[2] Jay W. Forrester, «System Dynamics and the Lessons of 35 Years», 1991.
[3] Ted Friedman, «The Semiotics of SimCity», 1999.
АНАЛИЗЫ: О системах и совокупностях
C 1 января вступил в силу ряд нормативных документов, принятие которых предусмотрено законом «О связи». Главным образом это разного рода «Правила». Среди них, например, Правила оказания услуг подвижной связи, в соответствии с которыми потребителям будут оказываться услуги мобильных операторов. Их принятие является частью работы правительства по детальному урегулированию всех видов услуг связи. Раньше в случае возникновения разногласий к услугам потребителя были разве что закон о защите его прав да Гражданский кодекс.
Однако сейчас речь пойдет не об этих документах, а о «втором эшелоне» – если два постановления можно так назвать. Они также созданы для того, чтобы быть «встроенными» в систему нормативных актов о связи, и имеют большое значение для пользователей Интернета.
Система законодательства
Первый из документов – Постановление «О внесении изменений в постановление Правительства Российской Федерации от 18 февраля 2005 г. №87». Постановление №87, в свою очередь, содержит перечень наименований услуг связи, вносимых в лицензии операторов, а также перечень условий для осуществления деятельности в области оказания услуг связи. Говоря человеческим языком, «перечни» определяют, что конкретно подлежит лицензированию в области связи.
Трудно переоценить роль в законодательстве всякого рода определений. И именно с этим постановлением связано значительное количество споров и «разборок». Правительство, принимая его, стремилось, чтобы под определение из перечня лицензируемых видов деятельности попала так называемая IP-телефония. Операторы связи платить лишние деньги, естественно, не хотели, но поскольку изменить в перечнях ничего не могли, изо всех сил пытались дать определениям такое толкование, чтобы вывести телефонию из-под удара. Шла своеобразная позиционная война.
В итоге правительство решило-таки подчистить формулировки – не только для IP-телефонии, но и для других видов деятельности, обеспечив их четкость и единство. Так, слова «передача голосовой информации в сети передачи данных» заменены везде, где они встречаются, на формулу «передача данных для целей передачи голосовой информации». В любом случае – лицензии на «телефонию» вводятся не этим. Они были и раньше.
Вводится также обязательное оказание операторами IP-телефонии так называемых «универсальных услуг связи», однако, не всеми, а только «операторами универсального обслуживания». Термины эти закрепляются соответственно в статьях 57 и 58 закона «О связи». Под «услугами» в законе понимается связь с использованием таксофонов, передача данных и доступ в Интернет и использованием пунктов коллективного доступа. Под «оператором» же понимается конкретный оператор, который либо выиграл конкурс на оказание «услуг», либо назначен – в том случае, если конкурсантов не нашлось. Убытки, причиненные «оператору», возмещаются в порядке, установленном статьями 59–61 Закона, для чего создается специальный фонд, куда идут отчисления остальных операторов связи.
Однако самое большое неудобство связано с тем, что операторы IP-телефонии, желающие предоставлять пользователям возможность позвонить на обычный телефон, должны выполнить требования по «присоединению» своей сети к сети общего пользования, которое будет осуществляться в соответствии с «Правилами присоединения сетей электросвязи и их взаимодействия», вступившими в силу как раз с 1 января этого года.
Вы спросите: а какое же значение имеет данный документ для рядовых интернетчиков? Мое мнение – имеет, но не очень значительное. Однако разделяют его не все[Ну, собственно, и в редакции его разделяют не все. Лишние лицензии ведут к лишним издержкам, которые компании могут попытаться компенсировать за счет повышения тарифов. Так что рядовым потребителям радоваться нечему. – В.Г.]. По крайней мере, в комментариях самих пользователей проскальзывали две основные темы: об «удушении IP-телефонии» и «о запрете программ для передачи голосовой информации». Спешу вас успокоить: «телефония» и так «удушена», ну, по крайней мере, с февраля прошлого года, когда была принята первая редакция Постановления. Если кто-то «на местах» и доказал каким-то макаром, что вовсе не «голосовую информацию», а данные он передает, причем – в предназначенной специально для этого сети («Интернет» называется), то теперь отвертеться будет гораздо труднее.
Что же касается «запрета Skype», то в этом случае надо смотреть в корень всей системы нормативных актов, регламентирующих связь, – в закон «О связи». В его 29-й статье сказано, что лицензированию подлежит «деятельность по возмездному оказанию услуг связи». То есть гоняйте себе на своем компьютере что хотите[К платным услугам Skype (например, SkypeOut) это не относится, но это больше проблемы самой компании, чем пользователя (впрочем, если бы Skype мог законно приземлять звонки в России, то тарифы наверняка были бы немного ниже, а качество – выше). Другими словами, российские пользователи могут покупать любые услуги Skype, а уж как они реализованы – это головная боль компании.– В.Г.]. Не нужна лицензия и на сети связи организаций, созданные для их работников. Не совсем ясно, как быть, скажем, с точками доступа по Wi-Fi, которыми сейчас покрываются Москва и другие крупные города. Видимо, от лицензирования есть шанс отвертеться в том случае, если доступ предоставляется бесплатно.
Что же касается многочисленных утверждений о том, что раз трафик IP-телефонии идет через Интернет, то и лицензироваться она должна соответственно, а то и не лицензироваться вовсе, здесь утверждающие, боюсь, не понимают собственно системы лицензирования. Если мы посмотрим в перечень видов деятельности, то увидим, что они делятся в зависимости от того, что представляет собой услуга для пользователя, а не какими средствами обеспечивается ее оказание. То есть передача голосовой информации и данных – это разные группы услуг. Еще они делятся, например, в зависимости от того, в какой «сети связи» оказываются: есть сети «общего пользования», предназначенные для оказания услуг на территории всей Российской Федерации, есть «выделенные сети», которыми пользуется ограниченный круг лиц, и так далее.
Вот и для лицензирования «IP-телефонии» имеет приоритет то, что она предназначена для голосовых сообщений, а не то, что она работает по Интернету. Лишним подтверждением этому служит и официальная точка зрения Министерства связи, которое считает, что IP-телефония – «не услуга связи, а одна из технологий (VoIP), применяемых при оказании таких услуг». И совсем неважно, какими путями идет трафик при ее использовании. Так что сторонники бесконтрольности IP-телефонии, боюсь, просто не учитывают эту, я бы сказал, концептуальную особенность. В конце концов, когда Александр Белл создавал сеть связи из двух аппаратов, его тоже никто не заставлял получать лицензию.
Кстати, согласно той же 29-й статье закона «О связи», перечень наименований услуг подлежит ежегодному уточнению, так что он, вероятно, со временем будет отражать и другие изменения в поступи прогресса. Никогда ведь не знаешь, какими путями пойдет трафик…
Более того, для целей лицензирования отдельно выделяются даже «телематические услуги связи» – имеется в виду собственно доступ в Интернет: он отделен от «передачи данных». Также выделяются «телематические службы» – это электронная почта, службы обмена факсовыми сообщениями, передача телеконференций и другие, кроме «онлайнового доступа».
А бороться с лицензированием стоит, наверное, как-то воздействуя на Правительство и не ища «лазейки в законах». Тем более если их там нет.
Совокупность определений
Второй документ из подвергаемых препарированию называется «Правила оказания услуг по передаче данных». Утверждены Правила постановлением Правительства от 23 января этого года и в силу вступают с 1 июля.
В пункте 8 Правил, кстати, просто «передача данных» и «передача данных для целей передачи голосовой информации» отделены друг от друга явно. Еще одно нововведение – в пункте 12, согласно которому оператор связи обязан оказывать определенные услуги абоненту, причем круглосуточно. В число таких услуг входит и «прием от абонента и пользователя информации о технических неисправностях, препятствующих пользованию услугами связи по передаче данных». Впрочем, не спешите радоваться: решение этих проблем круглосуточно вам никто не обещал. Скорее всего, двенадцатый пункт будет исполняться с помощью провайдерского сервера со специальной формой для жалоб, ответы на которые – как обычно, в рабочее время. То же самое – с предоставлением информации о тарифах, состоянии лицевого счета и оказываемых услугах: на сервере моего провайдера все это есть давным-давно. Еще определен в Правилах перечень информации, которую оператор связи обязан предоставить потребителю.
Также оператор должен извещать абонентов об изменении в тарифах не менее чем за десять дней. На тот случай, если телефонной связью вы пользуетесь от местного «Связьинформа», а выделенную линию намерены провести от его конкурента, пунктом 34 предусмотрена обязанность «Связьинформа» изменить схему вашего подключения (что, впрочем, верно для любой комбинации операторов связи, но этот вариант – самый частый). Пункт 40 устанавливает системы дифференциации тарифов на услуги, при этом кроме обычных «повременной» и «за трафик» предусмотрена еще система, зависящая от расстояния между оборудованием оператора и абонента. Предусмотрено, что ответ на вызов автоответчика или другого подобного устройства приравнивается к ответу вызываемого абонента (пункт 42). Есть у абонента право обратиться к оператору с целью вернуть неистраченные деньги, внесенные в качестве аванса (пункт 46), а также потребовать возврата оплаты за те периоды, когда по вине оператора пользоваться его услугами было невозможно (пункт 51). В пункте 62 предусмотрена «Книга жалоб и предложений», которую оператор обязан завести и выдавать по первому требованию пользователя. Установлен также претензионный порядок разрешения разногласий между абонентом и оператором, срок рассмотрения претензии – 60 дней, в случае несогласия с результатом абонент может обратиться в суд.
Однако больше всего разногласий вызвал раздел о порядке и условиях заключения договора. В пункте 26 Правил сказано, что при заключении договора в нем указываются данные о личности абонента и реквизиты документа, эту личность удостоверяющего. Вполне разумное требование, которое действовало де-факто и до принятия Правил. Однако разногласия вызвал вопрос о том, а надо ли, во-первых, предъявлять паспорт при пользовании услугами интернет-кафе и пунктов коллективного доступа, и во-вторых, как теперь будет обстоять дело с «Интернетом по карточкам», когда пользователь просто покупал карту в киоске, стирал защитный слой, вводил пароль на специальном сайте и получал доступ в сеть, абсолютно никому и ничего не предъявляя.
Пункт 24 Правил устанавливает, что договор заключается либо в письменной форме, либо «путем осуществления конклюдентных действий». Именно эта формулировка и способствовала появлению мнения о том, что в интернет-кафе паспорт не обязателен. Ситуацию усугубили составители текста Правил, указавшие, что договор «считается заключенным с момента осуществления абонентом… действий, направленных на установление соединения по сети передачи данных». Народ, не разобравшись, посчитал, будто заключение договора именно так и осуществляется: посадкой за компьютер и установлением соединения. Меж тем «момент заключения договора» – это самостоятельное понятие в гражданском праве, с порядком его заключения ничего общего не имеющее. (Это – снова к вопросу о поиске «лазеек в законах».)
Если для уяснения смысла предыдущего документа нам пришлось залезть в закон «О связи», то в этот раз мы пойдем еще дальше – в Гражданский кодекс. Но сначала вспомним, что же это за действия – «конклюдентные». Любой учебник гражданского права поведает вам, что это – «действия, из которых видно намерение лица совершить сделку». То есть подходит человек к автомату, кидает в него монетку, жмет кнопку и получает что-нибудь вкусненькое – это сделка, совершенная в виде «конклюдентных действий» (далее буду сокращать до «действий», ибо можно сломать пальцы, а вы, если вздумаете прочесть вслух, сломаете язык. Обойдемся без членовредительства).
Явно сформулированного определения «действий» в законодательстве не содержится. Это чисто практическое понятие, своим появлением обязанное второй части статьи 158 Гражданского кодекса, посвященной «устной форме совершения сделки». И пишется там, что сделки, которые могут быть совершены устно, считаются совершенными «и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку». Вот такие действия, заменяющие собой волеизъявление, и прозвали в народе, а также в специальной литературе… ну, вы поняли как. При этом сами они не являются самостоятельной формой совершения сделки, а только заменяют «устную». Это понятие, став общепринятым, проникло и в некоторые нормативные акты, в том числе, к сожалению, и в Правила. Почему «к сожалению»? А вот почему.
Сделки, которые обычно заключаются с помощью одних лишь «действий», можно пересчитать по пальцам. Одна из них – покупка с использованием автомата (а также получение или обмен денег). Еще можно вспомнить фактическое вступление во владение наследством и «символическую передачу», например, ключей от машины. Еще… а больше ничего не вспоминается. Подавляющее большинство сделок, которые можно заключать в устной форме, совершаются в виде совокупности этой самой «формы» и «действий». То есть когда человек приходит в интернет-кафе, говорит: «Мне полчаса, пожалуйста», и из его поведения ясно видно, что эти полчаса он намерен провести в Сети, – это ведь ни то и ни другое. Это – и то и другое вместе. В устной форме оговариваются те детали, которые нельзя определить с помощью «действий», а также устраняются возникшие в процессе определения условий сделки разногласия.
Если же мы обратимся к учебной литературе, то обнаружим, что там положение еще запутаннее. Например, комментарий к ГК под редакцией Т. Е. Абовой и А. Ю. Кабалкина (М.: «Юрайт-Издат», 2004, цит. по системе «Гарант») сообщает нам следующее: «В случаях, предусмотренных законом, стороны могут прибегать к определенным конклюдентным действиям при заключении сделки, требующей письменной формы…» Чуете, что творится? Понятие «действий» размывается, как это бывает с терминами, которые «все знают». И в знаниях своих настолько уверены, что не проверяют значение термина, вследствие чего понимают его каждый по-своему…
Так вот, возвращаясь к Правилам – что же понимает под «действиями» их неизвестный составитель? А как раз ту самую «смесь», что используется при заключении сделок на практике и включает в себя еще и «устную форму». Если же мы будем толковать текст 24 пункта буквально, понимая под «действиями» – действия, то получится, что при заключении договора объясняться с админом кафе нужно мычанием и жестами – явно абсурдное предположение.
А вот если бы автор держал при написании текста в голове не учебник гражданского права, а текст 158-й статьи ГК, то под «действиями» он понимал бы просто форму заключения сделки, эквивалентную устной. Попробуйте подставить в текст «устную форму» вместо «действий» – и станет ясно, что для случая с кафе никаких препятствий для требования паспорта нет. Сейчас трудно сказать, как будут на практике толковаться Правила, поскольку до их вступления в силу еще полгода, но лично мне кажется правильным толкование именно с учетом этой путаницы в терминологии (которую Правительство, может быть, еще успеет исправить).