Николаев и Позыков были убеждены, что предводитель отряда казаков Михаил Стадухин, а не Семен Дежнев, первым доказал своим путешествием существование пролива между Азией и Америкой. При этом историки-любители основывались на записках мореплавателя и землепроходца Ивана Рубца. Этот документ они видели у какого-то калифорнийского антиквара еще перед Второй мировой войной.
Их слова вызвали удивление. Ведь об этом анадырском казаке, жившем в середине XVII века, мало что известно. О его записках не упоминалось в России ни в научной, ни даже в художественной литературе. Лишь отдельные строки старинных документов свидетельствуют о деяниях Ивана Рубца.
В 1661 году в Якутске была сделана запись: «…Июня в 6 день посланы великого государя на службу за море на Анадырь реку десятник казачей Иван Рубец, а с ним служилых людей 6 человек. И тем служилым людем дан коч…»
Как следует из документов XVII века, летом 1662 года Ивану Рубцу и его товарищам удалось пройти пролив, разделяющий Азию и Америку. Однако нет упоминаний, что казачий десятник доложил об этом письменно начальству.
В XVII веке немало государственных деятелей, мореплавателей, купцов и ученых Европы внимательно следили за открытиями русских в Ледовитом и Тихом океанах и возможными посещениями северо-западных берегов Америки.
В 1664 году в Москву прибыл голландский географ Николаас Витсен. Он собирал сведения об экспедициях русских мореплавателей и землепроходцев в Восточной Сибири. Особенно голландца интересовало: удалось ли им отыскать пролив между Азией и Америкой.
Впоследствии, после возвращения на родину, Витсен писал, что северо-западное побережье Америки посещалось русскими, и ему удалось собрать немало подтверждающих документов. «Когда я делал свою первую карту, я написал внизу: „Неизвестно, не соединен ли один полуостров с Америкой“. Но с тех пор я получил более подробные сведения и теперь твердо знаю, что все это раздельно, так что я сам в свою карту внес теперь поправку», — сообщал Николаас Витсен.
В 1692 году в Париже была опубликована книга иезуита д'Авриля. Ссылаясь на свои беседы в русским воеводой Мусиным-Пушкиным, он писал, что азиатских охотников за моржами ветры и течения иногда уносят на льдинах в неизвестные земли: «…Не сомневаюсь, что многие из охотников, таким же образом захваченных, доплывают на льдинах к северному мысу Америки, весьма недалекому от этой части Азии, оканчивающейся Татарским (вероятно, д'Авриль подразумевал Чукотский полуостров). Меня убеждает в мнении моем то, что американцы, обитающие на выдавшейся далее других в море в сей стороне части Америки, одинакового вида с островитянами…»
Один из первых
Существует немало фактов, когда европейские ученые, дипломаты и путешественники в XVII веке, ссылаясь на русские источники, заявляли о возможности проникновения в Тихий океан через Северно-Ледовитый, о возможности достижения берегов Америки и продвижения в Индию и Китай.
В те времена иностранцы, наведываясь в Московию, не только записывали со слов осведомленных людей рассказы о странствиях русских мореплавателей и землепроходцев, но и покупали и даже воровали документы и карты экспедиция. По мнению Николаева и Позыкова, таким образом и записи Ивана Рубца могли оказаться за границей, а потом попасть в руки калифорнийского коллекционера.
Во многих европейских странах и сегодня хранятся раритеты и документы, связанные с путешествиями русских к берегам Америки.
Действительно ли существуют записи Ивана Рубца? Если да, то у кого конкретно они хранятся? Выяснить не удалось. Может, повезет будущим исследователям.
Кто-то из исследователей истории Русской Америки назвал XVII столетие для России «веком давних хождений, знаменательных открытий»… А еще — «временем прикосновения Руси к Америке».
Возможно, казачий десятник Иван Рубец стал одним из первых русских, кто совершил это «прикосновение».
ЗНАКИ НА КАРТАХ
Терра инкогнита — эти слова будоражат воображения. Древних людей влекли в неведомые земли голоса сирен; эхо этих голосов звучит в наших сердцах и сейчас, когда на современных картах мы видим пространства, обозначенные как не исследованные… Географов привлекала возможность нанести на карты очертания Ойкумены и показать, как распределяются внутри нее различные, свойственные ей явления, а также ставили перед ними сложнейшую задачу объединения отдельных элементов сущего для создания связанного представления о целом.
Джен К. Райт. Президент Ассоциации американских географов. XX в.
Первые опыты русской картографии
Открыть неизвестную землю в древние времена можно было без географических карт. В истории немало примеров, когда по воле штормов оторванные льдины с людьми или корабли прибивало к незнакомым берегам. Случалось, что мореплаватели искали одни географические объекты, а открывали совершенно другие.
Освоение Сибири, определение границ государства, урегулирование отношений с соседними странами, поиск морского пути из Ледовитого океана в Индию и Китай, — а значит, разрешение вопроса, отделена ли Азия и Америка, — требовало развития картографии в России. Еще в XV столетии, когда Московия стала объединяться в могущественное государство, совершались попытки создания географических карт страны.
В первой половине XVI века по приказу великого московского князя Василия III проводилась перепись населенных пунктов, составлялись межевые, порубежные, дорожные чертежи. Эти документы стали основой создания географических карт России.
В годы правления Ивана Грозного европейские ученые, исследователи, дипломаты Антон Вид, Сигизмунд Герберштейн и другие использовали работы русских картографов в своих трудах.
Самая известная географическая карта России XVI века, составленная в конце правления Ивана Грозного, называлась «Большой чертеж».
Наследник престола — картограф
При царе Борисе Годунове два его родственника были связаны с развитием русской картографии.
Юный сын монарха Федор Борисович получил достойное для своего времени образование. Лет в 13–14 он увлекся рисованием карт. Есть предположение, что царь обнаружил в архивах какие-то старинные географические документы. Они были в плачевном состоянии и требовали реставрации. Борис Годунов все же сумел разглядеть на них неизвестные земли и моря. Царь решил: ветхие карты надо хранить до поры до времени в секрете, даже от своих приближенных.
Но кому поручить тайную реставрацию важных документов?
Борис Годунов выбрал своего сына. Пятнадцатилетний Федор не только справился с непростым заданием отца, но и принял участие в составлении лучшей для того времени карты России.
После смерти царя Бориса он взошел на престол, но вскоре, в возрасте 16-ти лет, был подло убит предателями родины, сторонниками Лжедмитрия I.
Польские интервенты с помощью русских приспешников в июне 1605 года захватили Москву. Завоеватели вывозили из России не только материальные ценности. Их интересовали книги, архивные документы и географические карты. Они изъяли все попавшие им в руки работы Федора.
Тайна, унесенная главой политического сыска
Троюродный брат царя Бориса Семен Никитич Годунов возглавлял при нем политический сыск. В конце 1604 года Семен Никитич вернулся в Москву из Астрахани. Там он вел переговоры с ногайским князем Иштереке и сумел убедить его перейти на сторону России. Привез брат царя с собой из ногайских владений географическую карту, неизвестно кем и когда изготовленную, хотя названия и пояснения на ней были на русском языке. Однако больше всего удивили в ней Семена Никитича очертания северо-восточной окраины Сибири и отделенной проливом «неведомой земли». Согласно историческим документам, к началу XVII века русские землепроходцы еще не бывали восточнее берегов Оби.
После захвата Москвы Лжедмитрием I Семена Годунова сослали в Переяславль. Но там он прожил недолго. Вначале из столицы к нему наведался какой-то иностранец. Выпытывал, где спрятана географическая карта, привезенная из ногайских владений.
Чем закончился допрос, неизвестно. Вскоре Семен Годунов был убит. Существовала ли на самом деле карта, изготовленная до XVII века, с изображением северовосточной Сибири и пролива, разделяющего Азию и Америку? Поиски в архивах России и США пока не дали на это ответ.
Памятник русской историко-географической мысли
Составленная в 1570 году в Московском Разрядном приказе карта «Большой чертеж» получила высокую оценку ученых и специалистов Европы. Но время шло, открывались новые земли, реки, озера, морские побережья, расширялись границы Русского государства. «Большой чертеж» нуждался в усовершенствованиях и дополнениях. Такая работа была проделана в 1627 году. Вдобавок к географической карте появилась «Книга Большому чертежу». Она представляла собой описание Московского государства.
Во введении этого замечательного памятника русской историко-географической мысли отмечалось: «По государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа России указу сыскан в Розряде старой чертеж всему Московскому государству по все окрестные государства, и в том чертеже и мера верстами, и милями, и конскою ездою, сколько ехать днем станичною ездою на день, написано, и мера верстам положена.
И тот старой чертеж ветх, впредь по нем урочищ смотрить не мочно, избился весь и розвалился…
И в Розряде дьяки, думной Федор Лихачев да Михайло Данилов, велели, примеряясь к тому старому чертежу, в тое ж меру зделать новой чертеж всему Московскому государству по все окресные государства… от усть реки Тенуя, морским берегом к востоку до усть Кола; и от усть Кола морским берегом до Соловецкого завороту до устья реки Нцвы на восток морским берегом до Сумского острогу и до усть реки Онеги; и от Онеги до усть реки Двины; и от Двины до усть реки Печоры, до Пусто озера, и от Пустоозера до устья реки Князковои и берегом Нарымским до реки до Оби, реки и всякие урочища; и за реку за Обь морским берегом до реки Таза и реки Пура до Мангазеи; и по Енисею реку…».
Хоть и отразила «Книга Большому чертежу» расширение просторов Московского государства, однако в ней еще не было ни Чукотского полуострова, ни Тихого океана, ни побережья и островов Америки. Все эти географические объекты появились на картах лишь в XVIII веке.
До нашего времени дошли только копии «Книги Большому чертежу», а сама карта не сохранилась.
«И Сибирь обретает контуры»
В 1667 году тобольский воевода Петр Иванович Годунов составил новую карту Сибири. К тому времени русские первопроходцы на северо-востоке Азии совершили экспедиции на Лену, на Индигирку и Колыму, основали поселения на Лене и в других восточносибирских землях. А казаки, торговые люди, охотники за пушниной уже немало слышали от северных народов о загадочной «великой земле», к которой можно добраться, двигаясь «навстреч солнцу».
В самом конце XVIII столетия царь Петр I, изучая карту воеводы Годунова, на которой еще не было ни Таймыра, ни Чукотки, ни Камчатки, заявил: «И Сибирь обретает контуры». К этому государь сам приложил немало сил.
В 1698 году историк, географ и картограф Семен Ульянович Ремезов составил «Чертеж всей Сибири». Его работа получила одобрение Петра I. Вдохновленный успехом и царской похвалой, Ремезов продолжил занятия картографией. В помощь он привлек своих сыновей — Ивана, Леонтия и Семена.
К 1701 году ими была завершена «Чертежная книга Сибири». Кроме того, они составили так называемую «Ремизовскую летопись». В ней детально отражались события завоевания и освоения русскими зауральских земель с 1576 по 1598 год.
Как отмечал в начале прошлого века известный историк профессор С. В. Бахрушин: «Ремезов, автор замечательного географического атласа Сибири… Его описание покоренных земель давали богатый материал по этнографии края». Бахрушин также подчеркивал, что работы Семена Ульяновича и его сыновей «…раскрыли перед Западной Европой до тех пор неведомый угол Азии: по русской карте, скопированной шведами, тотчас по появлении ее в свет, была корректирована устаревшая карта Герберштейна…».
В XVIII веке дальнейшее распространение русских владений за Уралом шло в двух направлениях: на северо-востоке на Чукотский полуостров и острова Ледовитого и Тихого океанов, к берегам Америки, и на юг — к верховьям Оби, Иртыша, Ишима и Енисея. Это продвижение отражалось в работах Семена Ремезова и его сыновей.
«Чертежная книга», составленная ими, по всей видимости, является первым русским Географическим атласом, т. е. систематическим собранием карт, оформленных в виде альбома и объединенных общей идеей. Этот атлас имел 23 географические карты, как всей Сибири, так и отдельных ее участков. В нем не были еще обозначены Америка, берега и острова Тихого океана.
Благодаря работам Петра Годунова, Семена Ремезова и его сыновей, а также исследованиям многих русских первопроходцев и мореходов XVII–XVIII веков, Сибирь действительно «обрела контуры» на географической карте.
«Землица вновь проведана»
Многие исследователи считают, что очертания Аляски и некоторых северо-тихоокеанских островов Америки появились на русской карте в 1700 году. Ее создателем был якутский воевода Дорофей Траурнихт. На так называемом «Траурнихтовом чертеже» на восток от Чукотки располагался большой остров с названием «Землица вновь проведана». Так Дорофей Траурнихт называл в своей работе Аляску. Слово «Аляска» войдет в обиход в России лишь спустя десятилетия.
В 1697 году якутский воевода получил из Москвы приказ организовать экспедицию для поиска пути из Ледовитого океана в Тихий. Сам Траурнихт в походах не участвовал, но собирал географические сведения от русских первопроходцев. Одним из таких первооткрывателей земель в северной части Тихого океана был казак Владимир Васильевич Атласов. Еще в 1672 году он был принят на службу для «прииска новых земель». Его по праву называли «камчатским Ермаком», а в справочной литературе писали, что Атласов — выдающийся землепроходец, «завершивший исследованием Камчатки великие русские географические открытия XVII века в Сибири».
Сохранились записи казачьего пятидесятника Владимира Атласова о его походе. В них упоминаются неизвестные острова: «А меж Колымы и Анандыря реки необходимой нос, которой впал в море (который невозможно обойти), и по левой стороне того носу на море летом бывают льды, а зимою то море стоит мерзло: а по другую сторону того носу весною льды бывают… А на том необходимом носу он Володимер (Атласов) не бывал.
А тутошние иноземцы чюкчи, которые живут около того носу и на устье Анадыря реки, сказывали, что против того необходимого носу есть остров; а с того острову зимою, как море замерзнет, приходят иноземцы, говорят своим языком и приносят соболи худые, подобны зверю хорьку; и тех соболей… он Володимер видел. А хвосты у тех соболей длиною в четверть аршина, с полосами поперечными черными и красными».
Скорее всего, Атласов видел шкуры енотов с полосатыми хвостами, которые водились лишь в Северной Америке. В своих отчетах он сообщал о природе, о нравах и обычаях народов Камчатки, Чукотки, Аляски.
Новые подтверждения
В 1713 году исследователь и путешественник Григорий Новицкий завершил свой труд под названием «Краткое описание о народе остяцком, иже в пределах полнощных царства Сибирского обретается». В этой книге он упоминал неизвестную землю — вероятно, Аляску, и пролив, по которому можно попасть из Ледовитого океана в Тихий.
Задолго до экспедиции Витуса Беринга русские первопроходцы северо-восточной Сибири не только слышали о племенах Америки, но и встречались с их представителями.
В книге, изданной в 1758 году, «Описание морских путешествий по Ледовитому и Восточному морю», академик Петербургской академии наук Герард Миллер привел интересную запись. Относится она примерно к 1715 году. В ней сообщалось о жителе Аляски, попавшем волей случая к русским: «…Жил в Камчатке человек иностранный, который… объявлял о себе, что он родился в такой земле, где растут кедровые дерева высокие, а на них орехи гораздо крупнее камчатских; а сия де земля лежит от Камчатки на восток…