Астор и Грас
— Эх, будь я сейчас молодым… — вздохнул Астор.
— Да, не повезло нам. Не в ту эпоху родились! — согласился Грас. — Мы всегда думали только о работе, а у нынешних молодых счастливчиков столько радостей в жизни и развлечений…
— …что можно только позавидовать!
Греясь на солнышке на веранде дома для престарелых, где они жили уже много лет, Астор и Грас, совсем дряхлые, со скрежещущими суставами, страдающие от множества разных старческих недугов, теперь нуждались в постоянном уходе. Подошла дежурная с подносом:
— Поужинаете здесь?
Она поставила на стол две жестяные кружки с соломинками. Астор и Грас принялись с удовольствием потягивать машинное масло.
Их поместили в этот пансионат как устаревших, уже непригодных к работе роботов. Страна шагала в ногу с прогрессом и создавала все более совершенных роботов.
От тех, кто запрограммирован только на одну операцию, например, на сверление металла или закручивание болтов, теперь перешли к роботам, которые могли выполнять сложнейшие программы и даже самостоятельно думать, а значит, выполнять практически любую работу, причем их усовершенствование продолжалось.
— И в самом деле, счастливая теперь молодежь, — опять вздохнул Астор. — Взгляни на них. Ты бы мог прежде представить себе что-либо подобное?
По улице шли обнявшись два робота новейшей модели.
— Да, похоже, они очень счастливы, — позавидовал Грас.
— А ты кем хотел бы родиться — мужчиной или женщиной?
— Не знаю. Не очень представляю разницу между ними.
Роботы новейшей модели, изготавливались в двух вариантах — мужском и женском — и, помимо того что умели выполнять любую работу, могли еще и влюбляться.
— Пойдем в дом, — предложил Астор. — Солнце уже зашло, чувствуется сырость. Мне бы не хотелось заржаветь.
Поскрипывая суставами, они поднялись со стульев и отправились в мастерскую на обычный вечерний осмотр. Дежурный механик подкрутил Астору ослабевший винт, а Грасу смазал маслом коленный шарнир.
Потом они прошли в гостиную, где роботы-пенсионеры проводили большую часть времени у телевизора.
Усевшись в кресла, они начали смотреть фильм, который сразу же заинтересовал их.
Это оказалась история про любовь. Такие фильмы всегда нравились роботам, хотя они почти ничего в них не понимали. Но эта история о пылких переживаниях двух молодых влюбленных оказалась особенно волнующей.
— Родись я заново и будь я роботом новейшей конструкции, — сказал Астор, — я бы хотел испытать все, что чувствует этот чудный юноша. Должно быть, это необыкновенно прекрасно!
— Как и переживания этой прелестной девушки, — согласился Грас.
По телевидению показывали фильм «Ромео и Джульетта».
Больница «Новая жизнь»
— Имя? — строго спросила медсестра.
— Покойный Джованни Фортини.
Девушка заполняла карточку.
— Когда родились?
— Седьмого седьмого восемьдесят восьмого.
— Когда скончались?
— Двенадцатого третьего текущего.
— Причина смерти?
— Дорожно-транспортное происшествие. Этот негодяй водитель не остановился на красный свет и…
— Не имеет значения, подробности излишни. Какие у вас имеются доказательства, что вы действительно скончались?
— Посмотрите сами. Пульса нет, сердце не бьется, а на лице типичная бледность покойника. К тому же у меня есть свидетельство о смерти с гербовой печатью. Вот оно.
Медсестра взяла документ и подколола его к карточке.
— Мне кажется, все в порядке. К моменту смерти вам исполнилось… Посмотрим… Да, вам исполнилось девятнадцать лет. В таком случае у вас есть полное право поступить к нам.
В больницу «Новая жизнь» действительно принимали только умерших.
— В какое отделение вы хотели бы лечь? — поинтересовалась медсестра.
— В реанимацию, разумеется, куда же еще?
— У нас есть также отделение мумификации, бальзамирования, кремации… Воля покойного для нас священна.
— Нет, нет! Я хочу, чтобы меня реанимировали!
— Тогда пройдите к дежурному врачу отделения реанимации на втором этаже. Лифт в конце коридора.
В отделении реанимации умерших возвращали к жизни. В редчайших случаях, когда это не удавалось сделать, врачи приносили свои извинения:
— Нам очень жаль… Попробуйте как-нибудь сами выйти из положения.
— Следующий!
— Покойный… — предстал перед медсестрой древний старец.
— Я прекрасно вас помню, — прервала его девушка, — покойный Козимо Натали. Вы уже седьмой раз приходите сюда. Первый раз вы скончались при железнодорожной катастрофе, второй — от воспаления легких, потом от утечки газа, далее от перитонита… Мне очень жаль, но мы не можем принять вас.
— Прошу вас, сделайте исключение, не оставляйте меня покойным!
— Это невозможно! Вам уже девяносто семь лет. А мы можем реанимировать только тех, кто скончался молодым. В вашем возрасте нельзя претендовать на возвращение к жизни.
— Но мне нужно совсем немного — лет двадцать всего! Даже десяти хватило бы… Я согласился бы и на пять… Ну, хотя бы один только год!
— Невозможно, не настаивайте. Извините, у меня много работы. Следующий!
И несчастному покойному Козимо Натали пришлось вернуться на кладбище.
Клиника для футболистов
В «Клинику для футболистов» помещают исключительно неудачников кожаного мяча, иными словами, всех, кто получил на поле травму.
Здесь лечат любые травмы: разрывы мышц и связок, повреждения мениска, вывихи и переломы. К тому же, все тут устроено так, чтобы лежачие больные чувствовали себя как на родном стадионе.
Больного кладут на кровать непременно под тем же номером, под которым он играет в своей команде, и пижама ему полагается тоже с цветами его клуба. В палатах на полу вместо ковров растет зеленая травка, а стены увешаны огромными фотографиями болельщиков.
Утром со свистком в палате появляется главный врач в форме футбольного судьи. Его сопровождают два ассистента, одетых так же.
Обход больных длится ровно девяносто минут, и решения судей обсуждению не подлежат. Если кто-нибудь осмеливается потребовать объяснений или возражать, главный врач тут же достает желтую карточку, и футболист получает предупреждение.
Врачебную помощь в клинике оказывают при первом же требовании. Стоит кому-нибудь пожаловаться на боль, как немедленно прибегает санитар с медицинским чемоданчиком и влажной губкой обтирает ему лицо.
Чтобы подбодрить тех, кому нужно делать какую-нибудь неприятную процедуру или отправляться на операцию, по радио передают подбадривающие крики болельщиков.
А настоящая овация ожидает больных тогда, когда их навещают родные и друзья. Как только больные выходят в специальный зал, их встречают оглушительные аплодисменты собравшихся на небольшой трибуне болельщиков.
Естественно, что каждый лежачий больной с нетерпением ждет дня, когда главный врач покажет ему красную карточку и удалит с поля. Это означает, что футболист уже здоров и может покинуть клинику.
И невозможно сделать исключение?
В эту больницу стремились попасть на лечение со всех концов света — роскошная и очень дорогая клиника, где врачевали самые известные специалисты, умевшие лечить любые болезни.
Однажды прилетела сюда Ласточка.
— Мне плохо, — сказала она докторам, — у меня сломано крыло.
— Очень жаль, — ответили ей, — но наша больница только для людей.
— И невозможно сделать исключение?
— Как сказать… А вы можете заплатить за лечение? Птица сунула клюв под здоровое крыло и достала оттуда драгоценное кольцо с бриллиантом, которое нашла в траве.
Ласточку поместили в больницу и вправили крыло. Она поблагодарила врачей и улетела.
На другой день в клинике появилась Луна.
— Одна Ласточка уверяла меня, будто вы лечите любые болезни, — сказала она. — Я очень исхудала. Смотрите, от меня осталась только одна четверть. Вылечите меня, пожалуйста!
— Очень жаль, — ответили доктора, — но наша больница только для людей.
— И невозможно сделать исключение?
— Как сказать… А вы можете заплатить за лечение?
Луна предложила крупную сумму, которую получила от продажи одного очень дорогого аппарата, оставленного на ее поверхности космонавтами. Ее положили в больницу и вылечили, и она опять стала совершенно круглой. Луна поблагодарила и удалилась.
На другой день явилось само Небо.
— Луна сообщила мне, что вы лечите любые болезни, — сказало Небо. — Я очень плохо чувствую себя. Смотрите, как я потемнело из-за туч. Вылечите меня, пожалуйста, хочу быть по-прежнему ясным и светлым.
— Очень жаль, — ответили доктора, — но это клиника только для людей.
— И невозможно сделать исключение?
— Как сказать… А вы можете заплатить?
Небо показало толстую пачку банкнот: оно собрало все те деньги, что люди выбросили на ветер.
Небо положили в больницу, поместили на двуспальную кровать и сделали операцию по удалению туч. Небо поблагодарило и распрощалось.
На другой день в больницу пришла женщина и привела своего сына — худенького, бледненького мальчика.
— Мой ребенок очень болен, — сказала она. — Вылечите его, пожалуйста. Я знаю, вы лечите все болезни.
— Это верно, — ответили доктора. — А вы можете заплатить?
— Нет, но прошу вас — сделайте исключение!
— Очень жаль, не можем, — ответили врачи и выгнали женщину с ребенком.
Прекрасный хирург с одним недостатком
Он славился как прекрасный хирург, но у него имелся один совсем небольшой недостаток: слабая память.
Каждый раз, когда в белом халате, в марлевой маске и стерильных перчатках он входил в операционную, то с недоумением смотрел на больного, лежащего на операционном столе, и спрашивал:
— А что нужно оперировать?
Он просто не помнил, что ему нужно сделать.
К счастью, рядом всегда находился молодой ассистент, единственный человек, которому разрешалось разговаривать в операционной.
— Этому больному нужно удалить аппендицит, — подсказывал помощник.
— Ах да, верно… — и хирург превосходно проводил операцию по удалению аппендицита.
Ввозили на каталке следующего больного.
— А здесь что? — интересовался хирург.
— Здесь нужна пластическая операция, профессор, — удаление морщин.
Однажды ассистент сильно простудился и не смог прийти в больницу. Когда привезли в операционную больного, хирург забыл, что ему нужно удалить миндалины, и вырезал селезенку.
У другого больного он должен был вскрыть нарыв, но вскрыл череп, а одной женщине вместо того, чтобы наложить шов на рану, зашил нос.
На другой день, обходя оперированных больных, он страшно возмутился:
— Что за дурак вместо миндалин удалил этому несчастному селезенку?
Он не помнил даже, что сам же делал эту операцию.
— Только мясник мог вместо нарыва вскрыть без всякой нужды череп! А посмотрите, что сделали с этой синьорой — ей зачем-то зашили нос! Немедленно всех в операционную! Всех нужно оперировать заново!
Пока санитары спешно выполняли его распоряжение, медсестра бросилась к телефону и позвонила ассистенту, умоляя немедленно приехать в клинику.
Пришлось бедняге подняться с постели и вызвать такси.
Между тем первый больной уже лежал на операционном столе, но хирург опять успел все позабыть.
— Что ему нужно оперировать? — задумался он. — Кажется, поджелудочную железу?
Он уже собрался вскрыть больному живот, как вбежал перепуганный ассистент.
— Минутку, профессор! Напоминаю: здесь нужно вырезать миндалины!
— А вы кто такой, что позволяете себе врываться в операционную? — возмутился хирург.
Он забыл, как выглядит его ассистент.
— Я ваш ассистент, разве не узнаете?
— Не говорите глупостей! Ай-ай-ай! У вас же совсем больной вид! Нужна немедленная операция… Анестезию! Быстрее, чего вы ждете!.. А вы чего кричите, молодой человек?
Ассистент и в самом деле кричал:
— Профессор, да посмотрите на меня повнимательнее! Я же ваш ассистент! Постарайтесь вспомнить! Ассистент! Ваш ассистент!
Наконец, хирург припомнил.
— Ах да, в самом деле, — проговорил он. — Забыл, извините.
Пока медсестра помогала ассистенту надеть белый халат, как положено в операционной, хирург смущенно оглядывался вокруг:
— А почему это я нахожусь в операционной? — удивился он, забыв даже, что он хирург. — Наверное, я болен, и мне будут делать операцию…
Он улегся на стол и обратился к ассистенту:
— Доктор, оперируйте меня, хотя, честно говоря, не помню, что именно мне нужно вырезать. Но надеюсь, уж вы-то все помните…
Белый больничный цвет
Белое здание, белые стены в палатах, белые кровати, белые простыни и покрывала, белые бинты, белые халаты врачей и медсестер. Седые волосы главного врача. Бледные лица больных. В больнице всегда все белого цвета.
Но в одной лечебнице все белое стало однажды серым. Белый цвет заболел, и его тоже поместили на больничную койку. Поскольку ни один доктор не имел понятия, как его лечить, вызвали специалиста по краскам — молодого художника.
Бывший белый цвет, сделавшийся теперь серым-пресерым, лежал в палате с серыми стенами… Впрочем, все кругом тоже выглядело серым, и художнику хватило беглого взгляда, чтобы быстро понять, в чем дело.
— Ты переутомился, слишком много работал, — заметил он. — Тебе следует отдохнуть. Нужен отпуск. Советую поехать на Северный полюс. Среди белизны, что увидишь там, скоро вновь обретешь свой обычный цвет.
— А как же здесь обойдутся без меня? — удивился Белый, точнее Серый цвет. — Здесь все так привыкли ко мне.
— Не беспокойся, — заверил художник, — я позабочусь об этом.
Бывший Белый цвет отправился на Северный полюс, а художник принес в лечебницу свои кисти и краски.
Он выкрасил в очень привлекательный нежный розовый цвет здание больницы. Кровати и белье сделал небесно-голубыми. Халаты врачей и медсестер стали светло зелеными, отчего их появление как бы внушало больным надежду.
Седые волосы сурового главного врача художник окрасил в фиолетовый цвет, и теперь никто не боялся его. Стены палат он расписал желтым, и они так засияли, что больным казалось, будто они ощущают солнечное тепло.
Но и этого ему показалось мало. Он нарисовал вокруг больницы такую замечательную сосновую рощу, что хоть она была и ненастоящая, все равно казалось, будто в воздухе разлит целебный аромат хвои.
Благодаря мягким, нежным, очень приятным, а главное, радующим глаз краскам, все в лечебнице почувствовали себя так хорошо, что за несколько дней изменился даже цвет лица у больных, исчезла бледность с их лиц — они поправились.
Когда же Белый цвет вновь обрел свой прежний вид и вернулся из отпуска, проведенного на Северном полюсе, то обнаружил, что больница пуста. Белый цвет даже не рискнул войти в здание, опасаясь нарушить красоту, какую ему придал художник, разрисовав все помещения в разные цвета.
Он отправился к молодому живописцу и горячо поздравил его с успехом, а сам поехал отдыхать дальше — на этот раз на Южный полюс.
Скорая (любая) помощь
Все началось с того, что как-то раз в клинике «Скорая помощь» оказался маленький мальчик, причем привезли его сюда вовсе не родители на своей машине, отчаянно сигналя на всех перекрестках, и не машина скорой помощи, с оглушительной сиреной несущаяся по городу.
Мальчик приехал сюда сам — на велосипеде. Вошел в приемный покой и заявил молодому дежурному врачу:
— Мне нужна помощь!
— А что с тобой случилось? — поинтересовался врач, не видя ни ран, ни синяков, ни ожогов. — Может, оса укусила или проглотил косточку?