— Я Аннета. Привет!
16
Приятным майским днем в залитой солнцем гостиной вокруг стола сидели Алексей, Миша и Андрей. Это был воскресный день после вечеринки в Планетарии, и начинался он с довольно необычного зрелища — на круглом столе лежал невысокий, но обширный в диаметре курган мятых денег. Зевая и тихо переговариваясь, еще не завтракавшие молодые люди погружали в него руки и, вытаскивая бумажки разных цветов, складывали из них непослушные и постоянно расползающиеся пачки. Когда игра в это странное лото была закончена и отсортированные пачки сдвинули к центру стола, ребята стали их пересчитывать. Долго тасуя купюры и ведя сложные подсчеты, Алексей разделил имевшиеся несколько тысяч рублей между всеми участниками. Внушительную часть съела аренда Планетария и техника, но все же оставшаяся у «Танцпола» сумма заставила друзей радостно засмеяться.
Поздно проснувшись после вечеринки, Янис нашел своих друзей погруженными в созерцание тысяч, налил себе кружку чаю и был приглашен к делению сладкого пирога. Рубли пересчитали на доллары, и Алексей расплатился за новые пластинки, отдав почти все деньги, которые удалось заработать. Очень довольный случившимся, Янис подарил ему свои наушники и, провожаемый всеми жильцами уехал в Ригу.
Вечером, разбегаясь веселиться по разным компаниям, братья предварительно условились о часе и месте важной встречи, запланированной на следующий день.
Наступил понедельник. Алексей и Андрей вышли из дому около одиннадцати и не спеша пошли в центр, на Невский проспект, к кинотеатру «Аврора».
Они шли на встречу с Виктором Фроловым. Этот крепко скроенный, всегда дорого и модно одетый молодой человек появился полгода назад на Фонтанке и сразу стал всеобщим приятелем. Он приходил всегда вдвоем с Алисой. Трудно было сказать, кто кого сопровождал. Скорее всего, они были настоящей парой, очень симпатичной и всегда привлекающей к себе внимание. Алиса была красива, а ее друг Виктор — строг и подтянут. Никто не знал, чем Виктор зарабатывает на жизнь. Поговаривали, что он валютный мажор, но никто в подробности не вникал и серьезно этим не интересовался, а в маленьком обществе фонтанкинского клуба они были приняты как настоящие модники и на равных дружили с самыми интересными его персонажами.
Полтора месяца назад, после первого выступления Яниса в Планетарии, Виктор обсуждал с Алексеем грандиозный успех вечеринки и вскользь упомянул, что «Танцпол» абсолютно беззащитен перед реальной угрозой бандитского произвола. Тогда он туманно дал понять, что его обширные связи и знакомства могли бы помочь в решении этой непростой проблемы. Алексей хорошо запомнил неприятный момент на входе во время первой вечеринки в Планетарии, так что после вчерашнего побоища со стрельбой он, не раздумывая, согласился вернуться к разговору.
Выбираясь из подполья и пытаясь перевести свое хобби в практическую плоскость, «Танцпол» впервые познакомился с дикой реальностью молодого русского капитализма. Старое слово «бандит» уже не передавало всей ужасающей жестокости, с которой бритоголовые истязали своих дойных коров, несчастных предпринимателей. Страх, который нагоняли на простых граждан полчища спортсменов, управляемых авторитетными уголовниками, был всеобъемлющим. Пребывая вдали от реальной жизни и уж тем более от коммерции, молодые люди жили в состоянии полной изоляции от бандитского разгуляева, никогда не интересовались разбойничьими тотемами и непонятными крышами.
Нужно сказать, что до недавнего момента никто из везде сущих разбойников тоже не интересовался маргинальными сборищами нищих интеллектуалов, приходивших на Фонтанку поплясать. Музыка и страх не пересекались. Но вторая вечеринка в Планетарии перевернула карту «Танцпола» рубашкой вниз. Возможность приезда ВестБама была предрешена, и впереди был месяц на обстоятельную подготовку, но события последней вечеринки говорили сами за себя. Прошедшую с такими трудностями party уже никак нельзя было назвать дружеской или хоть в какой-то мере приватной. Резонанс первого праздника в Планетарии был настолько велик, что на втором образовались настоящие проблемы. Сложилась практически неконтролируемая ситуация, «Танцпол» едва отбился от нападавших вепрей и с трудом довел вечеринку до конца Поэтому взвешивая перспективы приезда звезды немецкой техносцены, друзья решили серьезно озаботиться безопасностью собственных проектов.
На встречу во двор кинотеатра Виктор пришел с незнакомым молодым человеком невысокого роста. Человек этот имел едкие, обшаривающие глазки, а одет был в черную рубашку, черные брюки, черные ботинки и пиджак малинового цвета с золотыми пуговицами. Для беседы выбрали лавочку в саду, разбитом вокруг памятника Екатерине Великой,
— Знакомьтесь, — звучным голосом представил Виктор незнакомца. — Владимир.
— Вова, — сообщил малиновый пиджак, крепко стискивая братьям руки. — Ну чё, какие дела?
— Да особо никаких, — сдержанно ответил Алексей, расстроенный этим рыночным панибратством.
Алексей закурил и скучающе посмотрел на фронтон здания Публичной библиотеки. Не осознавая дешевой фальши своего разухабистого тона, Вова осклабился и крайне резко для первого знакомства спросил:
— А чё так?
— Ничё. Какие у нас с вами дела? — еще более прохладно и дерзко ответил Алексей, обидевшись окончательно и намереваясь уйти.
Виктор понял, что разговор заходит в тупик, и развел руки, как рефери на ринге.
— Так. Я все понял. Давайте я объясню по-простому. Алеша, ты меня поправишь, если что не так. Идет?
— Попробуй, — безучастно согласился Алексей.
— Слушай, Вова. Это мои друзья. Они в своей системе и занимаются разными вещами, не будем вдаваться в подробности.
— А чё так? Ну давай.
Алексей с Андреем утомленно переглянулись, мысленно кляня Виктора, его желание помочь и этого дебилизированного коротышку.
— Слушай, Вова, завязуй бодаться. Давай по делу. Идет?
— Пошло'.
— Ну так вот, чтобы тебе было понятней. Будет история—дискотека. Скоро, через две недели, может, через месяц. Будет лаве, дают процент. Двадцатку. Нужно разрулить с пацанами и поставить пару молодых отмахаться на входе от залетных, если что.
— А чё за дискотека, с волами? Есть бабы-то? Ну ладно, Витя, я шутканул, не бычься. Давай. А сколько лаве?
Начинающий терять самообладание Виктор прекрасно понимал, куда может привести этот нелепый разговор его дружбу с Хаасами. Сделав над собой усилие, он растянул свое лицо в деланной улыбке и, понизив голос, продолжил:
— Слышь, Володя, я тебя знаю давно. Тебе это интересно?
Володя скривил рот и зло молчал, уставившись на Виктора. Андрей, напряженно ловящий каждое слово этого странного разговора, решил, что этот тип сейчас кинется в драку. Но ничего не произошло — через несколько секунд напряженного молчания Вова расправил морщины на маленьком лбу и коротко согласился:
— Пошло.
Краем глаза Виктор увидел выражение лица Алексея и понял, что разговор пора заканчивать.
— Леша, я сейчас подойду. Подождите меня.
— Хорошо, — ответил Алексей, откидываясь на ребристую спинку лавочки.
— Давайте, пацаны, — прогнусавил Володя, ударяя ладонью с полусогнутыми пальцами по рукам Алексея и Андрея.
Когда Виктор со своим знакомым вышли из садика и затерялись в толчее Невского, Андрей, взглянув на брата, сказал:
— Ну и урод этот его приятель.
— Да уж, - согласился Алексей. — Ну а чего делать-то? Без охраны нам нечего и думать приглашать кого-то, не говоря уже о ВестБаме. Янис позавчера серьезно струхнул в Планетарии. Да и я, если честно, не особо был рад махаться в эсиде с этими уродами.
— Так ты тоже эсида наелся? — засмеялся Андрей.
— Было дело, а ты?
— Ну так, чуть-чуть, - заулыбался Андрей.
— Ну да. Видел я твои «чуть-чуть», как ты летал в шесть утра по залу. Слушай, сейчас Виктор вернется, давай покумекаем. Я думаю, если делать ВестБама, то нужна тотальная реклама, и быков набежит столько, что будут проблемы еще похлеще. Вот только двадцать процентов не многовато для этих животных? Как думаешь? С другой стороны, мы же сами объявили эту цифру, так что теперь поздно переигрывать.
Через минуту в саду снова появился Виктор, теперь он скрывал глаза за темными очками. Он оглянулся, окинул долгим взглядом Невский и, усевшись на лавочку, продолжил прерванный разговор.
— Я очень извиняюсь за этого дебила, но поверьте, это еще не самый худший. Не суть. Думаю, что вам необходимо иметь хоть какую-то защиту, иначе скоро вас могут разорвать.
Алексей улыбнулся и, помедлив самую малость, ответил:
— Витя, а ты уверен, что этот Вован справится? И как это все будет выглядеть? Не очень понимаю. Бандиты будут по нашей просьбе лупить других бандитов. Да они же все «братаны».
— Леша, сейчас такая ситуация, что людей перемалывают за очень малые деньги. Вы не сможете в одиночку. Нужно, чтобы какая-то группа считала ваши вечеринки своими... Постой, постой! — воскликнул Виктор, видя бешено расширяющиеся глаза Алексея. — Ты меня не так понял! Послушай. Получая свои проценты, они охраняют вечеринку от других, потому что бригад сотни, и они все не «братаны». Они стреляют друг в друга, а потом свозят трупы в багажниках на помойки. Такие дела. А еще есть залетные или просто беспределыцики. Тем вообще ничего, кроме драк, не нужно. Сейчас очень жесткие времена. Вам просто повезло, что те, с кем мы дрались в субботу, не вернулись с оружием. Я думал, будет хуже. Поверь, больше надеяться, что пронесет, не стоит. Слухи о ваших вечеринках гуляют не только среди молодежи. Для бандюганов это красная тряпка перед носом.
Над лавочкой повисла пауза, и все погрузились в свои размышления. Через какое-то время Алексей устало закончил:
— Я не знаю, Витя. Давай попробуем. Мы готовы платить эти проценты, лишь бы они не решили съесть нас целиком. Нам нужен порядок на вечеринках в Планетарии и чтобы не обижали наших гостей. Вот, собственно, и все.
— Ладно, не будем забегать вперед, посмотрим, — сказал Виктор, приподнимаясь и энергично махая рукой какому-то невидимому на многолюдном проспекте человеку.
В раскрытые воротца сада не спеша вошла молодая женщина в белом плаще и красных лаковых туфлях сезона шестьдесят седьмого года. В руках она несла плетеную су мочку с гнутыми бамбуковыми ручками и сквозь персиковые стекла очков приветливо посматривала на поднявшихся ей навстречу молодых людей. Где бы она ни появлялась, плавность ее походки и изящество осанки всегда приковывали к ней взгляды, вот и сейчас, развевая полы ее легкого плата, теплый ветер нес эту воздушную фигуру навстречу вытянутым рукам Виктора.
— Алиса! — вымолвил Виктор, заключая девушку в объятия.
— Привет, Алиса! — поздоровались братья.
Все присели на лавочку и подставили лица солнечному свету.
— Мы с Виктором собираемся покататься по Неве на речном пароходике, — сообщила Алиса. — Не хотите составить нам компанию? Соглашайтесь, прошу вас, отличная погода, я в последний раз каталась на катере еще в школе.
Не заставляя себя долго просить, Алексей взглянул на молчаливого брата и радостно ответил:
— Конечно, с удовольствием, отличная идея.
Сидя на лавочке и слушая общий разговор, Андрей крутил головой, глядел то на одно, то на другое, но все же время от времени бросал непослушный взгляд на коленки Алисы, поражался их трогательной форме и цвету гладкой кожи. Он испытывал к ней неосознанное и полупрозрачное чувство влюбленности, немного похожее на молчаливое обожание юноши по отношению к редко появляющейся на его горизонте прекрасной даме, сердце которой прочно занято другим. Сексуальная притягательность волнами расходилась вокруг этой женщины, часто заставляя воображение мужчин загораться огнем, а представительниц слабого пола, наоборот, очень пристально ее разглядывать. Красивая, умная и тонко чувствующая, она нравилась очень многим, но любила только своего Виктора.
Друзья выбрались из сада и решили добраться до реки на автомобиле. Интеллигентный мужчина на ухоженной «Волге» за рубль доставил их к Дворцовой набережной, и после душного проспекта они оказались в хорошо продуваемом пространстве Невы. Стиснутая от края до края гранитными стенами, река неслась бурным течением, устремляясь в Финский залив. Серые воды вздымались и пенились, силились своим ходом низвергнуть массивные быки, прижатые ко дну циклопической тяжестью старинных мостов. Прогулявшись в тени деревьев по Адмиралтейскому проспекту, компания друзей добралась до плавучей пристани, дебаркадера, как его правильно назвал Виктор.
Неизвестно почему, некоторые из знакомых частенько называли его Витя-морячок. И правда, в действительности он немного смахивал на моряка. Роста он был невысокого, имел достаточно атлетическую фигуру, небольшая и всегда коротко стриженная голова сидела на крепкой шее. Имея правильные черты лица, он умело управлялся с собственной мимикой и, в зависимости от ситуации, мог делать разнообразные мины. В какой-то мере ему была присуща и главная особенность всех моряков — слегка раскачивающаяся, но все же твердая походка, которой он весело шагал по жизни. Одним словом, при виде причаленного к плавучей пристани теплохода Виктор чрезвычайно оживился.
По сходням все зашли на палубу дебаркадера и купили билеты на ближайшую экскурсию. Теплоход имел воздушное название «Чайка» и представлял собой прогулочное судно с остекленным низом и открытой террасой верхней палубы. Там же, наверху, размещалась небольшая надстройка со множеством антенн и хлопавшим на свежем ветру речным вымпелом. В проеме открытого окна этой рубки виднелся усатый капитан в черном кителе с расшитыми золотым шнуром рукавами. Капитан курил и весело поглядывал, как на Сенатской площади хмельной от счастья жених в знак вечной преданности тащит свою визжащую невесту вокруг Медного всадника.
— Бравый кэп! — радостно сообщил друзьям Виктор, забираясь вместе с ними на борт теплохода. — Когда отправляемся?! — крикнул он капитану, глядя снизу вверх и заслоняясь от солнца ладонью.
Капитан улыбнулся пассажирам, а вместо ответа изогнутый рожок на крыше его рубки издал быстрый и задорный звук. Юнга в белой холщовой робе забегал по раскаленной палубе, втянул трап с веревочными леерами и принял с берега отвязанный швартов. Где-то под ногами загудела машина, и, поднимая вокруг кормы потоки пены, качнувшийся теплоход стал отплывать от пристани. Не смотря на теплый день, народу, пожелавшего прокатиться на нем, был о совсем немного. Друзья прошлись вдоль узких бортов и спустились в просторный салон теплохода, плотно заставленный стульями и столами.
— Здесь не так интересно и к тому же душно, — справедливо заметила Алиса, оглядывая меблировку.
Несколько семейных компаний, расположившихся в салоне, галдели, фотографировались и тыкали пальцами, указывая на разные достопримечательности. По крутой лестничке друзья поднялись наверх и оказались в более выигрышной позиции — накрывавшая палубу металлическая крыша покоилась на тонких опорах, не создававших ни малейшего препятствия движению воздуха, площадка продувалась и дышала свежестью. С этого высокого уровня повсюду, куда простирался взор, открывался чудесный вид. Палуба была совершенно пуста, и ни одна из скамеек, рядами заполнявших ее, не была занята. Впереди виднелась распахнутая дверь капитанской рубки, из нее доносилась музыка
На этой высоте при полном ходе теплоход ощутимо раскачивался, так что спокойно стоять можно было только ухватившись за поручни. Слева неспешно проплывало здание университета, а справа высились шпиль Адмиралтейства и уплывающий за крыши домов купол Исаакиевского собора. По мере приближения к Дворцовому мосту судно выбралось на середину реки и, постепенно набрав полный ход, влетело под разводной пролет, гудящий сверху потоками транспорта.
— Эй!!! — крикнул что есть мочи Алексей в образовавшихся прохладных сумерках.
Гулкое эхо быстро вернулось с ответом: эй! эй! эй...
Тень нависшего над головами гиганта сдвинулась, мост стал заваливаться назад и быстро уменьшаться за кормой, а кораблик выплыл к центру главной панорамы, развернувшейся вокруг невероятно просторным кругом. Виктор достал мельхиоровый портсигар с изображением легавой собаки, небольшая компания расселась на лавочках и, передавая друг другу сигаретку с тяжелым дымком, стала любоваться окружавшей их красотой.