Тогда египетская конница, благоразумно не ввязываясь в этот ад, обошла дерущихся исполинов и атаковала вражеское построение во фланг и тыл. Сирийцы были разбиты, несмотря на сокрушительную атаку слонов, увенчавшуюся успехом.
Но от использования африканцев не отказались. Их продолжали тренировать, учитывая особенности нрава и разрабатывая различные способы защиты их больших, чувствительных ушей. Так, во время Третьей Пунической войны в арсенале Карфагена уже находились стойла для трёхсот боевых слонов.
Римляне впервые столкнулись со слонами в битве с эпирским царём Пирром у Гераклеи в 280 году до н. э. В этом бою слоны сыграли решающую роль. Римляне растерялись и потерпели поражение.
Римское командование сделало правильные выводы и приложило все усилия для обучения войск новым приёмам ведения боя. Скоро легионеры научились бороться со слонами достаточно эффективно, обстреливая животных горящими стрелами и бросая им под ноги железные «рогульки», которые обычно использовались для защиты полевых лагерей.
Как известно, Ганнибал отправился в поход против Рима, имея 37 слонов. Но в пути с этими огромными боевыми животными возникало множество проблем. Для переправы через реки специально для них приходилось строить массивные плоты, в Альпах многие слоны погибли от холода и голода или сорвались в пропасть. В результате к первым боям их уцелело семь, и в разгроме римлян они не сыграли никакой существенной роли. А скоро остался всего один слон по кличке Сир, который использовался для парадов и триумфальных шествий: на нём Ганнибал торжественно входил в захваченные города.
В 202 году до н. э. в битве при Заме Ганнибал бросил на римлян 80 боевых слонов, которых ещё не успели толком обучить. Чтобы пропустить слонов, Публий Корнелий Сципион оставил значительные интервалы между манипулами и расставил манипулы в затылок друг другу, а не в шахматном порядке, как это требовало традиционное построение легиона. Таким образом для слонов наметились как бы «коридоры», в которые те устремились по пути наименьшего сопротивления. Римские метатели дротиков своим оружием, а также сильным шумом букцин и рожков, доносящимся со всех сторон, испугали слонов, и те повернули назад, топча свою же пехоту.
После победы в качестве не то пленных, не то трофеев римлянам достались 11 слонов.
Тем же приёмом были отражены слоны Антиоха III при Магнесии в 189 году до н. э. Во главе римской армии стоял Луций Корнелий Сципион. Он был братом победителя Ганнибала, и Публий, возможно, успел поделиться с ним своим опытом борьбы со слонами. Чем Луций и воспользовался.
Что удивительно, слоны, забронированные стальными панцирями, применялись в Индии вплоть до конца XVII века, когда на поле брани грохотала артиллерия и гремели мушкетные залпы. Хотя в атаку слоны уже не ходили, но использовались в качестве наблюдательных постов и передвижных командных пунктов, вокруг которых пехота сосредоточивалась для обороны или перед атакой.
Кроме того, на слонах располагали музыкантов, воодушевляющих войска.
Верблюды. В той местности, где подножный корм был скуден, а воды мало, воюющие стороны быстро научились использовать для армейских нужд верблюдов. Особенно большое применение они нашли в Африке и в Азии.
Эти сильные животные неутомимо шагали день за днём по безводным степям и пустыням, перевозя на себе тяжёлые грузы. Верблюжье молоко жирное и питательное, мясо — вкусное, а шкуры — тёплые.
Находясь в составе арабских, турецких и монгольских полчищ, верблюды нередко доходили до Европы.
Древнерусские летописи сообщают о том, что во время осады Батыем Киева в городе не было слышно друг друга из-за рёва верблюдов монгольского войска.
Мало того, индусы научились использовать верблюдов в качестве своеобразных самоходных артиллерийских установок. На хребет лошади пушку вряд ли установишь, а вот на горбе «корабля пустыни» — пожалуйста.
Франсуа Бернье, долгое время живший в Индии, писал об артиллерии из «двухсот — трёхсот лёгких верблюдов, которые несли по небольшому полевому орудию величиной с двойной мушкет; их привязывают к этим животным вроде того, как мы привязываем к лодкам камнемётные машины».
Во время гражданской войны в государстве Великих Моголов, в бою при Самугаре в 1658 году, армия Дары использовала против войск Аурангзеба до 500 таких верблюдов, на которых сидели стрелки с «маленькими орудиями».
И даже спустя сто сорок лет, 10 августа 1798 года, двух таких «артиллерийских верблюдов» с навьюченными на них лёгкими пушками французские кавалеристы полковника Лассаля захватили в Египте после очередной атаки на мамелюков Ибрагим-бея.
Кстати, во время Египетского похода Наполеон сразу оценил все выгоды, которые можно извлечь для военных целей из верблюдов. Он собирался «сформировать полки верблюжьей кавалерии, приучить их к пребыванию в пустыне в течение целых месяцев, без возвращения в долину. В основном эти полки должны были вести дальнюю разведку, охранять караваны с припасами и преследовать отступающие мятежные племена, закрывая им доступ к воде и пастбищам до полного уничтожения».
Со свойственной ему энергией Наполеон разработал структуру и состав этого нового рода войск с учётом особенностей Африканского театра военных действий и менталитета местного населения, которое планировалось призвать под французские знамёна.
«Было решено создать шесть полков верблюжьей кавалерии, по одному на каждую Египетскую пустыню, возложив снабжение их продовольствием и выплату жалованья на прилегающие к ним области. Каждый полк должен был состоять из 900 человек, 750 дромадеров и 250 лошадей, переносящих запас продовольствия на 50 дней.
Дромадер переносил груз вдвое больше вьючной лошади, а корма требовал в пять раз меньше. Если на лошадь выделялось 10 фунтов корма в день, то дромадеру — 2. Воды полагалось лошади 12 фунтов ежедневно, верблюду воды не полагалось.
Каждый солдат верблюжьего полка был вооружён копьём, ружьём со штыком и имел патронташ на 100 патронов. Каждым полком должен был командовать бей — полковник, под начальством которого находились: кахья — майор, два адъютанта, четыре киашифа — капитана, четыре лейтенанта и младших лейтенанта. Каждому полку придавалось по две пушки, которые тащили шесть верблюдов.
Всеми полками должен был командовать великий шейх пустыни (дивизионный генерал), у которого в подчинении находились киашиф артиллерии и киашиф инженерных войск.
Однако была создана лишь бригада французских солдат, посаженных на 1500 дромадеров. Но племена были обязаны выставить кроме кавалерийского контингента в 5000 человек ещё 2000 всадников на дромадерах и 700 верблюдов».
В Великую Отечественную на верблюдах подвозили к Волге боевые грузы. К Сталинграду. И даже пытались приспособить для перевозки артиллерии. Солдаты говорили: «Силы в ём много, но больно беспечен был, нехристь. Умные лошади, заслышав гул самолётов, норовили забраться в окопы и лечь. А рослый верблюд стоит».
На верблюдах перевозили военное снаряжение и имущество во время марша советских частей через пустыню Гоби в 1945 году.
Охотно использовали верблюдов и казачьи части атаманов В. Науменко, П. Краснова, Т. Доманова и других, воевавшие на стороне вермахта. Особенно в боях в Югославии, против отрядов Тито, где выносливые животные оказались более эффективными, чем техника немецких моторизованных частей.
После выдачи союзниками пленных казаков Советам в начале июня 1945 года большинство казацких верблюдов было забито и съедено. Нужно признать, что это было довольно бессмысленное использование трофеев. Всё-таки лето 45-го на Балканах — это не блокадный Ленинград зимой 42-го. А при условии, когда из оккупированной Европы вывозили в Советский Союз не только станки, автомобили и произведения искусства, но и лошадей, коров и кур, подобный поступок мог быть расценён как преступное расточительство. Очевидно, кто-то из начальников, ослеплённый злобной мстительностью, распорядился таким образом казнить животных, вся вина которых состояла только в том, что на них ездили предатели родины.
Олени, ослы, мулы и другие. И ещё несколько слов о военных четвероногих.
В годы Великой Отечественной в Заполярье в качестве тягловой силы использовали оленей. Но это были капризные животные. Константин Симонов вспоминал в своих дневниках: «Полковник рассказал, как он мучился на войне с оленьим транспортом. „Уж слишком неприхотливые животные! Такие неприхотливые, что ничего, кроме своего ягеля, не жрут. А где его возьмёшь, этот ягель? Даёшь сена — головой мотает, даёшь хлеба — головой мотает. Дай ему только ягель. А ягеля нет! Так я и воевал с ними, с оленями. Я на себе груз таскал, а они ходили свой ягель искали“».
Очень хорошо в военном деле зарекомендовали себя мулы и ослы. Выносливые и послушные, они оказались незаменимыми в длительных походах.
Мулы везли поклажу за отрядами крестоносцев, сопровождали испанские войска в войне с маврами во времена реконкисты. При подготовке к походу в Сирию, в 1799 году, во французской армии были созданы обозы из вьючных мулов.
А чего стоит знаменитая фраза Наполеона перед битвой с мамелюками: «Ослов и учёных в центр каре!» Некоторые почему-то считают её доказательством пренебрежительного отношения Наполеона к учёным в частности и к наукам вообще. Стал бы в таком случае будущий император Франции везти с собой лучшие умы государства на кораблях, где каждый килограмм учтён для нужд военной экспедиции. Везти через всё Средиземное море. Под угрозой нападения британского флота непобедимого адмирала Нельсона. Везти в чужую страну, загадки которой предстояло разгадать и обогатить европейскую науку. Что и произошло.
И когда дело дошло до сражения, Наполеон распорядился строем солдатских тел прикрыть учёных. И ослов. А лаконичность военного приказа лишь подтверждает ценность и тех и других. Армия без транспорта обречена на гибель. Ослы в пустыне на вес золота. Это та ситуация, когда академик был равен ослу, а осёл — академику.
В 1942 году германская группа армий «А» овладела большинством перевалов Большого Кавказа. Но прорваться в Закавказье вермахту не удалось. Во время этой битвы за Кавказ ослы сами, без погонщиков, носили еду и боеприпасы нашим войскам в горах, по крутым обрывистым тропинкам. Сделают ходку — получат корм. И покорно отправляются в обратный путь. Особенно прославился ослик по кличке Яшка. Он обеспечивал огневую позицию, расположенную на вершине горного хребта. Германские снайперы, пытаясь нарушить снабжение наших бойцов, устроили за Яшкой настоящую охоту. Но каждый раз ему удавалось пройти свой маршрут целым и невредимым. Наверное, у животных тоже есть свои ангелы-хранители. Советские солдаты украсили хвост Яшки Железными крестами, и тот ходил, позвякивая высшей наградой рейха, что ещё больше выводило немцев из себя. Но Яшка оставался неуязвимым. Ему повезло. На войне такое тоже бывает.
А сколько их полегло, этих полуголодных осликов, навьюченных минами и патронными цинками, термосами с пищей и флягами с водой, скользящих копытами по камням над пропастью, жалобно ревущих от полученной раны! Может быть, где-то и сохранились отчёты. Ведь были же в войсках ветеринарные службы, которые обязаны были этим заниматься…
Во время завоевания Америки Гонсало Писарро за неимением достаточного количества лошадей пытался применить под вьюк лам. Но эти животные оказались слишком слабыми и не могли существенно повлиять на ход войны. Носильщики из местных индейцев оказались для конкистадоров более выгодными. На старинных гравюрах можно увидеть бесконечные вереницы рабов, согбенных под тяжестью армейских тюков, в сопровождении испанских солдат.
Волы таскали тяжёлую артиллерию веками — с тех пор как она появилась на вооружении армий и до поступления в войска специальных артиллерийских тягачей. При осаде Вены в 1683 году турки привезли огромную пушку, которую с трудом тащили сорок волов. А кинохроники Первой мировой демонстрируют шестёрки волов, запряжённых попарно, буксирующих 150-миллиметровые орудия. Медленно, но надёжно.
Свиней тоже пробовали привлечь для военной службы. В армии Израиля, например, в рамках эксперимента использовали их тонкое обоняние для поисков мин и взрывчатки. К тому же свиньи отличаются редкой сообразительностью, ничуть не уступая в этом собакам. А вот уход за ними проще, да и в еде они непритязательнее.
Но дальше экспериментов дело не пошло. Иудейство и такое «нечистое животное», как свинья, оказались несовместимыми.
Перед началом войны с Ираком в 2003 году Пентагон заказал в Марокко 2000 мартышек для борьбы с противопехотными минами. Видимо, перед штурмом Багдада приматов планировалось загонять на минные поля, которыми окружена неприятельская столица.
Слава богу, до этого дело не дошло, и ни один хвостатый «камикадзе» не пострадал.
Птицы. Пожалуй, самыми первыми птицами, оказавшими влияние на исход боя, были знаменитые римские гуси.
По дошедшей до нас легенде, когда Вечный город оказался захваченным галлами под руководством вождя Бренна, уцелевшие защитники укрепились в цитадели на Капитолийском холме. После долгой осады галлы предприняли ночной штурм Капитолия. Соблюдая строжайшую тишину, не разговаривая и стараясь не звенеть оружием, они стали тайно взбираться на холм. Но в храме Юноны находились священные гуси, которые, несмотря на голод осаждённых, не были съедены. Почувствовав приближение чужаков, они разбудили римлян своими криками и хлопаньем крыльев. Короткой контратакой нападавшие были сброшены вниз.
Отсюда, кстати, и пошло выражение: «Гуси Рим спасли».
Согласно другой легенде, птицы, наоборот, послужили не защитой, а средством уничтожения. На этот раз это были голуби.
Как известно, княгиня Ольга во время войны с древлянами осаждала их главный город Искоростень. Но целый год осады не принёс её дружине никакого успеха. И тогда коварная княгиня пообещала снять осаду, если горожане с каждого двора дадут ей по три голубя и по три воробья. Обрадованные такой лёгкой дани, те выполнили требование. Ольга приказала привязать к лапкам птиц паклю и поджечь её, а птиц отпустить. Те, повинуясь своему инстинкту, полетели к родным гнёздам и, разумеется, подожгли весь город.
Но это легенды. Однако почтовые голуби на протяжении веков служили наиболее распространённым средством связи агентурной разведки и во время боевых действий. С их помощью секретные депеши отсылались из осаждённых крепостей, удалённых армий и крейсирующих кораблей эскадр.
Причём эта связь была настолько надёжной, что голуби-почтальоны, несмотря на развитие радио и телеграфа, состояли на военной службе многих государств мира вплоть до середины XX века и ценились очень высоко.
Например, когда немцы в 1914 году вторглись в Бельгию, почтовое ведомство страны отдало распоряжение перебить 30 000 своих служебных голубей, только чтобы они не достались врагу. Наверное, это очень грустное зрелище — 30 000 безжизненных комочков, неподвижно лежащих рядом с суматошной деятельностью по эвакуации ведомства.
А вот британцы посылали на занятую немцами территорию Франции беспилотные шары-зонды, к которым крепились клетки с почтовыми голубями и вопросники для французских подпольщиков. Французы вписывали туда известные им сведения о немецкой армии и отправляли депеши назад через линию фронта голубиной почтой. В 1918 году к англичанам поступало по 40 таких посланий в месяц.
В те годы голуби заменяли танковую рацию. Их, полузадохнувшихся и полуослепших от бензиновых паров и пороховых газов, выбрасывали с донесениями из гильзового люка гробообразных танков Первой мировой.
Иногда люди позволяли себе некоторую сентиментальность, и бывало, что голуби получали за свои военные заслуги боевые награды. Так, турман Шер Ами в конце 1917 года спас целый батальон армии США, попавший в немецкое окружение. Будучи раненным, Шер Ами за 25 минут пролетел 25 миль до французского узла связи, доставив туда призыв о помощи. И за этот «подвиг» птица получила французский орден Почётного легиона. Благодарные американцы поместили её чучело в музее Вашингтона.