея, о сражении с волшебной Совой и времени, которого никогда и никому еще не удавалось победить даже в чудесных сказках
Да… Кузнеца Горновея схватили каменные солдаты. Они не стали слушать Горновея — они выполняли приказ Тор-Мозины и поступить иначе просто не могли — ведь у них были каменные сердца, а головы набиты приказами, и того, кто ослушается их, ждало суровое наказание.
Когда Горновея доставили на площадь перед замком Тор-Мозины, сюда немедля сбежались жители королевства. Ждали: сейчас свершится казнь!.. Что могло еще так разнообразить жизнь обитателей королевства?
Горновея выставили (на показ и устрашение подданных) под самым балконом, откуда обычно перед жителями королевства являлась Их Светлость. В иное время подданным приходилось долго ждать, пока Тор-Мозина надумает обрадовать их своим появлением. Но в этот раз она явилась немедля и тут же задала вопрос Горновею:
— Эй!.. Послушай! Я готова помиловать тебя! Больше того! Я разрешу тебе смотреть цветные сны… Но скажи!.. Скажи на благо всех моих подданных: где Кукушка? Где мальчик с живым сердцем? Скажи, где они, и я тут же велю снять с тебя цепи… Ну? Говори же! Говори!.. Я жду…
Горновей хорошо знал — путь к Главным часам королевства неблизок, значит, нужно не торопиться с ответом… И он молчал…
Тогда Тор-Мозина обратилась к Мудрецу Трехбородому:
— Ну, придумай что-нибудь! Заставь его говорить. Ведь он единственный из жителей королевства, кто знает, где искать Кукушку…
— Хорошо. Я постараюсь, — изрек Мудрец Трехбородый и стал трясти всеми своими бородами. — У-у-у!.. Ничтожный Горновей!.. Оглядись!.. Ты видишь, тебя окружают люди, которые счастливы своей жизнью, они пребывают в сладостном состоянии безвременья! Ты хочешь лишить их этого? Опомнись! Говори, пока не поздно, говори, куда подевались ненавистная Кукушка с мальчишкой, у которого живое сердце… Ну?! Мы слушаем… Спаси же себя пока не поздно!
И Горновей заговорил. Вначале голос его был хриплым, а слова маловразумительны, но потом его голос окреп и каждое слово стало слышно во всех концах площади.
— Хорошо. Я заговорю. Я открою, где Кукушка и мальчик. Но при одном условии — вы не будете меня перебивать… Тогда слушайте! Слушайте!.. — Толпа умолкла. — Люди! Опомнитесь! Неужели вы хотите, чтобы никогда не взошло солнце над вашими головами? Разве вам сладостно жить в мире без времени? Вы забыли радости настоящего труда, который приносит счастье… Кому нужна эта серая и бесконечная жизнь в Ру-Лонии под пергаментным небом? Вам? Вашим детям? Да! Мы не старимся! Но ведь мы и не растем, не познаем мира прекрасного, не знаем запахов живых цветов… Мы — заживо погребенные…
— Молчать! — завизжала Тор-Мозина. — Палач!.. Казнить его! Немедля! — И шепотом сообщила Мудрецу и Лорду: — Если он разбудит в людях память тут же потеряем власть над ними… Слышите?!
— Замолчи-и-и!.. Убейте его! — прокричал тонким голоском Лорд. — Он покушается на шамое швятое — на жизнь в бежвременьи!
— Растерзайте его!.. Немедля! — посоветовал Мудрец и затряс головой, тремя бородами и всеми бородавками. — Это я вам говорю: Мудрейший из Мудрых!..
— Казните его! — требовала с балкона Тор-Мозина.
Но толпа не шевелилась — наверное, люди вспомнили жизнь, вспомнили цвет озер. И небо. И живые цветы. И деревья… Они, наверное, вспомнили, как зацветают по весне луга, как рождаются первые робкие листья на деревьях, как падают по осени дожди, и лес охватывает желто-красный пожар…
— Пусть движется время! — продолжал выкрикивать Горновей, хотя подоспевшие солдаты уже тянули к нему каменные руки, чтобы растерзать его на части. — Пусть снова растут наши дети! Пусть празднуют свадьбы молодые в положенный час! Пусть все вспомнят, как бесценно время — самое дорогое, что дано людям, и что у вас отняла… отняла… — Горновея уже схватили за руки и за ноги каменные солдаты…
Еще мгновение и Горновея растерзали бы. Но над площадью раздался чей-то изумленный женский крик:
— За что мучают Горновея?.. Не дадим его каменным солдатам!
— Не да-ади-им!..
— Долой Тор-Мозину и ее подпевал!..
— Пусть живет Время!..
— Бейте каменных солдат!..
— Веди, Горновей, нас к Главным Часам королевства…
И толпа сорвала цепи с кузнеца, подняла на руки Горновея.
— О-о-остановитесь! — закричала Тор-Мозина… — Я — ваша повелительница… Вы забыли?
Но говорить уже было некому — люди убегали с площади, спеша к Совиной башне.
А тем временем…
А тем временем (если так можно сказать применительно к Ру-Лонии, где, как известно, не было никакого времени) Володя Пойманов, Кукушка и Томлина ломали старинную, обитую железом дверь, ведущую туда, где под охраной Совы — находились Главные часы Ру-Лонии.
Наконец, им удалось взломать дверь — она упала внутрь подземелья, — туда немедля бросились Володя с Томлиной. Кукушка, затрепетав железными крыльями, влетела в кромешную мглу каменного мешка…
Было сыро, душно… Мгла казалась липкой, и словно бы заползала она под одежды и сковывала движения. Они шли долго. Куда-то спускались. Потом в полной мгле поднимались по мокрым и скользким ступеням. Потом оказались под гулкими сводами… Где-то журчали подземные воды. Где-то падали и разбивались о камни тяжелые капли.
И вдруг… Все вокруг озарилось зеленым светом — могло показаться, что зажглись два зеленых фонаря, осветив бесконечно высокий каменный свод.
— Откуда здесь фонари? — спросил Вовка у Томлины;
— Это вовсе не фонари, — шепотом ответила Томлина. — Это вспыхнули два глаза Совы. Держись подальше!.. Ближе к стене… Сюда не достают когти Совы…
Володя, уже привыкший к чудесам в Ру-Лонии, почти не удивился. Он стал рассматривать короткие перья Совы, огромные костлявые лапы волшебной птицы — они упирались в точно такие же часы, какие недавно отремонтировал Вовка. Только эти часы были много больше; их несколько раз обвивали тяжелые стальные цепи, покрытые толстым слоем ржавчины пыли и грязи.
Под сводами раздался глухой и протяжный звук «А-а-а-м!» Сова шевельнулась, повела головой и заговорила:
— Как чешется мой клюв… Ну, почему не закуют в моем подземелье обыкновенного человечка? Я бы клевала живое сердце, ах-хлоп-джива! Дук-рук… Скучно. Поспать? Может, я увижу во сне живых человечков и хоть во сне исклюю их? А-а-ам!.. И-и-и…
— Тише. Кажется, Сова уснула, — сказала Кукушка. — Ах, как жаль, что мы не взяли молота. Нам одним не управиться.
— А-а-а-м. Какой сон, — услышали они снова глухое ворчание Совы. — Будто прямо к моему клюву подошел живой человечек. Клюнь — и нет его. А что это у него в руках? Шпага… Волшебная шпага?! В-ах! А-м-м!.. Какой неприятный сон. А, может быть, это и не сон? Но тогда откуда же в руках у мальчишки шпага страха… Она настоящая… Мне страшно…