В «Хуайнаньцзы» приводится и еще одна версия мифа о сотворении людей: «Хуанди создал мужские и женские органы, Шанпянь создал уши и глаза, Санлинь создал руки, и стали возможны семьдесят превращений Нюйва». О семидесяти превращениях богини Нюйва как акте миротворения говорилось выше, и, если вспомнить все свершения Нюйва как демиурга, ее непосредственное участие в создании людей выглядит весьма логичным. В другом трактате («Толкование обрядов и обычаев») Нюйва прямо называется создательницей людей: «Простой народ говорит, что, когда небо и земля только отделились друг от друга, еще не было людей. Нюйва взяла желтую землю и стала их лепить. Но силы у нее истощились, не хватало времени. Тогда она стала делать людей, водя веревкой по простой глине. Богатые, знатные и ученые — это люди, вылепленные из желтой глины, а бедные, подлые и неучи — сделаны веревкой». Разумеется, в последнем сюжете отчетливо видны поздние фольклорные мотивы, но древнее мифологическое ядро несомненно. Кстати сказать, вождение веревкой по глине вызывает в памяти древнеиндийский миф о пахтанье богами мирового океана, когда в качестве мутовки использовался гигантский змей Васуки: в результате этого деяния из океана возникли «многие ценности».
Также имеется миф о том, что человеческий род — прямые потомки Нюйва и Фуси, которые сочетались браком и породили первых людей.
Духи Западных гор. Иллюстрация к «Каталогу гор и морей».
Шанди — божество-абстракция, подобное древнеиранскому Ахура-Мазде, «Чистейшему Свету». Он главенствует над духами и разрешает править от своего имени земному властителю (Сыну Неба — Тяньцзы), вручая тому мандат на правление (Тянь мин). Культ Шанди со временем стал государственным, причем жертвоприношения Небу совершались самим императором вплоть до 1911 года. По гадательным надписям иньского периода можно установить, что Шанди считался не только верховным богом, но и родоначальником и покровителем людей; известен миф о чудесном рождении первого иньца Се, который Сыма Цянь передает так: «Мать иньского Се — женщину из рода Ю-сун — звали Цзянь-ди, она была второй женой императора Ку. [Как-то] три женщины отправились купаться и увидели, как пролетавшая ласточка уронила яйцо. Цзянь-ди взяла его и проглотила, вслед за чем понесла и родила Се». Этой ласточкой был именно Шанди, воплотившийся в птицу.
Чию. Вырезка из бумаги (XX в.).
Кроме четверых У-ди, Хуанди пришлось вести войну с Чию, потомком Яньди (вероятно, в древности ему поклонялись как богу войны). Как богоборец, Чию в древнекитайской мифологии не одинок: можно вспомнить и Гуня, отца усмирителя потопа Юя, и Синтяня, о котором «Каталог гор и морей» сообщает: «Синтянь пришел бороться с Предком за власть над богами. Предок отсек ему голову, закопал на горе Чанъян. Тогда Синтянь из сосков сделал себе глаза, а из пупка рот. Взял в руки щит и секиру и исполнил ритуальный танец». Однако о Чию сохранилось сведений гораздо больше, чем о других персонажах. Описания облика Чию, как и в случае с Хуанди, позволяют предположить его тотемическое прошлое: у него тело человека, копыта быка, четыре глаза и шесть рук, на голове рога, а волосы на висках словно мечи и копья. По сохранившимся сведениям, он — как и подобало богу войны — считался изобретателем оружия; средневековый текст гласит: «Чию создал мечи, трезубцы, боевые палицы и большие луки», а современный автор Лю Минжу, изучавший фрески в погребальном святилище У Ляна, нашел «в задней комнате на третьем камне в третьем слое рисунок чудовища, получеловека-полузверя, стоящего вертикально, но имеющего голову барса и когти тигра, на голове у него лук, в одной руке копье, в другой меч, левой ногой наступил на самострел, правой сжимает секиру. Вид у него крайне свирепый». Этот рисунок был отождествлен как изображение Чию.